В самом монументе, в этой тяжеловесной стене имеются просветы в форме человеческих силуэтов, через которые могут проходить люди, желающие почувствовать себя на месте жертв репрессий. Этот мрачный Диснейленд является ничем иным, как ответом "пятой колонны" на "Бессмертный полк". Это памятник-приговор, прививающий Народу-Победителю комплекс стыда и неполноценности с выходом на политический суицид. Плюс вечное покаяние за несуществующие грехи, непрерывный исторический газлайтинг, попытка устроить нации коллективное наказание за уничтожение в 1937 году "перманентных революционеров".
Вот уже и Польша готовится предъявить нам иск на сотни миллиардов долларов в отместку за её социалистическое развитие, и Прибалтика не отстаёт… Теперь, после открытия памятника жертвам сталинской законности, ещё несколько близких и далёких стран предъявят нам непомерные требования контрибуций. Все гиены политической карты мира оживились. Нас снова волокут на гноище коллективного покаяния за нашу историю, за индустриализацию, за Победу 1945 года!
Единственное, что оставляет лучик надежды: за две недели до ритуального открытия Стены скорби, 16 октября 2017 года, принят Федеральный закон о дате 30 октября — это священная дата начала героической Второй обороны Севастополя в Великую Отечественную войну.
В период военного и экономического шантажа со стороны США вместо Стены плача на Садовом кольце логичнее было бы поставить на проспекте имени творца водородной бомбы Сахарова коллективный памятник создателям и разработчикам советского атомного оружия, учёным, инженерам, управленцам. И наравне с Курчатовым и Харитоном увековечить образ отца Отечества, великого организатора наших достижений — Лаврентия Павловича Берии.
Теги события:
москва скандалы пропаганда стена скорби репрессии памятники русофобия пятая колонна общество
Михо-майдан
Сообщество « Схватка за Украину » 12:27 24 октября 2017
Михо-майдан
от силового противостояния в центре украинской столицы страну отделяет буквально один шаг
Алексей Анпилогов
4
Оценить статью: 3
Итак, произошло. Вы ждали новый майдан в Киеве? У меня есть для вас один. Правда новый майдан вышел какой-то маленький, крикливый и бестолковый, но тут уж — какой есть. Грузинскому импортному коню, как говорится, в зубы не смотрят. Галстуки не жуёт, «бе-бе-бе» не говорит — и то хорошо.
Многие говорят, что нынешний майдан в Киеве — ненастоящий. Мол, не так майданят его участники, стоят и кричат неправильно, да и вообще — с таким настроем они «слоника не продадут». В смысле, «кондитера не вынесут», ведь господин Пётр Алексеевич не чета «проффесору», демократу и гуманисту Виктору Фёдоровичу: может и начать стрелять в ответ.
И, надо сказать, определённая логика в этом есть. За последние четыре года Украина явно стала гораздо более жестоким и неприятным местом для жизни. Теперь кружевными трусиками на тощей майданной заднице мало кого возбудишь — скорее, ими можно серьёзно напугать или насмешить случайного киевского прохожего. Страна наелась «европейского будущего» и «честной власти» в очередной раз попробовала, да и «жизнь наладилась» так, что соседи в ужасе смотрят на чумную территорию и тихонечко про себя шепчут: «Только бы у нас такого счастья не было...».
Впрочем, организаторы нового «Михо-майдана» совершенно не отчаиваются. На что же они надеются в противостоянии с нынешним киевским режимом, и насколько безнадёжно их желание поскорее поменяться местами с нынешней украинской властью?
Майдан как военный лагерь
Всю ядовитость и опасность нового майдана можно увидеть, просто рассмотрев его внешний детальный вид. Новая акция «гражданского неповиновения» в центре Киева организована как военный лагерь. Ровные ряды военных палаток, полевая кухня, сетчатые ограждения (причём установленные самими «протестующими», а не окружившей их полицией), отряды самообороны, формально вооружённые однотипными щитами и дубинками, но имеющие, судя по всему, и более внушительный арсенал.
Куда там до высот майдана 2017-го года демонстрантам 2014-го и романтикам 2004-го! Тут всё организовано по уставу, не хватает только утренней и вечерней поверки и дневального возле командирской палатки. Хотя… может их пока просто нам не показали?
Сегодняшний майдан уже отбросил за ненадобностью личину мирного гражданского протеста и предстал перед нами в своём изначальном, правдивом обличии — в качестве технологии верхушечного силового переворота, который осуществляется одной группой элиты против другой, под формальным прикрытием якобы социальных, экономических и общеполитических лозунгов.
Впрочем, даже с лозунгами на новом майдане уже никто не заморачивается. Фактически, у нового стояния в Киеве нет никаких общенациональных или социальных целей — во время его проведения в парламенте совершенно буднично принимают откровенно людоедские медицинскую и пенсионную реформы, а на плакатах на улице Грушевского накорябано «депутатская неприкосновенность», «антикоррупционный суд» и «смена избирательного законодательства». Это просто какие-то лозунги из параллельной реальности, привезённые откуда-то с Марса или Альфы Центавра: в тот момент, когда гражданам страны элементарно не хватает на оплату ЖКХ и еду, элитарии в очередной раз обсуждают, как им обустроить Верховную Раду. Так и хочется вспомнить известный одесский анекдот о пустеющем борделе, стареющих жрицах любви и попытке перестановки мебели в казённом доме.
Но, тем не менее, майдан!
Однако такая идейная пустота майдана не должна вас смущать. В конце концов, чем такой набор кричалок лучше, чем «третий тур за Ющенко» образца 2004 года или «евроинтеграция и трусы с кружевами» из 2013-го? Сейчас лозунги тех лет выглядят какой-то безумной ересью, а как их орали тогда, на прошлых майданах! Просто в этот раз организаторы нового элитарного мятежа решили совсем не заморачиваться и сделали майдан идейно-пустым даже «на бумаге», в момент его создания. Ведь за пенсии и медицинское обслуживание надо будет отвечать, а за депутатов отвечать не надо. Убрали старых «барыг», избрали новых… барыг. Так в чём проблема? Вперёд, холопы, работать — солнце ещё высоко!
Поэтому рассмотрим картинку противостояния, скажем так, в биологическом плане. Как схватку каких-то динозавров или, что лучше, каких-нибудь двух амёб в чашке Петри размером с Украину. Кто и кому противостоит в нынешнем киевском конфликте?
С одной стороны майданных баррикад — президент Порошенко и часть государственной машины. На его стороне отчасти играет и «абстрактный Запад» - до сих пор Пётр Лексеич умудрялся брать всех своих политических противников на неприятную «вилку»: или я, или новый хаос в стране. Уже несколько раз Порошенко показывал Западу простую истину: вот так просто я не уйду. Ну, а поскольку Украина есть инструмент воздействия Запада на Россию, то там действовали в простой логике: окончательный распад Украины невыгоден Западу и, как следствие, в противостоянии с оппозицией надо поддержать уже избранную и имеющую мандат формальной легитимности власть.
Именно по такой схеме Порошенко смог «уйти» Коломойского, а ведь Беня — не чета нынешним политическим клоунам, это был гораздо более сильный противник.
С другой стороны линии противостояния — достаточно разношёрстная публика, объединённая против Порошенко и его режима, скорее, ситуационно. Это пёстрая группа из политических неудачников или же обиженных на прошлых парламентских выборах партий — тут и «Самопомощь» львовского мэра Садового, и «Батькивщина» Юлии Тимошенко, ультраправые «Свобода» и «Национальный корпус», и ещё с десяток партий и организаций помельче. Силовую поддержку «Михо-майдана» осуществляют несколько парамилитарных объединений, самым крупным из которых является батальон «Донбасс», возглавляемый «героем блокады», трижды раненным в филейные части Семёном Семенченко. В другое время всхлипывания этого зверинца никто бы не заметил, но, как говорится, времена меняются. Саакашвили и вся его гоп-стоп компания сегодня, с точки зрения Запада, уже в чём-то выгоднее Порошенко, так как усиливают подконтрольность Украины, фактически ставя страну под управление прямых марионеток внешних сил.
При этом не стоит обольщаться тем, что пока майдан не перешёл к открытым силовым действиям по захвату власти и выглядит цирком-шапито на выезде: от силового противостояния в центре украинской столицы, в отличие от 2014-го и, тем более, 2004-го года, страну отделяет буквально один шаг.
Страна-пустышка
Надо сказать, что существующий сегодня на Украине политический режим слабо устраивает Запад. За прошедшие три года Киев показал свою полную некомпетентность как в экономике, так и во внутренней и внешней политике. Основная претензия Запада, пожалуй, лежит даже не в плоскости украино-российского конфликта, где всё развивается по чётким американским и европейским лекалам, но во внутренней слабости самого киевского режима. За прошедшие три года после «Евромайдана» Украина так и не смогла построить самодостаточную экономику — даже сегодня страна нуждается в ежемесячной подпитке в 0,5-0,7 млрд. долларов США, что за годвыливается в немалую сумму в 7-9 млрд. долларов.
В сложившейся ситуации единственным ресурсом киевской власти оказывается только собственное население, которое в этом случае вынужденно будет платить по всем долгам режима — и будет делать это уже исключительно за счёт снижения уровня жизни. Отсюда и требование со стороны внешних американских и европейских управляющих реального ужесточения режима, что было выполнено Порошенко за прошедшие три года лишь частично.
С другой стороны, приход к власти ультраправых, который и является, по сути, единственно возможным вариантом развития украинского сюжета, хотя и решает проблему снижения уровня жизни на Украине и вывода страны на «самоокупаемость», чреват опасностью окончательной дестабилизации обстановки. Эту опасность весьма чётко осознают в Вашингтоне, но никаких иных инструментов в распоряжении Запада на Украине уже не осталось: все структуры гражданского общества на «незалежной» окончательно задавлены, а оставшийся террариум предполагает нелёгкий выбор между «жабой» режима Порошенко и «гадюкой» ультраправого украинского национализма.
Чего ждать?
В настоящее время существуют три основных варианта развития киевских событий. Во-первых, есть очень большая вероятность того, что всё произойдёт по прямой аналогии известных акций «Украины без Кучмы», прошедших в 2000-2001 году и ставших прелюдией первого, «оранжевого» майдана 2004 года.
В таком сценарии Киев на протяжении ещё нескольких недель будут сотрясать митинги, беспорядки, мы услышим угрозы и взаимный шантаж, связанный с «распадом страны». Симптомами такого варианта могут быть даже несколько дней уличного двоевластия, но при сохранении административной управляемости. Итогом такой ветки событий, скорее всего, станут некие верхушечные договоренности между режимом и оппозиционерами, важные для них, но совершенно несущественные для страны. Понятное дело, ни власть, ни политико-экономическая система Украины в таком варианте никак не меняются – все проблемы консервируются и переносятся уже в ближайшее будущее, как это и случилось после «Украины без Кучмы». В пользу этого сценария играет инерционность любой системы власти и опасения очень многих участников процесса, что уже сейчас противостояние становится слабоуправляемым.
Второй вариант развития событий — это быстрый выход на досрочные выборы в Раду, который практически будет означать поражение режима Порошенко. Для такого варианта развития событий критически важной является позиция региональных элит и нелояльной к Порошенко части столичной элиты. Реальные основания для такой развилки есть: пока что Запад никак не встал ни на сторону Порошенко, ни на позиции Саакашвили, а количество чиновников, которых смогли «уговорить» Саакашвили и другие лидеры протеста, понемногу приближается к критической отметке. Пока что ситуацию держат под контролем исключительно силовики под контролем Авакова: слишком уж неприязненными были взаимоотношения Арсена и Михаила в прошлом. Маркером такого варианта будут массовые беспорядки в Киеве, при сохранении общей управляемости толпой.
Наконец, наименее вероятным, но и наиболее трагичным вариантом развития событий может стать распад Украины. Связано это с тем, что в нынешней ситуации безвластия в Киеве на Украине стремительно усилятся центробежные течения на местах: сегодняшние «полевые командиры» уже прекрасно понимают, что для них не предусмотрено тёплого места в Киеве и, как следствие, надо брать власть на местах. В конце концов можно стать и генералом Захарченко, чем чёрт не шутит?
Симптомом такого варианта развития событий будутбеспорядки не просто массовые, но ещё и выплеснувшиеся из Киева в другие крупные города. Ситуацию может дополнительно осложнить объективная слабость украинского государства и экономики, что тоже будет вл иять на управляемость государственных структур в момент нарастания смуты.
В пользу этого сценария говорит и продолжение административной неустойчивости в США, которые могут потерять контроль над украинскими событиями даже в большей мере, чем это случилось весной 2014-го года. Конечно, как долговременный инструмент противодействия России для США обычная и управляемая Украина лучше, но, к сожалению (или к счастью), мы все живём во время постоянных перемен.
Теги события:
майдан порошенко украина украинство саакашвили киев технологии цветная революция юлия тимошенко дестабилизация ультраправые
«Среди зелёных волн, лобзающих Тавриду…»
Авторский блог Блог Изборского клуба 21:04 25 октября 2017
«Среди зелёных волн, лобзающих Тавриду…»
круглый стол в Крыму с участием С.Аксёнова, В.Константинова, С.Глазьева, М.Делягина и А.Проханова
Блог Изборского клуба
Сергей Аксёнов
Виталий Аверьянов
Михаил Делягин
Сергей Глазьев
Александр Проханов
10
Оценить статью: 4
Делегация Изборского клуба побывала в Крыму, посетила стройку века — Керченский мост, который возводят наши строители. Состоялись встречи изборян с руководством Республики, прошли открытые заседания клуба с участием общественности.
Сергей АКСЁНОВ, глава Республики Крым.
Уважаемый Александр Андреевич, уважаемые коллеги! Хочу поблагодарить Изборский клуб за решение посетить Республику Крым, провести здесь заседание. Ваша патриотическая организация пользуется заслуженным авторитетом в стране, ваша деятельность вызывает уважение. Я поддерживаю, Александр Андреевич, вашу позицию, которую вы высказываете в интервью, выступлениях. И та работа Изборского клуба по патриотическому воспитанию, которую он проводит, работа по формированию общественного осознания важности и необходимости для Российского государства собирания земель — эта работа значима. И идеи русского мира, которые вы проповедуете, над которыми работаете, вызывают поддержку и одобрение подавляющей части российских граждан.
Крым сегодня — развивающийся субъект Российской Федерации, и мы благодарны, что вами было принято решение открыть здесь региональное отделение. Уверен, что по целому ряду направлений мы сможем конструктивно работать, и работа будет основана на взаимном уважении, доверии. Изборский клуб собрал опытных политиков, идеологов, людей небезразличных, и я убеждён, что мы сможем организовать деятельность и нашего регионального отделения на высоком уровне. Крымская общественность готова участвовать в дальнейшей совместной работе. Со стороны правительства Республики Крым вам будет оказано полное содействие. Благодарим вас и ещё раз хотим подтвердить нашу настроенность на конструктивную работу.
Александр ПРОХАНОВ.
Крым — это особое место не только для России. У каждого народа есть национальные коды — тот набор таинственных свойств и форм, ради которых Господь создал народ. А если есть коды, которые отличают этот народ от всех других народов и живут в его недрах, то народ существует, несёт свою миссию, своё неповторимое бремя существования в человечестве.
Русский народ имеет глубокие коды. Некоторые коды сформулированы, другие живут очень глубоко и веют своими внутренними тайнами.
После 1991 года пришедшие к власти либералы решили перекодировать русский народ. Гайдар так и говорил: мы должны перекодировать русский народ, сменить его коды, потому что русская история всех предшествующих лет была тупикова, абсурдна, русские вожди были либо палачи, либо дегенераты. Русский народ нерентабелен, он занимался делами, не нужными человечеству, потому нужно стереть, сбить коды, которые говорят русским, что они неповторимы, у них особый путь, они уникальны, — и включить их в другие цивилизации: устоявшиеся, могучие, победительные. И вот в период перестройки и во все девяностые годы сбивали наши русские коды, как угонщики сбивают зубилом номера на моторе автомобиля. Но национальные коды проникают очень глубоко в материи, субстанции и живут там. И порой нужно лишь какое-то дуновение, чтобы эти коды опять вспыхнули, просияли.
Такой вспышкой была Крымская весна. Этот лучезарный, могучий поток света, огонь сжёг всю ржавчину, патину, всю грязь, которая эти коды закрыла. И они проступили во всей своей первозданной красоте. Это изумило нас, русских людей, отвыкших от того, что в наших сердцах сверкают небесные звёзды.
И задача интеллектуалов, ясновидящих, философов — разгадать тайну этой вспышки. Потому что она, однажды воссияв, живёт. Может быть, немного замутнилась, на неё надвинулась тень наших сегодняшних невзгод, но это огромный ресурс, он дороже углеводородов, мощнее любого оружия. Этот ресурс нам дан. Кем? Нашей историей, Господом, или он дан самим Крымом, сам Крым извлёк из своих глубин и недр эту потрясающую вспышку?
Что это за коды нашей русской жизни, которые проступили в том числе и в результате крымской вспышки? Русский народ имеет несколько поклонений, несколько вероисповеданий. Четыре я бы выделил. Первое исповедание — это православие, наша религия, наш божественный дар, который мы получили от небес.
Второй дар — наша природа, в которой мы создавались, она нас родила среди холмов, степей, "среди зелёных волн, лобзающих Тавриду…", Чёрного русского моря. Третий дар — наша словесность, русский язык. Русский язык — тоже тайна, которая словно спущена с небес. В русском языке наш народ из неведомого набирает такие представления о себе самом, которые делают нас русскими. Мы в той степени русские, в какой владеем русским языком. Это русский язык сделал нас непобедимыми, наивными, верящими, трудолюбивыми, бесстрашными, иногда слишком апатичными к злу, а в какой-то момент, когда это зло преступает все пределы, мы становимся героями. Это русский язык сделал нас народом-хлебопашцем и народом-меченосцем.
И четвёртое вероисповедание — государство. Для русского человека государственная идея — это религия, он к государству относится религиозно. Государство в России всегда очень жёсткое, иногда жестокое по отношению к своим подданным. Но человек терпит всё от своего государства. Он прощает ему многое, потому что в глубине души понимает, что государство для нас, для огромной страны между трёх океанов, является единственным способом, посредством которого русские люди реализуют своё историческое творчество, реализуют своё пребывание в истории, пребывание в русском времени. Государство — это способ существования под русским небом и уверенность, что мы не пропадём, что в час беды мы опять соберёмся в нашу артель, в наши батальоны и построим идеальное общество. Русское государство несёт задачу построить небывалое бытие, небывалое царство, небывалые отношения между людьми, о чём мечтали русские государственники от самых древних времён.
И Крым все эти четыре верования исповедует. Во-первых, Крым — это место, откуда полыхнуло православие в русский мир: он был создан в тот момент, когда князь Владимир своими стопами ступил в купель. Мгновенно образовался русский мир, состоящий из земной, реальной России и небесной, не подверженной тлению. Эта небесная русская бесконечность спасает нас в самых страшных, тёмных земных реалиях. Одни народы уходят из русского мира, другие приходят, территории наши сжимаются почти до ноля, а потом опять капает какая-то божественная капля, и мы вновь превращаемся в могучую державу, могучую империю. И Херсонес — не только достояние Крыма, а достояние России, всего русского мира.
А русская природа? В чём тайна Айвазовского, в музее которого мы побывали? Он написал океан, который был на земле, когда ещё не было суши. Он восхищён и пленён пучиной мира. Когда Господь создал планету и залил её водой — этим зелёно-голубым рассолом — его лик отражался в водах. И всё, что я видел на картинах Айвазовского, — это как божественный лик отражается в мировых водах. Крым даёт русским людям ощущение бесконечной мировой стихии.
А русская словесность! Коктебель. Там каждый камень говорит языком Грина, Волошина, Чехова, не счесть русских и советских писателей, которые свили себе гнездо в Коктебеле или приезжали писать свои великие творения!
И государство. В Крымской земле лежат кости великих безымянных государственников. Тысячи и тысячи лежащих в Мамаевом кургане, Сапун-горе, в керченских каменоломнях — это мощи. Крым — огромный мощевик. Всё здесь наполнено русскими костями. Пройдись по этим холмам, припади к этим землям, целуй эти мощи — и ты наполнишься святостью и благодатью.
Черноморский флот — это господство и контроль на Чёрном море. Выход через Босфор и Дарданеллы в Средиземное. Мы можем ставить в Средиземном море свои эскадры и прикрываем чудовищную дыру в нашей обороне, которая образовалась после 1991 года. Крым — это государство, это идея служения государству.
И с вашей помощью мы, изборяне, могли бы сформулировать уникальную для всей России идеологию Крыма — крымскую мечту. Мечту, в которой крымчане хотят видеть своё будущее, а через это будущее и Россия видит своё будущее. Мы были на строительстве Крымского моста. Это мост в русское грядущее, в русскую мечту, в Царствие Небесное, которое начинается там, где кончается Россия. Это пафосные слова. Но о святом нельзя говорить непафосно.
Владимир КОНСТАНТИНОВ, председатель Государственного совета Республики Крым.
Уважаемые друзья! Приветствую всех на территории Республики Крым. Мы говорим о Крымском мосте, о русской мечте, и это задевает за живое каждого крымчанина. Это наша жизнь — моя, Сергея Валерьевича Аксёнова, людей, которые стояли у истоков проведения референдума, каждого, кто принимал решение о его проведении, содействовал этому. Этот очень непростой выбор, иногда даже драматичный, касался каждого человека. Некоторые семьи даже распались в результате, поскольку порой линия раскола прошла прямо по семье. И то, что случилось, — божий промысел, очень короткая вспышка, которая редко бывает в истории. Нам посчастливилось быть участниками этих эпохальных событий.
Крымский мост для крымчанина — это соединение со своей родиной. Мечта о воссоединении жила в нас много-много лет. Порой это было неосознанно, и люди могли быть носителями этой мечты, даже не осознавая. Несмотря на двадцать пять лет жёсткой агитации со стороны Украины, пропаганды, внедрения западных стандартов, люди в подавляющем большинстве не изменили своим принципам, идеалам. Это удивительно в современном мире потребления, где всё быстро меняется, в мире, где нравственные ценности, кажется, не имеют значения, где запущен бесконечный цикл потребления. Но люди во время нашего референдума ни одного экономического условия не поставили, и лишь одно было требование: хотим на родину. Больше ничего не хотим!
Крымчане немало претерпели. Несправедливое решение о ликвидации республиканского статуса Крыма. Потом передача Хрущёвым Крыма Украине без согласия на то жителей. А ведь Крым — один из регионов Советского Союза, по которому война прокатилась особенно беспощадно. Сколько крови пролито! 260 тысяч мирных жителей было уничтожено, целые семьи, рода исчезли в той мясорубке, на территории нашего полуострова — более миллиона погибших солдат, здесь немцами было устроено сто концентрационных лагерей. Вспоминаю разговоры, которые слышал, когда был мальчишкой, особенно среди фронтовиков: почему, по какому праву Хрущёв передавал Крым… Даже в рамках одной страны то решение не воспринималось однозначно.
А потом — развал Союза, вселенская драма, которую мы с вами пережили: мы потеряли великую страну. И у русского человека возник комплекс неполноценности, потому что людей унижали. Мы испытывали это унижение в составе Украины, где оказались совершенно случайно! Ведь мы последовательно и чётко показывали, чего хотим. На памятном референдуме мы голосовали за восстановление Советского Союза. Потом эти данные попросту исчезли. А референдум, который проходил в Советском Союзе с привлечением западных наблюдателей? И прошло заседание Верховного Совета СССР, на котором были утверждены итоги референдума. То есть всё было юридически оформлено. И мы уже были страной, которая должна была стать полноценным участником подписания союзного договора, и ещё в 1992 году мы могли стать субъектом РФ, для этого были все нормативно-правовые предпосылки. Но воли политической в той правящей элите не было, и Россия не вступилась за Крым. Мы были брошены, оказались в составе Украины. А ведь страны "Украина" в бюллетене на референдуме не было.
Украинская элита того периода боялась Крым, и всё украинское руководство приезжало в наш парламент, уговаривали нас: мы вам дадим максимальные полномочия… Но Украина не выдержала испытание Крымом. Потому что Крым — это, как сказал президент Владимир Путин, сакральное место для всего русского мира. Это святость, и она требует особого отношения. А новые украинские элиты совершенно не понимали, что к сакральному Крыму нужно относиться особенным образом. Даже не понимали экономических возможностей Крыма, который мог стать площадкой развития Украины, а не площадкой, с которой начался отсчёт её фактической деградации.
Крымчане постоянно на себе чувствовали давление государства, унижение. Шла тотальная украинизация. Я даже перестал ходить в кинотеатры, потому что просто не понимал, что происходит. Дети не понимали, какие исторические события происходили, потому что исчезли нормальные учебники. И всё шло к захвату последнего бастиона.
Крымчане чувствовали себя притесняемыми, но терпеливо ко всему относились. Внутри всё вынашивалось. А ведь комплекс национального меньшинства для русского мира не свойственен. К тому же ты должен за что-то оправдываться. Но и это испытание крымчане выдержали с честью. В том числе благодаря той части граждан, которые явились активом крымского референдума. Очень важно, что здравое зерно, сила Крыма оказалась сохранена и фактически стала основным двигателем референдума.
Для меня последней каплей было то, что я увидел нацистов, идущих по городу-герою с немецкими автоматами. Я понял, что происходит трагедия, но люди это не воспринимают как трагедию: сидят в кафе, мирно беседуют. Я понял, что близится вселенская драма, но её не видят. Мы проигрывали, подпускали врагов всё ближе к своим границам, отдавая без боя один город за другим. Ждать было больше нельзя. И мы не стали ждать.
