Ошибка Девочки-с-пальчик

– А вот и они, – начала я.

– Громче! Кричи! – приказало «ухо».

– Главные виновники вечера! – заорала я. – Новобрачные! Ура! Приветствуем их! И сейчас узнаем, кто же станет главным в семье! А ну-ка, давайте, откусите от каравая! Кто отгрызет самой большой кусок, тот станет главой семьи! И…

– Чего это деваха одна старается? – перекрыл меня грубый бас.

Я повернула голову на звук и попятилась. Из боковой двери в стене около подиума вышел мужик, наряженный в зеленые штаны-галифе и ярко-красную косоворотку, подпоясанную зеленой лентой. На голове у него красовался картуз, на лоб спускались рыжие кудри, за ухом торчал голубой цветок, в руках была гармонь. А рядом стоял… медведь!

– …! – воскликнуло «ухо». – …!

Я вздрогнула. Наверное, не следует повторять такие слова на свадьбе православной пары. Но что мне делать?

– Слышишь? – спросила Антонина.

Я кивнула, потом пробормотала:

– Угу.

– Понятия не имею, откуда он взялся, – затараторила Тоня, – кто-то из гостей решил пошутить. Встречаются идиоты. Они способны невестой нарядиться или на мужика-свидетеля белое платье натянуть, фату повесить. Тьфу! Не бойся! Медведь не настоящий! Актер! В программе такого номера нет! Типа шутник! Говори свой текст! Решу проблему! Начинай!

Ухо замолчало. Я растерялась – что говорить? Потом меня осенило! Слова про каравай!

Новобрачные притормозили у подиума. Я подбежала к ним, протянула поднос:

– Сейчас проверим, кто…

– Трифон, – перебил меня мужик, – глянь, твою невесту украли. Ну-ка разберись!

– Что за идиотство? – закричала Антонина. – Нет такого в сценарии! Илюша, немедленно вызывай охрану!

Мне стало понятно, что муж Тони тоже незримо присутствует на свадьбе!

– Вперед! – скомандовал незваный гость.

И медведь поспешил ко мне. Я и ахнуть не успела, как Топтыгин очутился рядом. Молодожены быстро отошли влево. Михайло Потапович схватил каравай.

– Илюха! Сделай что-нибудь! – взвыла к супругу Тоня.

Новобрачные уставились на меня, народ в зале загудел. Праздник определенно заруливал не в ту сторону. Невеста прижалась к жениху, тот стоял столбом. «Ухо» молчало, я осталась без помощи в непонятной ситуации. А Михайло Потапович принялся жрать каравай. Следует отдать должное актеру, который старательно изображал топтыгина. Кабы я не понимала, что он ряженый, могла бы подумать, что передо мной настоящий зверь. Медведь чавкал, тихо рычал, поднос быстро пустел. Невеста опустила голову, гости замолчали, в зале возникло неприятное молчание.

– Ага! – завопил мужчина. – Женишок струсил! Ну, сейчас Мишенька Ксюшу-красавицу в свою берлогу утащит! Хватай ее!

Медведь, который успел в мгновение ока уничтожить большой хлеб, медленно двинулся к паре. И тут я поняла, что помощи ждать неоткуда, следует действовать самой.

Одним прыжком я оказалась около актера в медвежьей шкуре и что есть силы огрела его подносом по башке. Герой русских народных сказок замер, потом обернулся, развернулся и зарычал. Вряд ли он собирался от всей души поблагодарить меня. На секунду стало страшно – ну прямо настоящий зверюга! Что делать?

Решение пришло мгновенно. Я ухватилась за здоровенную бутылку с шампанским, сумела ее поднять и стукнула емкостью медведя по морде. Раздался характерный звук, стекло разбилось, по носу топтыгина побежали потоки пенящейся жидкости. Актер остановился. Похоже, он раздумывал, как ему поступить. А я выхватила из держателя, который стоял рядом, блестящую емкость. С какой целью ее поставили около бутылки? Зачем мне интересоваться ответом на ненужный вопрос? Надо надеть сосуд на голову Михайлу Потаповичу! Емкость оказалась как по мерке сделана. Она аккуратно «села» на башку медведю, опустилась на его плечи.

Хотя, есть ли плечи у этого животного? Честное слово, не знаю! В голове у меня сейчас вертелись другие мысли. Актер в данную секунду не понимает, как поступить, но долго такое состояние не продлится. Лицедей живо придет в себя, сбросит «шлем» и не пойми что затеет! Надо его оглушить.

– Дайте стул! – завопила я. – Скорее!

Жених вздрогнул, выпал из сомнамбулического состояния, подбежал к первому столику, спихнул какого-то гостя, схватил кресло, в секунду оказался около животного, которое покачивалось на лапах, и опустил мебель на блестящую емкость. Человек, наряженный в шкуру, свалился как подкошенный.

Мы с невестой одновременно подскочили к тому же столику. Я схватила серебряный кувшин с неизвестным содержимым, молодая жена вытащила из супницы поварешку. Слаженно, словно пара фигуристов, мы вернулись на подиум и одновременно стукнули по «шлему» на голове исполнителя роли медведя. Я опустила кувшин ему на макушку, а новобрачная со всего размаха ударила по правой стороне емкости.

– Враг повергнут! – закричала я.

– Йо-хо-хо! – заорала невеста, размахивая разливательной ложкой.

Гости зааплодировали.

Молодые подошли ко мне.

– В сценарии такой сюжет не прописан, – тихо сказал жених.

– Знаю, – прошептала я, глядя, как охрана, которая наконец-то сообразила, что появление топтыгина не было запланировано, утаскивает поверженного Михайлу Потаповича. – Велите секьюрити поймать ряженого, который изображал роль дрессировщика, и не отпускать его. Кто-то захотел испортить вам праздник, надо узнать имя заказчика «шоу». Мужик удрал, но далеко уйти не мог.

– Не «кто-то», – злым тоном сказала невеста, – а бывшая моего мужа! Дрянь!

– Она на такое не способна, – возразил жених.

– Ясно! Женился на мне, а стерву забыть не способен! – прошипела новобрачная. – Развод! Прямо сейчас! Вали к своей проститутке!

Я схватила девушку за руку.

– Полон зал народа. Если сейчас вспыхнет скандал, его будут долго обсуждать. Пожалейте родителей. Давайте продолжим праздник, разведетесь завтра.

Юная жена закрыла глаза, постояла молча пару секунд, потом приняла решение:

– Вы правы. Моя семья не заслужила позора.

– Моя тоже, – еле слышно добавил муж.

– О тебе поговорим потом, – на удивление спокойно заметила супруга. – Поставлю Олега Ивановича в известность о том, как его сын ухаживал за мной, а сам не мог забыть любовницу, с которой ему отец запретил общаться. А наглая баба решила…

– Все! – остановила я монолог. – Возвращайтесь на место. Ведите себя как страстно влюбленная пара. Проблемы, скандалы – завтра, и только в кругу семьи! Уж постарайтесь! В противном случае вы и ваши родители надолго станете главной темой для сплетников. Взялись за руки! Улыбаемся! Все, что произошло, – запланированный заранее сюрприз.

Новобрачные молча вернулись на исходную позицию, а я начала громко говорить:

– Итак, мы все увидели сцену похищения невесты. Это древний православный обычай. Медведь олицетворяет силы зла, они хотели поработить девушку, внушить ей плохие мысли вроде «завтра убегу от мужа, медведь станет моим супругом». Но наша невеста не такая! Все видели, как она храбро дралась с врагом. И жених не подкачал. Я же исполняла роль свекрови и тещи одновременно! Чему учит нас эта православная история? Жена должна любить мужа, а тому следует обожать супругу. Родители же всегда помогут молодой семье! Сцена похищения – сюрприз для всех, кроме тех, кто помогал ее поставить. Медведя и его хозяина изображали артисты московского театра.

– Мы хотели устроить вам сюрприз! – крикнула новобрачная и поцеловала супруга.

Обе пары родителей зааплодировали, потом отец новоиспеченного мужа засмеялся:

– Ну проказники! Как лихо сыграли! Мы с матерью напряглись.

– Не понимали, что происходит, – добавила дама, которая сидела рядом. – Дети, вы настоящие актеры!

Дирижер оркестра тоже сообразил, что следует делать, и музыканты сыграли туш. Исполнили они короткое инструментальное произведение кто в лес кто по дрова, зато очень громко.

– Ваще! Гениально! – взвыло «ухо». – Лампа! Обожаю тебя!

Глава восьмая

На следующий день, когда я уже хотела сесть в машину и поехать в офис, позвонил Чернов.

– Лампудель! Спал всего два часа, излазил весь интернет вкупе с даркнетом, нашел Эдуарда Львовича Морсина, врача-психиатра. Он раньше работал в психиатрической больнице, потом основал пансионат «Тихая пристань». Нина Морозова содержится там. Попытайся разговорить девушку, если только разрешат с ней пообщаться. Если нет, то побеседуй с Морсиным – он согласился с тобой встретиться, правда, без особой радости.

– Давай адрес, – отозвалась я, – посмотрю, сколько ехать.

– Можешь обойтись без машины, – засмеялся Юра. – Когда ты едешь домой, твой путь лежит через деревню Бакино. Потом развилка, на одном указателе написано название твоего поселка, а на другом что?

– Там тоже указан какой-то населенный пункт, не обращаю внимания на его название. Я же к дому поворачиваю.

– Очень уж красиво обозвали то местечко – Гнилое Болото.

– Романтично, – усмехнулась я.

– В советские годы там располагался интернат для психоневрологических больных, – продолжал Чернов, – потом его расформировали. Морсин выкупил здание и землю. Как ему это удалось, не интересовался – зачем нам эти знания? Доктор основал интернат для людей, которых невозможно содержать дома. Нина там давно. Светлана не захотела нам о сестре рассказывать. А я понимаю, что если человек о чем-то умалчивает, то это или противозаконно, или стыдно.

– У каждого в жизни найдется эпизод, о котором он не хочет вспоминать, – пробормотала я.

– Вот-вот, правильно мыслишь! – обрадовался Чернов. – Вероятно, скрытая от нас информация интересна.

– Мало кому хочется рассказывать посторонним о сестре, которая живет в сумасшедшем доме, – заметила я.

– Мы не посторонние, нас наняли для выяснения, кто затеял лишение Светланы заработков, распустив слух о том, что у нее СПИД, – возразил Юра. – Врачу, адвокату и частному сыщику всегда следует говорить правду, не надо ничего утаивать. Шагай к Морсину, уверен, он владеет какими-то интересными для нас подробностями. Всего десять километров пути.

– Уже пошла, – в тон мужчине ответила я, – сапоги-скороходы обула.

Путь до Гнилого Болота на машине – не идти же пешком десять километров! – занял меньше десяти минут. Когда я подъехала к железным воротам, те сразу открылись. Из будки охраны высунулся парень в черной форме, помахал рукой.

Я добралась до трехэтажного дома, зашла внутрь и увидела пожилую женщину. Та вмиг украсилась улыбкой.

– Вы Евлампия?

– Верно, – кивнула я.

– Контингент у нас постоянный, всех хорошо знаю. А вас впервые вижу. Приятно познакомиться. Имя-то какое красивое!

Послышался звук шагов, передо мной оказался стройный мужчина.

– Добрый день, госпожа Романова, – быстро произнес он, – пойдемте в кабинет.

Я поспешила за помощником Морсина. Тот почти бегом поднялся на второй этаж, распахнул дверь и показал на кресла, которые стояли на ковре.

– Присаживайтесь.

Я опустилась на сиденье и утонула в нем. Помощник психиатра устроился напротив и неожиданно произнес:

– Господин Чернов предупредил, что разговор пойдет о Нине Ильиничне Морозовой.

– Да, – согласилась я, – но хочется побеседовать лично с Эдуардом Львовичем.

– Он перед вами.

Я растерялась. Морсину, должно быть, скоро шестьдесят, а напротив меня сидит человек, которому и сорока не дать.

Хозяин кабинета улыбнулся. Похоже, он считал мои мысли, потому что сказал:

– Регулярные занятия спортом, правильное питание, радостная встреча каждого дня, позитивный настрой, любимая работа, отсутствие лишнего веса – все это сохраняет молодость и здоровье. Большинство врачей делятся этими простыми вещами со своими пациентами, да не каждый им следует. Вы в спортзал ходите?

– Нет, – вздохнула я.

– Начать никогда не поздно. Могу посоветовать клуб «Лев». Если запишетесь туда, найдите тренера Максима Каменского, скажите, что вы от меня. Через год вопреки законам природы помолодеете лет на семь. И не только внешне. Хорошо. Пятиминутка полезной информации завершена. Чем вас заинтересовала Нина?

Я решила ответить прямо и честно:

– В наше агентство обратилась Светлана, младшая сестра вашей подопечной. Ее проблема решаема, но необходима дополнительная информация. Госпожа Морозова предоставила много разных сведений, однако о сестре даже не упомянула. Создается впечатление, что есть некая семейная история, о которой нашей клиентке неприятно вспоминать. Вполне вероятно, что корни проблем младшей Морозовой растут из ситуации, о которой она нам не сообщила.

– Существует понятие врачебной тайны, – напомнил мне владелец клиники.

– Мне об этом известно, – тихо заверила я, – но у Светланы малоприятная ситуация. Чем больше мы узнаем, тем становится вероятнее, что мы сумеем помочь девушке.

– Клиентка сама должна рассказать все вам, – не дрогнул доктор.

Я решила не обращать внимания на его слова.

– Что с Ниной? Почему она у вас?

– Состояние здоровья женщины не позволяет ей жить одной, – ответил психиатр. – Некоторые люди нуждаются в постоянном уходе. У Нины нет семьи, из родных у нее только Светлана. А та часто в командировках, много работает, поэтому поместила сестру в мой медцентр.

– По нашим данным, Нина попала сюда будучи школьницей, вряд ли тогда платить за нее могла Светлана, – заметила я. – В те года еще жива была Ирина Андреевна, мать девочек. Наверное, счет за пребывание у вас немаленький. Вероятно, у Морозовой есть спонсор.

Доктор пожал плечами.

– Информация о плательщиках не разглашается. И где клиент или его родственники берут деньги, мне неинтересно. Сообщил вам то, что мог. Больше ничего прибавить не могу.

Я встала.

– Большое спасибо.

– Пожалуйста, – сухо ответил Эдуард Львович, – всегда готов помочь как пациенту, так и частным детективам.

Потом он нажал на кнопку, которая торчала из столика. Через короткое время в дверь постучали.