Ужас Дикого Леса

Приятное тепло под татуировкой действительно появилось сразу после этого монолога, и я на несколько мгновений закрыл глаза, вспоминая давний разговор с Радославой о богах:

«Сравни годовалого ребенка и себя. Он при всем желании не в состоянии осмыслить и сотой доли того, что видит, слышит и осязает. Ты видишь мир в разы более широко, но и это не идет ни в какое сравнение с тем, что доступно богам. Поэтому даже не пытайся оценивать их действия, исходя из своей логики. Просто прими, как должное, тот факт, что они видят в разы больше, чем ты, и живи по тем правилам, которые они принесли в этот мир. Да, моментами будет сложно. Но ведь даже Кощей отнюдь не воплощенное Зло – каждую ночь, выезжая из Нави в Явь во главе своей рати, он очищает мир от неправедно живущих, восстанавливает справедливость и забирает души смертных не для развлечения, а для того, чтобы у них появилась возможность начать жизнь заново…»

Я не считал богов Злом. Наоборот, искренне уважал. Каждого за свое. Поэтому подсказку богини Судьбы принял, как руководство к действию:

– Да, Рыжик, чувствую. И раз это – Дар, то порадуюсь ему вместе с тобой…

…В том, что это решение было принято не зря, я убедился буквально через пять минут, то есть, сразу после того, как ушел в транс и приступил к правке очередного фрактала. Первое же «прикосновение» к загнутой, серой и почти безжизненной «ворсинке» наполнило ее Силой под завязку, а появившееся сияние оказалось значительно ярче обычного. На второй такой же «ворсинке» снова ожил Знак Макоши. Но вместо того, чтобы выбить из состояния сосредоточения, заметно добавил остроты восприятия познанию сути и, тем самым, позволил увидеть пятый уровень энергетических жил, о существовании которого я даже не подозревал!

Само собой, никаких определений для нового типа структуры еще не существовало – как минимум, для меня – и я назвал ее «дымкой». Потом поэкспериментировал с вариантами «правки» и не без помощи татуировки богини Судьбы разобрался, как приводить в идеальное состояние фрагменты нового уровня энергетической системы.

Этот успех был отмечен ощущением удовлетворения, и Знак снова «уснул». А я, «оглядев» фронт работ, решил, что сестренке пока хватит двух предыдущих уровней, и вернулся к «ворсинкам». Судя по скорости их реакции на воздействия, не зря: они продолжали «разгибаться», «заполняться» и «вспыхивать» в новом режиме. При этом с каждым новым кусочком фрактала, подключаемого к циркуляции Силы, понемногу, но ускорялось кольцо, а оно, в свою очередь, повышало давление в системе и упрощало труды!

По субъективным ощущениям, с объемом «ворсинок», требующимся для прорыва, удалось разобраться за час с небольшим, но ожидаемая «вспышка» шарахнула только через полтора. Я сразу же принялся тормозить кольцо и почувствовал, что занимаюсь этим один. А когда остановил поток Силы, разорвал связь и вышел из транса, еле удержал обмякшую девушку в вертикальном положении, притянул к себе и заключил в объятия.

Печать бесстрастия? Ха!!! Удовольствие, накатывавшее на Ладу волнами, било через Знак в голову и сводило с ума. Слава всем богам, не плотским желанием, а чем-то более чистым, добрым и всеобъемлющим, что ли. Поэтому сопротивляться этим ощущениям не хотелось от слова «совсем», и я в них растворился. На целую Вечность – взмывал на каждую волну, переживал вспышку счастья, от которого захватывало дух, плавно съезжал в ложбинку, набирался сил и возносился снова. В результате напрочь выпал из реальности, поэтому после завершения этого чувственного безумия лениво удивился, обнаружив, что не сижу, а лежу. Все так же обнимая Рыжую и бездумно поглаживая ее голову, шею и спинку.

Ну, что я могу сказать? Мне… нет, нам было невероятно здорово. Так что первыми впечатлениями мы обменялись только минут через двадцать. И то лишь потому, что сестренке вдруг захотелось полюбоваться на Знак, а на нем обнаружились новые узоры:

– Не знаю, почему, но теперь моя татуировка ощущается законченной. Может, из-за того, что я в тебя окончательно вросла и разом перешагнула через все свои комплексы?

– Неа. Из-за того, что МЫ вросли друг в друга… – отозвался я. – Знаешь, как ни странно в это признаваться, но до этого прорыва я, оказывается, держал тебя на расстоянии. Да, на крошечном, но оно было. А теперь исчезло. Вообще.

– Значит, постарались оба… – засияла она.

– Но ты – больше… – пошутил я, реализовывая хитрый план. – Значит, заслужила подарки!

Сестричка развеселилась:

– О-о-о, подарки я люблю! И-и-и чем ты меня побалуешь в этот раз?

Я захлопал ресницами:

– Чем можно побаловать умопомрачительную красавицу?

– Ну, я бы не отказалась от упаковки трусов и гигиенических тампонов… – хохотнула она, невольно подтверждая заявление о победе над комплексами. – А то числа пятнадцатого начнутся «праздники», а я к ним не готова.

– Это не подарки, а расходники… – буркнул я, вываливая на матрас все затребованное. – А о чем обязана мечтать моя красотулечка?

Она приподнялась на локте и стукнула меня кулачком по груди:

– Давай уже свою версию, а то я изнываю от любопытства!

Я снова полез в пространственный карман и достал стальной кастет, но размерами раза в полтора меньше своего:

– Ты обязана мечтать вот о такой железяке! Да, она может оказаться чуть узковатой, ибо делалась под руку матушки, но ты его все-таки примерь, ладно?

– Не-не-не, он мне в самый раз!!! – вдев пальцы в отверстия и сжав кулак, протараторила она и заулыбалась: – Ярик, а ты знаешь, чем радовать буйных красоток!

– Это еще не все! – заявил я, сделал небольшую паузу и посерьезнел. – На шестой звезде подмастерья появляется возможность существенно ускорить развитие таких отвратных навыков, как зеркало и отрицание ветра. В обычном варианте их усиливают циклами активаций и сбросов, но это, на мой взгляд, извращение.

– Ну да, это дело слишком быстро надоедает… – подтвердила она и предвкушающе прищурилась: – А ты, как обычно, придумал способ злобной прокачки?

Я кивнул:

– Ага. Как известно, на внешнее воздействие эти навыки не реагируют. Поэтому раскачивать их надо изнутри.

– Н-не поняла? – растерялась девчонка.

– Отодвигаешь покров на максимальную дистанцию и зажигаешь ПОД НИМ обычный светляк. Зеркало мгновенно включается на полную катушку, чтобы погасить избыточный «внутренний» жар, а потеющая кожа нагружает отрицание ветра.

Уложив эти объяснения в голове, Рыжая сглотнула и выдала ту же самую фразу, которую когда-то озвучила Радослава. Причем слово в слово:

– Это гениально! Я бы в жизни не додумалась до такого извращения…

– А ты старайся думать от противного. И целенаправленно выворачивай наизнанку аксиомы… – улыбнулся я и поставил перед Ладой боевую задачу: – В общем, так – у тебя полчаса на освоение принципа. Чтобы смогла качать два этих навыка, сидя в рюкзаке…

…Всю дорогу до границы зоны «глушения связи» сестренка провела в настолько глубоком полутрансе, что не сразу среагировала на остановку. Зато, увидев, что я скинул отвод глаз и вытащил комм, превратилась в слух. Очень вовремя, ибо Хозяин Барнаула, как и в прошлый раз, принял звонок практически мгновенно.

– Добрый вечер, Еремей Данилович! – вежливо поздоровался я и изрядно удивился, услышав в ответ не самое стандартное обращение:

– А-а-а, Ужас Дикого Леса? Здравствуйте-здравствуйте!

– А чего это я Ужас?

Мой собеседник расплылся в счастливейшей улыбке:

– А кто в одно лицо вынес тридцать восемь мастеров от пятой до восьмой звезды включительно?!

– На самом деле нас было двое, а они одни! – отшутился я, дал Строганову посмеяться и посерьезнел: – Прошу прощения за то, что тороплю, но вы просили перезвонить, а мне очень не хочется подставиться под какую-нибудь ракету, наводящуюся на коммуникатор.

– Ракет не будет! – твердо пообещал Еремей Данилович. – Поисковая группа Селивановых нашла не один, а несколько «Шквалов», и Доломановы, кроме всего прочего, налетели на официальное предупреждение Имперской Канцелярии. Так что теперь при любом подозрении на использование вооружений на нейтральной территории они вылетят из Бархатной Книги быстрее собственного визга!

Я заулыбался:

– На редкость приятная новость!

– Это еще не все. Вы вынесли им почти двадцать процентов элитной части боевого крыла, и эти уроды просели на сто сорок с лишним пунктов в рейтинге сильнейших родов России. Что стало ничуть не менее серьезной катастрофой, чем выплата штрафов и виры, в общей сложности потянувших на двести сорок шесть миллионов золотых рублей. Ибо этот род оттоптал ноги очень многим и теперь, существенно ослабев, превратился из охотников в жертву!

– Миленько, однако! – хохотнул я.

– Последнее сказалось и на аппетитах… – продолжил Строганов. – Их отодвинули от «Алтая», но возле него начали крутиться другие не менее сильные рода. Поэтому я сейчас скину в канал контакты поверенного вашего покойного деда и файл с примерной схемой разговора – мужичок скользкий, крученый, и при определенной свободе маневра способен на многое, так что вам надо загнать его в нужную колею. То есть, потребовать переключения беседы в подтвержденный режим, скинуть свой идентификатор, вступить в права наследования, и лишь после этого озвучивать остальные требования. Причем в идеальном соответствии со списком, подготовленным моими юристами. Кстати, по моим данным, даже то, что можно просто перегнать со счетов рода Нестеровых и вашего деда на ваш личный счет, тянет на семьсот с лишним миллионов рублей. На мой взгляд, ради этой суммы стоит подсуетиться…

…Разговор со Строгановым никак не сказался на моей паранойе, так что с каждым из двух поверенных я разговаривал из разных мест. Затем отправил комм в пространственный карман и «задумчиво» поплелся в сторону центра магической аномалии. Под отвод глаз ушел шаге на пятом-шестом. Вроде как спохватившись. Потом, не меняя курса, добрался до ближайшей морены, пропрыгал по валунам порядка километра и лишь после этого развернулся в сторону Ледянки. Как только я как следует разогнался, сестренке захотелось поговорить. Почувствовав нетерпение, я спросил, что ее так впечатлило, и получил на редкость эмоциональный ответ:- Да многое! Во-первых, взбесил ублюдочный поверенный твоего дела: если бы не юристы Еремея Даниловича, расписавшие алгоритм общения с этим скотом, то ты бы не получил ни рубля. Причем совершенно законно. И теперь мне хочется его отловить и забить ногами до полусмерти! Во-вторых, по-настоящему порадовал поверенный матушки Радославы, поэтому я до ужаса довольна, что теперь все наши финансовые дела будет вести он, а не тот, первый. В-третьих, я не на шутку зауважала Строганова: он помог разобраться с наследством, на пару с Селивановыми вытряс из Доломанова сто миллионов и, не спрашивая твоего мнения, поделился половиной своей доли; предложил войти в род; готов в любой момент прислать конвертоплан со всем необходимым и так далее…Пока мы обсуждали три этих пункта, Рыжая была предельно серьезна. А потом развеселилась и заявила, что описала еще не все впечатления:- В-четвертых, еще вчера я была уверена, что восемь миллионов, полученные за квартиру в центре Красноярска, пополнят семейный бюджет и упростят нам жизнь, а ты оставил мне эти деньги на трусы и шоколадки! – И что в этом плохого? – спросил я. – Как это «что»?! Я у тебя самая послушная девочка на свете, а значит, буду ходить в одних трусах и уминать одни шоколадки! И если первое даже радует, то от шоколада на четыре миллиона золотых рублей я превращусь в шарик!!!Я развеселился и исправил логическую ошибку:- Не превратишься – половину съем я. – Это меняет дело! Тогда открою страшную тайну: я подобрала себе прозвище в стиле твоего. Раз ты у нас Ужас Дикого Леса, то я буду Жутью…После этой фразы сестренка посмешила меня еще немного, а потом ушла в полутранс и продолжила раскачивать навыки. Пахала, как проклятая, до следующей остановки, затем оглядела ту часть течения Ледянки, которую видела с излучины этой реки, и похвалила:- Ну да, я бы тоже не рискнула ломиться к нашему гидроциклу – мало ли, чем его «зарядили»!Я молча кивнул. Ибо тоже не хотел нарваться на какую-нибудь боевую химию или что-нибудь радиоактивное. Потом опустился на колени, высадил сестренку, дал команду раздеваться, не снимая отвода, благо мы стояли под деревом с густой кроной, убрал ее шмотки в пространственный карман, а свои под покров, и послал Рыжую вперед. Чтобы плыть за нею, ориентируясь по обнаружению жизни. А на противоположном берегу устроил получасовой отдых, совмещенный с ходьбой под руку. Ибо касания Лады и тепло ее души здорово успокаивали, помогая справляться с желанием повернуть налево, пробежать каких-то четыре с небольшим километра, увидеть то, что осталось от заимки, и захлебнуться ненавистью напополам с горечью. А эта умница, догадавшаяся, о чем я думаю, развивала единственную тему, на которую я был в состоянии думать – тему воздаяния. Так что весь этот час с небольшим мы провели в болтовне. А после того, как кризис был преодолен, вернулись в прежний режим путешествия и к четырем с минутами утра допрыгали до Новоалексеевки. Этот городок, который, на мой взгляд, правильнее было называть либо поселком, либо большой деревней, я знал, как свои пять пальцев, поэтому без особой спешки перевел «балласт» в категорию «спутница», взял девчонку за руку, провел между тепличными комплексами Граниных и Петровых, вышел в самое начало улицы Майских Зорь и, оказавшись на асфальте, отключил бодрячок и память гор. Ибо разгибать траву и возвращать в исходное положение примятую землю уже не требовалось. Зато с этого момента стал безостановочно оглядываться чувством металла – да, еще в середине июня камер наблюдения тут не было, но ведь могли появиться, верно? Как выяснилось буквально через четверть часа, они действительно появились. Возле каждого из трех имеющихся магазинов «города». Так что нам с Рыжей пришлось попетлять по переулкам. Но это было предсказуемо и принципиально ничего не изменило. Разве что к последнему, Ромкиному, мы подошли не в четыре сорок пять, как планировалось изначально, а минут на пять-семь позже и со стороны Пантелеймоновского переулка. Там в темпе перемахнули через забор, спокойно прошли мимо дрыхнущего псенка с ушами больше головы и по очереди запрыгнули скачком на подоконник окна второго этажа, открытого по случаю жары. Внутри семейного гнездышка Семенова мне бывать не приходилось, но с обнаружением жизни поиски спящего красавца не затянулись – мы с сестрой прогулялись по коридору до третьей двери справа и подождали. Порядка сорока минут. А потом проснувшийся простец выперся в коридор, поймал мою дезориентацию и целительский сон Лады, в результате чего отключился. Чтобы прийти в себя на продовольственном складе сидящим в собственном кресле за обшарпанным столом из настоящего дерева. – Привет, Рома! – поздоровался я, как только увидел в глазах сына самого предприимчивого дельца Горно-Алтайска первые связные мысли. – Прошу прощения за вторжение, но мне нужна твоя помощь. Кстати, ПКТ-шку не ищи – она лежит во-он в том холодильнике. Заберешь эдак часам к трем дня. – Здравствуйте, Яромир Глебович! Если не секрет, чем вы меня так здорово приложили? – вежливо спросил он. – Это не я, а моя родственница. Целительским сном. А он, как ты прекрасно знаешь, абсолютно безвреден. Этот двадцатишестилетний парень действительно знал. Ибо с раннего детства мечтал обрести Дар и изучил все доступные материалы о магии. Но так и не преуспел. Однако знания никуда не делись, вот он и расслабился. Слегка. Но мне хватило и этого:- А теперь опусти взгляд. В этом контейнере три свежих средоточия – усиление, исцеление и ледяной шип. Как их использовать, решишь сам. Но я советую продать – твои шансы с их помощью превратиться в одаренного практически нулевые, а так хоть заработаешь приличные деньги. – То есть, вы меня не убьете? – Тебя-то за что? – удивился я. – Ну, я же теперь поставляю продукты Доломановым… – А у тебя были варианты отказаться? – Нет. Меня просто поставили перед фактом. Прилетели, сообщили, что ваш род уничтожен, и потребовали переоформить прежний договор на них. – То есть, график поставки не изменился, верно? – задал я самый важный вопрос за весь разговор. Парень был отнюдь не дураком, поэтому подобрался. Но ответить – ответил:- Н-нет. Я же сижу на прямых поставках из Горно-Алтайска. Поэтому формирую заказы во вторник и в пятницу, а развожу, соответственно, в среду и в субботу. – Угу, твои догадки верны – я собираюсь воспользоваться твоим грузовичком для визита в наше бывшее поместье. Тебя, конечно, помучают, но не сильно. Ведь я одаренный с кучей прокачанных боевых навыков и боевым опытом, а значит, ты физически не в состоянии мне что-либо противопоставить. Можешь сразу заявить, что я пробрался в твой дом перед рассветом, дождался в коридоре и приложил дезориентацией, и что перед тем, как вырубиться от целительского сна, ты слышал женский голос. – Голос прозвучал из-за спины, поэтому напарницу Яромира увидеть не удалось. Но, если что, по тембру узнаешь… – продолжила Лада. И из-за его спины, и из-под отвода глаз. – Только убедительно прошу не завираться и не вешать на меня лишние преступления, ладно? – холодно попросил я. Ибо знал, насколько сильно он любит… хм… приукрашивать все, что можно и нельзя. И добавил мотивации придерживать слишком болтливый язык: – А то я обижусь и как-нибудь загляну в гости. В плохом настроении. – Я не стану вас расстраивать! Честное слово!! Скажу только то, что вы разрешили!!! – Вот и замечательно… – смягчился я. – Тогда будь так любезен, ответь еще на пару-тройку технических вопросов, и мы уедем. На твоем грузовичке……Самой неприятной частью всего этого мероприятия было создание качественной личины, способной обмануть систему распознавания лиц. Навык был не только тем самым, «легендарным», но и из категории уголовно наказуемых, так что сестренка смотрела за процессом моего преображения во все глаза. Слава Перуну, не со страхом, а с восторгом. А через полчаса «экстремальной пластики», полюбовавшись «клоном» Романа Семенова, додумалась до вполне логичного вопроса:- А что с голосом? Будешь менять связки? Я отрицательно помотал головой и показал ей крошечную «пластинку» телесного цвета:- Теоретически могу, но подгонять звучание слишком долго. Обычно я пользуюсь синтезатором речи. Напоминать, что использование таких устройств запрещено законом, ей и в голову не пришло:- Так вот что за файл ты компоновал после разговора со Строгановым! – Умничка! – улыбнулся я. – Чем больше материала для анализа, тем качественнее синтезированная речь, а я мотался к Семенову несколько лет. – Мне нравится твоя предусмотрительность! – мурлыкнула она. – В этом плане ты очень сильно напоминаешь папу: он тоже считал, что успех в любом деле зависит от мелочей, и всегда учитывал даже самые ничтожные вероятности. Не знаю, как с ничтожными, а большинство крупных я учел. Поэтому к нашему бывшему поместью проехал по маршруту, забитому в навигатор видавшего виды «Зубра», остановился перед воротами с полутораминутным опозданием, заранее опустил боковое стекло и подобострастно уставился в камеру терминала системы контроля доступа:- Семенов Роман Геннадьевич. Плановая доставка продуктового заказа. – Определенно, Нестеровы тебя разбаловали… – раздраженно буркнул чей-то голос из динамика. – Не научишься приезжать вовремя – лично займусь твоим воспитанием! – Прошу прощения, господин! Больше не повторится. – Я слышу это в третий раз. В четвертый накажу… – пообещал тот же голос, а через мгновение тяжелые бронированные створки поползли в разные стороны. – Виноват… – «на всякий случай» выдохнул я одно из любимейших слов Романа, тронул грузовичок с места, въехал на территорию и неспешно покатил к нужной пристройке. Перед ее воротами, конечно же, развернулся, благо не один десяток раз видел, как это делает настоящий хозяин машины, плавно зарулил в помещение задним ходом, заглушил движок и в темпе выскочил наружу. Дядька Захар, предупрежденный дежурным охранником, по своему обыкновению счел необязательным выбираться из каптерки, поэтому просто проорал, что ждет у себя. И это по-настоящему обрадовало. Ведь если сканер СКД видел и сравнивал с оригиналом только мое лицо, то этот простец, проработавший на Нестеровых не один десяток лет, не смог бы не обратить внимания на очень приличную разницу в росте и телосложении. Вот я с места и сорвался. В смысле, торопливо добрался до металлической лесенки, поднялся на дебаркадер, добежал до распахнутой двери и вломился внутрь. А там без разговоров приложил хозяина каптерки целительским сном и снова поменял личину. Да, потерял кучу времени, но другой реальной возможности добраться до святая святых поместья – оперативного зала СБ – не поднимая тревоги, не видел. Само собой, озаботился и сменой «начинки» синтезатора голоса. Так что в коридор главного здания поместья вышел подготовленным, вперевалочку добрался до лифта, прокатился на четвертый этаж, подошел вплотную к очередному сканеру и уставился в камеру. – Чего тебе, Захар? – недовольно спросил очередной голос. – Появилась возможность заработать кучу денег на пустом месте, но сам не потяну. И не знаю, к кому обратиться за по-…- Заходи, сейчас разберемся! Зашел. Как только щелкнул замок на мощной бронированной двери, дважды переместился скачком, вырубил обоих дежурных операторов все той же дезориентацией, благо на этот пост традиционно ставили самых слабых одаренных, и занялся системой безопасности. Нет, не программированием, а вредительством – снял нужную панель с правой боковой стены помещения, нашел распределительный щит и вырвал из штекеров оба электрических кабеля. Первым делом тот, который шел от резервного генератора, а следом за ним и второй, идущий от основного. Как и следовало ожидать, все мониторы мгновенно погасли, и я, слегка расслабившись, приступил к следующей фазе «визита в гости»: сорвал с дежурных коммы и отбросил их в сторону, затем раздел того, кто покрупнее, и натянул на себя черный армейский комбез. А потом обновил усиление, снес мужикам головы тесаком, извлеченным из пространственного кармана, с чувством выполненного долга оглядел «мертвое» помещение, вышел в коридор и захлопнул за собой дверь……Сестренка, засидевшаяся в грузовом отсеке «Зубра», встретила меня вспышкой счастья, прыгнула к левому плечу и, не выходя из-под отвода глаз, вцепилась в руку. Я тоже «спрятался» от досужих глаз и отправился в анабазис по постам охраны. Электронные замки всей территории поместья управлялись централизованно, из оперативного зала, и, конечно же, сдохли при отключении питания, так что лишними телодвижениями не задурялся – спокойно заходил в караулки, придерживая двери в открытом состоянии чуть дольше, чем требовалось, и на пару с Рыжей убивал всех, кто обнаруживался внутри. Потом отрубал трупам головы, выходил наружу и продолжал движение по маршруту. Приблизительно в том же режиме прошелся и по двум хозяйским этажам – вламывался в покои, в которых обнаружение жизни показывало наличие живых существ, и отправлял к предкам всех мужчин. А женщин и детей прикладывал дезориентацией, после чего оставлял Рыжей. Ну, а она сортировала первых и усыпляла вторых. Что значит «сортировала»? Заглядывала в шкафы и изучала одежду. Хозяек гражданской вырубала сном. А воительниц валила на месте. Ибо в роду Доломановых, как, впрочем, и во всех остальных, в боевых действиях участвовал не только сильный пол. Да, моментами приходилось напрягаться. Но звукоизоляция в здании была первостатейной, так что даже на шум пятидесятисекундного боя с семьей одаренных из мужа и трех супруг никто не отреагировал. И слава Перуну – каким бы безумным ни было желание отомстить, погибать в этом поместье мы однозначно не собирались. Предпоследний этап мероприятия получился долгим и скучным. Мы с Рыжей носились по двум зачищенным этажам, собирали спящих, переносили в большую гостиную, усаживали в кресла вдоль огромного обеденного стола, намертво фиксировали пластиковыми стяжками, избавляли от коммов и заклеивали рты липкой лентой. После того, как завершили подготовку к «брифингу», разделили обязанности – Лада прошлась вдоль двух рядов сладко сопящих тел и приложила каждое очищением разума, а я организовал подходящий антураж. Потом уселся в кресло главы ветви рода, подождал прикосновения к плечу, сжал пальчики Лады, почти одновременно с нею снял отвод глаз и постучал вилкой по бокалу, дабы привлечь внимание:- Не очень доброго утра, дамы и юные господа. Позвольте представиться – Нестеров Яромир Глебович, один из немногих выживших представителей уничтоженного вами рода. Для начала примите не особо искренние соболезнования в связи с гибелью очередных ваших родичей…В глазах женщины, сидевшей во втором кресле от меня, появилось понимание напополам с ужасом, и я холодно усмехнулся:- Да-да, все Доломановы, которых нет за этим столом, умерли от наших рук. Но претензии можете переадресовать главе своего рода, развязавшего межродовую войну из самой обычной жадности: именно из-за его приказа погибла наша матушка, а мы начали мстить. – Само собой, вы можете сказать, что война уже закончилась. И будете правы… – продолжила Лада. – Однако, атаковав нас через считанные секунды после регистрации своих претензий на соответствующем портале, вы нарушили ряд неписанных законов. Так что мы с Яромиром перебрались на ваше поле. – В принципе, на этом все… – дав ей договорить, заявил я. – Хотя… могу дать один совет и озвучить одну просьбу. Совет предельно прост: валите из этого поместья куда подальше – любой Доломанов, поселившийся в нашем доме, умрет. Может, не сразу, но обязательно. Ибо мы до сих пор считаем это владение Нестеровским. А просьба… просьба тоже будет не очень сложной: при первой же возможности передайте своему главе, что акций торгового дома «Алтай», из-за которого была затеяна эта война, он не получит даже в случае моей смерти – я принял соответствующие меры. На всякий случай. Когда я встал из-за стола, белобрысая девчушка дет тринадцати, сидевшая на четвертом кресле справа, задергалась и замычала. Я шевельнул рукой, Рыжая сорвала с ее губ липкую ленту, и мы услышали гневный вопрос:- И долго вы будете нас убивать?! – Хороший вопрос! – хищно улыбнулся я. – Вы уничтожили практически ВЕСЬ наш род, значит, мы имеем право ответить тем же. Но я понимаю, что вы и ваши родичи выполняли приказ. Поэтому готов проявить великодушие и принять в качестве виры голову вашего главы. Можно без блюдца с золотой каемочкой и розового бантика. В общем, выбор за вами…

Глава 5

24 августа 2075 г.

…В пределы Большой Москвы мы въехали в начале шестого утра на стареньком, но еще бодром «Муравье» и километров через пять зарулили на перехватывающую стоянку для большегрузного транспорта. Там заглянули в спальный отсек, обновили сны на водителе фуры и на подобранной по пути проститутке подходящей комплекции, оплатили пребывание машины сроком на сутки и «отправились на экскурсию». Само собой, я в образе Петра Мамонова, а Лада – с лицом жрицы любви и в ее же одежде.

Да, для обмана ассоциативно-логических блоков СРЛ столичной системы видеонаблюдения этого было недостаточно, поэтому мы благоухали водкой, весело улыбались, пошатывались и… уродовали осанку вместе с походкой липкими лентами, стягивающими кожу под одеждой. Естественно, тормозить частников в таком виде было бесполезно, но автоматических такси в Первопрестольной было предостаточно, и стоять с поднятой рукой нам пришлось всего минуты полторы.

Анализатор запахов бортового компьютера новенькой ярко-желтой «Ласточки» выписал приличные штрафы за пребывание в общественном месте в состоянии алкогольного опьянения, но платил господин Мамонов. С «одолженной» нам ПКТ-шки. Так что мы с сестренкой не расстроились. В смысле, продолжили изображать деревню, приехавшую в крупный город – пялились в окна, заплетающимися языками обсуждали чуть ли не каждое здание, мимо которого проезжало такси, и все удивлялись, почему на улицах толком никого нет.

До ближайшего храма Всех Богов долетели, что называется с ветерком, ибо в столь ранний движение на транспортных магистралях Москвы было достаточно спокойным. Там зарулили на парковку, оплатили получасовое ожидание, выбрались на асфальт и ломанулись навстречу едва ощущаемому потоку Силы.

Любоваться особо не любовались, ведь большинство подобных храмов, построенных за последние лет пятьсот, отличались друг от друга только размерами, а все остальное, начиная от резьбы на мощных каменных дверях, не закрывающихся ни днем, ни ночью, и заканчивая сваором Рода-Творца на высоченном шпиле, было почти одинаковым. Да, я все равно на несколько мгновений почувствовал себя в Горно-Алтайске. Но уходить в счастливое прошлое, растоптанное железным кулаком рода Доломановых, было не ко времени, поэтому все воспоминания оказались задвинутыми в самые дальние закоулки памяти, и я, пьяно покачиваясь, «кое-как» поднялся по длиннющей лестнице до парадного входа. А на самой последней ступеньке остановился, придержал Ладу за локоток и «заставил» сосредоточиться. В результате головы мы склонили почти одновременно, успокоили мысли и прижали правые кулаки к сердцу. Затем прошли внутрь и уже более-менее нормальной походкой направились к статуе Перуна.

Камер, жрецов и посетителей поблизости не наблюдалось, поэтому я вытащил из пространственного кармана два ножа, честно взятых с боя. Тот, на котором сестренка предусмотрительно выцарапала крест, отдал ей, а свой положил на алтарь, накрыл правой ладонью и зажмурился.

Несколько долгих мгновений звенящей тишины в сознании – и жертва была принята: клинок исчез, а по руке прокатилась волна тепла, разошлась по грудной клетке и ударила в средоточие, подтверждая, что все жизни были отняты по Праву.

Я склонил голову еще раз, благодаря за благословение, сделал два шага назад, подождал окончания жертвоприношения Лады и со спокойной душой перебрался к алтарю Макоши.

Эта богиня подношений не принимала, так что мы с сестренкой одновременно прижали ладони к прохладному камню и выплеснули в него весь запас Силы до последней капельки. На этот раз волна тепла прокатилась от средоточия к левой руке и окатила приятным теплом татуировку. Не знаю, почему, но это ощущение «перевелось», как пожелание удачи, и я, мысленно поблагодарив богиню Судьбы за поддержку, отправился к Живе. Естественно, не один, а вместе с сестренкой.

Перед алтарем этой богини остановился и снова полез в карман. За самым дорогим, что у меня было. Любимый костяной гребень матушки переложил в правую руку, а первые детские серьги Радославы опустил в ладошку Лады и на насколько мгновений ушел в себя.

Отрывать от сердца эти живые кусочки теплых воспоминаний было больно, но мы грустно улыбнулись и, не замечая слез, навернувшихся на глаза, одновременно положили предметы в выемку для подношений. Затем закрыли глаза и на какое-то время потерялись в прошлом. Не знаю, как Рыжая, а я вспоминал самое начало десяти лет абсолютно счастливой жизни. Как стоял перед разгневанным главой рода, слушал его многословные объяснения и никак не мог уразуметь, как он вообще может нести этот бред; как восхищался женщиной, которую через два года стал считать второй матушкой, за то, что она врезала деду; как ехал вместе с ней на окраину родовых земель, слушал тихий голос и старался поверить, что все плохое уже позади, а впереди ждет только радость. Потом от всей души пожелал Радославе легкого посмертия, понял, что гребня под ладонью уже нет, и… аж задохнулся от мощнейшего потока Силы, ударившего из алтаря!

Весь объем абсолютно пустого средоточия заполнился буквально за секунду и ударил в разные стороны, растягивая не только его, но и главные жилы. В познании сути, активированном на одних рефлексах, этот процесс выглядел жутковато, но мне было не до эмоций: стараясь не перегореть, я разгонял излишки сначала по основным энергетическим каналам от центра до кончиков пальцев, затем заполнял второстепенные и, стараясь не поддаваться панике, вливал энергию в «волоски» и «ворсинки».

Слава Роду, к моменту, когда добрая половина последних увеличилась в объеме чуть ли не вдвое и засияла ослепительно-белым светом, поток, наконец, иссяк, и я не только оторвал ладонь от холодного камня, но и смог сфокусировать взгляд на сестренке.

Выглядела она неважно – личико побледнело, склеры покрылись алой сеточкой из полопавшихся капилляров, на лбу, крыльях носа и верхней губе появились капельки пота, а нижняя посинела. Но эти признаки легкого пригорания главных жил были исправимыми, поэтому я поклонился статуе богини, на негнущихся ногах довел Рыжую до ближайшей каменной скамьи, практически упал на полированную поверхность, усадил девушку к себе на колени и запустил руку под ее одежду.

Последствия одновременного получения благословения богини Жизни и Посмертного Дара мастера-целительницы девятой звезды убирал минут сорок. Благо избыточно мощный поток Силы внес хаос только во вторичные жилы, закупорил от силы десяток фракталов и «порвал» чуть более трех сотен «волосков». Но по сравнению с тем, ЧТО Радослава подарила приемной дочери, это было сущей ерундой: меньше, чем за полминуты Лада прорвалась с первой до третьей звезды мастера, что в нашей пещере потребовало бы месяца с лишним ежедневных правок! Впрочем, самым важным приобретением было не это, а пятая звезда в созвездии Воли. Того, которого по представлениям современной науки не существовало.

В общем, из транса я вывалился довольным до невозможности, поймал укоризненный взгляд жреца, решившего, что я лапаю проститутку прямо в храме Всех Богов, но не решившегося выказывать недовольство в незримом присутствии высоких покровителей, и еле слышно выдохнул прямо в розовое ушко сестренки:

– Посмертный Дар матушки прорвал тебя на два уровня.

Лада потеряла дар речи. Еще бы: случаи передачи Силы по наследству случались далеко не каждое десятилетие и привлекали нешуточное внимание как к усопшему, по сути, признанному праведником самими богами, так и к его не менее достойному потомку. Кстати, реакция Рыжей на это самое признание согрела душу: оклемавшись от первоначального шока и осознав, что чем-то неслабо впечатлила богиню Жизни, она развернулась на месте, поймала мой взгляд и задала один-единственный вопрос:

– И тебя, верно?

При этом в эмоциях Рыжей ощущалась абсолютная уверенность в том, что ответ будет утвердительным. Я утвердительно кивнул и мысленно развеселился: получив заранее известный ответ, девушка почувствовала не облегчение, а гордость. И отнюдь не за себя:

– Радослава была великой женщиной!

Впрочем, это чувство очень быстро уступило место лютой ненависти и зацепило меня:

– А Доломановы – твари! Ненавижу…

…После выхода из храма Всех Богов мы с Рыжей отправились на обзорную экскурсию. Нет, не на одну из двух сотен стандартных, забитых в бортовой компьютер такси, а на «придумываемую на ходу». В смысле, катались по городу до половины одиннадцатого утра, «дурея от красоты достопримечательностей». А после десятиминутной остановки на парковке возле Андреевского Шпиля решили посетить Воронцовские фонтаны. Но по дороге передумали. Само собой, не абы где, а метров за пятьдесят до центрального входа на территорию МАО. Более того, в нужный момент ткнули в сенсор остановки по требованию, проигнорировали автоматическое предложение забрать сумму, оставшуюся на депозите, выскочили на тротуар и в два скачка долетели до длинного ряда стеклянных дверей, украшенных матовыми прямоугольниками терминалов СКД.

Коммы я вытащил из кармана за одно мгновение, вложил Ладкин в руку хозяйки, а потом влез в нужную вкладку своего. Еще через секунду прижал экран к соответствующему значку терминала, выбрал вариант идентификации личности по отпечаткам пальцев и радужке, услышал щелчок замка, надавил ладонью на массивную дверь, по слухам, являющуюся одним сплошным артефактом, и вопросительно посмотрел на Рыжую.

– Все, заходи! – буквально через пару-тройку мгновений выдохнула она и уперлась в свою.

К терминалам внутренней Сети Собственной Его Императорского Величества Московской Академии Одаренных мы тоже прыгнули скачками и, не теряя времени, приступили к заполнению стандартных форм прошений абитуриента. Покончив с этим делом, быстренько промотали «простыни» договоров, не читая ни прав, ни обязанностей сторон, поставили галочки в графе «ознакомлен», залили в нужные директории электронные подписи и перечислили затребованные суммы на депозит. А секунды через четыре, уже получив уведомления об оплате, услышали приближающееся завывание. Отвлекаться, естественно, не стали – прижали экраны коммов к терминалам, ткнули в сенсор «Обновить статус», дождались появления зеленого свечения по периметру устройств и торопливо проверили личные идентификаторы. А когда увидели в них слово «Абитуриент», довольно заулыбались и «лениво» развернулись к дверям, в которые как раз влетала пара дюжих полицейских в броне с шевронами патрульно-постовой службы.

С той же ленцой выполнили и требование отойти от терминалов. А когда служивые радостно метнулись к нам с силовыми наручниками наперевес, ткнули их носом в личные визитки, из вредности развернутые в предельно возможном размере.

Полицейские, прикипев взглядами к голограммам и прочитав заветное слово, не поленились влезть на официальную страничку МАО и проверить соответствующий список. Но наши фамилии обнаружились и там.

Мужики не обрадовались, ведь опоздание лишило их гарантированных наград за поимку серийных убийц. И старший решил в отместку сделать гадость – огляделся по сторонам, удостоверился, что в этом зале мы не одни, и заговорил, используя внешние динамики шлема:

– Яромир Глебович и Лада Мстиславовна Нестеровы! Вы обвиняетесь в зверском убийстве двадцати девяти че-…

– Было такое… – подтвердил я еще до того, как он закончил первое предложение. – Война между Доломановыми и Нестеровыми закончилась до того, как мы утолили жажду мести. Таким образом, упомянутые вами уроды всего-навсего получили заслуженное воздаяние чуть позже остальных.

– Попытка скрыться от правосудия за стенами академии ни к чему не приведет: конкурс в это учебное заведение составляет сто шестьдесят семь человек на место, и даже в самом худшем случае хоть кто-нибудь из вас, да не поступит. А мы никуда не торопимся!

– Надежды юношей питают… – ухмыльнулся я, и в это время ожил второй патрульный:

– Командир, так они еще и под личинами!!!

– Верно! – подтвердил я. – Но скоро снимем.

– Это лишние десять лет каторги! – радостно сообщил старший, судя по едва заметным шевелениям пальцев левой руки, зачем-то озаботившийся сохранением для истории дополнительной видеозаписи.

– У вас появилась лишняя причина подождать. Опять же, почините штатный видеорегистратор. А то со стороны броня выглядит еще ничего, а электроника отказывает… – ехидно поддела его Рыжая.

– На вашем месте, Лада Мстиславовна, я бы не веселился! – злобно ощерился младший, судя по всему, куда более толковый, чем старший. – Если у вашего родича еще есть хоть какие-то шансы пройти вступительные тесты, то вам с пятой звездой в ранге ученика не светит ровным счетом ничего!

– Вы не учитываете один нюанс… – притворно вздохнула она. – У меня есть личный Добрый Волшебник. А они, как известно, могут все.

– Что ж, мы продолжим этот разговор максимум в восемь вечера… – пообещал он. – Кстати, уйти под личинами можете даже не пытаться – мы уже вызвали несколько групп усиления, и каждая личность, покидающая территорию МАО, будет вынуждена пройти процедуру идентификации. А артефактные стены этого города в городе не по зубам ни добрым волшебникам, ни злым колдунам, ни самым опытным Грандам…

…Личины я поснимал в одном из немногих уголков ухоженного парка, который не перекрывался камерами. Там же и переоделись. Оба. В комбезы и прыжковые ботинки. Затем добрались до ближайшей аллеи, сели на первую попавшуюся лавочку и полезли на официальную сетевую страничку МАО. Регистрироваться на экзаменационные тесты. Лично мне было до фонаря, к какой из трех десятков комиссий записываться, так как о поступлении в это учебное заведение я никогда не помышлял и справок не наводил. Зато их наводила Рыжая. По просьбе отца, долго и упорно уговаривавшего ее идти не по целительской стезе, а по боевой. Вот сестренка и проглядывала страничку за страничкой, внимательно вглядываясь в фотографии экзаменаторов. А на четырнадцатой довольно ткнула пальчиком в изображение породистой русоволосой женщины лет сорока с крайне тяжелым взглядом и заулыбалась:

– Это Ухтомская. Та самая. В смысле, Умница-Разумница!

Я подобрался:

– Единственная подчиненная Черной Мамбы, не улетевшая в Туран и поэтому оставшаяся в живых?!

– Ага!

Подвигам спецподразделения «Мираж» под командованием Великой Княжны Софьи Александровны, с две тысячи пятьдесят второго по пятьдесят восьмой пачками уничтожавшему внутренних и внешних врагов Империи, в школьной программе был посвящен целый раздел, поэтому я оглядел женщину совсем другим взглядом и задумался. А сестренка, не только заметившая, но и почувствовавшая, что меня от души зацепило, подкинула еще несколько очень нужных фактиков:

– Папа говорил, что Ольга Валерьевна ушла со службы чуть ли не на следующий день после гибели «Миражей». По его же словам, она напрочь повернута на магии и личном развитии, является ярой мужененавистницей, на дух не перено-…

– Так, стоп! Если она ярая мужененавистница, то мне к ней соваться как-то не с руки!