Индиана Джонс. В поисках утраченного ковчега

Райдер Виндхем - Индиана Джонс. В поисках утраченного ковчега

Литературно-художественное издание

Для широкого круга читателей

Райдер Виндхем

Индиана Джонс.

В поисках утраченного ковчега

Приключенческая повесть

Перевод с английского С. Моритина

Художественный редактор Е. Гальдяева

Технический редактор Е. Кудиярова

Корректор И. Мокина

Компьютерная верстка А. Федоров

Книга представляет собой перевод оригинального издания:

Ryder Windham

«Indiana Jones and the Raiders of the Lost Ark»

Scholastic

Оформление обложки дизайн-студии «Графит»

Глава 1

Шагая по узкой тропе, бегущей вдоль опушки перуанского тропического леса, Индиана Джонс остановился и тыльной стороной ладони вытер пот с небритого лица. Отросшая щетина не могла скрыть узкий шрам на его подбородке. Этот шрам, полученный давно, конечно же не украшал его. Впрочем, Индиана Джонс проводил мало времени перед зеркалом. Да и сейчас бритвенный прибор был бы лишней вещью в его снаряжении. Стоило ли тщательно бриться, чтобы затем умереть в джунглях?

Джонс посмотрел вдаль на горную вершину и остался доволен – он шел точно по выбранному маршруту. Он достаточно хорошо подготовился к путешествию. На нем была потертая коричневого цвета кожаная куртка, на ногах – прочные сапоги, на голове мягкая фетровая шляпа. Рубашка и штаны цвета хаки, подпоясанные тканым поясом, довершали его наряд. Кроме того, на нем был еще кожаный пояс, к которому были приторочены кобура с пистолетом и свернутая в кольцо ковбойская плеть. За спиной у него висел выгоревший на солнце зеленый рюкзак, в который он положил небольшой запас еды.

Хотя на первый взгляд он смахивал на сбившегося с пути ковбоя, Джонс был профессором университета и в свои тридцать шесть уже успел заслужить хорошую репутацию в археологии, которую он преподавал в колледже Маршалла в Коннектикуте. Друзья называли его Инди. Но едва ли можно было назвать друзьями тех семерых мужчин, что шли через джунгли за ним следом.

Двое из них, Сатипо и Барранка, были наняты им в качестве проводников в поселке Мачете возле реки, на которой совершил посадку его гидросамолет. К несчастью, эти два представителя местного сброда – про них в поселке говорили, что они воры, – владели фрагментом карты и знали дорогу к затерянному в джунглях храму воинов племени чачапойян. Впрочем, только простак заплатил бы за их услугу большой задаток. А Инди им не ныл. Конечно, он и сам нашел бы храм, но это отняло бы гораздо больше времени, да к тому же он точно знал, что один из охотников за сокровищами отправился туда раньше него.

Пятеро остальных, туземцы из племени кечуан, были наняты им в качестве носильщиков снаряжения археологической экспедиции. Они очень неохотно согласились пойти с ним, поскольку боялись проклятия, которое падало на головы тех, кто приближался к этому храму. В цветастых вязаных шапочках и в пончо, они вместе с двумя ослами замыкали шествие, неся снаряжение, провизию и питьевую воду.

Все это происходило осенью 1936 года. Несколькими неделями раньше Адольф Гитлер, фюрер нацистской партии Германии, открыл XI Олимпийские игры в Берлине. Инди они врезались в память, потому что американский легкоатлет Джесс Оуэнс выиграл аж четыре золотые медали. Перуанцам игры тоже были памятны, но по другой причине. Они пришли в негодование, когда узнали о результатах четверти финала олимпийского футбольного турнира. Команда Перу, победив команду Австрии со счетом 4:2 в дополнительное время, была вынуждена покинуть турнир, поскольку Олимпийский комитет признал жалобу австрийцев на грубую игру справедливой и назначил переигровку.

Сатипо и Барранка тоже почувствовали себя оскорбленными, когда президент Перу заявил, что «коварное решение Берлина» лишило перуанскую футбольную команду победы и позволило австрийцам получить серебряные медали. И теперь они считали себя вправе повысить национальный престиж, присвоив себе сокровища, которые они, быть может, найдут.

Команда Инди пробиралась через джунгли. Вскоре они оказались в такой чащобе, что вынуждены были оставить ослов. Сатипо любезно согласился взвалить на спину мешок с провизией, но Барранка наотрез отказался нести что-либо, помимо тяжелого пистолета в кобуре, прикрепленной к его поясу.

Инди почувствовал усталость. Ему хотелось есть. Но с его людьми надо было держать ухо востро. Разумеется, ни под каким видом Инди не стал бы им доверять. Поэтому, хоть Инди и не ожидал, что кто-то из них заорет благим матом, но когда это случилось, он и глазом не повел.

Кричал один из носильщиков. Раздвигая ветви, он вдруг напоролся на уставившееся па него каменное чудовище с раскрытой пастью. С криком напуганные птицы поднялись вверх. Все носильщики бросились прочь из леса вслед за тем, кто кричал.

Ни Инди, ни двое его проводников далее не попытались их остановить. Не обращая внимания на потревоженных птиц, летавших вокруг статуи, Инди достал из кармана клочок пергамента и стал рассматривать его. Он ничего не рассказал о нем проводникам, но по их молчанию понял, что они догадались.

«Если карта верна, – подумал Инди, – к востоку от этого места должен быть ручей». Сунув карту в карман, он повернул налево и пошел прочь от чудовища. Сатипо и Барранка последовали за ним.

Они быстро нашли ручей и перешли его вброд. По ту сторону ручья лес стал гуще. Под пологом из ветвей и листьев было почти темно и, если бы не пробивавшееся сквозь густую листву солнце, можно было подумать, что уже вечер. Надвинув шляпу па глаза, чтобы яркие лучи не слепили его, Инди искал на деревьях хоть какой-нибудь знак, подтверждающий, что он на верном пути.

Вдруг он увидел копье, вонзенное в ствол высокого дерева. Осторожно покачивая тонкое древко из стороны в сторону, Инди вытащил его. Прикоснувшись пальцами к его острию и почувствовав, что оно смазано каким-то липким веществом, он отбросил его в сторону и пошел дальше.

Проводники, внимательно наблюдавшие за его действиями, бросились к тому месту, где он нашел копье. Подняв его, Сати- по с дрожью в голосе сказал:

– Люди племени ховитос где-то рядом. – Потом он потрогал острие и лизнул палец. – Яд совсем свежий. Его намазали дня три назад. – Сатипо посмотрел в сторону, откуда они пришли, и добавил: – Они идут следом.

Баранка выхватил у него из рук копье и стал внимательно его рассматривать.

– Если бы они знали, что мы здесь, они давно бы нас прикончили, – сказал он. Потом, бросив копье на землю, вместе с Сатипо поспешил за американцем.

Вскоре все трое подошли к откосу. Внизу протекла узкая и быстрая речка. Инди остановился и протянул к Сатипо руку, словно прося о чем-то. Тогда Сатипо вытащил из рваного кармана своих брюк клочок карты, которую он показывал Инди в поселке Мачете, и вручил ему. Засунув руку в карман, Инди вынул клочок пергамента и соединил оба фрагмента карты. Хотя ее края были оборваны, было понятно, что перед ним две части одной, и той же карты. Сатипо и Барранка, затаив дыхание, наблюдали за ним. Барранка кипел от злости. Сколько раз они заманивали в джунгли с помощью этой карты жадных искателей приключений, чтобы потом убить их и ограбить. Они и понятия не имели, что карта годится для чего-то еще. Теперь, когда оба клочка были соединены, путь к сокровищу им преграждал только американец.

Барранка, дерзкий и нетерпеливый, в отличие от своего осторожного напарника, решил, что наконец-то пришло время избавиться от американца. Он зашел ему за спину, вынул пистолет из кобуры и, взведя курок, направил прямо в спину.

Механический звук был настолько необычен для тропического леса, что сразу же заставил Инди повернуться к бандиту лицом, выхватить из-за пояса плеть и взмахнуть ею в воздухе. Щелкнув, плеть опустилась на запястье руки, державшей пистолет. Ударившись о камень, пистолет выстрелил и упал в реку. Барранка с раскрытыми от ужаса глазами смотрел на Инди. Потом, обхватив запястье, развернулся и опрометью бросился в глубь леса.

Сатипо тоже был изрядно ошарашен, правда, по другой причине. Он не смог припомнить, чтобы Барранка потерпел поражение в дуэли на пистолетах. Никогда прежде ему не доводилось видеть такой мгновенной реакции, как у Индианы Джонса.

Инди смотрел на Сатипо и понимал, что того разрывают на части два чувства – страх и алчность. «Надо бы и его отправить», – подумал Инди. Но все же, скрепя сердце, позволил дрожащему от страха Сатипо последовать за собой, ведь ему был нужен помощник.

Отойдя от реки, путешественники взобрались на холм, на вершине которого обнаружили камни и переплетенные лианы. Инди руками растащил лианы в стороны, и перед ним зазияла черная дыра – вход в пещеру.

– Это то, что нужно, – сказал Инди и, приказав Сатипо повернуться к нему спиной, достал у того из рюкзака пустой парусиновый мешочек, затягивающийся веревкой. Наполнив его землей, он затянул веревку и сказал:

– На этом месте Форрестолл реализовал свое преимущество.

– Он был вашим другом? – спросил Сатипо.

– Нет, соперником, – ответил Инди и, положив мешочек в сумку, которую носил на ремне через плечо, добавил: – Он был хорошим археологом. Очень хорошим.

Посмотрев сначала на вход в пещеру, а потом на Инди, Сатипо сказал:

– Сеньор, никто не возвращался отсюда живым! – Он опасался за свою жизнь и потому добавил: – Пожалуйста...

Снова повернув Сатипо к себе спиной, Инди достал из рюкзака электрический фонарь с длинной ручкой, а потом стащил с него рюкзак. Включив фонарь, он передал его Сатипо и велел тому следовать за ним в пещеру. Вход в пещеру преграждали толстые слои паутины. Взмахнув свернутой в кольцо плетью, Инди сорвал паутину. Медленно и осторожно ступая, они продвигались по наклонному проходу, который вскоре привел их в просторную пещеру. С потолка свисали сталактиты, и капала вода. В пещере пахло гнилью, то тут, то там слышался какой-то шорох. Инди продолжал идти вперед. Вдруг у него за спиной раздался хриплый голос Сатипо:

– Сеньор...

Остановившись, Инди оглянулся. Сатипо, с трудом сдерживая дрожь, направил фонарь Инди на спину. По его кожаной куртке ползли три черных тарантула. Одним взмахом плети Инди сбросил с себя насекомых.

Сатипо задрожал пуще прежнего, когда увидел тарантула на своем правом плече. Не в силах вымолвить ни слова, он только вскрикнул. Инди показал жестом, чтобы тот повернулся к нему спиной. Еще один взмах свернутой в кольцо плетью – и с Сатипо слетело с десяток тарантулов. От страха он так дрожал, что чуть не выронил фонарь.

Покончив с тарантулами, они продолжили путь. Душа у Сатипо так и ушла в пятки, когда Инди вдруг нарушил тишину, велев ему остановиться.

Откуда-то сверху пробивался солнечный луч, осветив пол пещеры в нескольких шагах от них.

Инди не знал, как глубоко под землей они находились, по, учитывая, что на полу по было ни песка, ни камней, которые говорили бы об обвале, Инди был совершенно уверен, что солнечный луч пробился сюда не случайно. «Очевидно, это ловушка», – подумал он. Оглянувшись на Сатине, он приказал ему стоять на месте.

Нырнув под наклонным лучом света и сделав несколько шагов вперед, Инди оказался по ту сторону луча. Подняв левую руку так, чтобы на нее упал солнечный луч, на какое-то мгновение он почувствовал тепло, но тотчас отдернул ее.

Послышался шум, и из стен пещеры вылетели острые спицы, вонзившиеся в то место, куда только что падал солнечный луч. Сатипо вскрикнул, но не оттого, что в него попала стрела, просто пол пещеры вдруг открылся, и он увидел пронзенный спица ми труп. На нем была такая же рубашка цвета хаки, как и на Инди, –для сафари. Труп раскачивался из стороны в сторону. Сатипо закричал еще громче, когда труп непроизвольно повернулся к Инди. Хотя лицо наполовину было съедено крысами, Инди узнал его.

– Форрестолл, – пробормотал Инди еле слышно. Зрелище это не доставляло удовольствия, и, бросив на труп последний взгляд, Инди подумал: «Тебе следовало сидеть дома».

Слегка придя в себя, Сатипо последовал за Инди по проходу, в котором было много света, проникающего из широкой щели над головой. Путь им преградила глубокая расщелина, стены которой круто уходили вниз. Стоя на краю расщелины, Инди прикинул расстояние до другого края – не менее трех с половиной метров. Он отдавал себе отчет в своих возможностях и вряд ли стал бы состязаться с Джессом Оуэнсом, в прыжках в длину.

Инди посмотрел вверх. Прямо над расщелиной он увидел деревянную балку. Закинув плеть, чтобы она зацепилась за балку, он потянул за рукоятку, пробуя, выдержит ли балка его вес. Потом разбежался, крепко вцепившись руками в рукоятку, и оттолкнулся. Когда маятник перенес его на другую сторону, он спрыгнул и бросил рукоятку Сатипо. Перехватив ее, тот повторил полет, проделанный Инди. Сатипо уже поравнялся с ним, когда балка дрогнула и его оттащило назад, к расщелине. Он закричал. Инди рванулся к нему и успел схватить за пояс и подтянуть к себе. Сатипо так крепко сжимал в объятиях своего спасителя, что Инди почувствовал, как бешено колотится у того сердце.

Отведя Сатипо подальше от расщелины, Инди вернулся, чтобы спрятать рукоятку плети за лианы, покрывавшие стены прохода. Ему было жаль оставлять плеть здесь, но на обратном пути им все равно бы пришлось перепрыгивать через расщелину, а значит, разумнее было припрятать ее.

Проход, по которому шли Инди и Сатипо, вел направо, и они оказались в следующей пещере. Впрочем, это была уже не пещера, а святилище. Об этом говорили высокий сводчатый потолок, пол, выложенный плиткой с замысловатым рисунком, и огромное изображение солнца из меди при входе. Но взоры Инди и Сатипо обратились не к медному диску, а к жертвеннику в дальнем конце зала. Несколько каменных ступеней вели вверх. На последней широкой ступени стоял каменный цилиндр, на плоской вершине которого возвышался круглый каменный пьедестал высотой примерно десять сантиметров. Композицию венчала золотая статуэтка размером с человеческий череп.

Именно за этим золотым идолом племени чачапойян Инди и отправился в долгое путешествие из Коннектикута. И вот теперь он стоял и смотрел на него.

Но взять его в руки пока не мог.

Глава 2

При виде золотого идола Сатипо так возбудился, что готов был броситься сломя голову к жертвеннику.

– Время не ждет, – сказал он. – Да и бояться тут нечего.

– Это-то меня и пугает, – ответил Инди, поглядывая на дорожку к жертвеннику.

Но Сатипо стремительно ринулся вперед. Инди едва успел ухватить его за рубашку и с силой отшвырнул к стене. «Нечего бояться? – подумал он. – Одно неверное движение, и ты закончишь жизнь, как Форрестолл».

Заметив на стене факел, Инди снял его и, присев на корточки, стал рассматривать глиняные плиты, которыми была выложена дорожка к жертвеннику. Осторожно отодвигая плиты в сторону, он вдруг заметил узкую щель возле одной из них. «Еще одна ловушка», – подумал он.

Придавив основанием факела эту плиту, Инди стал ждать, что будет дальше. Он решил поставить эксперимент и проверить, что же произойдет, если на плиту ступит человек? Плита опустилась, а из стены в факел устремились крошечные стрелы. Сатипо вытаращил глаза. Инди проследил взглядом, откуда полетели эти стрелы. «Вероятно, из открытых пастей масок чудовищ, что висят позади жертвенника, – подумал он. – Неплохая система защиты сокровища, хотя и гнусная в своем коварстве».

– Стой пока здесь, – велел Инди Сатипо и отдал ему факел.

– Если вы на этом настаиваете, сеньор, – сказал Сатипо и самодовольно ухмыльнулся. Он был счастлив, что Инди взвалил на себя трудную работу.

Инди посмотрел на жертвенник. Казалось, сделай он всего несколько шагов вперед, и золотой идол будет у него в руках. Но загвоздка заключалась в том, что со стен на него смотрели маски чудовищ с открытыми глазами и пастями. Из каждой черной дыры на стене могла вылететь стрела, и он превратился бы в подушку для игл.

Инди стал тщательно осматривать каждую плиту. Есть ли рядом щель, не возвышается ли она хоть чуть-чуть над полом? После тщательного осмотра он всякий раз делал осторожный шаг вперед. Процедура повторялась под пристальным взглядом пустых глазниц. Инди посмотрел вперед и увидел искаженное злобой лицо и ощеренные зубы золотого идола. Если бы он был суеверен, то, наверное, подумал бы, что идол насылает проклятия на каждый его шаг.

Один раз он даже потерял равновесие. Сатипо так и ахнул. Но Инди выпрямился, поставил ногу на плиту, казавшуюся надежнее остальных, и продвинулся дальше. И вот наконец наступил момент, когда Инди оказался перед жертвенником. Он стоял и смотрел идолу прямо в глаза.

Инди почесал ногтем небритый подбородок и подумал, что строители храма вряд ли оставили идола беззащитным и наверняка придумали очередную ловушку. Он был готов к ней.

Он достал из сумки мешочек с землей и решил, что его вес примерно равен весу статуэтки. Все-таки он развязал мешочек и, взяв из него гореть земли, бросил ее на пол. Завязав мешочек и положив его справа от статуэтки, он коснулся идола левой рукой.

Задержав на несколько секунд дыхание, Инди одним плавным движением поднял идола с пьедестала и в тот же миг положил мешочек с землей на то место, где стоял идол.

Инди замер, ожидая самого худшего. Но ничего не случилось.

Держа статуэтку в руках, Инди усмехнулся. Сработало! Он уже повернулся, чтобы уйти, как вдруг, оглянувшись, заметил, что круглый пьедестал погружается внутрь цилиндра. Инди вскрикнул.

Послышался глухой рокот. На жертвенник с потолка посыпались камни вместе с песком. Спрыгнув со ступеней, Инди помчался к проходу, не выбирая плит и низко опустив голову. Со стен на него градом полетели тонкие стрелы. Несколько из них проткнули его кожаную куртку.

Сатипо уже покинул святилище и, пробежав по проходу, оказался у расщелины раньше Инди. Когда Инди подоспел, Сатипо уже стоял на другой стороне расщелины, держа в руке рукоятку плети – она уже не цеплялась за балку.

– Отдай сейчас же плеть! – закричал Инди.

– Сначала брось мне идола! – крикнул Сатипо.

С той стороны, где стоял Сатипо, опять послышался глухой рокот. Инди понял, что заработал еще один механизм: тяжелая каменная стена должна была перекрыть проход, единственный выход из подземелья.

– Сейчас не время спорить! – сказал Сатипо и, обернувшись, посмотрел на опускающуюся стену. – Брось мне идола, а я отдам тебе плеть!

Не говоря ни слова, Инди бросил ему идола. Сатипо поймал его.

– Ну же, плеть! – крикнул ему Инди.

Злобно усмехнувшись, Сатипо отбросил плеть на землю и на прощание сказал:

– Adios, segnor! – Потом повернулся и нырнул под стену.

Какие там Олимпийские игры! Инди уже не думал об этом. Времени на размышление не оставалось. Сейчас вопрос стоял о жизни и смерти. И, разбежавшись, он перепрыгнул через расщелину.

Он ударился животом о ее край и удерживался на краю лишь локтями. Забыв про боль, он пытался опереться носками хоть на что-нибудь, чтобы приподняться. Взглянув на стену, он подумал, что через двадцать секунд, может, меньше, ловушка захлопнется.