Война с баблом (СИ)

Скворцов Владимир Николаевич

Война с баблом

Глава 1

03.03.2000

— Наливай, Костя, что ты тянешь?

— Сейчас, закуску порублю до конца, и можно будет налить.

Этот разговор происходил в нашем офисе-лаборатории, помещении размером тридцать шесть квадратных метров. Разрешите представиться — Кошкин Владислав Николаевич, директор инжиниринговой фирмы "Электронщик". Мой собеседник — Танков Константин Юрьевич, схемотехник, программист и ведущий инженер данной фирмы.

Сегодня я сдал работу заказчику, оформил и согласовал акт выполненных работ, закрыл договор и ожидал в ближайшем будущем поступления денег. Что бы снять накопившийся стресс, отметить это далеко не рядовое событие, я по пути от заказчика в офис зашёл в магазин, благо всё было на расстоянии пары минут ходьбы, купил кристалловской водки, сала, хлеб, колбасу, и пошёл к себе. Несмотря на то, что рабочий день закончился, я не сомневался, что буду не одинок. Так уж сложилось, что я, по давно приобретённой привычке, постоянно задерживался на работе после окончания рабочего дня. В это время можно было спокойно, не отвлекаясь на текущие дела, подумать и доделать всё, что не успел в течение дня. Можно было обдумать полученные результаты работы, хотя бы сделанной за день, наметить первоочередные задачи на следующий день. И не только.

И, как оказалось, такой трудоголик я не один. Многие частенько задерживались, но чаще и дольше всех задерживался Костя. Мы с ним, оставаясь вдвоём, постоянно обсуждали текущую работу, решаемую задачу, устраивали своеобразный "мозговой штурм" по возникшим проблемам, как по схемотехнике, так и по программному обеспечению. У нас сложились хорошие товарищеские отношения. И водка в этом не принимала никакого участия, пили обычно чай. Но сегодня не простой день, выполнена работа, закрыт договор, да ещё и пятница. Можно немного и расслабиться. Вот и сейчас, мы были вдвоём.

— Держи, Николаевич, свои фронтовые сто грамм, — сказал Костя, протягивая мне стакан. — Закуску выбирай сам.

— За сделанную работу, — произнёс я тост. Водка попалась хорошая, мягкая, без сивушных запахов, была ещё холодная, нагреться не успела. Прошла легко, как к себе домой, только чуть-чуть встревожились вкусовые рецепторы, ощутив небольшой ожог. Сало их успокоило. По телу пошла волна тепла и успокоения.

— За работу выпили, теперь можно выпить и за то, что бы деньги за неё скорее получить, — сказал я второй тост.

— Деньги, деньги, деньги, всюду деньги, господа, — напел Костя. — Николаевич, а что такое деньги, по сути, ты задумывался?

— А вот выпьем по третьей, покурим, и поговорим по трезвой.

Выпили, курить пошли на лестницу, на специально оборудованное место. Там тоже никого не было, хотя обычно в это время народ ещё оставался на работе. Пятница, однако.

— И что же, по-твоему, это такое, деньги? — опять спросил Костя, закуривая сигарету.

— Это, конечно, моё мнение, — ответил я, — у каждого по этому вопросу будет своё, и не факт, что моё мнение правильное и совпадёт с мнением других, но деньги нужно считать одним из величайших изобретений человечества, его можно поставить в одном ряду с применением огня, открытием колеса и созданием речи. Дело в том, что деньги позволили организовать разделение труда, а именно это обеспечило развитие человечества. Первоначально деньги были средством обмена, ничем больше, и позволяли провести обмен товаров. У пахаря есть мешок зерна, и ему нужна ткань. У рудокопа есть корзина руды и ему нужно зерно. Как бы они договорились между собой? Скорее всего, никак. А так пахарь продал своё зерно купцу, получил деньги, купил ткань и пошёл довольный дальше выращивать зерно. Рудокоп тоже продал свою руду, на полученные деньги купил зерно, и тоже довольный пошёл дальше копать свою руду. Каждый занимается своим делом. Каждый сумел свой труд, вложенный в собственный продукт, обменять на нужный ему товар, которого у него нет, производством которого он не занимается, и заниматься не будет. Все довольны, всё хорошо. Пока не важно, какова цена этих денег, сколько мешков зерна можно за эти деньги купить, пока это не принципиально. И неважно, какие это деньги, круглые, квадратные, из камня или металла, может быть это ракушки, может быть перья. Пока деньги выполняют свою основную функцию — средство обмена, всё хорошо и правильно.

Но вот какому-то умнику приходит в голову мысль, что ему не нужен свой продукт, а достаточно только денег, больше, больше, и тогда у него будет всё, что ему надо. И он начинает увеличивать у себя количество денег. Какими путями, тоже не важно. И деньги приобретают новое свойство — они становятся средством накопления. И тут выясняется ещё одно их преимущество при использовании их в этом качестве. Если зерно со временем гниёт, ткань разрушается, руду есть не будешь, то с деньгами ничего не происходит. Они со временем не теряют своих свойств выступать в качестве средства обмена. В отличие почти от всех остальных продуктов. И выясняется, что за мешок зерна, рулон ткани, корзину руды можно отдать меньше денег, не сейчас, а немного попозже, например, завтра, И соответственно, у тебя остаётся больше денег. И для тебя это хорошо. И здесь деньги начинают выступать в новом качестве — как средство накопления.

Пока для того, чтобы увеличить количество денег, приходится что-то купить, дешевле, а потом продать, дороже. Но так будет не всегда. Приходит следующая мысль, пусть деньги сами зарабатывают деньги. И деньги приобретают ещё одно свойство — они становятся инструментом по получению денег, появляется кредит и процент за использование заёмных денег. И деньги приобретают ещё одно свойство — они начинают приносить новые деньги. И для этого тебе не нужно выращивать зерно, изготавливать ткань или копать руду.

Ну, а дальше, остаётся совсем немного до превращения денег в оружие посредством порабощения должника, можно даже сказать в "чистое" оружие, живая сила противника не уничтожена, но приведена к покорности, послушанию, и может трудиться на благо нового хозяина, инфраструктура противника вся цела, приходи и владей. И всё силой денег.

Ладно, что-то я разговорился. Пойдём, примем на посошок, приберёмся, и пора домой.

На следующий день, несмотря на выходной, я поехал на работу. Осталась недоделанная работа, которой не занимался вчера, да и спланировать надо было работу на следующую неделю. Когда я приехал, Константин был уже на месте, сидел за компьютером и с чем-то там разбирался.

Надо сказать, что помещение у нас небольшое, но столов много, на каждого работника, а их хоть всего и двенадцать, приходится по два стола, один обычный, письменный с компьютером, другой рядом, с инструментами и приборами. Коллектив небольшой, но каждый совмещает функции инженера — схемотехника и программиста, да ещё монтажник и наладчик.

Ближе к полудню заварил чаёк. Когда чай был готов, позвал Костю:

— Иди чай пить, сало с сухарями ещё осталось, будет обед.

— Николаевич, пока чайком балуемся, задам я тебе вопрос? — спросил Костя.

— Давай.

— Вот вчера ты про деньги говорил. Нет, всё правильно, с моей точки зрения, и я согласен с тобой. Но в чём сила денег, по-твоему? Уничтожишь деньги, рухнет цивилизация, потому что не будет возможности обменивать разные виды товаров, рудокоп вынужден будет выращивать зерно, а пахарь копать руду. Получается, хочешь жить, мирись с существующим порядком и оставайся рабом денег? Или того, у кого денег много.

— Всё не так просто, — ответил я. — Одна из причин силы денег — это сохранение деньгами своих свойств во времени. Если, конечно, нет инфляции, которая вызывает обесценивание денег. А, при всех прочих равных условиях, деньги не меняются во времени, тебе не надо беспокоиться об их сохранении. Это не зерно, которое сгниёт, если его не продать. Деньги будут лежать столько, сколько надо. Клады, вырытые спустя сотни лет из земли или поднятые с затонувших кораблей, и сегодня стоят денег. И будут такими же, как и раньше, если не дороже. Единственный недостаток в этом — лежащие деньги не принесут тебе новых денег. И другая причина — воспроизводство денег посредством кредитного процента. Это как раковая опухоль. Если опухоль начала расти, то избавиться от неё практически невозможно, и в большинстве случаев эта опухоль убьёт тебя. Так и здесь. Если тебя посадили на кредит, то ты очень много и долго будешь работать на проценты. Не зря, в средние века, ростовщичество было осуждаемо и запрещаемо церковью. Иисус выгонял ростовщиков из храма, папские буллы грозили отречением от церкви за занятие ростовщичеством. И ростовщиками были иноверцы, евреи, а не добрые христиане. И только после раскола католической церкви и отделения протестантской церкви, принципы полной личной свободы и личного обогащения были возведены в религиозную добродетель. Вот и получается, что сегодня мы следуем ценностям чужой для нас религии.

Но дело даже не в религии. Пусть этим занимаются те, кому этим положено заниматься.

Умные люди давно обратили внимание на эти особенности денег, вернее, я просто повторил их выводы в своей интерпретации. В частности, был такой немецкий предприниматель и экономист, Сильвио Гезелль. Им и была выдвинута теория "свободных денег". Чтобы лишить деньги тех свойств, что я перечислил, он предложил ввести плату за пользование деньгами. И эта плата должна поступать не кому-то, а государству, так как именно государство выпускает деньги. Осуществляется это следующим образом. Выпускаются в обращение свободные деньги, возьмём для примера сто долларов, и действует такая купюра один год. Их особенность в том, что на обратной стороне раз в неделю, допустим в среду, должна быть наклеена марка стоимостью двадцать пять центов. Если такой марки нет, то банкнота считается недействительной. Наклеивать эту марку должен тот, у кого оказалась эта купюра в среду утром. Этот обладатель купюры должен заплатить двадцать пять центов за покупку марки для наклейки на денежку, чтобы продолжить пользоваться этой купюрой. Если он этого не сделает, он потеряет сто долларов. Плата за пользование такими деньгами составит тринадцать долларов в год. Таким образом, получается, что просто держать у себя деньги становится невыгодно, деньги со временем уменьшают свою стоимость, приходится платить за наличие у тебя денег. И платить государству, марку нужно покупать на почте, а почта это государственное учреждение. А раз у тебя нет денег, то и отдать в долг под проценты тебе нечего. А если ты взял в долг, то и платить тебе придётся и дополнительно за пользование деньгами. Получается, что введение временного ограничения на пользование деньгами приводит к исключению процента за предоставления денег в кредит и уничтожению механизма перераспределения денег от бедных к богатым. Да и само понятие кредит при таком подходе теряет смысл.

— Значит, всё-таки есть возможность бороться с баблом? — спросил Костя.

— Получается, что есть, Вот только эта проблема должна решаться на государственном уровне. А нам остаётся только смотреть, как нас раздевают.

— А почему нас раздевают?

— А потому, что практически все предприятия берут кредиты, и в услугах, оказываемых любым предприятием или любой организацией, и в любых товарах, продаваемых на рынке, в цене сидит возврат кредитов. Так что, за что бы ты ни платил деньги из своего кармана, ты вольно или невольно оплачиваешь возврат кредита через стоимость товара или услуги. А кредит берётся в коммерческом банке. А хозяева коммерческих банков — частные лица. Так что, при любой покупке ты отдаёшь часть своих денег кому-то, и кто-то становится ещё богаче, а ты ещё беднее.

Наверное, всё, что я тебе тут наговорил, теоретики и специалисты в экономике, раскритикуют, объявят меня ничего не понимающим в вопросах экономики и дилетантом. Но самое главное, это соответствует реальности, или, по крайней мере, близко к реальности, а лучше стоять на твёрдой почве реальности, чем на почве зыбких теорий и размышлений.

А пока хватит гонять чаи, пора работать.

Глава 2

06.03.2000

С понедельника закрутилась обычная суета, вопросы с производства, урегулирование спорных вопросов, с кем-то надо договориться, с кем- то определиться по дальнейшим действиям, разместить заказы, получить ответы на свои предложения. В общем, обычная производственная деятельность. Тем более, начало недели. А это всегда предполагает излишнюю нервозность.

Надо, наверное, пояснить, что, всё, что расположено на этой производственной площади, раньше было единым заводом по выпуску электронной продукции. А так как продукцию выпускали самую разнообразную, то были производства тут самые разнообразные — от развитого механообрабатывающего, прессового и литейного производства, до сборочного производства изделий электроники и электротехники, изготовления печатных плат. Не считая вспомогательных служб по обслуживанию оборудования и производств.

Когда началась перестройка, резко, практически до нуля, упали заказы, руководству завода пришлось принимать решение о сокращении расходов, и людям был предоставлен выбор — или сокращение и за ворота, или организация самостоятельных юридических лиц, передача на баланс оборудования и приём на работу освобождаемых с завода людей. Основная часть пошла по второму варианту, и было организовано несколько самостоятельных юридических лиц на базе бывших структурных подразделений завода. Им были переданы в аренду оборудование и производственные площади. Они были подвязаны к приоритетному выполнению заказов завода, но основную загрузку своих производственных мощностей и людей должны были осуществлять сами. Так и появились такие организации как "Механик" и "Литейщик", "Штамповщик", "Плата" и "Сборщик", "Строитель" и другие. Все были самостоятельными юридическими лицами, работали раньше вместе и хорошо знали друг друга. Все искали работу и деньги, где только могли, но, по возможности, старались размещать работу, которая требовала кооперации, среди своих знакомых. В этом колхозе нашлось место и для бывшего отдела механизации и автоматизации, сегодняшней фирме "Электронщик".

Вечером, проведя весь день в беготне и переговорах, совещаниях, звонках, встречах, я вернулся в офис. Было уже довольно поздно, в офисе был один Константин.

— Николаевич, иди чайку попей, а я тебя пока порасспрошу кое о чём, — начал он. День у нас прошёл спокойно, да ты и сам знаешь, пару часов всё-таки был сегодня в офисе. Я вот хотел спросить, как я вчера и говорил, про борьбу с баблом. Ведь эти свободные деньги, этого, как его, Газеля, вещь по твоим словам хорошая, но марки? Это ведь такая древность. Неужели в сегодняшнее время нельзя ничего другого придумать?

— Во-первых, не Газель, а Гезелль. А во вторых, думал я про это, — был мой ответ. Вот, смотри, — я достал из кармана мобильник. — Это готовый кошелёк. Упрощённо всё выглядит так. Ставишь на плату чип, в который записываешь сумму твоих денег. Запись суммы денег производится с центрального компьютера, скорее всего, это надо делать дистанционно, по радиоканалу, вот только его защищать надо очень хорошо. В магазине, на кассе, стоит другой компьютер, или какое-нибудь аналогичное устройство, с которым тоже можно связаться по радиоканалу. Это устройство выдаёт тебе, что стоимость твоих покупок сто рублей. Связываешься с этим компьютером- кассой, с твоего чипа списывают сто рублей, забираешь свои покупки, и пошёл по своим делам. Раз в неделю или раз в месяц, как будет установлено, с твоего телефона-кошелька списывают нужную сумму за пользование деньгами. Процедуру тоже надо продумать. Это очень упрощённо, здесь нужно прорабатывать много чего, протоколы обмена, защиту, каналы обмена данных, программное обеспечение, как кошелька, так кассы и центрального компьютера. Но всё это решаемые задачи. Вот только нет решения, где взять такие деньги.

— Я примерно так же и думал, — сказал Костя. — А что касается таких денег, раз их нет, то их надо сделать.

— И об этом думал, и ничего не придумал.

— Вот и думай дальше, знаю я тебя, всё равно что-то придумаешь. А пока, если ты не возражаешь, я обдумаю, как можно реализовать такой комплекс, что ты описал, что для этого надо, как это будет выглядеть, сколько это будет стоить. Будем бороться с баблом.

И мы начали бороться. Естественно, к этой работе подключились и другие, мы провели не один "мозговой штурм", пока поняли, что сами хотим. В итоге, через две недели, получили предварительно проработанные технические требования на дистанционный расчётный комплекс. Так мы назвали это устройство.

И возвращаясь к проблеме бабла, не было ему замены, никак не получалось никакого более менее приемлемого варианта. Всё заканчивалось статьёй 75 конституции РФ, по которой единственным платежным средством на территории РФ является рубль, эмиссией его занимается центральный банк РФ.

Так и получилось, что сидел я сейчас перед чистым листом бумаги и тупо грыз карандаш, пытаясь найти приемлемое решение.

— Итак, — в очередной раз начал я свои размышления, что мы имеем? Имеем небольшое предприятие, пусть будет "Паяльник", выпускающее, ну пусть будут паяльники. Продукция изготовлена и отгружена, оплаты нет, денег на зарплату людям нет, задолженность по налогам. Что мы хотим? Чтобы предприятие работало, продукция изготавливалась, зарплата людям выплачивалась полностью и своевременно. Что для этого надо? Чтобы заплатили деньги за отгруженную продукцию. У заказчика, моего должника, денег нет. А может быть и есть, но не для меня. Паяльники ему сейчас не нужны. Вернулись опять к началу. Опять за рыбу деньги. Стоп, а зачем мне деньги? Выдам деньги людям как зарплату, они с этими деньгами пойдут в магазин, купят продукты, одежду, всё, что им надо. С деньгами любой купит, а ты без денег купи. С деньгами в любом магазине можно купить, а где можно купить без денег? В магазине моего должника. Для этого достаточно какого-то талона с подписью и печатью руководителя, типа того, что этот пипифакс не пипифакс, а сто рублей, и в этом, именно в этом магазине, я могу на этот пипифакс получить товаров на сто рублей. Человек получил продукты, принёс домой, накормил семью, и пришёл опять на работу. Я беру следующий пипифакс с надписью тысяча рублей, иду с ним в отдел снабжения и говорю, вот вам ваши тысяча рублей, давайте мне такие и такие материалы. И я их получаю, потому что для отдела снабжения это действительно тысяча рублей. Не верь глазам своим, но бухгалтерия сказала, что это тысяча рублей.

Осталось заплатить налоги. Пишу письмо, мол, уважаемый, а заплати ты вместо меня в счёт своего долга мне, налог. И всё. Задача решена. Кому хорошо? Хорошо мне, люди получили почти зарплату, работают, налоги заплачены. Предприятие "Паяльник" опять работает, делает паяльники. И заказчик, мой должник, должен быть доволен. Вместо всей суммы долга он заплатил живыми деньгами только часть. Остальную задолженность погасили бартером и взаимозачётом.

Ну ладно, хватит ёрничать. Что во всём этом бреде может работать? Бартер, взаимозачёт. Просто бартер мне не нужен, получу я вместо своих паяльников молотки, и что мне с ними делать. И простой взаимозачёт мне не нужен. Ну, сократили мы свои долги друг другу, и как был я с пустым карманом, так и остался. Значит, опять всплывают деньги как средство обмена. Долгов на товары, сырьё, нужные мне. Значит, нужен пипифакс с надписью рубль взаимозачёта. Пусть этот рубль называется шустрик. И здесь опять можно вспомнить Гезелля, его свободные деньги применялись как местные, не затрагивая существующую государственную валюту. И использовались для решения местных проблем. И давали хорошие результаты. Значит, можно пойти по тому же пути. Выпустить местные деньги, шустрики, со свойствами свободных денег, и применять их у себя как средство взаимозачёта. А для того, чтобы применить шустрики, нужно договориться, что их можно использовать как средство взаиморасчётов. И не только между бухгалтериями, а в магазинах, столовых, при закупке материалов и комплектующих. И для их учёта и контроля использовать дистанционный расчётный центр. Значит, что бы всё это работало, необходима группа предприятий, в числе которых будет магазин, столовая, службы снабжения. И чтобы эти предприятия договорились между собой о применении шустриков при любых расчётах между собой.

Пока это только лозунг и идея. А теперь берём бумагу, карандаш и считаем каждую копеечку при использовании шустриков. Если выгоды нет, то и связываться с этим никто не будет.

Неделя у меня ушла на расчёты возможных вариантов трат денег и получаемых результатов. В первую очередь это нужно было мне самому, чтобы убедиться в правильности моих выводов и предположений. И я готовил в письменном виде свои предложения, и ожидаемый эффект от реализации такого предложения. В конце недели созвонился с Демченко Николаем Анатольевичем, генеральным директором фирмы "Сборщик", о встрече после окончания рабочего дня, для того, чтобы иметь возможность спокойно, не отвлекаясь на текущие дела, поговорить. Фирма "Сборщик" была самой крупной из всех в нашем колхозе. У неё был самый большой оборот, в её составе был и магазин, и столовая, и довольно-таки мощные отдел закупки и сбыта. Для реализации моего безумного плана она подходила лучше всего, да и с её генеральным директором, Демченко Николаем Анатольевичем, мы были в хороших отношениях, неоднократно работали над совместными проектами и относились друг к другу с уважением.

В условленное время я зашёл в приёмную. Никого из посетителей не было, только его секретарша, Нина Николаевна, неизменно была на своём месте. Мы с ней когда-то вместе работали, наши столы стояли рядом, были хорошо знакомы, и она меня предупредила:

— Иди, ждёт. Смотри, водки не пейте.

— Не я хозяин, не мне решать, — ответил я.

— Знаю я тебя. Если что решил, выпьешь обязательно.

Я вошёл в кабинет. Это было довольно просторное помещение, во всю боковую сторону размещалось окно, стол хозяина кабинета располагался вдоль торцевой стенки, по другой боковой стене кабинета располагались встроенные шкафы. Перпендикулярно к столу Демченко располагался стол, за который усаживались приглашённые.

— Здорово, Владислав Николаевич, располагайся, — поздоровался со мной Демченко. — Что привело тебя ко мне, да и ёщё в такое время.

— Вот ты и сам сказал, такое время. Я себе, как говорится, все извилины заплёл. Теперь решил и с тобой посоветоваться, — ответил я.

— Ну что же, располагайся, закуривай, и давай советоваться. Смотрю, много бумаги принёс, наверное, и интересное что-то есть.

— Ну, может быть, и будет что-нибудь интересное. Ты знаешь, Николай Анатольевич, достала меня сегодняшняя ситуация. Что бы ты ни сделал, всё бесполезно. Всё, как в чёрную дыру, уходит куда-то. Денег как не было, так и нет, только долги растут. Так и просится сравнение, что кто-то на нас паразитирует как клоп, сосёт нашу кровь. И вот тогда пришла мне в голову идея, настолько бредовая, что это может и работать. До такого просто так не додумаешься.

— Заинтриговал, заинтриговал, и что же ты предлагаешь?

— Деньги выпускать.

— Ты закусывать не пробовал? Говорят, помогает.

— Я вполне серьёзно. И я не предлагаю изготавливать фальшивые рубли и доллары, и не предлагаю какую-либо валюту взамен рубля. Я предлагаю ввести валюту местную, валюту взаиморасчетов, назвать её шустриком, и пользоваться при расчётах между собой, а все платежи, налоги, и всё, всё, всё, что уходит за пределы нашего колхоза, производить в рублях, как обычно.

— Ну, может быть, это и интересно. Но что это даёт, и зачем всё это?

— А вот за этим я и пришёл. Давай посмотрим на реальном примере, на наших с тобой взаимоотношениях.

— Ну, давай посмотрим.

Я достал несколько листков бумаги с расчётами и описанием предложения, передал их Демченко, и начал свои комментарии.

— В нашем колхозе многое мы делаем друг для друга. Тебе делают платы, всякие кронштейны и рычаги, радиаторы, да и много чего другого. Точно также всякий из нас в первую очередь закажет свою потребность кому-то из колхоза. И работа, и деньги. А деньги платить надо живые. Ну, а расходоваться они будут как-то одинаково. Налоги, аренда, сырьё и материалы, магазин, продукты и вещи. Но ведь не везде нужны живые деньги, где-то можно обойтись суррогатными деньгами, типа купонов, талонов и прочих пипифаксов. Вот я и предлагаю ввести расчётный рубль, и использовать его, где только можно, при взаимных расчётах. Это позволит снизить потребность в живых рублях. Причем, это будет не просто рубль. Вернее, этот расчётный рубль, или, как я его назвал, шустрик, будет иметь несколько особенностей. Первоначальная его стоимость будет равна рублю. Но ежемесячно, первого числа каждого месяца, его стоимость будет уменьшаться на один процент, и за год уменьшение составит двенадцать процентов годовых. Это нужно для того, чтобы эти деньги ни у кого не накапливались. Я понимаю, что они и так не являются средством накопления, это не золото, но, как говорится, береженого Бог бережёт. И второе. Эти деньги, шустрики, существуют не в виде привычных денег, а в электронном виде. Для того, чтобы пользоваться таким деньгами, необходимо будет оснастить некоторые подразделения, ту же бухгалтерию, магазины, столовые специализированными расчётными центрами. Это я и предлагаю рассмотреть на примере наших с тобой взаимоотношений.

— Излагай, — сказал Демченко, устраиваясь напротив меня с переданными ему бумагами.

— Задолженность фирмы "Сборщик" перед фирмой "Электронщик" на сегодня составляет сто тысяч рублей. Для того, чтобы погасить свою задолженность, фирма "Сборщик" выпускает на сумму сто тысяч рублей сто тысяч шустриков. Но не просто так выпускает сто тысяч шустриков, а предварительно резервирует у себя сто тысяч рублей. Настоящих живых рублей. Но никому их не передаёт. Они будут страховым полисом во всей этой операции. И если возникнут большие проблемы, то все шустрики будут обменены на обычные рубли. Таким образом, мы получили сто тысяч шустриков и теперь начинаем их тратить. Этой операцией, выпуском шустриков, или эмиссией, будет заниматься Финансовый Расчётный Центр, ФРЦ. Пока всё понятно?

— Да.

— Фирма "Сборщик" перечисляет фирме "Электронщик" сто тысяч шустриков. Расчёт производится между двумя расчётными центрами, ФРЦ и расчётным центром (РЦ) фирмы "Электронщик". Для ведения учета и контроля бухгалтерия фирмы "Сборщик" открывает субсчёт ФРЦ, на котором ФРЦ ведёт учёт расходов и приходов шустриков. Только расчёт ведётся не в шустриках, а в условных единицах, а одна условная единица равна одному шустрику. И только при переходе цифры ФРЦ из его внутреннего учёта в основной баланс фирмы "Сборщик", условные единицы переводятся в рубли. Это тоже всё понятно?

— Пока понятно и вроде бы все правильно, ничего неправильного я не вижу, ответил Демченко.

— Тогда продолжим дальше. На счёте у фирмы "Электронщик" есть сто тысяч шустриков. До конца месяца остаётся две недели. Значит, если я эти сто тысяч не истрачу, я потеряю тысячу шустриков, считай рублей. Значит, хранить мне их сейчас нечего. Надо тратить. Я начисляю зарплату. У меня это составит двадцать пять тысяч рублей, или шустриков. На эту сумму я должен начислить тридцать семь процентов начислений обязательных платежей. Итого ещё девять тысяч двести пятьдесят рублей. И с полученной суммы я должен заплатить НДС двадцать процентов. Давай считать по максимуму, со всей суммы. Это будет шестнадцать тысяч шестьсот шестьдесят шесть рублей шестьдесят восемь копеек. И с начисленной суммы зарплаты я должен удержать и перечислить в бюджет шестнадцать процентов подоходного налога. Это будет четыре тысячи рублей. Итого, у меня образовалось налогов на двадцать девять тысяч девятьсот шестнадцать рублей шестьдесят восемь копеек. И двадцать одну тысячу рублей я начислил и выдал людям как зарплату.

— Я не проверяю цифры, но ход твоих рассуждений правильный, — сказал Демченко.

— Хорошо, пошли дальше, — продолжил я. — Фирма "Электронщик" пишет письмо на фирму "Сборщик" об обмене двадцати девяти тысяч девятьсот шестнадцати рублей шестьдесят восемь копеек в виде шустриков на такую же сумму в рублях для уплаты налогов и просит их перевести на свой расчётный счёт. И предъявляет фирме "Сборщик" счёт на двадцать девять тысяч девятьсот шестнадцать рублей шестьдесят восемь копеек. В шустриках. И получает на свой расчётный счёт такую же сумму плюс комиссионные банка за перевод. В рублях. И из этих денег уплачивает налоги.

Таким образом, мы погасили задолженность между фирмами, начислили людям зарплату, уплатили налоги. Теперь надо посмотреть, как эти шустрики, полученные в виде зарплаты, будут тратиться.

— Давай закурим, Николай Анатольевич, — прервался я.

— Кури.

— Здесь надо немного отвлечься и рассмотреть, что делается с зарплатой. Для того чтобы можно было пользоваться шустриками, мы вводим электронные кошельки, пусть называются ЭК и кассовый центр специальный, пусть будет КЦС.

Тем людям, которые будут пользоваться шустриками, выделяется электронный кошелёк. Он из себя представляет что-то подобное мобильному телефону. С него можно связаться по радиоканалу с РЦ и КЦС. При поступлении на лицевой счёт человека начисленной суммы из бухгалтерии, РЦ переводит эту сумму на ЭК конкретного лица. Итак, в кошельке у человека, пусть это будет Иван Иваныч, появились деньги. С ними он идёт в магазин, принадлежащий фирме "Сборщик". Только там он может на шустрики купить нужный ему товар, если он, конечно, есть в наличии в магазине. Придя в магазин, Иван Иванович выбирает нужный ему товар и подходит для расчёта к КЦС. Продавец считает стоимость покупки, и она высвечивается на экране. Иван Иванович со своего ЭК связывается с КЦС, и с баланса его кошелька списывается необходимая для оплаты товара сумма. Всё, товар оплачен. Иван Иваныч довольный идёт домой, или куда ему надо. Таким образом, из полученных ста тысяч шустриков истрачено пятьдесят тысяч девятьсот шестнадцать рублей шестьдесят восемь копеек. На счёте сорок девять тысяч восемьдесят три шустрика тридцать две копейки. Хранить мне их нежелательно, они потеряют один процент своей стоимости. Или я должен смириться с этой потерей, или должен запустить их в работу. Я пишу письмо в отдел закупки фирмы "Сборщик" и прошу приобрести мне материалы, детали, оборудования по прилагаемому перечню. На сумму сорок девять тысяч восемьдесят три шустрика тридцать две копейки. Конкретные позиции мы уточняем в ходе переговоров.

Демченко встал, подошёл к селектору, нажал кнопку и сказал:

— Нина Николаевна, принеси нам, пожалуйста, чайку.

— Накурили-то, накурили, — сказала, входя, в кабинет Нина, и пошла открывать форточку.

— Угощайся, Владислав Николаевич, — сказал Демченко, указывая на чай. Всё мне пока понятно, и что в результате этого мы получили?

А вот и давай считать. Из зарезервированных ста тысяч рублей мы истратили:

— Двадцать девять тысяч девятьсот шестнадцать рублей шестьдесят восемь копеек на уплату налогов, возникших у фирмы "Электронщик";

— Сорок девять тысяч восемьдесят три рублей тридцать две копейки на закупку материалов, деталей, оборудования.

Итого, из зарезервированных ста тысяч истрачено семьдесят девять тысяч семьсот двадцать рублей. Прямая экономия двадцать тысяч двести восемьдесят рублей. Правда, из этой суммы надо вычесть деньги, ушедшие на закупку товара для магазина. Но если взять, что товар продаётся с наценкой десять процентов, да и при закупке материалов, деталей, оборудования на сумму сорок девять тысяч восемьдесят три шустрика тридцать две копейки тоже заложено десять процентов прибыли, то общая экономия составит семь тысяч пятьсот шестьдесят рублей тридцать копеек. Это, конечно, гораздо хуже, но по году всё равно составит сумму девяносто тысяч семьсот двадцать три рубля шестьдесят копеек. Получается, что такая форма взаиморасчётов позволит экономить деньги, которых хватит на месяц работы. И это только при работе по такой схеме с маленькой фирмой типа "Электронщик". А если так работать с более крупными фирмами, например с "Платой", то и объёмы будут гораздо больше, и людей будет участвовать гораздо больше, и результат будет гораздо впечатлительней. По моему мнению, получается, что происходит концентрация всех ресурсов, распыляемых сегодня на сторону, в одном месте. И это позволяет сократить излишние потери, в частности то, что теряется каждым при закупках материалов и при выдаче зарплаты. Деньги не уходят на сторону, а остаются здесь и работают здесь. За счёт этого можно снизить потребность в притоке внешних средств, Деньги, выданные в качестве зарплаты, и которые тратились где-то на стороне, будут тратиться здесь же, и вернутся к тебе. Это, правда, здорово напоминает фабричные заводские лавки царских времён, когда зарплату выдавали талонами, и отоварить их можно было только в заводской лавке, но тут уж надо организовать так, чтобы твои магазины ничем не уступали любому магазину в городе. И ещё замечание. Это должно быть выгодно не только тебе, но и всем остальным, кто примет участие в этом проекте, и людям, кто будет пользоваться шустриками. А итог всего этого простой. Выпущено сто тысяч шустриков, в течение месяца они все вернулись к тебе, как лицу, пустившему их в оборот. Когда они все собрались снова у тебя, ты их уничтожил, все сто тысяч. Их нет. Но свою задачу они выполнили, они позволили тебе закрыть все свои текущие вопросы взаимоотношений с сотрудничающей фирмой, твоим контрагентам решить вопросы оплаты и загрузки рабочих мест. Все довольны. Живых денег при этом потрачено на семь тысяч пятьсот шестьдесят рублей меньше, чем потребовалось бы при обычном расчёте. Эти деньги никуда на сторону не уходили, они решали локальные задачи и существовали только в виде записей на компьютере. Они решили самую главную задачу — позволили работать и не остановиться производству

— Кстати, а почему шустрик? — спросил Демченко.

— А потому, что двигаться ему надо шустро, пока не потерял один процент, — ответил я. — Вот такая у меня идея, почему я и говорю, что она настолько безумна, что это может работать. Я изложил пока голую схему, если она работает и устраивает, то можно обсуждать её дальше, рассматривать механизм реализации этой идеи и скрытые перспективы. За этой идеей есть ещё немало и подводных камней, и скрытых достоинств. Найдёшь сам.

— Хорошо, — принял решение Демченко, — я дам эти материалы на проработку своим экономистам, юристам, бухгалтерам. Если у них будут вопросы, а они должны быть, они с тобой свяжутся.

Глава 3

28.03.2000

Шла уже вторая неделя после разговора с Демченко, когда Нина Николаевна, секретарша Демченко, связалась со мной и пригласила на совещание. На вопрос о теме совещания и кто приглашён на него, она ответила, что темы не знает, а приглашены юрист, экономист и бухгалтер.