Как мальчик стал космонавтом

Учительница Ксения Герасимовна пыталась продолжать занятия. Юра Гагарин вместе с другими ребятами подбирал в пустых блиндажах немецкие бумажные мешки. Их резали на части, складывали стопой и сшивали в тетради. Ребята хотели учиться наперекор войне.

Две зимы «под немцем» тяжело легли на семью Гагариных. Отец и мать переносили несчастье стойко: они не угодничали перед врагом, не подлаживались к нему. Детей по-прежнему учили отличать зло от добра и следовать только добру! Добром в годы войны было одно: верность Родине.

НАШИ ПРИШЛИ!

Клушино было долго прифронтовой полосой. Последние дни сражение шло всего в восьми километрах. День и ночь грохотала близкая канонада, небо стало красным от пожаров.

9 марта 1943 года, как раз в тот день, когда Юре Гагарину исполнилось девять лет, советские войска освободили деревню Клушино.

Фашисты уходили накануне, морозной ночью. В свете луны отец Юрия примечал, как минёры в белых маскировочных халатах шмыгают между сугробами, ставят мины. Снежная дорога становилась смертельно опасной для. наступающей Советской Армии.

Алексей Иванович до рассвета вышел навстречу нашим разведчикам и показал, где дорога заминирована.

Ещё дымились горящие избы, а уже стар и млад кинулись навстречу своим. По глубокому мартовскому снегу наши бойцы вкатили в Клушино на санях. Следом шли танки. Среди мальчишек, полубосых, в обтрёпанной одежде, был и Юра Гагарин. Он с восторгом бегал вокруг танков. А женщины плакали и обнимали солдат…

Гагарины перебрались обратно в избу. Она была пуста. Надо было начинать жить сызнова.

Учительница Ксения, Герасимовна собрала четыре класса в двух тесных комнатках.

После уроков дети помогали матерям. Юра пас телят.

Лошадей в деревне почти не осталось: женщины тащили плуги на себе, учили ходить в упряжке тощих коров.

Малолетки собирали ранний щавель, обсасывали корешки. И повсюду натыкались на смертоносные следы войны: в перелесках, на вязких лугах обнаруживали ребята снаряды и патроны.

Анна Тимофеевна жила в постоянном беспокойстве за своих младшеньких. И действительно: стукнули позеленевший патрон камнем, и он пыхнул в Юру и Бориску. Перепуганные, прибежали домой и молчком забрались на печь. Юра мужественно терпел боль, Бориска тихонько хныкал.

Мать поднялась на приступку, заглянула, напрягая зрение, в темноту лежанки и отпрянула в ужасе. Оба её сына от пороха стали чёрными. Она испугалась: целы ли глаза? Не изуродовали ли они себя на всю жизнь? Но пороховая копоть отмылась. Лица долго ещё саднило от мелких царапин…

Скоро семья Гагариных перебралась в город.

ДЕРЕВЯННЫЙ САМОЛЕТИК

На улице Гжатска мать Гагарина столкнулась с учительницей: они были из одной деревни, знали друг друга давно.

— Ты ли это, Нюра?

— Я, Елена Фёдоровна. Хочу привести к тебе двух своих младших. Прими их в школу да держи построже, чтобы не забаловались.

— Приводи, — приветливо сказала учительница.

Так начались Юрины школьные годы.

Как-то Елена Фёдоровна зашла к Гагариным во двор. Дом их ещё не был достроен. Отец стучал топором на стропилах. Юра тоже что-то мастерил.

— Что ты делаешь? — спросила _учительница.

— Это будет самолёт, — оживлённо отозвался Юра.. — Большой и быстрый. Я его завтра в школу принесу.

С этим игрушечным самолётиком потом произошла вот какая история.

Во время перемены самоделка выпала из окна на третьем этаже и угодила в голову отцу одного из учеников. Он как раз проходил по школьному двору.

Елена Фёдоровна поднялась в класс. Она уже догадалась, чей это самолётик. Но начала издалека.

— Ушибли человека-сказала строго. — Могли его серьёзно поранить. Зачем такое озорство? Самолёты надо не из окон бросать, а испытывать в поле, на ровном месте. Просто ума не приложу, кто это сделал?

Все смотрели прямо на неё. Лишь одна пара глаз упорно глядела в сторону. Наконец Юра собрался с духом:

— Это мой самолёт, — прошептал. — Простите.

После уроков он спросил учительницу:

— Вы мне его отдадите?

Елена Фёдоровна сказала:

— Знаешь, Юра, пусть лучше останется у нас в учительской. Хорошая модель, её надо беречь.

Юра вздохнул. Ему было жаль своего самолётика! Он ведь ещё не мог знать тогда, сколько самолётов будет в его жизни.

РАЗЛУКА С ДОМОМ

Гагарины жили в разорённом Гжатске скудно. Отец часто прихварывал и не мог работать. Подсобного хозяйства, которое выручало в деревне, здесь не было. Отец видел выход только один: поскорее дать в руки подрастающему Юрию какую-нибудь профессию, ремесло.

На последние деньги Юре купили пиджачок. Мать, роняя слёзы, отгладила рубашку. С утренним поездом сын уезжал в Москву. Поступать в ремесленное училище.

Начиналась совсем другая жизнь. Юрия зачислили в группу литейщиков. Ремесленники день сидели за партой, а день работали на заводе. Юрий в письмах домой ни на что не жаловался. Анна Тимофеевна не очень ему верила, но радовалась, что сын растет не размазней, что характер у него выносливый, гагаринский.

Ремесленник ещё не рабочий, но уже не школяр. В раннем сумраке зимних дней на рабочем комбинезоне Юрия весело вспыхивал отблеск оранжевого пламени литейной печи…

Через некоторое время Анна Тимофеевна приехала проведать сына. В училище похвалили способности и прилежание Юры:

— Вот окончит в вечерней школе седьмой класс, и мы его направим учиться дальше, в техникум. Ведь он один из наших лучших учеников!

Окончив училище, Юрий уехал в Саратов.

ПЕРВЫЙ ПОЛЁТ

Саратов стоит на берегу Волги. Вместе с товарищами Юрий часто переплывал реку на лодке. Навстречу лодке шла тугая волна.

Именно в Саратове Гагарин сделал первый шаг в сторону космоса: его зачислили курсантом в аэроклуб.

Он продолжал учиться в техникуме.

Учился хорошо — потому что он всё делал хорошо, но выбрал уже другой путь.

После напряжённого дня учёбы, прикорнув лишь часика на два, он с полуночи караулил на пустой улице автобус, чтобы вовремя попасть на учебный аэродром. Полёты начинались на рассвете.

Впервые оторвавшись от земли, Гагарин: ощутил восторг. О, эти первые сотни метров полёта, почти такие же удивительные, как впоследствии его рывок в космос!

Всё окупилось с лихвой: долгие зимние вечера в аэроклубе, когда он твердил про себя правила вождения самолёта, чертил схему крыла, назубок выучивал строение мотора.

Десятки раз переживал он в мечтах миг взлёта: ручку потянуть на себя, и нос самолёта приподнимается, отрываясь от взлётной полосы…

С земли внимательно следил инструктор. Ещё одним лётчиком стало больше!

К СОЛНЦУ!

Людей всегда манило неизвестное.

Первобытные охотники отважно углублялись в дремучие леса где на каждом шагу могла ждать гибель от диких зверей.

К неведомым материкам на утлых плотах, связанных из тростника, пускались через бурный океан первые мореходы.

В Древней Греции сложили легенду об отважном. юноше Икаре, который на самодельных искусственных крыльях поднялся в небо, чтобы узнать: далеко ли до солнца? Тепло солнечных лучей растопило воск, которым были склеены его крылья, и он погиб. Но не погибла мечта о том, чтобы подняться к Солнцу.

4 октября 1957 года, космическая ракета, преодолев земное притяжение, вывела на орбиту первый искусственный спутник Земли. Коллектив советских учёных и инженеров во главе с Главным конструктором ракет и космических аппаратов Сергеем Павловичем Королёвым отправит потом в полёт и другие искусственные спутники, и пилотируемые корабли, и межпланетные автоматические станции. Но это будет потом. А пока — впервые в мире поднялся над Землёй её искусственный спутник. Освоение людьми космического пространства началось…

С тех пор мечты Юрия приняли совсем иное направление. Русский Икар был готов к подвигу.

В ОТРЯДЕ КОСМОНАВТОВ

Гагарин был уже военным лётчиком, лейтенантом, и два года прослужил на Севере, за Полярным кругом, когда его в числе других лётчиков отобрали для особой работы. Какой именно — не говорили.

С некоторой печалью покидал он удивительный край, где полгода стоит ночь. Вокруг темно, будто смотришь в закопчённое стекло. Только снег вспыхивает в свете прожекторов. Зато летом по горизонту бродит незакатное солнце, и тундра цветёт…

К главному событию своей жизни человек иногда подходит столь неприметно, что никто из окружающих — а часто и он сам — не догадывается об этом.

В Москве Гагарина поместили сперва в военный госпиталь. Началась долгая и дотошная проверка здоровья.

Двоюродные сёстры Надя и Лида, навещая его, расспрашивали: зачем это всё?

Юрий уклончиво отвечал, что их готовят к испытанию новой техники.

Лида, большая насмешница, сказала:

— Собачки в космос уже слетали. Теперь, может быть, тебя запустят?

Предположение было столь невероятным, что сёстры дружно расхохотались.

Между тем Юрий благополучно прошёл всех врачей, и для него начались новые испытания. Он кружился на особом кресле, голый по пояс, опутанный проводами с резиновыми присосками — так проверялось чувство равновесия. Затем Гагарина поместили в барокамеру — тесную кабину, похожую на лифт с круглым окошечком из толстого стекла, в которое то и дело заглядывает лицо врача. Воздух в кабине разрежённый, как на самой высокой горной вершине, куда альпинисты карабкаются в кислородных масках. В барокамере маски не полагалось. Дышать становится всё труднее, уши закладывает… Можно, конечно, нажать на красную кнопку — испытание прекратится. Но тогда надо проститься и с мечтой о космосе!

Отбор был строгим: кандидаты в космонавты «отпадали» один за другим. Гагарин держался стойко. Его крутили на центрифуге, трясли на вибростенде. Из сорокаградусного мороза бросали в шестидесятиградусную жару. Проверяли выдержку и хладнокровие в долгом одиночестве сурдокамеры. Словом, испытывали умение работать в любых условиях.

Наконец он был зачислен в отряд космонавтов.

Молоденькие лейтенанты в кожаных тужурках вышли из самолёта на свежем травянистом поле близ Саратова. Знакомые для Гагарина места!

Началась парашютная практика.

Высота всегда волнует. Будущие космонавты, хотя и были лётчиками, тоже испытывали «предстартовую лихорадку». Зато едва парашют раскрывался и начинал плавно качаться над землёй, настроение у всех резко менялось. Парашютисты весело окликали друг друга в воздухе, даже заводили песни.

Но до старта на космодроме было всё-таки ещё не близко, хотя Главный конструктор академик С. П. Королёв уже показал им готовую ракету.

Посреди ангара на гигантских подпорках-стапелях она выглядела устрашающе громадной. На космодроме её заправят топливом, и ракета устремится в космическое пространство — теперь уже с человеком на борту!