Тлеющие осколки разбитых надежд

— Я тоже одинок.

— Понимаю, куда вы клоните… Но, увы, моё сердце завоевать очень сложно.

— Так ведь и моё тоже.

— Звучит как вызов.

— Не было никакого вызова, я просто сказал вам как есть, а всё остальное вы придумали сами, Дарья Алексеевна.

— Тогда… — она остановилась, будто додумывала, что же сказать дальше, — …не зовите меня Дарьей Алексеевной, можно просто по имени.

— У вас такое необычное, для дворянки, имя… Весьма редкое.

— Так ваше тоже не столь часто встречается в обществе дворян, — равнодушно ответила она.

— Вам не нравится моё имя? — как показалось князю Андрею, Дарья почему-то с особым удовольствием выводила его фамилию и часто вставляла обращение к нему именно «Болконский», а не по имени отчеству, например.

— С чего это такие выводы?

— Вы всегда зовёте меня по фамилии.

— Мне не не нравится ваше имя, мне нравится ваша фамилия, уж больно она у вас красивая. А вот моя собственная мне никогда не нравилась… Нет-нет, Андрей Николаевич, вы не подумайте, никаких намёков, я просто сравниваю, люблю, знаете ли, анализировать.

«Княгиня Дарья Болконская, хм… Звучит ведь!» — подумал князь Андрей. «Ох! С чего это у меня такие мысли? Может быть она вообще замужем, а это скорее всего так, хотя… Отчего же она княжна, и у неё девичья фамилия? Что-то у меня уже разум мутнеет…»

— Князь Андрей, а вы были женаты?

— Был… Моя жена Елизавета Мейнен умерла при родах, — Болконский замолчал, но далее продолжил: — потом я полюбил другую, сделал ей предложение, но она изменила мне, — он тяжело вздохнул. — Я не люблю об этом говорить.

Дарья не ответила ничего.

— А вы замужем, Дарья? — то самое, что он хотел спросить давно.

— Нет, разве вы не поняли — я ведь княжна.

— И никогда не были?

— Нет, никогда.

— Но отчего же? — её ответы настолько удивили Андрея, ведь всё это казалось ему абсурдным в её-то возрасте.

— Я ждала вас, — княжна, с ухмылкой, взглянула на него. — Шучу, я ценю свою свободу, и, как я уже говорила, завоевать моё сердце весьма трудно, — княжна Дарья взглянула на небо и произнесла: — А я ошибалась.

Князь Андрей посмотрел туда же, тучи разошлись совсем, небо было ясным, лишь разорванные облака клочками висели по краям неба.

Последовало долгое молчание.

— Знаете, мне уже пора, — она взглянула в глаза Болконскому. — Вы не похожи на других, князь Андрей, запомните это. До свидания, — Дарья отвернулась и спустилась с крыльца.

– À bientôt[3], Дарья, — он глядел ей вслед, пока она отдалялась от него медленным и размеренным шагом. Пройдя какое-то расстояние, княжна остановилась перед каким-то человеком, который был вершков[4] так на восемь или даже девять выше её.

— Неужели Михаил Алексеевич почтил своим визитом этот вечер.

— Здравствуй, Darie, — князь Кибаков, с притворной нежностью, поцеловал руку сестры. — Comment vas-tu ici?[5]

— Я уже уезжаю, можешь не радоваться, — проговорила она, грубо отдёрнув свою руку.

— Так скоро? Может останешься ещё?

— Non[6], хватит с меня этих глупостей, мне здесь не место.

— Постой, у меня есть просьба к тебе. Я через три дня даю бал, и…

— Я должна присутствовать там? — княжна перебила брата. — Да ни за что на свете.

— Милая, s'il te plaît[7], ради меня, а я сделаю для тебя что-нибудь, — князь Михаил давил сестру своим умоляющим взглядом.

— Ох… Куда ж вы без меня все… — Дарья закатила глаза.

— Так ты приедешь, Dorothée? — от такого обращения княжна поморщилась.

— Я просила, кажется, меня так не называть, а, коли разучился понимать русский, для особо одарённых на французский не перевожу, — с пренебрежением, произнесла она.

— Андрей, куда же ты ушёл? — Пьер вновь появился неизвестно откуда.

— Очень утомил меня сегодняшний вечер, — произнёс князь Андрей, всё ещё смотря как уходит княжна Дарья.

— Ты что, разговаривал с этой Кибаковой?..

— Да. Она весьма, хм… Интересный человек.

— Неужели? — Пьер был достаточно удивлён. — Ты же не…

— Нет. Я больше не свяжусь с женщинами, но она не похожа на них на всех…

— André, да ты хоть понимаешь, во что ввязался? Она просто жестоко поиграет с тобой! У неё ведь чувств никаких нет!

— Ты слишком низкого мнения о ней, княжна Дарья не та, кем кажется, — Болконский решил для себя, что через три дня обязательно поедет к Кибаковым на вечер. Князь Андрей не верил в эти «сказки» про то, что у Дарьи нет чувств. Отчего-то он был уверен, что они у неё есть, просто где-то глубоко в душе, ещё и эта её загадочность… Которая так и манила его к себе.

Часть I. Глава II.

***

Через три дня Андрей Болконский отбыл в Бологое Тверской губернии, которое принадлежало князю Михаилу Алексеевичу Кибакову и находилось в трёхстах сорока верстах от Москвы и в стольких же от Петербурга. Это была не очень большая деревня, казалось, что родовое имение в центре, которое некогда принадлежало князю Алексею Сергеевичу Кибакову, было куда больше её самой. Князь Андрей через главный его вход, вымощенный широкими резными белыми колоннами, сразу же попал в огромную залу, из центра потолка которой свисала большая люстра, с множеством горящих на ней свечей. В зале было достаточно шумно из-за большого количества людей.

Только и успел князь Андрей войти, как перед ним сразу же возник хозяин сие торжества — князь Михаил Кибаков, которого Болконский сегодня наконец разглядел лучше — это был человек весьма высокого роста, намного выше князя Андрея (вершков так на шесть или даже семь), с весьма красивыми чертами лица и волосами светло-русого цвета, его серые глаза как-то странно глядели на всё. Видно было, что этот князь хитёр, расчётлив, тактичен и воспитан.

— О, князь Андрей Николаевич, bonjour[8]. Вы с кем-то приехали или один? — произнёс он, с ног до головы оглядывая князя Андрея.

— И вам здравствовать, Михаил Алексеевич. Je suis seul[9].

— Вы приехали к кому-то лично? Просто вас так редко видят в высшем свете…

— Я не имею права посетить ваш бал?

— Нет-нет, что вы! Не подумайте ничего плохого, — князь Михаил старался быть приветливым, но его назойливость начала раздражать Болконского. — Давайте выпьем немного вина?

— Извините, я не люблю это дело.

— Мы совсем немного, — Кибаков подошёл к столу, налил в два бокала вино и протянул один из них князю.

— Ладно, коли немного, — князь Андрей нехотя взял бокал из рук Михаила.

— Давайте-ка, Андрей Николаевич, выпьем за наше с вами знакомство, — произнёс князь Михаил и, чокнувшись своим бокалом с его, почти залпом, выпил всё вино.

Болконский не стал пить так быстро, ибо понимал, что его здоровье не позволяло этого, и ежели он выпьет всё и сразу, то потом его будет мучить сильная головная боль. Он поднёс край бокала к губам и очень-очень медленно выпил всё.

Князь Андрей, поставив пустой бокал на стол, оглядел залу, пытаясь найти взглядом Дарью. Он отыскал её довольно быстро, она сидела, как и обычно, в одиночестве, с краю, за одним из столов. Сегодня она была в таком же закрытом, как и в прошлый раз, тёмно-синем платье; её роскошные тёмно-русые волосы с рыжим отливом были уложены в низкий хвост. Княжна была где-то в своих мыслях. Она увидела князя Андрея, и на её лице выразилось глубокое удивление, вперемешку с показным равнодушием, а в глазах загорелся огонёк; в мыслях её, которые были никому неизвестны, было только одно: «Болконский… Откуда он здесь?.. Недавно приехал, а идёт прямо ко мне, неужели хочет… Нет! Глупости какие! Разумно нужно мыслить, а не глупо мечтать. Но что же ему всётаки нужно?..»

Князь Андрей подошёл к ней и тихо произнёс:

— Здравствуйте, княжна Darie, — он поцеловал её миниатюрную руку, которая была в чёрной бархатной перчатке.

— Здравствуйте, Андрей Николаевич, — Кибакова произнесла это уж очень размеренно, выражая явное безразличие, коего на самом деле не было.

— Разрешите предложить вам тур вальса?

— Разрешаю, но это пока, посему вы не радуйтесь, — равнодушно ответила она, встала и подала князю Андрею руку. Именно этого княжна и ждала, оттого, поистине, мысли её оказались не глупыми, а просто предвиденными и вполне очевидными.

Они вышли в центр залы. Князь Андрей одной рукою крепко взял Дарью за руку, а другую завёл ей за спину, она же положила свободную руку князю на плечо, на его погон. Затем они уже пустились в танец, во время него между ними завязался весьма любопытный диалог.

— Зачем вы приехали? — с каким-то недоумением, спросила княжна Дарья.

— По одной простой причине — я хотел увидеть вас. Причина моего желания мне, увы, неизвестна, — князь Андрей слегка улыбнулся, отчего его красивое лицо стало ещё куда более прекрасным.

— Не пройдёт нам даром этот танец… Светское общество такое, сразу поползут сплетни: княжна Кибакова танцевала с князем Болконским — будет что обсудить всем, — Дарья оглянулась в сторону Михаила, который, мягко говоря, был очень удивлён. — Представляю, какие слухи о нас с вами поползут… Хотя лично мне это безразлично.

— Михаил Алексеевич, кажется, не похож на сплетника.

— Да, с виду не похож, но вы его плохо знаете…

С одной стороны, ей бы лучше слышать сплетни о ней и князе Андрее, чем то, что она слышит обычно: «старая дева, что сторонится всех», «всё время молчит, а коли говорит, лишь такие вежливые грубости, что и ответить нечего» или «у неё совсем нет чувств, она презирает мужчин и всех людей», но большой вопрос, как относился к этому сам Болконский.

— В таком случае, пущай сплетничают, меня это, как и вас, не волнует. Вы завтра вечером свободны?

— С какой целью вы спрашиваете?

— Мы могли бы погулять по парку, недалеко от моего имения, это не так далеко от Москвы, в Богучарово.

— Свободна, ежели кое-кто не подбросит очередную подлость, но, к его несчастью, он получит отказ. К тому же я завтра как раз буду в Москве, — княжна Дарья взглянула в прелестные серо-голубые глаза князя Андрея.

— У вас очень тяжёлый взгляд, он какой-то безжизненный и потухший, будто когда-то был радостным и горел ярко, но его загасили, словно огонь…

— А ваш пустой и печальный, будто в нём целое небо и бескрайняя бездна, которая хранит множество тайн, — Болконский вглядывался в её тёмно-карие бездонные глаза, от которых вновь и вновь приходил в восхищение. — У вас очень красивые глаза!

— Что имею, — княжна, будто смущённо, опустила взгляд, — но спасибо. И вы смотрите, осторожнее, не утоните в этой бездне, — она зло усмехнулась и вновь подняла свои прекрасные очи на него.

«Что же это? Кажется, я её смутил… Или нет? Неясно. Но, кажется, она точно пришла в замешательство. Стало быть, есть у неё чувства!» — думал он.

С каждым движением внутри у князя Андрея как будто что-то подпрыгивало, было какое-то чувство восторга, а сердце отчего-то билось очень часто. Князь сейчас, как и всегда, танцевал превосходно, но, как никогда, боялся оступиться. Он старался держать себя в руках и сохранять своё безмятежное выражение лица, которое весьма редко менялось. Кибакова слегка раздражала его своей бестактностью и наглостью, но зачем же он тогда сейчас с нею танцует? Андрей сам не понимал этого.

Княжна Дарья также всегда очень хорошо танцевала, но сейчас, восхищаясь безупречными движениями князя Андрея, думала, что, в сравнении с ним, она вовсе не танцует, а неуклюже перемещается, словно медведь. Выражение её лица также было спокойно и даже равнодушно.

Танец продолжался и дело дошло до момента, когда князь Андрей положил руку на талию Дарье, в ответ на это она состроила странную гримасу, явно портившую её прекрасное лицо. Вроде бы, Кибаковой нравилось, что Андрей сделал это, но также она понимала, что это всё лицезрит достаточно много народу, хотя, по сути, это был лишь элемент танца, посему княжна Дарья просто смирилась. В завершение танца князь Андрей ещё крепче сжал её талию, прижал княжну к себе и слегка наклонил её вперёд от себя, потом вернул в исходное положение и убрал от неё руки. Этого в танце не было, просто он решил немного поубавить её наглости. Действия его были осознанными — это оказалось весьма опасной игрой.

— Какой же вы наглец, — с досадой, произнесла княжна Дарья и, со всего размаху, дала ему пощёчину. После она развернулась и отошла от Болконского подальше.

— Да вы растопили сердце моей сестры?.. — Михаил Кибаков был явно польщён, он резво подбежал к князю Андрею и чуть ли не упал перед ним на колени. — Ах, этот ваш танец, вы так танцевали! Вы превосходно танцуете и она! Ах, как великолепно!

— После такого она и не посмотрит на меня больше, хотя мне этого вовсе и не надо, ваша сестра не интересна мне, — князь Андрей тут же поймал себя на том, что это было неправдой, ибо отчего-то последние три дня только она и занимала все его мысли.

В центре залы уже было делать нечего, и князь Андрей отошёл к ближайшей стене. Он был не из тех, кто подслушивал чьи-то разговоры, но сейчас это произошло невольно, ведь разговор Михаила Кибакова и Николая Ростова был о княжне Дарье.

— Михаил Алексеевич, раскройте секрет, как узнать вашу сестру ближе, я хотел пригласить её, но она мне отказала.

— Pourquoi es-tu surpris? Elle refuse toujours.[10]

— Правду ли говорят, что у неё нет чувств?

— Нет, чувства у Дарьи есть, но, большой вопрос, какие… Кроме гнева и злости, я не видал других.

— Она выглядит так, будто в её жизни что-то случилось. Этот её пустой взгляд и чёрствость, за которой что-то явно скрывается…

— Я расскажу вам. На самом деле у неё много проблем, начиная разводом наших родителей, когда её заставили выбирать, и несчастной любовью в молодости, а заканчивая смертью отца, а затем и матери. Весьма гадкая история! — князь Михаил задумался. — Эээ… Oublier[11], Николай Ильич, главное, не скажите это Darie.

— Так вы потеряли les deux parents[12]? — изумился Николай.

— Да, ещё в 1805 году. Отец наш Алексей Кибаков — военный генерал, был убит при Аустерлице. Сестра очень тяжело пережила его уход. А мать… У неё сердце не выдержало, умерла она прямо на руках моей сестры. Да и отношения у них были не очень, а тут ещё и такое… — Кибаков замолчал. — Ñ'en parlons pas[13].

— А зачем же она танцевала с князем Болконским?..

— Явно не от великой симпатии к нему. Кто знает, что у неё на уме.

После таких слов князю Андрею стало как-то неприятно здесь находиться.