Алло, милиция? Часть 3

Эксперт из оперативно-технического отделения громко засопел в усы. В отличие от следователя с тонкой папкой бумаг и опера Васи-Трамвая с цыплячьими кулачками в карманах, этому старлею приходилось тащить чемодан с фотоаппаратурой, оснастку для поиска отпечатков пальцев и другие принадлежности, создававшие видимость тщательного осмотра места происшествия. Понимая, что эксперт не замедлит настучать куда надо, оперативный дежурный тяжко вздохнул и велел водителю выдвигаться.

Ехали недолго — в противоположную от «Вераса» часть улицы Калиновского, к хрущёвкам-пятиэтажкам у кинотеатра «Вильнюс», не имеющего, впрочем, к Прибалтике серьёзного отношения.

— Егор! Ты парень непростой, я знаю. Но зелёный. Банальная квартирная. Не надо инициативы, хорошо? Это же твоё первое самостоятельное? — осторожно начал Вася-Трамвай.

— Думаешь, я каждый раз ломаю руки и стреляю из чужого ствола… Хорошая же у меня репутация в РОВД.

Эксперт, сидевший на переднем сиденье УАЗа как старший по возрасту, обернулся.

— Точно, Егор. Репутация отморозка. Забьюсь, что сыщики дежурство с тобой будут считать наказанием.

— Расслабься, фотокорреспондент! Ты-то со мной будешь ездить каждый раз.

— Переведусь в ГАИ…

Время настало послеобеденное. Естественно, для успевших пообедать. Для остальных — вторая половина дня.

У означенного дома уже кружились стайки любопытных.

— Егорка! Метнись мухой. Тебе понятые на осмотр понадобятся, — попытался дедовать Василий.

— Рамсы попутал? Следователь — старший в оперативной группе. Я поднимусь в квартиру, а ты сам метнись мухой, поспрашай зевак. Заодно выбери двоих — протокол осмотра подписать.

Всем своим видом выражая, в какое отверстие человеческого организма он готов послать «старшего в оперативной группе», сыщик вылез из жёлто-синего лимузина и потопал к оживлённо болтающим пенсионерам.

Егор поднялся на третий этаж. Хозяева обнесённой квартиры молча и печально подпирали стену на лестничной площадке. Участковый, неуловимо напоминающий покойного Гаврилыча, только лет на пятнадцать моложе, застыл в проёме двери, никого не пуская внутрь.

Дверь, кстати, была не стандартная, против «честных», а усиленная из деревянного массива. В двухтысячных годах по телеку любили показывать «маски-шоу», когда СОБР или прочий ОМОН вышибал дверь специальным тараном, а потом мальчики в чёрных шапочках до подбородка вламывались внутрь, укладывая обитателей жилища мордой в пол. Здесь справился ординарный советский домушник.

— Внутрь заходили? — поинтересовался Егор. — Что украдено?

— Не заходили, — всхлипнула баба в цветастом платке, лет пятьдесят на вид, значит — не больше сорока. — Книжки Чергинца вашего читали. Нельзя заходить, следы замараются.

— Но через проём видно — телевизора нет. Цветной «Рубин-714», между прочим! — сердито добавил муж. — Восемьсот рублей отдал, между прочим.

Этот же предмет мещанской гордости, не сумевший показать праздничный концерт на 10 ноября, стоял и в доме Егора, обошёлся около семисот рублей. Но то — через знакомых Кабушкиной. Нормально, если мужик сотку накинул сверху, за дефицит. Ненормально, что домашнего любимца унесли. Как бы между прочим.

Тем временем Вася, настойчиво подталкивая в спину, препроводил на третий этаж пару любопытных пенсионеров, согласившихся на роль понятых, и, похоже, счёл свои задачи выполненными. Поквартирный обход дома он закроет у себя в кабинете, накалякав стандартный рапорт «не представилось возможным». В болоньевой куртке и очень скромного роста, он вообще мало напоминал милиционера, в отличие от Егора и эксперта в форменных шинелях.

— Уважаемый коллега! Потерпевшие утверждают, что украден цветной телевизор. Это килограмм тридцать веса. Без машины не увезти.

— Тридцать пять. Одному не унести, — меланхолично уточнил опер.

Действительно, для его телосложения, нет — теловычитания, это неподъёмно.

— Будьте любезны поинтересоваться у жильцов, останавливалась ли у подъезда какая-то машина, что в неё грузили…

— Обязательно! — вмешалась понятая, энергичная бабулька, непрерывно лузгавшая семечки и интеллигентно сплёвывающая шелуху прямо под ноги — на пол в прихожей. — «Запорожец» такой. Старый. Сине-белый. Его ещё горбатым кличут.

«А теперь — Горбатый! Я сказал — Горбатый!»

Егор, хоть убей, не мог вспомнить, когда в первый раз показывали сериал «Место встречи изменить нельзя», поэтому предпочёл не цитировать вслух.

— Эта модель называется ЗАЗ-965, — с видом знатока прокомментировал эксперт. — Не автомобиль, а именно модель автомобиля. Иногда — действующая.

Запустив старлея первым в квартиру — фотографировать хаос после гестаповского обыска и снимать отпечатки пальцев, с вероятностью девяносто девять и девять в периоде принадлежащих хозяевам, Егор схватился за трубку телефона, набрав Лёху.

— Ты с Васькой бережнее на выезде, — отозвался тот. — Напарник мне дорог. Как память.

— Зубоскалить позже будешь. Лучше скажи: есть ли свидетельские показания об использовании горбатого «запора» при квартирных кражах в Первомайском?

— А чо?

— Благодаря личному сыску и недюжинной смекалке твоего дорогого как память напарника установлено, что похищенный из последней квартиры цветной телек увезён именно на таком мустанге. Сине-белой масти. Записывай телефон, — Егор продиктовал цифры, начертанные на бумажке внизу телефонного аппарата. — Найдёшь — звони.

— Чёт ты раскомандовался… следователь уголовного розыска.

— Лёха! Скажи как на духу, хоть одна моя инициатива стрельнула мимо кассы?

— Стреляешь ты лихо. Папаныч до сих пор помнит. И про «свиноматку» тоже.

— Короче — жду.

Он кинул трубку. Заполнение протокола осмотра, протокола заявления, постановления о признании потерпевшим, протокола получения отпечатков пальцев и прочая бюрократия заняли часа полтора. Кроме телевизора, злодеи подмыли золотые украшения, деньги и прочую ценную мелочь, на фоне которой «Рубин» возвышался горой. К тому же хозяин отыскал паспорт пропажи с гарантийным талоном.

— Видите? Без отметок. Между прочим, не ломался наш красавец… Вы же найдёте его?

— Конечно! — радостно брякнул Трамвай.

— Примем максимально возможные усилия, — начал Егор, но тут его прервал телефонный звонок.

Это мог быть кто угодно из знакомых потерпевших. Но из трубки прозвучал голос Лёхи.

— Слыш, Шерлок Холмс. Две кражи есть. Первая — Восток-1, ещё Уручье, слева от проспекта, где нет КПП. Очевидцы что-то мямлили про старый «Запорожец». Но, мать твою, обе раскрыты. Их на себя взял московский гастролёр. Городское управление розыска его кололо.

Егор почувствовал: тепло. Даже ладони вспотели.

— Лёха! Ты — детективный гений. Представь карту. Калиновского, 57, где мы сейчас пасёмся, Восток-1 и Уручье. Прикинь, что находится точно посерёдке этого треугольника.

— Гаражи у Московского кладбища! Егор, они тебе словно мёдом намазаны.

— Это ты там развёл криминальное гнездо. Звони дежурному по гаражам… Нет, не нужно. Предупредит — спугнём. За полчаса доедешь до гаражей?

— Мне тут Папаныч заданье нарисовал, — заныл Давилович, прекрасно знающий, во что обходятся эскапады в компании с бесшабашным «следователем уголовного розыска».

— Тебе двадцать минут на его выполнение. Потом выходи на крыльцо РОВД, мы сейчас подъедем.

— Но я…

— Не ссы. Обещаю пригласить на новогоднюю вечеринку с продавщицами «Вераса».

— И меня! — подскочил Трамвай.

У РОВД Егор пересел в свои «Жигули», вместившие обоих оперов. Сдать материалы в дежурку для регистрации и доложиться Вильнёву было недосуг.

— Тебя полюбят по самые гланды, — предупредил Вася. — Вдруг поступит вызов на злодейскую кражу кошелька или велосипеда. А ты сам с дежурства слинял и опера дежурного увёз. А я что — не при делах. В оперативной группе следователь за главного.

Если где-то и когда-то прозвучало больше ехидства, чем в последней фразе сыскаря, Егор такого не слышал.

Он прекрасно осознавал, что в бесчисленный раз за 1982 год зряшно рискует. Но его охватил азарт. А это не лечится.

Глава 2

Умница Лёха, услышав про гаражи, прихватил комплект юного слесаря, так здорово подсобивший в истории с Бекетовым. Замок на створках бокса, соседствующего с бело-синим рыдваном, особого сопротивления не оказал и открылся без повреждений.

Трамвай щёлкнул бензиновой зажигалкой. Огонёк отразился в тёмном стекле телевизионного экрана. Цветной монстроидальный «Рубин» угрюмо ждал новых или прежних владельцев.

— У нас два варианта, — пожал шинельными плечами Егор. — Действовать правильно, составляя постановление о неотложном обыске нежилого помещения без санкции прокурора, протокол обыска в присутствии понятых…

— Или в твоём духе. Без бумаг и правил, зато эффективно. Мы победим, но вместо благодарности получим люлей.

— Без люлей как без пряника, — решился Егор. — Погнали на КПП. Запирай.

Дежурный, командующий вечно поднятым шлагбаумом, дал полистать толстую книгу, из которой компаньоны узнали адрес инвалида, владеющего гаражом и горбатым средством передвижения с ручным управлением. То, что подобную недомашину использовали только для очень коротких поездок по Первомайскому району, было необязательным. Отдельные предприимчивые граждане совершали на подобном недоразумении дальние вояжи, вплоть до Чёрного моря, не смущаясь, что в поездке приходилось менять оба поршня и пару раз ремонтировать коробку передач.

Егор набрал номер своего кабинета.

— Первомайское следственное отделение.

— Рад вас слышать, босс.

Вильнёв аж поперхнулся, услышав беззаботно-радостный голосок подопечного. Он в самой нецензурной форме объяснил, кто состоял в интимной связи с матерью удода-лейтенанта, ибо та несчастная породила чудовище, дезертировавшее с дежурства и не сдавшее после выезда документы в дежурную часть.

— Вы всецело правы, босс. Но я раскрыл эту кражу по горячим следам и готов арестовать злодеев. Не будете ли вы так любезны кем-то подменить меня на выездах, пока я добываю славу нашему отделению? Так точно, задержание планирую по адресу… Что? Хорошо, жду на перекрёстке Кедышко и Волгоградской.

Ждать было холодно. Очень. «Приехал к нам зимой шотландский дипломат и в юбочке одной в мороз пошёл гулять. Ты слышишь: динь-динь-динь…» (Команда КВН «Союз»), вспомнилось из прошлой жизни. Чтоб бубенцы не зазвенели, Егор предложил сыщикам забиться обратно в «жигули».

Если бы он предположил, что зам начальника отделения притянет с собой кавалерию на подмогу, то получил бы порцию разочарования. К счастью, уже начал понимать, что чудес не бывает. Капитан прибыл один.

— Докладывай!

Тонкие ноздри Вильнёва раздувались. Наверно, им тоже овладел азарт.

— Следаки идут впереди оперов на задержании… Кто-то в лесу сдох, — шепнул Василий, пока Егор растолковывал начальству сложившийся расклад.

— Твою маковку… Вундеркинд чёртов! Не сказал, что там может быть амбал, переносящий как пушинку цветной «Рубин».

— Зовём Папаныча?

— Ну уж нет… Покажем младшему брату раскрытие преступления следственным путём!

Егор не рискнул напомнить, что раскрытие следственным путём подразумевает тщательное документирование каждого шага, а их самодеятельность даже на личный сыск не особо похожа. Вместо этого молился, что по указанному адресу найдётся лишь стрикан-инвалид, который расскажет, кто катается на его драндулете и совершает преступление, а уж на задержание банды отправится вооружённая автоматами группа оперов…

Он не угадал.

Дверь открыл изрядно поддатый детина под два метра, эдакий белорусский Дуэйн «Скала» Джонсон. Увидев группу мужиков, среди них — Егора в форменном лейтенантском прикиде, он без разговоров засветил Вильнёву в торец, отбросив его на сыщиков, а сам вытащил пистолет ТТ.

— Всех положу, волки позорные!

В другой ситуации Егор, возможно, прикинул бы, как извернуться и напасть на злодея, выбив волыну. А если повезёт, то и какую-то часть здоровья. Но ментовская шинель, тесная, жёсткая, жутко неудобная, это, наверно, самое неприспособленное для рукопашного боя кимоно в мире. Зато если выстроить шинеленосцев в ряд, они образуют монолитную серую стену на пути преступности и бандитизма… В теории.

Напрашивался другой вариант. За спинами оперов достать табельный «макаров» и надеяться, что урка не услышит звук передёргивания затвора.

— Бочкарёв! — узнал бузотёра Вильнёв, приходя в себя после нокдауна. — Откинулся?

— Да-а-а!

— Недолго же ты ходил на свободе.

Зачем он провоцирует уголовника? Не просто так… Егор лихорадочно искал выход из ситуации.

Так вот же — выход! Босс рискует и отвлекает внимание на себя. Чтобы лейтенант смог смыться.

Спустившись на цыпочках на четвёртый этаж, он припустил со всех ног. Через минуту уже набирал телефон Первомайской дежурки, сдирая ногти о ржавый диск железного таксофона.

«Кавалерия» появилась минут через десять — от Инструментального переулка до Волгоградки ехать недолго. Эскадрон возглавил старый полковник, начальник РОВД. Двое оперов успели одеть бронежилеты, по весу превосходящие краденый цветной «Рубин», нацепили каски и ощетинились «калашами». То есть происходило действо, которым нужно было начинать задержание, а не постфактум разруливать патовую ситуацию с тремя заложниками-офицерами.

— Квартирная кража раскрыта по горячим следам следственным путём, товарищ полковник! — Егор вытянулся перед начальником, включив режим оловянного солдатика. — Задержание возглавил лично заместитель начальника следственного отделения.

— Лучше бы сидел и бумажки свои пописывал, — проскрипел полковник, добавив пару непечатных выражений. — Кто его взял в плен?

— Вильнёв назвал злодея «Бочкарёв».

Напряжённое молчание получилось красноречивее матюгов. Около полковника недвижно застыли автоматчики.

Наконец, он принял решение.

— Все — назад! Контролировать окна с этой и противоположной стороны здания, если кто-то попытается сбежать через окно — задержать. Занять площадки нижних этажей, никому не позволять подниматься на пятый. А я сам побеседую со старым знакомым. Бочка откинулся и за старое?

Он широким шагом направился в чёрный зев подъезда, там не горела ни единая лампочка.

Пробравшись снова на четвёртый этаж, Егор чутко прислушивался к звукам сверху. Полковник увещевал, многократно посылаемый подальше, Кто-то громко сопел и хлюпал носом.

Страшнее всего было услышать выстрел. Стоявшие на четвёртом дослали патрон в патронник. Условились, кто рванёт первым наверх, кто вторым, чтоб не создавать сутолоку. Что поразило Егора, никто из парней не ушёл в отказ, не уклонялся от вероятности попасть под бандитскую пулю. Тем более Бочка, такое нехитрое погоняло у рецидивиста, будет прикрыт телами четверых сотрудников. Очень выгодное положение, чтобы шмалять…

Раздался сухой стук падающего предмета, затем долетели звуки борьбы.

— Ша, пацаны! Мы его взяли. Не мельтешить. Всем разойтись!