Дело упрямого свидетеля

Эрл Стенли Гарднер

«Дело упрямого свидетеля»

Джерри Бейн яростно тер глаза кулаками в надежде окончательно проснуться. Откинув одеяло, он спросил:

– Который час, Магз?

– Десять тридцать, сэр, – ответил Магз Магу.

Бейн спрыгнул с кровати, подбежал к открытому окну и принялся делать зарядку. Она представляла собой ряд быстрых танцевальных движений.

Магу молча наблюдал за ним взглядом человека, привыкшего фиксировать мельчайшие детали. Он впитывал в себя все происходившее вокруг, словно промокашка.

Джерри Бейн перестал танцевать. Вытянув руки вперед, он сделал несколько резких приседаний.

– Как у меня получается, Магз?

– Неплохо, – без энтузиазма ответил тот. – Вы просто не из тех, кто толстеет. Какая у вас талия? – поинтересовался он.

– Двадцать восемь.[1]

Последовавший за этим комментарий Магза был основан на пятидесяти годах скептических наблюдений.

– Все это хорошо, пока ты молод, и девушки сходят с ума от хорошего танцора. Но когда приближаешься к тому, что лично я называю возрастом вынужденной конкуренции, требуется мясо, чтобы компенсировать худобу. Когда я служил в полиции, нас учили: настоящая мощь требует мяса. Обратите внимание, не жира, а мяса и костей.

– Понятно, – иронически улыбнулся Бейн.

Магз бросил взгляд на свой пустой правый рукав и, помолчав, добавил:

– Конечно, сейчас я могу бить только одной рукой. Но этого будет вполне достаточно, если бить в нужное место и в нужное время… Что хотите на завтрак?

– Яйца-пашот и кофе… Что значит – в нужное время, Магз?

– Нужно бить первым, – пожал плечами Магз. Джерри весело захихикал.

– Не забудьте выпить апельсиновый сок, прежде чем пойдете в душ, – напомнил Магз. – Скоро сюда заявится ваш лучший друг Артур Арман Ансон.

Бейн рассмеялся:

– Не называй этот замшелый пень моим другом. Он всего лишь адвокат и распорядитель наследства моего дяди. Не больше. И часто не одобряет мои чувства… Что там у нас в почте?

– Вы заказывали фотографии в агентстве фотоновостей? – в свою очередь спросил Магз.

Джерри Бейн утвердительно кивнул.

– У меня возникла идея. Мой ответ Ансону, – объяснил он. Ведь фотографы агентства фиксируют все новости. Это – шустрые ребята. Так вот. Учитывая твою гениальную память, твое знание криминального мира, всевозможных проходимцев и святош, мне пришла в голову гениальная мысль. Мы займемся изучением фотоновостей. Другими словами, Магз, мы можем организовать дело. Конечно, не совсем обычное, но весьма прибыльное.

– И столь же опасное? – с интересом спросил Магз.

В ответ Джерри лишь пренебрежительно усмехнулся.

– Ты знаешь, Магз, – начал он, – что Артур Арман Ансон по завещанию моего дяди является распорядителем оставленного мне наследства. Так вот, у него хватило наглости заявить мне, что поэтому он может, если сочтет нужным, не дать мне оттуда ни цента… Ты представляешь?.. Те десять тысяч, которые мы получили сразу, – продолжал Джерри, – наверное, уже подходят к концу. Адвокат, само собой, будет упираться как бык, поэтому нам надо бить точно. По-снайперски. Он живет своими мозгами, а мы будем жить своей смекалкой. Вот так.

– Понятно, – сказал Магз, не меняя выражения лица.

– Ну что, этих десяти тысяч действительно уже нет? – прямо спросил Джерри.

Магз направился на кухню.

– Пойду присмотрю за кофе, – вместо ответа пробурчал он.

– Хорошо, присмотри, – понимающе улыбнулся Бейн.

Он уселся перед зеркалом, открыл пакет с фотографиями, выпил свой апельсиновый сок, затем включил в розетку электробритву…

– Ансон будет здесь с минуты на минуту, – напомнил Магз, выходя из кухни. – Надеюсь, вы не обидитесь на меня, если я скажу, что адвокату не понравится ваш вид в пижаме. Очень не понравится.

– Знаю. Этот старый огрызок решил, что имеет право указывать, как мне жить. И только потому, что назначен попечителем моего наследства… Кстати, а сколько у нас осталось на счету, Магз?

Магз старательно прочистил горло:

– Точно не помню, сэр.

Бейн выключил электробритву:

– Магз, какого черта ты мнешься?! Давай выкладывай!

– Извините, но вы перебрали триста восемьдесят семь долларов. Банк уже прислал официальное извещение…

– Не сомневаюсь, что банк поставил в известность об этом и Артура Ансона. Вот он и несется сюда со всех ног распинать меня, сыпать соль на открытые раны…

– Адвокат сжалится и простит вас, – предположил Магз без особой уверенности. Именно поэтому ваш дядя и сделал его попечителем.

– Ну уж нет! – возразил Джерри Бейн. – Кто-кто, но только не Ансон. Этот твердолобый сухарь полон решимости управлять моей жизнью. Приказывать, наставлять! Если я поддамся, то очень скоро стану еще одним Артуром Арманом Ансоном. С изрытым морщинами костлявым лицом, тонкими, как лезвие бритвы, губами и таким же острым взглядом; буду шаркать повсюду с клюкой и потертым портфелем. Да, кстати, Магз, – прервал философствования хозяин, – прости, но пока не знаю, как быть с твоей зарплатой. Ведь сегодня, кажется, день…

– Пусть вас это не беспокоит, – поспешно сказал Магз. – Когда вы меня подобрали, я торговал на улице карандашами и никогда не знал, где буду спать.

– Вопрос не в том, что ты делал, а в том, что ты делаешь… – дружелюбно бросил Бейн. – Ладно, сначала бакенбарды, затем душ, потом завтрак, и наконец – финансы.

Джерри Бейн снова включил бритву. Он приводил в порядок свою щеку, одновременно рассматривая фотографии, присланные агентством. Это были снимки размером восемь на десять на прекрасной глянцевой бумаге. На каждом было отпечатано стандартное предупреждение о необходимости уплаты кредита точно в срок и краткое содержание сюжета. Это чтобы новые редакторы имели возможность придумывать и использовать свои собственные заголовки. Первой Джерри отбросил фотографию автомобильной катастрофы.

– Боюсь, замысел этой картинки не очень хорош, Магз. Такое впечатление, что фоторепортеры носятся как сумасшедшие, высунув язык, и выискивают жуткие, пугающие людей подробности.

– Да, но при этом хотят этих самых людей кое-чему научить, – заметил Магз.

Бейн пожал плечами.

– В любом случае такие фотографии меня мало интересуют… Слушай, Магз, ты ведь известный глаз-алмаз. Будь другом, пробегись глазами по этим фотографиям, пока я приму душ. Мне просто не по себе, когда я смотрю на эти изувеченные тела и исковерканные автомобили. Посмотри, нет ли там какого-нибудь прохвоста, о котором ты можешь мне рассказать. Тогда мы с тобой подумаем, с какой стороны к нему подступиться.

– Я устарел, мистер Бейн. Конечно, в нашем деле появилась целая куча новеньких и шустрых, с тех пор как я…

– Знаю, знаю, – смеясь, перебил его Джерри. – Ты всегда плачешься. Но факт остается фактом – у тебя глаз-алмаз. Отсюда и твоя кличка. От твоей феноменальной способности все замечать и запоминать лица. Говорят, ты никогда не забываешь раз увиденного лица, раз услышанного имени или взаимосвязи между ними.

– Да, но всё в былые времена, – с сожалением протянул Магз. – Тогда у меня были обе руки, и я служил в полиции. А потом…

– Да-да, знаю, – снова перебил его Джерри. – А потом ты связался с политикой, потерял руку, запил и оказался на улице. Продавал карандаши.

– В общем-то так. Но у меня был хороший шанс после знакомства с господином по имени мистер Прайс, – не без сожаления в голосе заметил Магз Магу. – Ловкий такой парень, этот мистер Прайс, чем-то напоминал вас… Но я снова запил и…

– Зато сейчас ты на коне, – ободряюще произнес Бейн, внимательно изучая свое отражение в зеркале. – С бакенбардами, кажется, мы справились довольно успешно, – констатировал он. – Пойду приму душ. Потом и завтрак. А ты пока посмотри фотографии и попробуй найти там старого знакомца.

Все еще облаченный в пижаму, Джерри Бейн сел завтракать.

– Ну что там насчет фотографий, Магз? – отпив кофе, спросил он.

– Есть тут одна неплохая куколка, сэр. Почти голенькая. Это вам не автокатастрофы, уж поверьте.

– Дай-ка взглянуть, – заинтересовался хозяин. Магз передал ему фотографию красивой девушки в купальном костюме. Бейн бросил беглый взгляд на снимок, вслух прочел строки внизу: «Вчера участники заседания федерального суда весьма оживились, когда в ходе слушания дела о степени открытости купальника танцовщица ночного клуба Стелла Дарлинг продемонстрировала его суду. „Снимите этот предмет одежды, он будет свидетельством номер один со стороны истца“, – распорядился судья Аза Лансинг. „Не здесь! Не здесь! – поспешно добавил он. В то время как зал буквально сотрясался от хохота“.

Бейн присмотрелся к фотографии внимательнее:

– А что, эта крошка вполне ничего.

Магз согласно кивнул.

– И подставки что надо, – констатировал хозяин. Магз снова кивнул.

– А вот лицо не очень-то сочетается с ножками, – отметил Джерри. – Печальное какое-то, почти трагическое. Такое выражение лица можно увидеть на деревянной маске. Ну и что с этой куколкой?

– Была отличной девчонкой, когда я впервые узнал ее, – ответил Магз. – Победила на конкурсе красоты и стала мисс что-то в сорок третьем. А затем пошло-поехало. Захотела шикарной жизни, вышла замуж за неплохого паренька. Но затем вдруг влюбилась в другого. Муж застукал ее на измене, застрелил любовника. Но неписаный закон не помог ему, и он сел за решетку. Вдова отправилась на Запад, объявилась там в ночных клубах. Неплохой, по сути, человек, но слухи о прошлом не заставили себя долго ждать. Жаль. Ей никак не дают шанса начать все сначала. У сплетен длинные ноги…

Бейн задумчиво кивнул.

– Если разобраться, Магз, то ее мало что отличает от множества людей, которые смотрят на нее сверху вниз.

– Всего каких-то тридцать минут, – задумчиво сказал Магз. – Как кофе, сэр?

– Кофе просто превосходный… А при чем тут тридцать минут, Магз?

– Поезд, на котором ехал ее муж, мог ведь опоздать, сэр!

Джерри ухмыльнулся:

– Ну, что еще, Магз? Есть что-нибудь?

– Есть снимок, в котором мне не все ясно.

Магз передал хозяину фотографию. На ней – молодая женщина в магазине самообслуживания. Она обвиняюще тыкала пальцем в широкоплечего мужчину, который в свою очередь обвиняюще тыкал пальцем в нее. У ног женщины лежал пес. Покупки на прилавке рядом с кассой явно принадлежали мужчине.

– С чего это они тычут друг в друга? – поинтересовался Бейн.

– Прочтите сами.

«Обвинение обвинителя! В странном скандале, имевшем место вчера во второй половине дня, Бернис Кэлхаун 23-х лет, прож. на Сансет-роуд, 9305, обвинила Уильяма Л. Гордона 32-х лет, снимающего квартиру на Монаднок-Драйв, 505, в ограблении ювелирного магазина „Джувел каскет“ на Сансет-Уэй, 9316. Когда подозреваемый вошел в ее магазин самообслуживания, мисс Кэлхаун немедленно вызвала полицию. Она заявила, что видела, как Гордон с пистолетом в руке пятился из ювелирного магазина, угрожая оружием владельцу Харви Хаггарту. Напуганный появившейся патрульной машиной, Гордон заскочил в ее магазин. Под видом простого покупателя он схватил корзинку и стал класть в нее различные продукты. Прибывшую по вызову хозяйки магазина полицию ждала неожиданность: мало того, что у Гордона не нашли украденных драгоценностей, но и сам владелец ювелирного магазина Харви Хаггарт, читавший в момент якобы ограбления журнал, заявил, что понятия не имеет, о чем, собственно, идет речь. Никакого ограбления не было, все в полном порядке. Подозреваемый Гордон в свою очередь обвинил мисс Кэлхаун в шантаже и намерен подать на нее в суд за оскорбление чести и достоинства. Бернис Кэлхаун пользуется среди соседей хорошей репутацией. Магазин унаследовала от своего отца. И она весьма обеспокоена таким развитием событий. На фотографии, сделанной буквально через несколько минут после прибытия полиции, видно, как Бернис Кэлхаун (справа) обвиняет Гордона (слева), который в свою очередь обвиняет ее. Полиция тем не менее задержала мистера Уильяма Л. Гордона, ведется расследование».

– А вот это уже нечто, – сказал Бейн. – Что-нибудь знаешь о нем, Магз?

– Этот Гордон, – Магз ткнул мясистым пальцем в мужчину на фотографии, – жулик. Причем очень ловкий. Его называют Крыса Гордон, потому что он редко вылезает из норы и предпочитает работать в темноте.

– Думаешь, это провокация, чтобы тряхнуть Бернис Кэлхаун?

– Скорее всего, Крыса Гордон и Харви Хаггарт работают вместе и хотят оттяпать лицензию на ее магазин.

Бейн неодобрительно покачал головой: – Довольно грубый способ.

– Все, что срабатывает и дает результаты, нельзя считать неприемлемым, – констатировал Магз.

– Пожалуйста, займись этим, Магз, – задумчиво произнес Джерри Бейн. – Похоже, тут есть над чем поразмыслить. Мы на мели… Нам подворачивается мошенник или мошенники… красивая женщина… Проверь все это, хорошо?

– Хотите, чтобы я занялся ими прямо сейчас? – уточнил Магз Магу.

– Нет, прямо вчера, – пошутил хозяин. – В данном случае важно не упустить время. Приступай немедленно.

Ровно через десять минут после ухода слуги в дверь постучали.

Костяшками своих ледяных пальцев Артур Арман Ансон методично долбил в дверь. Джерри Бейн впустил его.

Приветствую вас, советник, – бодро произнес он. – Я только что позавтракал. Как насчет кофе?

– Благодарю вас. Я завтракал в шесть тридцать, – сказал адвокат.

– Это заметно, – подшутил Джерри Бейн.

– Что заметно? – не понял адвокат.

– Я хотел сказать… Ну, знаете, кто рано встает, тому Бог подает, кто рано ложится, тот рано встает… Ну и все такое прочее…

Ансон с чопорным видом уселся на стул с прямой спинкой. Поставил потертый портфель на стол рядом с собой.

– Я пришел во исполнение необходимого, но не самого приятного долга, – торжественно объявил он.

В его голосе слышалось, что ему более чем нравится исполнять этот долг.

– Давайте, давайте, я вполне готов выслушать ваши нравоучения.

– Это отнюдь не нравоучения, молодой человек. Я собираюсь высказать вам всего лишь несколько ценных замечаний.

– Давайте, давайте, высказывайте, – терпеливо повторил Джерри Бейн. – Однако не забывайте о некоей зависимости…

– Вы живете жизнью расточителя, – перебил его Артур Арман Ансон. – Вы, очевидно, уже успели полностью оправиться от ужасных последствий пребывания на японской каторге, от тех двух лет чудовищного недоедания. Иными словами, молодой человек, вам пора начать трудиться.