Убийцы Касбы

«Нет, нет», - сердито ответила она. 'Я ничего не знаю.' Она снова попыталась хлопнуть дверью, но я все еще держал ногу. Она пыталась оттолкнуть мою ногу своей, но моя нога не уступала.

Внезапно она распахнула дверь и высунулась наружу.

«Джимми!» она кричала так громко, как только могла. Я обернулся и увидел, как «Джимми» выходит из задней части клуба,Крупная мясистая фигура с вздымающейся походкой бывшего боксера.

Я много раз встречал людей такого рода раньше. В каждом подобном заведении был один такой в качестве вышибалы. Он также не задавал никаких вопросов, что также было характерно для его вида. Он просто увидел событие, пришел к своему слепому выводу и атаковал.

Я знал, что любая попытка что-либо объяснить будет пустой тратой энергии и дыхания. Но я также знал, что Афина слишком неохотно рассказывала о своем друге Карминяне. Я собирался выяснить, почему. Я позволил Джимми схватить меня за шиворот и пробираться с ним к выходу в переулок. Я оказывал лишь символическое сопротивление. «Стой, - сказал я. «Я просто хотел с ней поговорить».

«Заткнись, бомж», - рявкнул он. Я молча вздохнул. Каждый должен был делать то, что должен был, в том числе и я. Когда мы подошли к переулку, я уперся ногами в пол, напрягся и одним быстрым движением схватил толстую руку в дзюдоистском захвате. Я повернулся, и он упал в переулок, где приземлился на колени.

Я увидел недоумение на его разбитом лице, когда он начал подниматься. Он был высоким и, несомненно, под слоем жира, который он нес, все еще находилось изрядное количество мускулов, но он был не в форме. К тому же, я мог сказать, что у него не хватило рефлексов, чтобы быть больше, чем боксером третьего класса. Он подошел ко мне, теперь более осторожно. Он нанес удар, от которого я с легкостью уклонился. Он снова попробовал один, и я пригнулся. Он сделал несколько движений руками, по привычке и попробовал два сильных удара, левый и правый. Я парировал их и отступил. Затем я сделал ложный выпад и прыгнул как будто собирался пробиться мимо него. Он налетел на меня, но меня там не было. Я отскочил назад, и когда его прыжок отбросил его мимо меня, я выскочил из-за его спины, вонзился плечом ему в спину и резко толкнул вперед. Он врезался в стену, и я услышал, как его голова ударилась о кирпичи.

Я отступил, и он медленно опустился на землю, как мешок.

Я повернулся к клубу как раз вовремя, чтобы увидеть, как открылась дверь в раздевалку Афины и зеленая вспышка исчезла в коридоре в другом направлении. Я побежал и нашел другой выход, который вел в другой переулок. Я мельком заметил, как из-за угла выскакивает зеленое пальто, и пошел за ней.

Она шла в сторону парка за бульваром Рашиди, когда я ее догнал. Я схватил ее за запястье и развернул. Я собирался снова спокойно заговорить, когда увидел, как из сумочки вылезла ее рука с блеском лезвия перочинного ножа. Афина бросилась на мою руку, которая держала ее запястье, и я быстро отпустил ее. Она остановилась с ножом, в ее глазах была смесь страха и гнева.

«Оставь меня в покое», - сказала она со своим странным акцентом.

Я пожал плечами и начал отступать. На мгновение я увидел, как она расслабилась, и мне не нужно было большего, чем этот момент. Я наклонился вперед, схватил ее за запястье и повернул. Нож выпал из ее руки. Она ахнула от боли.

«Ой, проклятый ублюдок», - воскликнула она на чистом американском языке. «Грязный ублюдок, отпусти меня!»

«Ну-ну», - сказал я, не отпуская ее запястья. Я перевернул ее так, что она прижалась к моей груди, и поднял ее руку за спину. Я посмотрел на ее искаженное лицо. «Что случилось с Афиной, Красавицей Афин?»

«Отпусти меня, мерзкий ублюдок», - прошипела она. Она пнула меня пяткой по лодыжке и поцарапала мою плоть.

Я вскрикнул, быстро повернул ее и схватил за горло. В ее глазах внезапно загорелся ужас.

«Веди себя прилично, или я сделаю из тебя фарш», - отрезал я. Афина знала жизнь и прочитала послание в моих глазах. «Я просто хочу несколько ответов», - добавил я. «И я их узнаю, сестра».

'Ты меня убьешь?' - с тревогой спросила она.

«Если только ты не заставишь меня это сделать», - ответил я. Я отпустил ее, и она отступила, в ее глазах смешались ненависть и уважение.

Я заметил, что она надела шелковое мини-платье темно-розового цвета, и, как я догадался, у нее не было времени ни на что другое. Кончики ее сосков чудесно торчали из-под шелка, образуя маленькие заостренные бугорки. Даже без бюстгальтера ее грудь была высокой и полной.

«Ты американец», - сказала она с интересом в голосе. 'Чего ты хочешь?'

«Просто некоторую информацию», - ответил я.

«Так они сказали», - горько сказала она. 'Они?' - спросил я, и она нервно огляделась. «Послушайте, - сказала она, - мой дом всего в двух кварталах отсюда. Если хочешь поговорить, пойдем туда. Я не собираюсь торчать здесь в этот час ».

«Хорошо», - сказал я. Я начал подходить к ней и взглянул на ее красивое личико. Без густого макияжа у нее было лицо, которое когда-то, я был уверен, было прекрасным и красивым.сент. Я не думал, что она была намного старше двадцати пяти.

«Вы уверены, что достаточно доверяете мне, чтобы привести меня домой?» - спросила я несколько злобно.

Она посмотрела на меня.

«Нет, я не уверена», - сказала она. «Но я рискну. Возможно, вы, как американец, отнесетесь к этому легко. Кроме того, у вас есть кое-что еще. Вы здесь не обычный бомж и не турист, ищущий дешевый номер ».

«Я художник», - сказал я. «Странствующий художник. Если ты не из экзотических Афин, то откуда ты?

«Я из экзотического Акрона, штат Огайо», - прорычала она. - Я знаю следующий вопрос наизусть, отец. Что я здесь делаю?'

«Вы догадались, - сказал я. 'Какой ответ?'

«Ничего особенного, - сказала она, - я могу вам сказать. Я был в туре с небольшой группой. Я встретила здесь парня и подсела на него. Я остался с ним, когда группа уехала. Чуть позже я обнаружила, что он никогда не строил для нас никаких долгосрочных планов. Я обнаружил это однажды утром после того, как он ушел с последней копейкой, которая у меня была ».

«И с тех пор вы ничего о нем не слышали», - добавил я.

«Как ты догадался?» - горько сказала она. «Я устроилась на работу в клуб бедуинов. Это был единственный бизнес, который нанял меня без постоянной визы или лицензии местного артиста. В клубе бедуинов не так уж и сложно, и это была работа, и я была за нее благодарна. Старый турок, который занимается бизнесом, всего лишь менеджер, но он безобидный. Я старался сэкономить как можно больше, чтобы выбраться отсюда ».

Мы подошли к ее дому, и она повела меня в свою квартиру на первом этаже. Она также состояла из трех комнат, но была меньше, чем квартира Карминяна, и намного более обветшалой.

Афина сбросила пальто, и я увидел прекрасную твердую форму ее тела. Ноги у нее, немного короткие до икр, были хорошо сложены, молоды и привлекательны. Розовое платье плотно облегало ее тело, не было даже слабой линии плавок от купальника. Теперь я также был уверен в отсутствии бюстгальтера, потому что ее полная грудь беспрепятственно покачивалась и покалывала под боком.

'Какое твое настоящее имя?' Я спросил.

«Эгги», - быстро сказала она. - Эгги Фостер. Боже, я так давно не говорила этого, что мне это кажется смешным ».

«Хорошо, Эгги, - сказал я, - а где твой друг, Карминян?» Мгновенно я увидел подозрение в ее глазах.

«Я не знаю», - сказала она. «Что вы хотите знать об Антоне? Кто ты? Я даже не знаю твоего имени.

«Я сказал вам, что я художник», - сказал я. «Меня зовут Глен. Глен Трэвис. Ваш друг Карминян купил у меня по почте несколько картин, но так и не заплатил мне. Я пришел сюда, чтобы забрать это, и обнаружил, что его больше нет. Я хочу свои деньги ».

Она изучала меня, ее интуиция трущоб работала сверхурочно, чтобы принять решение обо мне.

«Вы можете мне поверить», - сказал я небрежно.

«Думаю, да», - сказала она наконец. «Я никогда раньше не встречала художников, но ты не совсем то, что я думала отебе. И ты обращался с Джимми как с профессионалом ».

«Раньше я боксировал», - приветливо сказал я. «Вот так я зарабатывал деньги на уроки рисования».

Она села в глубокий стул, и ее платье доходило до середины бедра, когда она скрестила ноги. Я думал, что она просто выглядела намного сексуальнее и лучше, чем на сцене. Но неважно, верила ли она полностью в мою историю. Я еще не проглотил ее.

"Где Карминян?" - снова спросил я. "Я думаю, ты знаешь."

Когда она ответила, внезапная тревога в ее глазах была очень реальной.

«Нет, я не знаю, честно говоря, нет», - сказала она. Он внезапно ушел. Он сказал мне, что ему неожиданно пришлось уехать по делам, и это было последнее, что я услышала от него. Я волнуюсь за него. Антон был единственным приятным человеком, что дружил со мной за последние годы ».

Я решил, что, возможно, она говорила правду. Она не была достаточно умной, чтобы быть гением.

«Вы сказали, что о нем спрашивал кто-то другой», - сказал я.