Феодосий Кавказский

В каком году это произошло?

Вопрос принципиальный, так как до марта 1916 в Тёмных Буках проживал никто иной, как схимонах Иларион — один из главных, если не сказать главный идеолог русского имяславия, автор нашумевшей книги "На горах Кавказа".

Писатель Владимир Лермонтов в повести "Дельфания" прямо утверждает, что "старцы жили вместе". В это трудно поверить. И не только потому что два медведя в одной берлоге, как правило, не живут. Есть же и простая арифметика: в 1914 покинули Иерусалим, несколько месяце гостили на Урале и почти год жили на генеральских хлебах в Платнировке. Никак не получается поселиться в Тёмных Буках раньше середины 1916 года. А схимонах Иларион скончался первого марта того же года.

Диакон Андрей Кураев выражается более осторожно, говоря, что Феодосий поселился недалеко от Тёмных Буков, чтобы быть поближе к Илариону, имяславскую позицию которого он разделял. Осмелюсь добавить: якобы разделял. В архивных документах о схимонахе Иларионе нет ни слова о Феодосии, хотя там упомянуты многие лица, разделившие все тяготы последних лет жизни Илариона. Нет ни слова о Феодосии-имяславце и у иеросхимонаха Антония (Булатовича), который написал огромное количество статей о борьбе имяславцев с имяборцами.

А вот дату 1917 год упоминают многие. Похоже, что именно в этом году Феодосий прибыл в Тёмные Буки. Там он почему-то не ужился и вынужден был переселиться поближе к железной дороге, а именно, к разъезду под названием Горный. Это в трёх километрах южнее Тёмных Буков. Вместе с ним съехали несколько матушек.

Интернетовские источники говорят об этом так.

"Отцу Феодосию было 67 лет, когда он возвращается в Россию и поселяется недалеко от Новороссийска в поселке Горном. Рядом находилась Покровская обитель. Здесь-то старец основал пустыньку, где вместе с ним жили несколько монахинь из монастыря и две девочки — подростки. Именно эти девочки, Анна и Любовь, находились около старца в течение тридцати лет, а позже свидетельствовали о нем потомкам, оставив рукописи о его удивительном житии".

Запомним же этих девочек, ибо, как будет видно дальше, именно их фантазиями наполнен жизненный путь будущего "святого". Анна и Любовь.

Есть основания утверждать, что часть указанных рукописей попала к писательнице Анне Ильинской и с её лёгкой руки рассказы "об удивительном житии" разлетелись по свету.

Не забудем поправку на возраст Феодосия.

Ему не 67 лет, а только 43.

Отметим странный союз монашествующих. Один мужчина и несколько женщин. Среди них "та самая Татьяна", из афоно-иерусалимского периода жизни Феодосия. Плюс, двое девочек-подростков. Они, похоже, совершенно неграмотные, но очень впечатлительные.

Скорее всего местные жители разрешили монашествующим поселиться в одном-двух заброшенных домиках, называемых здесь "хатками". Строились такие хатки за день-два быстро и споро. Сам видел.

Ибо технология сохранилась и использовалась и через сорок лет. Фундамента не делали. В землю зарывалось несколько очищенных от коры стволов деревьев, так, чтобы получился прямоугольник. По периметру этого прямоугольника прикреплялись три тонкие горизонтальные жерди: верхняя, средняя, нижняя. Верхняя на уровне будущего потолка, нижняя — земляного пола. Далее с помощью гибких прутьев формировались стены, подобно тому, как делают изгородь. Оставлялись лишь свободные места для окон и дверей. После этого замешивалось большое количество глины. Месили ногами или с помощью лошади. Добавляли солому и мощными шлепками наносили получившуюся смесь на стены. Хатка обретала свои черты. Конструкция называлась "турлучная". Основой потолка и крыши были всё те же деревянные жерди. Крышу накрывали соломой. Пол земляной. Это глина пополам с конским навозом, который через некоторое время почти не издаёт запаха. Ну и кирпичная печка. Без неё никак.

Вот в такой хатке и поселился Феодосий.

Почему хатка оказалась заброшенной? 1917 год. Война. Революция. Великое переселение народов. Чаще всего не по своей воле.

Видимо чтобы поднять значимость Феодосия интернет-источники пишут.

"Супруга Калинина, "всесоюзного старосты", работавшего в те годы на Кубани, была духовной дочерью отца Феодосия. "Калинин приезжал в пустыньку, — рассказывает матушка Александра, — осмотрел всё и дал дедушке документ, что у него здесь приют. Ведь после гражданской войны было много беспризорных детей, одиноких стариков, а дедушка всех собирал, всем находилось дело".

Здесь стоп.

Первое. Михаил Иванович Калинин ни "в те годы" и ни в какие иные на Кубани не работал. Проезжал на агитпоезде в 1921 году, но не более того. С 1919 года он Председатель ВЦИК, место работы Москва, Кремль — причём тут Кубань? Да если бы Калинин бывал в Горном, да ещё вручал бы тут какие-то охранные документы, то мы, школьники, и через тридцать лет изучали бы этот вопрос на уроках по истории родного края.

Второе. Жена Калинина, Екатерина Ивановна Лорберг (1882–1960), была еврейкой, убеждённой революционеркой, членом Верховного суда СССР, а потому никак не могла быть "духовной дочерью отца Феодосия". Да и случись вдруг такое, то пришлось бы ей отправляться в ссылку не в 1938 году, а гораздо раньше.

Третье. Что это за приют такой, в двух маленьких турлучных хатках? Что-то из сказки про варежку.

Итак, поселились в Горном, основали пустыньку и стали жить-поживать.

Но прежде пара чудес от Феодосия, о которых хотелось бы сказать особо.

Чудо первое.

Цитата.

"Устраивая свою пустыньку неподалеку от монастыря, старец 7 дней и ночей молился на камне, чтобы Господь вразумил его, где строить церковь. Сама Пречистая Богоматерь указала ему место для храма и просфорни, а по мановению Ее руки на камнях зазеленел барвинок. Склон горы до сих пор покрыт этим вечнозеленым цветком, а во всем ущелье его больше нет."

Не знаю, как там насчёт "мановения её руки", но по поводу зазеленевшего барвинка, и о том, что "во всем ущелье его больше нет" могу заявить, что это неправда. Барвинок в окрестностях Горного растёт повсеместно. Конечно это мелочь, но в наше время именно эта сказка про барвинок почему-то наиболее активно используется анапскими и геленджикскими экскурсоводами, привозящими в Горный толпы туристов. Как же! Цветочек в виде крестика!

Теперь про колодец, про святой источник, про целебную воду.

В оригинале это звучит так.

"До поселения батюшки там было сухое место, а теперь по молитвам старца из недр земных исшёл родник. Эту водичку батюшка выпросил у Господа и собственноручно выложил источник плитами. Он не оскудевает и доныне, его называют "Кашкина щель" (по фамилии старца)".

Начнём с конца.

Я прожил в Горном почти двадцать лет и могу утверждать, что означенная щель в моё время называлась не "Кашкина". Мы называли её "Гладушевская". Потому что там был дом Гладушевских. Жили в этой щели Малиновские и Кормачёвы. Их дети были моими одноклассниками.

Теперь про родник.

Выпросить его у бога ничего не стоило, ибо он существовал всегда. Место это никогда не было сухим.

В настоящее время, чтоб пройти в Кашкину щель (ладно, будем называть её так), нужно свернуть направо с автомобильной трассы Краснодар-Новороссийск сразу после въезда в посёлок Горный. Перед нами будет тоннель. Сооружение очень монументальное. Сейчас таких не строят, особенно если учесть для каких целей он был предназначен. Таких тоннелей в окрестностях Горного четыре. И сооружены они одновременно со строительством железной дороги Тихорецкая-Новороссийск. Мы, мальчишки, называли эти тоннели проще — "труба", потому как считали, что настоящий тоннель только тот, по которому идёт поезд. Таких у нас было два. Оба в девяти километрах западнее и даже станция там называлась Тоннельная. Наши трубы-тоннели были словно младшие братья тех, больших тоннелей. Те же огромные камни в стенах, та же крепость и мощь.

А назначение всех четырёх наших тоннелей было весьма прозаическое. Они должны были пропустить через себя ручьи воды текущие из ущелий. Иначе эта самая вода со временем размыла бы песчаную насыпь железной дороги.

Лишь один из четырёх тоннелей-братьев был загружен серьёзно. Через него протекал довольно полноводный ручей. Это в самом центре посёлка, рядом с железнодорожным переездом. Через этот тоннель зачастую невозможно пройти без высоких сапог.

А остальные три тоннеля, увы, отводят малую воду. Как правило, это ручеёк от небольшого родника в средней части ущелья. Такой "работой" занят и тоннель Кашкиной щели. Через него в речку Баканка стекает водичка из того самого родника, который "по молитвам старца из недр земных исшёл".

К чему я всё это рассказываю? А тому, что железная дорога Тихорецкая-Новороссийск построена в 1888 году. Одновременно был построены все четыре горновских тоннеля. В том числе и тот, который ведёт в Кашкину щель.

И зачем же его построили?

Правильно, чтоб отвести воду, текущую из родника, который в то время (1888 год) уже существовал.

Логично? Логично.

Не стали бы предки тратиться, если бы "до поселения батюшки там было сухое место".

Конечно, нельзя отрицать, что Феодосий мог взять лопату и углубить родничок. И камнями он мог его обложить. А скорее всего это сделали послушные матушки. Только вот водичка текла давно и без всяких молитв.

Теперь о вкусе воды и её целебности. Утверждаю: в окрестностях Горного вся родниковая вода вкусна. Колодцы есть считай что в каждом втором дворе.

Что говорят нам наши источники про водичку? А вот что.

"Здесь, в пустыньке, по молитвам отца Феодосия, забил источник ключевой воды, имеющий свойство исцелять страждущих".

Хорошо, если это так. Тем более, что колодец этот иногда называют "единственный канонизированный источник на Северном Кавказе". Претензии обязывают.

Но вот однажды попался мне номер газеты "Новороссийский рабочий". В небольшой статье шла речь о качестве воды в Новороссийске и его окрестностях. Привожу дословно, хоть и горько мне это: "По данным новороссийской санэпидемстанции имеются задокументированные случаи заражения людей кишечной палочкой после пользования водой из святого источника в хуторе Горном".

Увы, приехали.

Видимо не всем страждущим дано исцелиться.

Но вернёмся к Феодосию Кавказскому.

Он по-прежнему живёт в Горном. С ним матушки.

Что до чудес, то они, по утверждениям Анны Ильинской и всех вторящих ей интернет-источников по-прежнему происходят.

Самый впечатляющий — про то, как Феодосий вроде бы случайно отрубил палец некоей Вассе из Ростова, а потом запросто прирастил его на место. История о Вассе длинная и нудноватая, Ильинской она явно нравится, но, вот что странно, кроме неё никто не подтверждает или, правильнее сказать, не повторяет эту сказку.

Из чего можно сделать вывод, что в реальность описываемого эпизода не верят даже самые ревностные поклонники Феодосия. Или он не нравится им по другим мотивам? Ведь, как ни крути, а из этой истории можно сделать вывод, что богатую ростовчанку наши монахи во главе с Феодосием просто-напросто в лучших цыганских традициях обобрали до нитки. И вернулась она в Ростов, что называется, "очищенная".

Впрочем, почему бы не послушать первоисточник?

"В ней нельзя было узнать ту разряженную барыню. Батюшка сказал ей:

"Сними все свои кольца и браслет и отдай Матери Божией на венчик, сними и всю богатую одежду".

Вынес ей вместо туфель обрезанные сапоги (неизвестно, где он их взял, ибо таковых в пустыньке не было), надел Вассе на ноги, завязал шпагатом и сделал бантик; одел на нее широченную цыганскую юбку, всю изорванную, старую телогрейку (а был Петров пост, жарко), подозвал петуха и говорит:

"Дай, Панкрат, нам одно перо". Петух послушно подошел и подставил хвост.

Батюшка выдернул перо, вставил его в голову Вассы и сказал: "В этой одежде езжай домой и не снимай, пока не войдешь в дом".

"Отец Феодосий, мой муж в Бога не верует, как же я такая приеду, как объясню ему, что я в таком виде?"

Чудеса да и только, не правда ли? Есть здесь что-то от одесского привоза. А может Феодосий вспомнил свои Иерусалимские приключения? Решил, так сказать, тряхнуть стариной?

Не забудем, что он отрубил Вассе палец и запросто вновь прирастил ей его. Так она и поехала в Ростов: в телогрейке, с бантиком на сапогах и с поднятым пальцем. Ехать ей предстояло четыреста километров.

В остальном деяния Феодосия не выходят за рамки незначительных предсказаний и обычных полусказочных страшилок. Ну и конечно же ему является Матерь Божья и другие столпы веры.

"Немало поистине великих чудес и исцелений совершил он в своей пустыньке. Тут ему являлась в сиянии радуги Богородица и Приснодева Мария, и после беседы с Ней его лицо тоже сияло, как радуга. Здесь его посетили Илия и Енох, явленные во славе. И снова приходил пророк Божий Илия вместе с Иаковом, братом Господним по плоти, но приходили они, уже видимые сторонним взглядом, как обыкновенные странники, три дня пробеседовав с ним в его келии."

С этим трудно спорить…

Может и являлись, может и посещали, может и приходили, может и беседовали.

Однако общий вывод такой.

"В окрестностях Крымска молва о необыкновенном старце распространилась мгновенно. К нему стали приходить за благословением и советом. Одних он обличал, других исцелял от болезней, иных врачевал словом. Ко всем относился с участием, направлял на путь спасения".

Другие источники утверждают, что "он принимал до пятисот человек в день".

Точнее это звучит так.

"Ежедневно он принимал по пятисот человек — тоже трудно поверить, но тоже неоспоримо засвидетельствовано многими и многими. Увещевал, советовал, исцелял. И повторился его молитвами еще один подвиг Серафима Саровского — возле его пустыньки забил из-под земли целебный источник, который помогал даже людям, больным безнадежно".

Но это вранье, про пятьсот человек. А про источник мы уже говорили.

Горновские старожили рассказывали, что жившие в Гладушевской щели монахи были крайне замкнуты и нелюдимы. Вокруг построек был плотный забор, внутри на дереве висел кусок железнодорожного рельса, монахи начинали стучать в него, когда к их территории приближался незнакомый человек.

Но есть ли в рассказах о Феодосии правда?

Есть!

Например такая: "в свободное время монахи обучали местных детей грамоте".

Старик Каталевский рассказывал нам, что "грамоте учился у монахов".

Два-три раза в неделю он приходил к монашеским кельям, где его учили читать, писать, считать и молиться.

Но не бескорыстно. Платой был мешок муки, кролик, утка или курица.

Качество этого образования было скорее всего не очень высоким, так как большинство детей хутора Горного (тогда он назывался разъезд) ходили учиться в Тоннельную, где была настоящая школа.

Девять километров в один конец — долгая дорога к знаниям.

А вот этот интернет-источник — шедевр современных фантазий о Феодосии.

Мысль автора состоит из двух частей, послушаем первую из них.

"В тот день в 1927 году старец Феодосий Кавказский уехал в город за продуктами".

Казалось бы простая фраза, чего к ней цепляться?

Но у меня кроме смеха она ничего не вызывает. Вдумаемся, человек из хутора едет в город за продуктами! Не будем о том, что до города 26 километров, а из транспорта доступна только лошадь. Не ездили в 1927 году в город за продуктами! Не ездили! Это стало нормой только через сорок-пятьдесят лет. Когда, видимо, и родилась эта нелепая фантазия. А тогда, в 1927, люди из города ездили по хуторам, чтобы купить муку, картошку, мясо…

А теперь вторая часть фразы.

Нет, лучше вместе с первой частью, чтоб ощутить весь колорит вранья.

Итак.

"В тот день в 1927 году старец Феодосий Кавказский уехал в город за продуктами. А несколько монахинь-послушниц оставались в пустыни. Сюда приехали озверевшие красноармейцы, старца они не нашли и сорвали злобу на беззащитных монахинях. Отвели их к этому камню и тут же расстреляли".

Тут можно задавать много вопросов. Например, отчего красноармейцы были "озверевшие". И потом — расстрел никогда не был промыслом красноармейцев. Другие службы занимались этим, по другому они назывались. Но задавать вопросы бесполезно.

Потому что автор этой дикой фантазии, как говорил Иван Бунин, глуп до святости.

К слову сказать, в Горном до 1918 года не было кладбища. И не потому, что люди жили так счастливо, что помирать им было недосуг. Просто хоронить везли в Тоннельную, так как там была церковь и кладбище.

На телеге, не спеша, девять километров. Достойный последний путь.

А кладбище появилось из-за трагического случая. Белогвардейцы расстреляли в Горном восьмерых бойцов из отряда так называемых "красно-зелёных". Были такие, тяготевшие к красным, но не совсем разделявшие идеи большевизма. Типа махновцев. Везти всех восьмерых в Тоннельную было невозможно, вот так и появились в Горном первые могильные холмики.

Однако об этом расстреле старожилы хутора помнили всегда.