Помоги проекту - поделись книгой:
Я удержался от улыбки. Этот рыжий паренек с глазами навыкате и с широкой улыбкой — командир корабля? Это, должно быть, сон. К нему нельзя было относиться серьезно. Вспомнить хотя бы его таланты оступаться на каждой более-менее ответственной задаче. Что он вытворял, когда служил стюардом у капитана Аргаста Дувала, да пусть лед помнит его имя! И вот он теперь кем-то командует? Я не верил этому, пока не увидел, как двое вооруженных бойцов у трапа “ИзоЛьды” с почтением отсалютовали Фарри, а меня проводили заинтересованными взглядами, даже не спросив, кто я такой.
Потому что им, по всей видимости, было достаточно того, что рядом со мною шел руководитель экспедиции.
Внутри ледохода пахло теплом, чистотой и кухней. Я шел по внешним коридорам следом за Фарри и слушал, как гудят под тяжелыми башмаками металлические ступени лестниц и крепкий настил проходов. Ночной корабль молчал.
“Ты же понимаешь, что происходит, Эд?”
Я не понимал. Мне казалось, что это сновидение вот-вот сгинет, и я вернусь обратно в мир, где нет надежды, нет цели и нет Лайлы. Какой стремительный день.
Воспоминание об ушедшей любви кольнуло в сердце, но не смоглоотравить предвкушение.
— Вот наша каюта, — сказал Фарри наконец. — Здесь и будем жить. Все готово.
Я переступил порог чистой и уютной комнатки со шкурой снежного льва на полу. Покои очень важной персоны, после моей-то замызганной каморки.
— Удобно, да? — он прошел в каюту, сбросил с себя ботинки, швырнул куртку на кровать. — И не верится, а?
— Это точно.
— Располагайтесь, я пришлю Тороса на смену, — напомнил о себе Буран.
— На смену?
— Серьезного человека должны охранять серьезные люди, — сказал Фарри.
— И ты их как-то уговорил?!
— Деточка, у нас только один человечек ударился в истерику и решил добровольно окончить свои дни в самом дерьмовом и вонючем уголке этого унылого городишки, — не выдержал Буран. — Такой очень уж старый для всего этого дерьма сопляк. Но погоди, может быть, ты не знаешь его! У него имя начинается с Эд!
Я посмотрел на него с изумлением и толикой обиды.
— Ну давай, давай, наморщи лобик. Знакомое имя-то?
— Буран... — вмешался Фарри.
— Погоди, — отмахнулся воин. — Пока кто-то из соплей ледяные заборы строит — кто-то действует, деточка. В отличие от. Только, пожалуйста, не реви после этих слов, я ненавижу женские слезы.
Неприкасаемый ожег меня взглядом и ушел.
— Он немного нервничает. Не бери в голову, Эд. Ну его, — немного натянуто улыбнулся Фарри.
— Вообще тебе бы помыться, конечно, Эд, — он повел носом. — Я, надеюсь, переживу эту ночь, но завтра — пожалуйста.
Я понимающе кивнул, поплотнее прижал к бокам локти, чтобы хоть как-то удержать запах давно не мытого тела.
Лежа в кровати, я вдруг пожалел, что согласился. Вдруг представлялась реакция бородатого Тороса. Молчаливого Неприкасаемого, который был моим учителем когда-то давно, когда я совершал ужасные ошибки, но при этом еще мог назвать себя человеком. В поисках себя я предал и его тоже.
По спине пробежался холодок. Мертвые люди вновь пришли и обступили меня. Люди, которые погибли из-за того, что я принес в их жизнь проклятый компас.
Очень захотелось выпить.
— Эд, — вдруг сказал Фарри. Мы лежали в тишине, почти не чувствуя дыхания города-ледохода, который нес фрет сквозь Пустыню. — Спишь?
Я хотел притвориться, но не стал.
— Нет.
— Ты рад?
Я не ответил.
— Прошлое остается в прошлом, Эд. Мы должны доделать начатое.
Темнота озарилась синим сиянием. Фарри достал компас, указывающий на что-то, находящееся где-то далеко на юге.
— Потому что это уже не просто наша блажь, Эд. Мир меняется. Помнишь, мы думали, что компас ведет к гробнице Царна? Что он указывает на то место, где хранится тайна Темного Бога?
— Угу.
— Это все ерунда. Я думаю, а капитан Рубенс уверен, что компасдействительно указывает на проход через Южный Круг. В земли, которые прячутся там, за долинами черного снега. И оттуда приходят Капитаны. И приходят они не ради великого зла или еще чего.
Он, наверное, смотрел на мягкий свет артефакта и говорил скорее для себя, чем для меня, но я слушал.
— Помнишь, Три Гвоздя рассказывал о том, что никакие теплицы не способны снабжать нас зерном и деревом? Что Берег облысел бы, если бы все это было рождено по эту сторону Круга?
— Помню.
— Я не знаю, что было у тебя внизу, но наверху все, что могло быть выращено в теплице, подорожало в несколько раз. Обычно все говорят, что это из-за войны. Что гильдии не торгуют с Содружеством, потому что оно осадило Берег. Но все это чушь. Этот компас, Эд, всему виной. Там, за Южным Кругом, живут люди. И это их зерно, их землю, их дерево мы получали. А теперь нет. Теперь мы отрезаны от них, так как компас в наших руках, Эд! Оледенеть можно, правда?
— Почему ты так решил?
— Барри Рубенс рассказывал мне. Его считают сумасшедшим, но он много знает о Южном Круге и тех гильдиях. Его жена погибла, исследуя мертвые воды. Там есть жизнь, это точно. Почему же не быть торговле? Быть может мы всего лишь фронтир для кого-то по ту сторону? Может, все эти Добрые и Черные Капитаны всего лишь, представь себе, два враждующих цеха в одном городе!
Его объяснение убивало тайну. Разгадка была обыденной. Волшебный артефакт, который приносит пользу только для того, чтобы возить откуда-то с юга лес и зерно. Какая грусть!
— Зачем им это? Даже если кто-то действительно там есть — зачем им к нам?
— Может у них нет чего-то, что есть у нас? Впрочем, чего гадать. Скоро мы об этом узнаем.
Он замолчал, а вскоре и засопел, а я еще долго лежал на боку, размышляя. Почему-то разговор с Фарри меня воодушевил, и это пугало. Еще утром казалось, что все друзья остались в прошлом. Что ледоход моей жизни отправился по совсем другим путевикам, и нужно было жить дальше самому, потому что я сам этого хотел.
Но сейчас я испытывал щемящую благодарность к Фарри за то, что он не забыл про вечно ноющего эмпата. Ведь что мешало ему отправиться в путь без меня? Что мешало прийти и просто попрощаться?
Ничего.
С этой мыслью я и уснул.
Глава четвертая «БООООООООУУУУУУ»
БООООООООООУУУУУУ!
Я скатился с кровати от пронизывающего воя.
— Что такое? Что такое? — вскрикнул Фарри.
БООООООООООУУУУУУ!
Низкий звук продирал нутро, барабанил по желудку, по сердцу. Уши заложило.
— Эд?!
— По-моему это Барроухельм... — сказал я. — Сигнал тревоги.
БООООООООООУУУУУУ!
— Городская тревога, господа! Немедленно к оружейной! — заорал в коридоре мощный бас. Дверь в нашу каюту распахнулась, и на пороге появился огромный косматый мужчина с пышными рыжими бакенбардами. В одной руке он держал дальнобой, а в другой — шаманский фонарь.
— Господин ан Лавани, наверное, вам лучше пройти в кают-кампанию. А это кто?
— Мой помощник, господин Жерар. Что происходит?
— Я не знаю, господин ан Лавани. Тревогу города-ледохода слышу впервые. Но все равно — поторопитесь, джентльмены!
И мы поспешили. Палубы «ИзоЛьды» гудели от сапог команды, в коридорах бряцало оружие, и кто-то постоянно орал, чтобы все тащили свои тушки наверх. Фарри уверено провел нас по темным ходам корабля в кают-кампанию.
БОООООООООООУУУУУ!
Гул проникал со всех сторон.
— Доброй ночи, — поприветствовал собравшихся Фарри. — Что происходит?
— Я думаю, это Братство. О, знакомое лицо. Банди, если не ошибаюсь?
— Бауди, — я узнал в говорившем шерифа Барроухельма. Это объясняло, как компас оказался у Фарри. — Что вы тут делаете?
— Подал в отставку, — поморщился ан Найт. — Своевременно, как видите.
— Надо было уходить вчера вечером, — сказал еще один мужчина, находившийся здесь. Он был высок, широкоплеч и сразу располагал к себе чертами лица. Густые черные волосы были собраны в хвост. Моряк облокотился на стол и смотрел на меня как на диковинное животное. Через все лицо шла вытатуированная цепочка, проходящая под глазами и через переносицу. — Вы издеваетесь? — вдруг спросил он. — Кто это?
— Это мой помощник, господин Рубенс.
Со стен на нас глазели демоны. Иначе назвать эти картины у меня язык не поворачивался. Незнакомые люди на них плакали и гримасничали, пучили глаза и хохотали, но всех объединяло безумие в нарисованных взглядах. Безумие, которое наверняка видел в своем отражении неизвестный мне художник.
— Еще один?!
— Да. Так что происходит?
— У меня пока нет информации, но готовимся к худшему. Все будет, как и предполагал господин ан Найт. Этому помощнику можно доверять?
Бывший шериф Барроухельма насмешливо поднял бровь. Уж он-то, будучи начальником Тайного Двора, наверняка знал, чем я занимался после того, как ушла Лайла. У его дознавателей точно были глаза и уши в темных переулках нижнего уровня.
Я сделал вид, что портреты сумасшедших мне интереснее и важнее его реакции.
— Верьте ему как мне, мастер Рубенс, — отрезал Фарри.
— Капитан «Клинка Света» рассказывал, что в пурге его корабль прошел мимо чьих-то машин, идущих чуть в стороне. Он предположил, что это наше сопровождение, но то были не сторожевики. Наши ледоходы обычно держатся гораздо ближе, в зоне видимости, — сказал ан Найт. — Нас вели. А теперь, несомненно, пошли в атаку.
БОООООООООООУУУУУ!
— Впервые за свою жизнь слышу голос города, — добавилшериф.
— Что делаем? — спросил Фарри.
— Думаем. Город им не взять. Но если им повезет, то смогут повредить траки, и тогда Барроухельм встанет.
— Зачем им это? — поинтересовался я. Поинтересовался вроде бы тихо, но и шериф, и Фарри, и капитан Рубенс посмотрели на меня с изумлением.
— Компас, Эд, — как дурачку объяснил Фарри.
— Я не так выразился. Зачем им это сейчас?
— Маски сняты, — развел руками ан Найт, — сейчас, боюсь, во всей Пустыне осталась лишь одна сила — Братство. По рассказам капитана «Клинка» — Берег был, считай, обескровлен, когда случилось предательство Цитадели. Сюда, к Содружеству, наш флагман пробивался с боем. Кому-то из Добрых удалось уйти, кто-то смог закрепиться на Берегу, но основные силы Братство смело почти моментально. Как он сказал — несколько десятков кораблей просто разлетелись на куски за несколько минут до атаки, а потом в бой пошел флот фанатиков. Армады Добрых Капитанов больше нет. Теперь Цитадель таиться не станет. Я, конечно, догадывался, что они не так просты, но надеялся на иной исход.
— И поэтому вы сидели и ждали? Получили компас и все, спрятали где-то в сундук и забыли про него?
— Юноша, — скривился шериф, — мы вернемся к этому разговору позже. Давайте как-то выбираться отсюда.
— В вашей беседе есть одно, простите за грубость, поганое слабое место. Какого ледяного демона вы решили, что это нападение Братства? — спросил Барри Рубенс. Он упирался кулаками в стол, нависая над сидящими.
БОООООООООООООУУУУ!
— Капитан! Капитан!
В кают-кампанию ворвался стриженный наголо мужчина лет двадцати пяти. Просторный меховой капюшон спадал ему на спину, и от этого голова казалась крошечной. — Город открывает шлюзы.
Он перевел дух.
— Там на пристани стоит какой-то важный прыщ. Говорит, что корабли содружества атакованы и городу требуется любая помощь. Что им доложить, капитан? Там беготня знатная в порту! Корабли выходят! Перед нами один шапп и он вроде без боевых, но уже тарахтит.
— Спокойно, Биами, дай сообразить, — махнул рукой Рубенс.
— Компас важнее, — сказал Фарри. Капитан бросил на него негодующий взгляд и рыкнул:
— Тихо. Ты — жди снаружи. — Как только закрылась дверь, Барри процедил:
Поделиться книгой: