Помоги проекту - поделись книгой:
Бусинка Кошковская
Тлеющие осколки разбитых надежд
Предисловие.
Огромнейшей несправедливостью в романе «Война и мир» показалась мне смерть князя Андрея Николаевича Болконского — моего любимого героя. По моему мнению, он был достоин счастья, но, увы, Лев Николаевич, видимо, думал по-другому… Но это вполне можно исправить. Кто-то пишет про дуб или ещё про что-то, а я напишу про русскую дворянку. Её не было в оригинале романа, хотя может быть и была, просто великий писатель не упомянул её или убрал потом — я всего этого не знаю. Также неизвестно, жила ли она на самом деле, как и жил ли сам князь Болконский. Может быть и жили они, а может и нет — одному Богу лишь известно, но есть роман «Война и мир» и сие фанфик на это произведение.
Здесь я опиралась на канон и всех героев, в частности самого князя Андрея, постаралась сделать более похожими на себя, но могут быть небольшие отклонения. Я не претендую на оригинальность, а просто исправляю несправедливость автора и не заставляю считать эту работу каноном. Учтите, что я не копирую стиль Толстого, просто они весьма схожи, я всегда пишу в таком стиле.
Да не осудите меня, дорогой мой читатель и Лев Николаевич за это произведение, я не хотела с его помощью кого-то высмеять или обидеть, а даже наоборот. Надеюсь, что я раскрыла своих персонажей и не убила самобытность канонных. Что ж, достаточно лирических отступлений, пора переходить к повествованию, но для начала прочти моё стихотворение, написанное специально к этому творению.
***
Пролог.
***
1805 год. Русский военный лагерь при Аустерлице.
Капитан Андрей Болконский, он же адъютант Михаила Илларионовича Кутузова, ждал приёма генерал-аншефа Алексея Кибакова.
— Ваше сиятельство, генерал ожидает вас, — сказал вышедший из избы рядовой солдат.
Князь Андрей прошёл в сени избы, из которых попал потом в небольшое помещение. Генерал Кибаков, в окружении офицеров, сидел за столом. Князь Алексей выглядел не больше, чем лет на пятьдесят; волосы его были седые, но не полностью, а вперемешку с русыми, на виске красовался старый шрам, полученный в каком-то бою, в карих глазах его словно горел огонь, а выражение лица было безразличным и даже каким-то неживым. Весь вид генерала был грозный и внушающий страх и уважение.
— Ваше высокопревосходительство, адъютант Андрей Болконский по вашему приказанию прибыл, — громко отрапортовал князь Андрей, отдавая честь генералу.
Кибаков одобрительно кивнул и, махнув рукой, грозно произнёс тяжёлым низким голосом:
— Оставьте нас.
Офицеры, которые сидели рядом с генералом, повскакивали с мест и, отдавая честь, поочерёдно покинули горницу.
— Алексей Сергеевич, Михайло Илларионович приказал доставить вам эти бумаги, — Болконский положил на стол два свитка.
Алексей Кибаков, даже не взглянув на бумаги, встал с места и, чуть прихрамывая, подошёл к Андрею.
— Князь Андрей… Ты, значится, сын Николая Андреевича Болконского? — спокойно произнёс князь Алексей. Его низкий голос уже не был так страшен.
— Так точно.
— Хм… Служили мы с ним вместе когда-то… Значит, ты тоже пошёл в это дело. Что ж, молодец, ибо оно правильно, что толку сидеть в столице и бездельничать, — генерал Кибаков улыбнулся, и его безжизненное лицо приняло очень добрый вид. — Передай князю Николаю, что князь Алексей помнит о нём и нашем старом уговоре.
— Передам, Ваше высокопревосходительство, ежели вернусь.
— Вернёшься, — князь Алексей остановился и окинул Андрея строгим взглядом, словно отец сына. — Обязательно вернёшься! Вам молодым ещё жить да жить, это я уже, считай, отжил своё, — он разочарованно махнул рукой и отвернулся. — Ступай, князь Андрей, не задерживаю.
На следующий день Андрей Болконский был тяжело ранен, а генерал
Алексей Кибаков был убит. Тогда князь Андрей не знал, что знакомство с князем Алексеем — другом его отца, окажется чуть ли не судьбоносным и уж тем более не знал, что за «старый уговор» имел в виду Кибаков. Лишь через семь лет Андрей поймёт, что этот мир ужасно тесен и что все события предопределены заранее.
Часть I. Глава I.
***
С того самого разговора прошло почти семь лет, и на дворе был апрель 1812 года. Тиха была та весенняя звёздная ночь, атмосфера была слегка гнетущей, окончание этого дня сулило что-то интересное и должно было перевернуть судьбы двух душ, заблудших, словно звёзды на небосклоне, в этом жестоком мире. Двух душ, что были связаны незримой красной нитью судьбы, которая никогда не порвётся.
Андрей Болконский в тот вечер был в Москве, на светском мероприятии у графа Павла Литвинова. Да, князь Андрей всегда презирал что-либо подобное, но в этот раз он пришёл сюда из-за уговоров Пьера, хотя уже очень жалел об этом. Не до балов было Болконскому, очень тяжело было на его душе после предательства Наташи Ростовой, которая когда-то практически вернула его к жизни, но сейчас душа князя Андрея вновь омертвела, и у него уже не было никакой надежды на её возрождение.
Князь Андрей стоял отдельно ото всех, он, с тоскою, глядел в окно, ему казалось, будто беспросветный мрак окутал всю землю, свет луны, зашедшей за чёрные нависшие тучи, был очень бледен, сейчас в темноте не было видно как цветут яблони и вишни, всё поглотила темнота.
«На этом-то точно всё кончено, в этот раз даже весна не способна», — размышлял Андрей, держа в руках бокал с вином и всё так и не решаясь выпить то, что в нём было.
Он оглянулся назад и окинул взором всю залу. Все веселились, кроме него. Нет. Не только него. Князь Андрей заметил одну даму, которая, так же, как и он сам, стояла отдельно ото всех. Она была не красавица, но весьма недурной внешности женщина, с утончёнными, но чем-то явно омрачёнными, чертами лица. У неё были большие тёмно-карие, почти чёрные, глаза, глядевшие на всё скучающим, пустым и надменным взглядом (отчего было ясно, что ей весьма наскучило светское общество), тонкие губы, придававшие ей ещё большую холодность, и маленький вздёрнутый носик, который очень плохо вписывался в её аристократическую внешность. Ростом она была чуть ниже самого Болконского, но не намного, по телосложению была не очень крупна, а её тонкая талия сильно выделялась. Волосы у этой дамы были длинными, ниже талии, очень тёмного русого цвета, с какой-то рыжиной. Платье, что было на ней, совершенно ей не шло, — оно было не то синего, не то сиреневого блёклого цвета, с закрытыми плечами и шеей; на руках этой барышни были высокие перчатки такого же цвета. Во всех её движениях чувствовались утончённость и величественность, она была горда и одинока. Долго князь разглядывал её, посему[1] даже и не заметил, как выпил всё вино, что было в бокале в его руках. Не внешность поразила в ней князя Андрея, а то, что она была одна, одна в обществе, как и он сам.
— Cher ami[2], отчего ты тут один стоишь? — Болконский и не заметил, как к нему подошёл Пьер — виновник того, что он был здесь. — Я знаю, что тебе тяжело, но твоя жизнь ведь на этом не закончилась…
— Ах, Пьер… — князь Андрей немного удивился. — Настроения у меня нет совсем, я определённо здесь лишний, — добавил он, вновь взглянув на ту даму в другом конце залы. — А кто та девушка?
— Вон та? — переспросил Безухов. — Княжна Дарья Алексеевна Кибакова.
— Хм… Дарья — какое редкое в дворянском кругу имя… — Болконский задумался на какое-то время. — Расскажи о ней подробнее.
— Это старшая сестра князей Михаила, Николая и Александра Кибаковых, единственная дочь покойного Алексея Кибакова. Она очень редко появляется в высшем свете, ведь презирает дворян, в том числе балы и светские вечера, весьма странно, что она здесь. Зато Кибакова очень хорошо содержит своих крестьян, даже иногда выкупает их у других помещиков. Никто никогда не знает, что у неё на уме, а многие вообще говорят, что у неё нет чувств, посему лучше с ней не связываться… Дворянка с крестьянским именем — так её величают.
— Дочь Алексея Кибакова… Весьма любопытно… Сколько же ей лет?
— Двадцать девять.
Князь Андрей, глубоко погрузившись в свои мысли, вновь обратил взгляд в окно. Луна постепенно выползала из-за чёрной, поглотившей небо, тучи. Из размышлений его вырвал чуть грубоватый женский голос: — Вы, кажется, князь Андрей Болконский?
Князь Андрей обернулся, прямо перед ним стояла та самая княжна, от которой несколько минут назад он не мог оторвать своего взгляда.
— А вы княжна Дарья Алексеевна?
— Она самая, — надменно ответила она и сделала шаг вперёд.
— Вы что-то хотели?
— Да вот, хотела спросить: во мне что-то не так, что вы долгое время так пристально разглядывали меня? — со спокойного, тон этой дамы начал переходить в какой-то претензионный.
— Я… — Болконский осёкся, ведь ему казалось, что он всего лишь несколько раз взглянул на неё. Князь Андрей никак не показал внешне, что ему стало стыдно. В ответ он только и смог неуверенно выдавить: — …вам показалось.
— Показалось? — чуть с иронией, переспросила княжна Дарья, подошла к князю ближе и уставила свой взор прямо ему в глаза. До чего же тяжёлым, но в то же время глубоким и притягательным, показался князю Андрею её взгляд, в нём была какая-то неясная вечная пустота и печаль, в глазах Кибаковой было бескрайнее небо, будто какая-то беспросветная бездна овладела её взором и поглотила его полностью.
— Да я вас насквозь вижу, князь Болконский, — с чувством превосходства, произнесла она, развернулась, вскинув голову, и пошла прочь.
После этих слов князю Андрею стало как-то не по себе. Он отошёл в сторону и слегка прислонился к ближайшей стене. По-видимому, княжна Дарья ждала от него определённой реакции, но Андрей оказался не тем, чьи действия можно легко предугадать. Впрочем, Кибакова и сама была также не из таких людей.
«Чего же она хотела от меня? Странно, очень странно это. Может быть у неё и правда нет чувств? Эти её пустые глаза, отчего-то наполненные болью… Что стоит за этим? Хотя… Это ведь совершенно не моё дело, и чего это меня так волнует? Ммм… Отчего же так голова болит? Зачем я только пил…» — подумал князь Андрей и решил выйти на свежий воздух. Он, вышедши на террасу и жадно вдохнув прохладный воздух, от которого ему стало чуть легче, подошёл к краю и одной рукою облокотился на бортик, а другой взялся за голову.
— Вижу, вас очень утомил сегодняшний вечер, — послышалось сбоку. Это вновь была Дарья Кибакова, но тон её сейчас не был так строг и надменен — может быть она заметила его состояние и просто пожалела. Но, по словам Пьера, разве она умеет жалеть? Князь Андрей после её слов, преодолевая себя, сразу же выпрямился.
— Какая же глупость эти балы, не правда ли? — говоря это, княжна смотрела не на него, а на тёмное высокое небо. Её чуть рыжеватые волосы развевались на ветру. — Похоже, будет дождь…
Князь Андрей обернулся туда, куда смотрела Дарья. Ночь становилась глубже, хотя заметно посветлело, ведь луна полностью вышла из-за тучи, но эта самая чёрная туча перекрывала половину неба и готова была пролиться.
— Странный вы человек, князь Болконский, — спокойно, даже с безразличием, произнесла княжна Дарья, искоса поглядывая на князя.
— Отчего же?
— Вы совсем не похожи на других. — Это плохо?
— Заметьте, я этого не говорила…
— Что вы хотите от меня?
— Изначально я лишь хотела узнать, отчего вы не могли оторвать от меня своего взгляда и всё. Сейчас я понимаю, отчего так… Мы ведь с вами весьма похожи.
— Что вы имеете в виду, Дарья Алексеевна? — Болконский пытался понять, что Кибакова имеет в виду, но, то ли от боли в голове, то ли от присутствия этой странной особы, разум напрочь отказывался понимать и анализировать происходящее.
— Не прикидывайтесь дурачком, Болконский, — княжна зло усмехнулась, — у вас это плохо получается, — она перевела взгляд на него. — Я прекрасно понимаю, что вас также раздражает всё это великосветское общество и образ его жизни, — с особенным презрением Дарья вывела слово «великосветское». — По вам это видно, вам скучно здесь находиться.
Князь Андрей не торопился с ответом, хотя она сказала всё так, как было на самом деле.
— Вы хотите побыть один? Я мешаю вам, наверное, — княжна Дарья взглянула в его печальные серо-голубые глаза.
— Не мешаете, но вы правы, я хочу побыть один.
— Так бы сразу и сказали, — княжна, с каким-то явным разочарованием, вздохнула и направилась обратно в залу.
«И как она это узнала?..» — подумал князь Андрей, облизав свои пересохшие губы. «Кажется, пора уходить. Как же голова болит…» — он на миг закрыл глаза и потёр левый висок, а после направился к выходу.
На крыльце князь Андрей увидел какую-то знакомую фигуру. Он остановился, дабы рассмотреть, кто это. И это была, конечно же, Дарья Кибакова, которая, по-видимому, тоже собиралась уходить.
— Князь Болконский, вы за мною следите что-ли? — с небольшой иронией, произнесла она, глядя на Андрея и перебирая в руках свой веер.
— Не одному мне кажется, будто вы преследуете меня, — князь Андрей слегка улыбнулся.
— Мне это совершенно не надо, я вообще прибыла сюда по просьбе одного человека. И мне любопытно, с какой целью вы приехали сюда?
— С той же, что и вы, княжна, только меня уговорил мой друг.
— Что значит друг?.. За много лет я уже и забыла значение этого слова… Я всегда хотела быть другом для крестьян, хотя понимаю, что всегда буду для них только госпожой, — Дарья опустила взгляд. — Впрочем, какое это имеет значение? Нет друзей — нет и лишних проблем.
— Дабы человеку перестать быть одиноким, он должен встретить такого же одинокого человека.
— Что вы имеете в виду?
Поделиться книгой: