Помоги проекту - поделись книгой:
— Подарки я люблю, — я притормозил и принял тяжелый сверток, — От кого?
— От Кравец, и Дашка еще поцелуй передавала, — смутился управляющий. — Но я только на словах передам, хорошо?
Я отмахнулся. Уже глаза загорелись, стоило только частично открыть подарок. У меня в детстве такой был — только с пистонами, и недавно от сектантов чуть не перепал, если бы не отговорили. И вот теперь он лежал у меня в руках — «Наган».
Видно, что не новый — черный ствол, медный барабан, с одной стороны над рукояткой подстертый штамп: ИМПЕРАТОРСКИЙ ТУЛЬСКИЙ ОРУЖЕЙНЫЙ ЗАВОДЪ, а с другой стороны царапины в виде ряда перечеркнутых линий.
Ну, если крыс стреляли, то маловато, а если прошлый владелец хотя бы заказы закрытые отмечал, то и неплохо. Боевая пушка. Я глянул через ауру и почувствовал тепло, уверенность и спокойствие — эффект от намоленности, про который как-то рассказывал Гидеон.
Я поковырял его со всех сторон, изучил семиместный барабан, взвел курок — моих скромных знаний об оружии хватило, чтобы определить «наган» как одну из первых версий, в том числе известную, как «солдатскую». В общем, палить очередями не получится — ударно-спусковой механизм одинарного действия.
Но и то уже прорыв в моей скорострельности в сравнении с «крынкой»! Я прижал револьвер к груди и зажмурился, за пару мгновений пересмотрев все любимые советские фильмы! Ну все, власть меняется, я теперь неуловимый мститель!
— Кобуры нет, — Захар вывел меня из радостного транса, — Но три пачки патронов: разрывные, зажигательные и обычные. Они чуть слабее, чем у «крынки», но и цена поинтересней. Ты в порядке? Взгляд туповатый какой-то?
— Захар, спасибо! Это настолько классный подарок, что я даже готов сам тебя расцеловать, чтобы ты и Дарье, и Ольге обратно привет передал!
Захар шутку не оценил и смылся наружу, якобы размять ногу. И пока он прогуливался вокруг, я потестил «наган».
Зарядка, конечно, не скоростная. Откинул защелку и запихиваешь по одному патрону, поворачивая барабан. Разрядка еще медленнее — стрелянные гильзы через одну норовили застрять, и в помощь тогда шел шомпол под стволом, который легким движение руки превращался в поршень-выталкиватель. И дальше опять по одному.
Курок туговат, палец с непривычки подустал его взводить, но и это не казалось проблемой. Прицельная дальность сопоставима с обрезом, а то и лучше. Но спуск жестковат, что опять же с непривычки мешало метко бить.
Но даже без правила, что дареному коню в зубы не смотрят — я был в полнейшем восторге. И как плюс в барабан можно было зарядить разные патроны и выбирать подходящий под ситуацию. Так что одними поцелуями у меня сестры не отделяются, проставиться нужно будет точно!
Но сперва пришлось встретиться с другими сестричками: Лейла и Тори, которых, по мнению Захара, можно было найти в одном большом доме с вывеской: «Зубные врачи для бедных» на окраине Белого Яра.
«Буханку», как и Захара, мы сочли слишком приметными и оставили на въезде в город. Дальше я уже пошел сам, стараясь лишний раз не отсвечивать, но с любопытством разглядывая город.
Жизнь налаживалась, я бы даже сказал, что била ключом, кирпичом, досками и прочим строительным материалом. Прямо какой-то социалистический субботник — чистят, строят, вывозят мусор, что-то красят, вставляют окна. Помимо бурной деятельности в глаза бросились двойные ряды фонарей со святым светом и несколько свежепостроенных вышек с вооруженными людьми на перекрестках, и оборудованные из мешков огневые точки на крышах.
В какой-то момент я заблудился, но первый же встречный указал в сторону зубоврачебной клиники. Которая оказалось не просто ширмой, а самой настоящей больницей для бедных, мерзнущих в очереди на улице.
На углу дома стояла металлическая бочка, из которой выбивалось невысокое пламя, но там стояло всего два человека. Остальные хоть и мерзли, но всячески обходили бочку стороной. Когда я подошел ближе и разглядел свои старых знакомых, сразу стало ясно почему все именно так.
Две суровые фитоняши, косящие то ли под самураек, то ли под ниндзя, встретили меня угрюмым молчанием. Что-то не задалось у них — у одной рука на сгибе в жесткой повязке, у второй пустые ножны за спиной.
На мою улыбку не среагировали, молча обыскали и, не дав погреться, в обход очереди проводили в клинику.
Нечаев, он же Дантист, он же глава группировки Томские зубодеры, оказался реальным стоматологом, ну или хирургом-зубодером. Если в этом мире уже есть деление на хирургов, протезистов, пародонтологов и прочих зуботологов — в этом я был не уверен.
Зато на все двести процентов знал, что я не хочу попасть сюда на прием. Сама клиника больше походила на парикмахерскую — несколько кресел вдоль стены в общем зале. В каждом сидел человек, и вокруг суетились люди в белых халатах. В том числе и Нечаев, больше похожий на мясника с закатанными рукавами и забрызганным кровью фартуком.
Он заметил нас, махнул рукой, чтобы подождали. И резко цапнул каким-то пыточным предметом зуб у пожилой женщины в кресле. Вот ведь садюга чертов, а женщина, когда у нее шок прошел, еще и спасибо ему сказала.
Но как бы эти все бедолаги ни были благодарны за сомнительную бесплатную медицину, отблески ауры говорили, что счастья в этом доме нет. Темная энергия кровавым маревом поднималась над полом, трепетала и тянулась к рабочему креслу Нечаева.
Единственному креслу, где были кожаные ремни на подлокотниках и стальная конструкция для фиксации головы. Похоже, что свои теневые дела здесь решали, не отходя от кассы, только в нерабочее время.
— Матвей! Рад тебя видеть, — Дантист помахал мне щипцами в окровавленной руке. — У тебя зубы не болят? Может, подлечить? У нас тут очередь накопилась, две недели не работали, сам понимаешь, что тут в городе творилось. Но тебя без очереди пропустим, а?
— Нет, спасибо, я чищу два раза в день, — я натянуто улыбнулся, поставив себе галочку купить зубную щетку. — Вызывали?
— Ну зачем так официально? — Нечаев позвал на свое место подмастерье, улыбнулся следующему пациенту и подошел ко мне. — Есть просьба одна под твои навыки. У меня украли кое-что. Черная Барыня — слышал про нее?
Глава 3
— Нет, не слышал, — я помотал головой. — Не местная что ли?
— Хотя кого я спрашиваю, это же ты у нас не местный, — засмеялся Дантист. — Старики твои про нее расскажут, Барыня особа в нашей губернии известная. Жаль только, что отступница.
— Давайте тогда без предисловий, а то старики мои меня ждут.
— О, сразу к делу, — Нечаев подтолкнул меня к двери с табличкой «Главный врачеватель». — Мне нравится твой настрой. Короче, слушай.
Мы вошли в просторный кабинет, чем-то напомнивший мне музей. На одной стене висела экспозиция (почему-то захотелось назвать это гербарием) из огромного количества зубов разных форм и размеров. Бабочек так коллекционируют, насаживая на булавки, а здесь на тонкие гвоздики. В центре стоял письменный стол с хозяйским кожаным креслом и обычным деревянным для гостей. И несколько стеклянных медицинских шкафа, как в музее, заставленных стоматологическим пыточным инструментом.
— Присаживайся, долгим разговор не будет, но не люблю, когда маячат, — Дантист вынул из ящика под столом карту области и расстелил перед нами, потом ткнул пальцем в западную часть губернии в голубую кляксу. — Это озеро Чаны. Где последние сорок лет, как по расписанию, открываются озерные разломы бирюзового уровня. Лезет оттуда всякая погань разношерстная, хотя в основном фобосы. Но ценность не в этом, главное — что в тумане разрыва в озере появляется бирюзовый жемчуг. Редкий и дорогой ингредиент, за которым всегда идет охота.
— А при чем здесь Черная Барыня? И я?
— Притом, что Барыне зачем-то понадобился жемчуг, и, так скажем, у нас возник некоторый конфликт интересов, после которого мои люди потеряли доступ к озеру, а люди барыни приобрели.
— Хм, а я должен, так сказать, вернуть вам доступ? — я состроил самую недоверчивую гримасу, которую смог, еще и покосился на самурайку в повязке.
— То, что ты должен — это ты верно сказал, — осклабился Дантист, — но не льсти себе, Чаны пока для нас потеряны. Смотри сюда.
Нечаев подтолкнул карту и поставил палец в новую точку. В северо-восточную часть Томской губернии, ниже Кузнецка и рядом с большим озером, похожим на букву «Г», только повернутую в другую сторону.
— Это Алтын нуур или «Золотое озеро», если на языке местных, или озеро Телецкое, если по-нашему, — стал объяснять Дантист. — Второе место, где в нашей губернии можно раздобыть жемчуг.
— И, видимо, золото?
— Да, золота там полно и полно артелей, которые его там добывают под контролем и охраной имперской армии и охотников.
— Так там небось все разрывы тогда моментально закрываются?
— Не все, — Дантист блеснул ровными белыми зубами. — Озеро в длину почти восемьдесят верст, в ширину до пяти доходит. Все перекрыть не могут, охрана серьезная только вокруг разработки. И там глубина полтораста саженей, а бирюзовые разрывы по дну стелются.
— Это мне должно что-то объяснить? — я попытался вспомнить, сколько будет одна сажень в метрах, потом забил, какое бы ни было соотношение, явно, что нырять с головой придется. — В Чанах же вы как-то справлялись?
— Нашел что сравнивать, — Дантист уселся в кресло. — В Чанах глубина, дай бог, три аршина.
— А, ну, теперь понятней стало, — я улыбнулся. — Что от меня-то надо?
— Жемчуг достать, — ответил Дантист и начал сворачивать карту. — Два места я тебе указал, даже проблемы скрывать не стал. Большой толпой в Телецкое соваться нельзя, имперские ищейки жизни не дадут.
— Понятно, и в обмен на жемчуг вы мне долги деда спишете?
— А ты наглый, — засмеялся Дантист, — но можно и весь долг закрыть. Одну жемчужину заберу за пять кусков. С твоим долгом — это сорок два камушка.
— Прям ответ на главный вопрос жизни, вселенной и всего такого… — я улыбнулся, глядя, как Дантист поднял брови и крутит пальцем у виска. — Это я о своем. А отказаться могу?
— Конечно, можешь, только это я сейчас такой добрый, реальную помощь тебе предлагаю, — ответил Дантист. — Но у меня убытки будут, если я заказ на жемчуг вовремя не сдам, и придется компенсировать, проценты должникам повышать. Так что думай, мне нужно пять камней к Рождеству, будет больше — тоже хорошо. В следующем году тоже готов покупать, но это отдельный разговор и цена будет другая.
— А с Барыней что?
— Решаем вопрос в Чанах, — Дантист поморщился, явно вопрос решался как-то не в пользу Зубодеров, — в Телецкое она, скорее всего, не сунется, но кто ее знает. Отступники все в розыске, народ они отчаянный, терять-то нечего.
— Хорошо, подумаю, — так, до Рождества еще почти месяц, от карьера до Телецкого верст двести, часа четыре ходу на «буханке», до Чан в три раза больше, но все равно не пешком. — Может, аванс? Аквала… тьфу, для подводных работ какое-то снаряжение выдадите?
Не понятно было, знает Дантист о мэйне и моих новых способностях. Если не знает, то светить не хотелось. Еще вопрос, как здесь с развитием дайвинга? Жюль Верн, насколько помню, даже в ранний период развития технологий свои батискафы выдумывал. «Космические» скафандры со шлангом подачи воздуха должны были уже изобрести. Интересно, а Zippo под водой сработает? Надо будет у Захара спросить, Дантист хоть и в курсе, что я не местный, но так уж позориться своим незнанием, не хотелось.
— Конечно, выдадим! — заржал Дантист. — Догоним и еще раз выдадим! Аванс ему? Смешно! Возьми у Лейлы маячок, когда жемчуг будет на руках, сломай, и мы тебя найдем. Все, жду тебя с подарками к Рождеству.
Переоценил я слегка возможности местных моторок. По ощущениям «буханка» могла выдать километров сорок-пятьдесят в час и то по прямой и хорошей дороге. Про дороги здесь никто не слышал, про зимнюю резину тоже. Хорошо хоть между городами шло оживленное сообщение не только на санях, но и грузовых моторках.
Наш карьер на районе был не единственным, а скорее одним из сотни всевозможных месторождений, шахт или производств. Куда и откуда постоянно шли машины. То навстречу кто-то ехал, кто-то на обгон шел, порой целыми караванами, часто в сопровождении броневиков, то просто патруль охотников лесные разрывы искал.
Захар, устав от попыток напугать меня бесперспективностью поиска жемчуга, похрапывал, завернувшись в меховой воротник, только что купленного овечьего тулупа. По наводке управляющего я себе тоже такой взял — караул нести в карьере, но пока он лежал в кузове запакованным кульком.
Вообще, шоппинг, удался.
Только начался он с магазина магических редкостей мадам Дюпон.
Все то время, пока я был на приеме у стоматолога, я прям чувствовал, как Муха проснулся и бьется в предвкушении. А стоило появиться в торговом районе, началась самая настоящая игра в горячо — холодно с периодическими приходами образа его возлюбленной, буквально в профиль и анфас и табличкой «вас разыскивает мухалиция». Даже имя умудрился показать в мелькнувшей сцене, где она его на тот злосчастный бой напутствовала, а он ей — своей Лизоньке, обещал поскорее вернуться.
К магазину магических редкостей я подходил в раздвоенных чувствах. С одной стороны — радость, что выполню последнее желание Мухи, а с другой такая тоска взяла, что хоть Захара отправляй. Аж сердце защемило. Такие они счастливые были в этом воспоминании. Еще б не знать, чем все закончилось.
По традиции меня не пустили внутрь, но в этот раз, глядя на мой потрепанный вид, сразу вызвали охранника. С которым мы довольно быстро нашли общий язык. Он помнил Никифорова. А я, не вдаваясь в детали про призрака в моей голове, рассказал правду — что нужно исполнить последнюю волю и вручить кольцо.
А дальше я минут на десять выпал из действительности.
На улицу выбежала всхлипывающая девушка в короткой шубке нараспашку, застыла, растерянно глядя на меня. А Муха вспышкой эмоций у меня в голове попросил дать ему чуть больше контроля. Я дал и мысленно отвернулся, стараясь не мешать.
Боксер взял девушку за руку, и время будто остановилось. Не знаю, какие образы он ей посылал, что говорил или как прощался, но Лиза перестала плакать, потом и всхлипывать, и, наконец, на ее лице появилась улыбка.
Девушка забрала кольцо, сказала «спасибо» — уже лично мне, и скрылась в магазине. А меня все еще колбасило — будто в груди у меня центрифуга, по которой разматывает Муху. Но сердце стало стучать тише, дыхание выровнялось, и я почувствовал, что боксер, наконец, успокаивается. Уходит напряжение, взамен появляется легкость, а душелов в кармане теплеет.
Посмотрим, собой я был доволен. Свою часть сделки закрыл, теперь можно и наградить себя. И заглянуть в оружейный магазин.
Деньги жгли карман.
Управляющий уже внес все необходимые платежи по кредитам, придержав долю Гидеона. А по Дантисту маячил шанс (и пусть железный человек в это не верил) рассчитаться бартером. Так что потратить можно много!
Но здравый смысл в лице обреченно вздыхающего Захара победил. Я договорился с «железной совестью» ровно на двести рублей и что-то огнестрельное. А Захар пообещал, что колюще-режущее и дробящее я смогу в избытке найти уже в карьере. Что в тех условиях это материал скорее расходный и тратиться на что-то приличное не имеет никакого смысла.
Я взял себе почти то самое дешевое двуствольное центральное ружье фабрики Неймана с двумя курками, только улучшенную версию. За десять дополнительных рублей обещался улучшенный металл, способный выдерживать нестандартные патроны. Для «нагана» купил запасной барабан (продавец посоветовал, мол так перезарядить получится быстрее) и кобуру. Все остальные деньги ушли на патроны — парочка серебряных с дробью, пачка с кислотой и с огнем, и несколько особенных — тоже зажигательных, но не термитная смесь, а полынь и «святой свет».
Тут уже Захар подсказал, что в шахтах не всегда будет разумно палить разрывными и зажигательными, а вот «светлячки» не раз спасли жизнь охотникам в темных пещерах.
По снаряжению для командировки в глушь чоповцы уже все подготовили и забрали с собой в первую поездку — еда, вода, алкоголь, фонари, аптечка, нитки, одеяла, котелки, инструменты и прочая мелочь нужная для создания уюта во временном лагере. Докупить нужно было только еще еды с водкой, а дальше уже по желанию, вдруг мне что-то понадобится.
Здесь я был уже скромнее.В местном аналоге аптеки взял обычную флягу для согревающих напитков, туда сразу же налил травяную настойку с дополнительными эффектами и про запас несколько эликсиров бодрости и ночного зрения. Самый дорогой оказался магазин.
На развале в духе «фикспрайс» или все по пятьдесят копеек, а все остальное по рублю подобрал набор для умывания с обязательной зубной щеткой и бритвой, стальную кружку и кофейник с запасом зерен.
В магазине «готового платья» помимо тулупов для себя и Захара (он все-таки не боец в чопе, а больше администратор — старика беречь надо в тепле и уюте), я прикупил несколько наборов нижнего белья с закосом под термо, шерстяные носки, вязаную шапку, перчатки, плотные штаны, валенки и еще одну курточку для активных действий. Стеганый короткий ватник темно-серого цвета — пусть по меркам старого мира штука не модная и с характерным образом, но мне телогрейка понравилось. И тепло, и движения не сковывает, и цена такая, что проще новый купить, чем зашивать.
Под конец заскочили в книжный. Купили подробную карту губернии, и пару книжек из раздела «магия для чайников», ну то есть «Истоки силы» и «Классификация разрывов» — учебные пособия, одно для гимназии одаренных с печатью «Одобрено инквизицией», а второе для Ордена охотников, но с точно такой же печатью.
Моя библиотека пополнилась и с учетом найденного бестиария будет теперь чем скоротать вечерок на карьере. Я прям представил себе теплую избушку, за окном воет метель, а внутри печка-буржуйка, на которой дребезжит закипающий кофейник, и я в кресле качалке с интересной книжкой.
Лепота! Настроение поднялось, причем не от факта шоппинга, а от чувства, что обживаюсь в новом мире. Что здесь можно чувствовать себя живым не только в моменты адреналинового приступа опасности, но и от вполне обычных вещей. Тепло, буржуйка, дом, семья…
Поделиться книгой: