Тайна старинной миниатюры

– Ты недалек от истины, мальчик мой! Его звали Шекспир[10]! Такое совпадение собственного студенческого прозвища и имени известного поэта, стало причиной их сближения. Рэтленд давал Шекспиру книги из своей библиотеки, рассказывал разные истории, становясь почти соавтором. Ну, например, рассказал ему историю о своих студенческих друзьях в Падуе – Розенкранце и Гильденстерне. Да-да, именно так зовут и друзей из пьесы о Гамлете. Точно так же история с Рэтлендом, когда он ездил в Данию на крестины наследника датского короля, стала частью пьесы Шекспира. Говорят, что после этой поездки Рэтленда в Данию, Шекспир внес изменения в свою пьесу. Вот и все, что я тогда слышал. Не было даже намека, что Мэннерс что-то писал под именем Шекспира!

– Почему же тогда Шекспир ничего не написал после смерти Рэтленда? Не странно ли, что такой же перерыв он сделал и тогда, когда Рэтленд сидел в Тауэре после участия в заговоре Эссекса?

– Не знаю, мой мальчик, да и никто уже не узнает. Шекспир писал некоторые пьесы совместно с другими литераторами, об этом знают все. Назову имя одного из его соавторов – Джон Флетчер[11]. Такое ведь часто практикуется. Конечно же, Рэтленд не мог бы в открытую назвать себя соавтором, ему бы этого не позволила дворянская гордость.

Наши дни

Рано утром Костя с Машей вышли из дома. Костя был хмур, так как ему тяжело давались ранние подъемы.

– И когда уже каникулы начнутся? – ворчал он. – Тут же никаких сил не хватит. Эти учителя, как пиявки, всю энергию высосали.

Внезапно он услышал за спиной какой-то странный писк, за которым последовал быстрый топот. Оглянувшись, он успел заметить, как за его сестрой захлопывается дверь в подъезд. «Ну сестра, ну спринтер! Даешь рекорды!» – от удивления Костя открыл рот, да так и не успел его закрыть. Дело в том, что совсем рядом он увидел того самого спортсмена в клетчатой куртке. На сей раз тот откинул капюшон, и глаза мальчика остановились на крупном, грубоватом лице. «Да, теперь понятно, почему Маша так быстро исчезла! – пронеслось в голове Кости. – Пора и мне прятаться!»

Костя вспомнил любимые боевики, в которых герои эффектно отпрыгивали, нет, скорее отлетали, в сторону укрытия. И такое укрытие было совсем рядом – большой куст шиповника. Костя решил повторить подвиг супергероев, недаром по физкультуре у него стабильная пятерка стояла. Мальчик сделал шаг в сторону, чтоб сгруппироваться для прыжка, но в последнюю минуту споткнулся о бордюр и свалился, как мешок с тряпьем, в палисадник, причем голова его уткнулась прямо в колючки шиповника.

– Мальчик, с тобой все в порядке? – Костя зажмурил глаза, почувствовав, что над ним склоняется тот самый человек в черном капюшоне. – Я тут извиниться хотел, что толкнул тебя, когда выходил на пробежку. Ты уж прости, я не хотел, просто очень спешил. Эй, парень, ты чего глаза-то зажмурил? У тебя что, обморок? Лежи, лежи, сейчас скорую вызову.

Костя увидел, как мужчина достал смартфон и уже стал набирать три заветные цифры службы спасения.

«Не хватало еще бригады скорой помощи сюда!» – пронеслось в голове мальчика.

– Ой, не надо скорую вызывать, мне лучше уже, – жалобно проблеял Костя.

– О! – обрадовался спортсмен. – Вот и хорошо. А сейчас тебе еще лучше станет. У меня в сумке есть кое-что для тебя, чтоб вину загладить! Давай помогу подняться!

Мужчина наклонился и протянул Косте руку. В следующую секунду входная дверь распахнулась, из нее как фурия вылетела Маша со словами: «Руки прочь от моего брата!» Девочка огрела соседа портфелем по голове. Тот от неожиданности даже присел на землю.

– Вот так приветствие… – удивился мужчина. – Боюсь спросить: ты со всеми так здороваешься? Я только хотел помочь ему встать.

– Так я здороваюсь только с грубиянами, – резко ответила Маша.

– Согласен, не совсем хорошо получилось в пятницу днем, я в спешке не заметил, как сильно его толкнул. Но теперь готов искупить свою вину.

Спортсмен достал из пакета новенький смартфон в коробке.

– Мы же соседи, как я понимаю, а значит, должны жить дружно!

У Кости аж дыхание перехватило от восторга. Новый смартфон! И это тогда, когда собственный дешевенький, подаренный мамой почти два года назад, приказал долго жить. Мама пообещала подарить новый на день рождения. Но этого события еще месяц нужно ждать! А тут такая радость.

Резво выпрыгнув из палисадника, Костя широко улыбнулся соседу.

– Да я на вас зла не держу! А вы правда мне смартфон хотите подарить? – в его голосе сквозила такое ликование, что Маша сурово сдвинула брови и бросила в сторону брата предостерегающий взгляд. Но Костю это не остановило.

Сосед снова пришел в хорошее расположение духа.

– Зовите меня Николай или Николай Павлович, как вам удобно будет, – сказал он юным сыщикам, те в ответ тоже представились.

Ребята могли опоздать в школу, о чем громогласно сообщила Маша, после чего, околдованный новым соседом, Костя наконец-то сдвинулся с места.

– Еще раз спасибо за смартфон! – срывающимся от радости голосом поблагодарил соседа мальчик.

Маша, не удержавшись, бросила завистливый взгляд на новенькую вещицу.

– Да, телефон хороший. Но не думаю, что мы можем принимать от чужих людей такие подарки, он ведь безумно дорогой.

– Ну, не дороже денег, как говорят мудрые люди, – усмехнулся Николай Павлович. – К тому же для меня это не дорого. У меня фирма, которая занимается продажей ноутбуков и прочей техники, так что приходите с мамой в нашу сеть магазинов – сделаю вам хорошую скидку. Я ваш сосед как-никак и твой, Костя, должник!

– А куда это вы так спешили в тот злополучный день? – подозрительно спросила Маша. – Или вы убегали от кого-то?

– Да! – сделал страшные глаза Николай. – От жуткого скандала!

Заметив, что дети вытаращили от изумления глаза, он решил пояснить:

– Как раз когда я закрывал дверь в квартиру, этажом выше распахнулась дверь, и я услышал визгливый женский голос: «Я не позволю тебе сбивать с толку этого юного шалопая! Я пойду в полицию и все расскажу!» В ответ раздался угрожающий мужской голос, с сильным иностранным акцентом: «Кто поверит тебе?» А потом всхлип такой душераздирающий… Я понял, что это семейная ссора со слезами и рыданиями, и поспешил скрыться. Как говорится: «Милые бранятся – только тешатся».

Ребята переглянулись. Дядя Коля оказался совсем не опасным, а очень даже добрым и внимательным соседом. Они уже поняли, что он услышал разговор Петра Ильича с преступником. Они-то знали, что женский визгливый голос принадлежал старому сотруднику музея. Ну, не повезло старику с голосом. Получается, что Петр Ильич знал этого человека? А всхлип? Вряд ли Петр Ильич заплакал, значит… У ребят похолодело в сердце. Они поняли, что Николай застал сам момент преступления! Но, приняв это за семейную ссору, поспешил скрыться. Ведь как раз после того, как он выбежал из подъезда, спустя пару минут туда зашел Костя и увидел раненого Петра Ильича!

– А что-нибудь еще вы слышали? – взволнованно спросил юный сыщик.

– Ну, даже не знаю, важно ли это. Когда я вышел из квартиры и спустился на первый пролет, то вспомнил, что забыл телефон. Я вернулся. Когда таелефон нашелся и я уже собирался выйти из дома, услышал, как кто-то промчался мимо моей двери наверх, а затем на верхнем этаже громко хлопнула дверь. Вот и все!

По дороге в школу ребята обсуждали новую загадку. На последнем, четвертом этаже над Петром Ильичом жила одинокая Таисия Тихоновна, которая в это время была у врача. Тогда кто же прятался в ее квартире?

– Знаю! – вдруг воскликнула Маша. – У Таисии Тихоновны есть племянник! Иногда он бывает у нее, так как живет где-то в пригороде. Слышала, как она об этом нашей маме рассказывала. Он учится недалеко от нашей школы в строительном колледже, вот и навещает свою тетушку частенько в середине дня. Думаю, как раз.

Костя остановился. В голове у него зародилась идея, которой он поспешил поделиться с сестрой:

– Маш, а ведь, похоже, племянник Таисии Тихоновны подслушивал разговор Петра Ильича с убийцей… Значит, нам надо с ним пообщаться. Давай после школы в его колледж зайдем – может, удастся с ним переброситься парой слов?

– А как мы его там отыщем? Мы же его фамилию точно не знаем!

– Зато я знаю, что за женщина Таисия Тихоновна! Мне кажется, в колледже ее должны были за этот год хорошо запомнить. Зная характер нашей соседки, она там раз сто уже побывала – навещала родного племяша и интересовалась его успехами. Вот к бабке не ходи!

Маша засмеялась и согласилась с братом.

1618 год

Густав сидел у окна в ожидании заказчика. В окно проникали бледные и слабые лучи осеннего солнца. Вот уже год как ушел из жизни Исаак Оливер. Его картину Густав бережно хранил в своей каморке. За этот год он еще больше сблизился с Николасом Хиллиардом и с грустью наблюдал признаки угасания на его благородном лице. Благодаря юному ученику Хиллиард в последний год расширил свою практику. И если раньше он писал только портреты королевской семьи и дворян, то теперь среди заказчиков появились и представители буржуазии. Их портреты, правда, писал в основном Густав.

Глубоко задумавшись, Густав чуть не пропустил стук в дверь. Новый заказчик настаивал на конфиденциальности, поэтому Николас Хиллиард отпустил слуг. Старый художник чувствовал себя сегодня неважно. Он предупредил Густава, что не будет спускаться вниз, поэтому юный подмастерье должен был сам заняться таинственными гостями. Бегом, почти скатившись по лестнице, Густав примчался к двери. Извиняясь за задержку, он пропустил внутрь даму, скрытую за густой вуалью, и ее юного пажа. Юноше было лет четырнадцать, и он был хорошенький, словно херувим.

– Господин Хиллиард обещал, что наш визит останется тайной, – надменно произнесла дама под вуалью в то время, как мальчишка с любопытством озирался вокруг. – Деньги вы получите не столько за работу, сколько за свое молчание.

– Госпожа, могу вас заверить, что я не из болтливых. Тем более, недолог час, когда я вернусь на родину, во Францию.

– Что ж, это замечательная новость, – дама стала благосклоннее к Густаву. – Сегодня вы проведете сеанс в моем присутствии. Если же понадобится еще один визит, хотя я и не вижу в этом нужды, Генри сможет навестить вас уже без меня. Но помните, вы не должны выпытывать у него моего имени. Оно должно остаться в тайне!

Она прошла и села на кресло в глубине комнаты.

– А теперь не будем терять времени: я хочу, чтобы вы написали не совсем обычный портрет Генри. Собственно говоря, я желала бы, чтобы на моей миниатюре была часть лица моего пажа, например, глаза. А еще лучше один глаз. И все. Фон может быть любой. Это уж ваша забота – сделать миниатюру интересной.

Густав не удивился этому заказу. Он знал, что при дворе некоторые заказывают подобные миниатюры, на которых просят изобразить детали лиц своих протеже: губы, или глаза, или руки… По такого рода мелочам угадать их владельца невозможно. «Теперь понятно, откуда такая таинственность!» – подумал Густав, но вслух ничего не сказал, а только поклонился в знак согласия.

Работу он закончил довольно быстро. Хватило двух сеансов. Он с удовольствием бы написал большой портрет юного пажа: такого внешнего совершенства в человеке до сих пор он еще не встречал. Но и помимо этого в лице Генри было что-то привлекательное, какая-то нотка авантюризма, сверкавшая лукавой искоркой в фиалковых бездонных глазах. И потрясающая незаметная или легкая полуулыбка, которая сразу же вызывала у всех симпатию!

Во второй свой визит паж все-таки разоткровенничался:

– Леди Арабелла очень добра ко мне, любит, как сына, – глядя на оторопевшего Густава, смеялся Генри. – Рассказывает всем, что я ее дальний родственник.

– А на самом деле? – не смог сдержать любопытства художник.

– А на самом деле я сын ее горничной итальянки и грума ирландца. Вот такая гремучая смесь. Папаша был очень сентиментальным, любил поэзию, рассказы Джеффри Чосера[12], ну и, конечно же, как все ирландцы, был ужасным патриотом, на чем и погорел. Эти ирландцы все время за что-то борются! Мать была весьма расчетливой женщиной. Но и эмоциональной. Впрочем как и все женщины. Позволила чувству взять верх над собой. Вскоре после моего рождения ее убили вместе с отцом. Я чудом уцелел. Арабелла Холл, – он снова лукаво рассмеялся, – вот я и выдал случайно свою покровительницу, – взяла меня на воспитание, а когда подрос, сделала пажом. Говорит всем, что я ее дальний родственник.

Густав удивился. Он знал, что леди Арабелла очень благородная дама. Поговаривали, что в нее влюблен Томас Уэнтуорт[13], граф Страффорд, один из лидеров оппозиции. Но граф был женат, поэтому сочетаться узами брака с леди Арабеллой не мог. Правда, ходили слухи, что его супруга часто болеет, а значит, у леди Арабеллы все же есть шанс стать графиней Страффорд. А еще поговаривали, что Томас Уэнтуорт в чести у будущего короля Англии Карла I. А это значит, что у графини Страффорд в будущем будет весьма и весьма завидное положение. Неужели она рискует все это потерять из-за простого слуги. Как же так?

Но паж не дал ему времени поразмыслить об этом, пригласив в соседний трактир. В этот вечер Густав смог убедиться, что, несмотря на молодость, Генри силен и ловок, а также храбр до безумия.

Они собирались уже распрощаться, когда из-за угла на них выскочили двое громил. Густав, хотя и приготовился дать отпор, немного струхнул. А вот Генри повел себя совершенно неожиданно. Он не стал ждать нападения, а выхватив шпагу и зажав в другой руке кинжал, с воинственным криком бросился в атаку. Злодеи позорно бежали. А мальчишка повернулся к побледневшему Густаву и, озорно сверкнув глазами, сказал: «Оборона – не для меня». Спокойно засунул шпагу в ножны и, откланявшись, скрылся в лондонском тумане. Тогда Густав думал, что навсегда…

Наши дни

Строительный техникум располагался в весьма неказистом здании, которое нуждалось в серьезном ремонте. Юные сыщики подумали, что не помешало бы администрации устроить для своих учеников практику прямо здесь, по месту учебы. А то получалось, как в поговорке – «сапожник без сапог».

Поднявшись по трем каменным ступенькам, ребята открыли скрипучую дверь и вошли в плохо освещенное помещение. Стены его были покрыты облупившейся краской неопределенного цвета. В глубине виднелась лестница, ведущая на второй этаж, перед ней расходились в разные стороны, как рукава черного пальто, два коридора.

– Пошли, поищем кого-нибудь сначала на первом этаже, – предложил Костя.

Стоило им двинуться вперед, как их остановил мощный окрик откуда-то справа. В страхе оглянувшись, они увидели в самом темном углу старого деда, восседавшего на табуретке за канцелярским столом. Его лицо в очках освещал желтый свет электрической лампы, ярко горевшей на столе.

– И куда ж это вы лыжи навострили? – густым басом спросил дед. – Или не видите, что у нас тут охрана?

Ребята закрутили головами, пытаясь определить, где спрятались охранники.

– Чего это вы башками своими мотаете из стороны в сторону? – поразился дед. – Глухонемые, что ли?

– Дедушка, а где охрана-то сидит? – заискивающе спросил Костя. – Нам, наверное, к ним надо сначала подойти.

– Считайте, что уже подошли! – приосанился дед. – Какое у вас дело? Кто вам нужен? Хотя я и так всех насквозь вижу! Вот она, например: спит и видит себя маляром-штукатуром. Меня не обманешь! Поступать собираетесь сюда, ребятки? Пришли узнать насчет экзаменов?

– Да нет, – возмутился Костя. – Я собираюсь следователем стать, а не штукатуром.

– А я о тебе и не говорю! – вывернулся дед. – Несурьезный ты, сразу видно. Я о соседке твоей говорю. Понятно? Ну, так как?

Маша сориентировалась очень быстро: она поняла, что нельзя разубеждать деда, если они хотят получить какую-нибудь информацию.

– И как же вы догадались? – она округлила в притворном удивлении глаза. – Вам бы в полиции работать.

Услышав хвалебный отзыв, дед выпятил грудь колесом и подбоченился. Маша, оценив успех своих дифирамбов, продолжила:

– А мы тут студента одного ищем. Мы живем по соседству с его тетей – Таисией Тихоновной. Она нам и порекомендовала с ним пообщаться по поводу поступления. Алексеем зовут.

– О-о-о! – трепетно воскликнул дед. – Как же не знать-то. Этой даме батальоном командовать надо, а не на пенсии сидеть! А племянник ее – Лешка Воробьев. Меня посреди ночи разбуди – вспомню. Он как раз сейчас в первой аудитории зачет сдает, по коридору налево. Не знаю, чем он вам поможет. Редкий шалопай и бездельник. Это только тетка может быть о нем такого высокого мнения. А по-моему, это тот случай, когда руки из… ушей выросли! Да-да! За что ни возьмется… Э-э, идите от греха подальше, не доведи Господи, до тетки мои слова дойдут!

Получив такой «лестный» отзыв о возможном свидетеле, ребята отправились на его поиски.

На вопрос, как им найти Воробьева Алексея, девочка, уткнувшаяся в тетрадку, вздохнула, подняла глаза и показала пальцем в толпу у двери.

– Вон, белобрысый стоит у двери. Только что из аудитории вышел.

Алексей стоял среди сокурсников с видом победителя и гордо вещал, как он блестяще ответил на все вопросы, озадачив экзаменаторов глубиной своих познаний.

– В общем, ставят они мне «отлично», а сами говорят: «Алексей, твой ответ тянет на Нобелевскую премию!» Ну, это они так сказали, в виде похвалы, конечно…

Эта речь была прервана появлением из аудитории одной из экзаменаторш, хмуро посмотревшей на Воробьева:

– Пусть заходит следующий, а вы все учтите: если кто-нибудь еще будет также плохо подготовлен, как Воробьев, то пусть не ждет снисхождения. Мы учли, что Воробьев всю неделю ухаживал за парализованной теткой, но надеемся, что последующие недели с ней будет сидеть кто-то из его родных, иначе ему придется осваивать новую профессию – сиделки. У нас здесь не богадельня!

Красный как рак Воробьев, воспользовавшись суматохой, вызванной заявлением преподавательницы, незаметно покинул ряды своих друзей и стал медленно продвигаться к выходу. Тут его и настигли Костя с Машей.

– Это когда ж успело парализовать Таисию Тихоновну? – поинтересовался Костя. – Мы утром столкнулись с ней во дворе, она вполне себе здоровая, шла из магазина, тащила увесистый мешок с картошкой. Сегодня утром на картофель скидка была большая, а Таисия Тихоновна такое ни за что не пропустит!

– Вот, после мешка-то ей и поплохело, – забормотал Воробьев, медленно направляясь к выходу. – Тут и молодой сляжет. Тяжести такие таскать!

– Ах вот оно как! Тогда придется к ней зайти, спросить, не надо ли чего, – с простодушным видом сказала Маша. – А ты с нами пойдешь, порадуешь тетушку успехами на ниве знаний!

– Да какие тут успехи? И вам незачем идти! – перешел в наступление Воробьев. – Можно подумать, сами никогда не врали.

– Может и врали, только не о здоровье своих близких! – выкрикнула Маша.

Тут дверь в первой аудитории снова открылась, и оттуда выглянула экзаменаторша. Воробьев сгорбился и даже немного присел, прячась за Машину спину.

– Это что тут за дискуссии? Почему в колледже посторонние? Покиньте помещение! У нас экзамены. Василий Лукич! Вспомните о своих обязанностях, наконец! – обратилась экзаменаторша к охраннику.

Дед подпрыгнул на стуле, грозно сверкнул глазами и рыкнул, словно лев, на ребят. Тут они поняли, что деда держат охранником благодаря этому грозному басу. Ну, если уж оружия нет, то сгодится и такой голос. Костя потянул Воробьева за рукав ветровки, и троица, скрипнув на прощанье дверью, покинула колледж.

– Чего вам от меня надо? Кто вы вообще такие? – распетушился на улице Алексей.

– Мы соседи твоей тетушки по подъезду. Расследуем дело о нападении на Петра Ильича. А от тебя нам нужен рассказ о том, что ты слышал или видел, когда напали на бедного старика! – грозно сдвинул брови Костя. – Мы знаем, что ты подслушивал происходящее в подъезде за приоткрытой дверью, в квартире твоей тетушки! И если ты начнешь юлить, то мы сделаем две вещи, – тут юный сыщик начал медленно загибать пальцы на левой руке. – Сообщим в колледж, что твоя тетка здорова, как лошадь, а потом заглянем на огонек к Таисии Тихоновне с рассказом о твоих «успехах» на ниве знаний.

– Да что за напасть-то такая! – расстроился Воробьев. – Всем от меня что-то надо.

– Кому это «всем»? – сразу же насторожилась Маша. – Давай колись!

– На днях подвалил ко мне какой-то иностранец с предложением заработать. Я тут у тетки денег просил, хотел электросамокат купить, а она уперлась: вот сдашь на пятерки экзамены, тогда дам денег. Это же нереально! Мне хоть бы на трояки сдать, чтоб перейти на третий курс, а она требует пятерок… Ну, я вообще загрустил, сел на лавку, а тут этот мужик. Он как раз из подъезда вышел. Вот он подсел ко мне и начал аккуратно интересоваться, не знаю ли я Петра Ильича и не хочу ли я заработать?

– Так, давай ближе к делу, – перебил его Костя. – Источник твоих заработков нас не интересует. Нас ин…

– Вот и я о том же. В смысле, о том, что вас интересует, – уточнил Алексей. – Этот мужик говорил с сильным акцентом, похоже, что иностранец.