Наперекор

Пока запеканка крутилась в микроволновке, я досыпала корм двум котам. Рыся и Рой достались мне вместе с квартирой, когда родители уехали покорять здравоохранение Танзании. Понятное дело, что жилье с собой они утащить не могли, да и не особо хотели. Им там обещали домик со всеми удобствами и соседями-врачами. Животных не взяли так, как по договору они там не предусматривались. К тому же мама сомневалась что Рой выдержит дорогу. Коту десять лет, из пять лет он скачет на пару с диабетом и эпилепсией. Так что я стала их нянькой и рабынюшкой. Заодно немного медсестрой, чтобы уметь делать Рою уколы и мастерски запихивать в пасть таблетки.

Контракт у родителей заканчивался через три года. Они уже сообщили мне, что эту квартиру я могу забирать, себе купят новую. Потому я с чистой совестью постепенно обновляла обстановку. Например, содрала старые обои. За неделю, вместе с парой друзей, покрасила все стены в бежевый, в гостиной одну сторону сделала “под кирпич”. С мебелью тоже разобралась. Часть продала или отдала на Авито, часть - например еще бабушкино кресло - вытащила на помойку. Его даже бесплатно никто не забрал бы, там уже торчали пружины. И больно впивались в попу при попытке сесть. С мамой мы тогда немного поругались по Скайпу.

Я никогда не держалась за старые вещи, никогда ничего не копила. В отличие от родителей. Выкидывать бумаги я не рискнула, отвезла все на старую дачу и понадеялась, что их там не погрызут мыши.

Одно дело - хранить воспоминания в голове. Другое - прятать старый свитер лишь потому, что в нем кто-то когда-то впервые пошел. Подобные моменты проще хранить в виде фото.

Лере я позвонила во время ужина. Судя по чавканью в трубку, подруга тоже была занята набиванием желудка.

- Лера-а-а, у меня опять поклонник от бабушки.

На том конце телефона что-то звякнула, потом донесся блаженный вздох подруги.

- О да-а-а! Чай! Много холодного чая с мятой. Так, что там у тебя? Поклонничек адекватный.

- Пока не поняла. - я посвятила ее в свой план относительно субботы.

Лера слушала, хмыкала, пару раз хохотнула. А затем позвала нежным голоском:

- Кир, а Кир, тут мальчика надо по горам прогулять. Как насчет субботы?

Голос Кирилла - Леркиного мужа и моего еще детсадовского друга - я толком не расслышала. Так, неясный бас.

- Крис, он говорит, что нафиг на Иремель непонятного чела тащить. Тут местечко есть, час езды от города. Часа на два-три прогулки вокруг озера. Перепады нормальные.

- Хм… - я подумала, что так и правда лучше. - Ну… ладно.

- Слушай, Крис, - голос Леры перешел на шепот, - а если парень нормальный окажется.

Тут я не выдержала и фыркнула прямо в чашку, отчего чай с молоком обрызгал и лицо и сидевших рядом котиков. Эти фыркнули, но брызги слизали очень шустро. Нормальный парень! Да для меня это так же фантастически как встретить единорога.

За двадцать пять лет жизни я поняла одно: ко мне клеятся куча парней. Но при этом здравомыслящих или просто адекватных ровно ноль процентов. Причем некоторые свою неадекватность сначала весьма умело прячут под налетом таинственности. На такого со стороны взглянешь: ну просто темный властелин в изгнании не иначе. Но стоит познакомиться поближе, то понимаешь, что на самом деле рядом вурдалак обыкновенный.

- Если он нормальный. - я вложила в эту фразу все свое сомнение. - То, возможно, у меня будет секс. Первый за три года, блин.

Лера хохотнула и сообщила, что для секса необязательно проверять парня на выносливость в горах.

- Зато на адекватность проверю. - возразила я. - Сама же знаешь: в таких вот прогулках человека узнаешь быстрее чем на свиданиях в кафе и кино.

- Давай ее поспорим, что он не в курсе меня и Кира?

- И ваших собак. - кивнула я. - Заодно и с моими друзьями познакомиться. Ладно, Лер, тогда договорились. Ко мне скоро Алена забежит, хочу до ее прихода с предками поболтать.

Заодно я собиралась позвонить бабушке и выпытать подробности про “жениха”.

Коты сидели рядом и очень внимательно слушали. Иногда у меня чувство, что они все запоминают, а то и записывают. Иначе почему порой у них такие хитрые морды?

Из открытого окна тянуло вечерним теплым ветром и запахом асфальта вперемешку с листьями. Неподалеку от дома в очередной раз чинили дорогу. Залаяла собачка соседки. Обычный вечер авантюристки, которая собирается через неделю удрать в Танзанию.

Бабушка ответила на звонок сразу. Могу поспорить, что он лежал рядом, пока она наслаждалась очередными любовными страданиями в сериале.

- Кристина, очень хорошо, что ты позвонила! Я сделала пирог, будь любезна, заедь завтра и забери половину. Нам с дедом столько не съесть. Дяде я тоже отдам.

- Заеду. - согласилась я. - А с чем пирог?

- Малина, сверху безе.

- Пожалуй, я заберу и дядину порцию. Бабуль, откуда ты этого Марата откопала вообще? Я понимаю, что сонм подруг у тебя огромный, но…

- Сонечкин внук. Помнишь ее?

- Помню. - покивала я. - Это она, кажется, на твоей днюхе сообщила мне, что большая грудь для девушки - стыдобища? Мне тогда сколько лет было? Одиннадцать?

- Сонечка на язык не всегда сдержанна. - согласилась бабуля. - Но я с ней после этого поговорила. И потом, ты же и правда начала, кхм, рано созревать. Марат у нее прелесть, а не парень. Он интересуется природой, йогой, старославянским. Я ему подарила книги, которые еще от моей прабабки достались.

- Почему такой умный и классный еще себе пару не нашел?

- Так сейчас девчонки то на что смотрят?

- На мозги? - робко спросила я.

- На кошелек! - сурово отрубила бабуля. - Им машины, шубы, заграницы подавай, а не душу мужскую.

- Так и я за душой то не рвусь. - пробормотала себе под нос. - Я ж не этот, который с рогами. Ладно, бабуль, ради тебя увижусь с ним на выходных. Но пусть не обижается.

- Ты, Криска, не дури! Тебе двадцать пять стукнуло, я правнуков хочу! А тут здоровый парень, жениться хочет, детей.

- Отличное стремление. - похвалила я.

Бабушку очень люблю, как и всех родственников. Порой наша семья напоминает мне греческую. Все друг друга обожают, при этом могут громко ругаться и не менее шумно отмечать многочисленные праздники. Про свадьбы молчу. Обычно продолжаются три дня.

После бабушки обрадовала родителей о скором приезде. Не успела сообщить основную цель приезда: явилась Алена. Ей я рассказала все под большим секретом. Подруга поохала, но сказала, что мысленно будет со мной. Мол, ты упорная, Кристина, и даже немного упоротая. Так что Дамиан не устоит, согласиться на интервью.

Конечно, всю ночь мне снилась Африка. Хохочущие гиены, огромные львы и загадочный Дамиан верхом на жирафе. При этом он улыбался, а во рту сверкали клыки.

Сны у меня тоже вечно с придурью.

Не все письма одинаково полезны

Дамиан

Мне снилась бурная вечеринка. Одна из тех, которые мы порой закатывали в университете. Я начал отбиваться от слишком назойливой девицы, которая зажала меня в угол и принялась вылизывать лицо и шею. От ужаса проснулся, но прикосновения языка никуда не исчезли.

- Летта! - застонал я, отпихивая нахалку.

Меня и правда облизала женщина. Самка собаки. Наполовину волк наполовину борзая. Видок такой. что даже львы при виде нее крестились и бормотали, мол, да ну нафиг. Мартышки разбегались и верещали так, точно Летта каждый закусывала ими.

Кое-как отпихнув Летту, я приподнялся на локтях. Перед глазами стихали остатки вечеринки. Да уж, было б о чем скучать!

В отличие от подруги, Рик и Бат наблюдали за мной с пола. Сидели двумя копилками, только хвосты бешено лупили по полу. Могу поспорить, скоро в том месте может образоваться вмятина. Эти двое из хилых заморышей, которых приметил в приюте, выросли в громадин мне по пояс. Не знаю кто там топтался в их генеалогическом древе, но явно не болонка.

- Семь утра. - я глянул на часы. - Издеваетесь?

Обормоты молча бросились обниматься. В итоге я оказался под кучей собачьих тел, мне досталось по лицу хвостом и кто-то наступил мне… на то самое.

- М-м-мать!

От рыка собаки мигом спрыгнули на пол и все трое изобразили вселенскую преданность. Я только вздохнул и откинулся обратно на подушки. Сегодня вставать так рано было бессмысленно: никаких срочных дел или проверок. Волонтеры и сотрудники не прибегали с криками, что все пропало. Звонки не разрывали телефон, а финансовые дела даже пытались подмигивать и сообщать, что все не так уж и плохо с деньгами.

По крайней мере у нас есть спонсоры и пожертвования.

- Открывать “Дарнелл” для посетителей не буду. - сообщил собакам. - Даже если будут миллиарды сулить. Должно же быть место, где вы, господа звери, не будете под прицелом человеческих глаз.

Сквозь плотные шторы пытались пробиться утренние лучи солнца. Я покосился на подушку, но нет, раз уж проснулся, то надо вставать. В конце концов, дела найдутся всегда. Заодно проверю, подготовили ли фрукты для обезьян на завтрак. При нашей “берлоге”, как мы называли скопление трех домов, поселились три мартышки. Ну как поселились… изначально планировалось подлечить их от паразитов и выпустить обратно. Но они решили по-другому, после чего я понял: лечить обезьян лучше на месте. Особо тяжелых доставлять в наш госпиталь, но после выздоровления выпускать и не привязывать к себе. У нас заповедник, а не сборище домашних питомцев.

За окном птицы и животные вовсю приветствовали утро. Первое время я просыпался с восходом солнца и уже не мог уснуть, настолько шумно казалось вокруг. И при этом невероятно прекрасно.

Урчание и трели, визги и треск - все это сливалось в музыку Африки. Которую я не собирался предавать.

- Встаем. - сообщил собакам, чем вызвал новую волну ликования.

Оно и понятно. Раз хозяин встал, то сейчас будет завтрак, где можно выпросить кусочки. А затем пробежка, где можно поноситься по влажной от росы траве, а то и поваляться в ней.

В доме стояла тишина. Почти. Выйдя из спальни я прислушался. Ага, с первого этажа доносились звуки, кто-то смотрел телевизор и подпевал. Подпевал, кстати, ужасно. Точно слон сморкался.

- Вы тоже его облизали? - спросил шепотом у собак и начал осторожно спускаться.

“Высокое начальство” в лице меня и двух моих помощников захватило этот дом. Заодно устроив в нем госпиталь, администрацию, зал совещаний, тренажерный зал и записывающую студию. Остальные два дома занимали сотрудники и волонтеры.

Деревянные массивные ступени лестницы не скрипели, пока я спускался на первый этаж. Шаг… другой… и я оказался на просторной кухне, где часто устраивались совместные завтраки.

Но сейчас тут находился лишь Шон - моя правая рука, тот, с кем я приехал сюда в первый раз. И тот, который взял на себя полностью раскрутку заповедника в Интернете.

- Судя по воплям, тебя разбудила очаровательная рыжулька?

Я покосился на Летту с ее медным окрасом и бешено машущим хвостом.

- В общем и целом да.

Шон хмыкнул и добавил на сковородку пару яиц.

- Она и ко мне вылазку сделала. Но я не спал, так что - облом. Что по планам?

Я заглянул в холодильник. Так, надо или ехать самому или посылать кого-то в Мванзу. Продукты таяли с такой быстротой, точно львы и гиены по ночам пробирались в холодильник и жрали в три горла.

- Это вся ветчина?

- В морозилке нет. - откликнулся Шон.

- Мать моя женщина! Не успели встать и уже лопать. Одним словом - мужики.

Я обернулся на сильный веселый голос. Марита с ее многочисленными косичками буквально ворвалась на кухню. Она все так делала: быстро, с позитивом, с огоньком. В любимых брюках защитного цвета и с кучей карманов, в черной майке и курткой наперевес, она тут же сунула нос в сковородку и отругала Шона.

- Ты в курсе, что есть такая вещь, как овощи? Эй, хлеб и мясо это не все, что можно есть.

- Женщина, ты полна предрассудков. - тут же прорычал Шон. - То мы жрем как не в себя, потому что мужчины, то фрукты и овощи не уважаем по той же причине!

- Молчи! - наставила на него палец Марита. - Молчи и продолжай хлестать кофе, как ты делал ночью. Дам, он не лжился спать.

- Подглядывала? - заржал Шон.- А что на это Робби сказал?

Робби - муж Мариты и наш мастер на все руки - выглядел добродушным гигантом, обожал жену и трех детей. Все они жили на территории “Дарнелла”. Робби с утра отвозил детей в школу, а затем возвращался и занимался нашим водопроводом, канализациями, машинами и все, что должно было работать.

- Да за тобой и подглядывать не надо. - отмахнулась Марита. - Кашляешь, куришь, сопишь, чешешься. И все это ночь напролет.

Ее смуглое яркое лицо выдало ехидную улыбку. После чего Марита принялась так яростно резать овощи для салата, что я не рискнул к ней приблизиться. Тем более нож она выбрала самый что ни на есть угрожающий, похожий на тесак.

- Я просмотрела почту. - это Марита уже обратила внимание на меня. - Ты же сказал подписчикам, что волонтеры нам не требуются пока что?

- Сообщил. - кивнул я. - Везде сообщил. А что, просятся?

- Охохохо. - лишь вздохнула Марита. - Ладно, я настроила автоматический ответ, а там посмотрим. Там еще письмецо одно. Я тебе на почту перекинула. Только прочти до завтрака.

- А то что?

- Ну меня чуть не вывернуло от обилия сахарной ванили.

- Заинтриговала. - сообщил я, вытаскивая телефон.

От Мариты и правда пришло письмо. Обычно она пересылала мне наиболее интересные или которые, по ее мнению, могли заинтересовать. Остальное сортировала сама.

Едва взглянув на адрес, ощутил острую потребность выпить бутылку чего-нибудь крепкого. Это при том, что алкоголь употреблял два раза в год: на день рождение и на Рождество. Мои звери не выносят запаха виски, вина и так далее.

То, что Клэр упорная и упрямая я понял давно. Если вначале меня это восхищало: я люблю целеустремленных женщин, то затем стало откровенно раздражать. Она признавала лишь свое мнение, в спорах не слушала никого, к тому же не признавала ошибок, даже если на них указывало все.

Сейчас я склонялся к тому, что ее упорное желание вернуть меня основано на уязвленном самолюбии. Еще бы! Ее - отличницу, красавицу, леди - бросил какой-то там Дамиан Вольф. Предпочел ей - красоты Африки и животных.

Потому уже четыре года она упорно напоминала о себе. То просто письмо с предложением пожертвовать заповеднику крупную сумму. Я не был против, но вот встречаться отказывался. А такая просьба была в каждом письме. В итоге, Клэр, по-видимому, решила, что я ее денег недостоин.

И так четыре года. То якобы случайные фразы, что она будет неподалеку от заповедника, вот же совпадение! То присланное мне фото неглиже, а затем сообщение, что ой ошиблась, это не тебе. Ну да, ну да, ах, какая неосторожность. То попытки воздействовать на меня с помощью моих же родителей. А те в ней души не чаяли и едва ли не дочкой называли.

- Ого! Что-то новенькое.

На мое восклицание отвлеклись Марита и Шон, хотя до этого спорили о чем-то о своем.

- Что? Ты внезапно стал папой четверняшек?

У Шона с чувством юмора порой так себе.