Помоги проекту - поделись книгой:
Но уже без меня.
Да твою ж…
- Маркус! - вынужденно бросаюсь за ним следом.
Но он никак не реагирует на мой крик. Учитывая рыхлую травянистую почву и уровень танкетки на моих ботильонах, догнать мужчину удается лишь спустя полминуты и уже на территории виноградника. В итоге я все же спотыкаюсь и машинально хватаю его за руку, чтобы не упасть. Благо, англичанин все же останавливается и ответно сжимает мою ладонь, не позволяя рухнуть.
- Ты прав, я врала тебе, - проговариваю поспешно. - Мой брат, он… Игрок. Проиграл в карты. Очень много денег. Я не знаю кто они, и что им от тебя нужно. Я лишь делаю то, что мне велят. Мне сказали быть рядом с тобой. И ждать следующих распоряжений, - к горлу подкатывает ком, который я вынуждена проглотить, прежде чем говорить дальше. - Иначе меня пустят по кругу и отправят в какой-нибудь бордель, а брата убьют, - произношу совсем тихо, уставившись на его лаковые ботинки. - Пожалуйста, Маркус, не отказывайся от меня… - дополняю совсем тихо, чувствуя, как на глаза наворачиваются долгожданные слезы. - Ты ведь хотел себе рабыню, ты получил ее. Я сделаю все, что захочешь. Уж лучше с тобой, чем с ними.
Кто бы знал чего мне стоит озвучить все это!
Теперь остается только надеяться, что англичанин проникнется моей ничтожностью и беспомощностью… Так и выходит. В какой-то мере.
- Все, что захочу? - вкрадчиво уточняет Грин и дергает на себя.
Буквально впечатываюсь в него, а сердце мгновенно начинает биться чаще.
Очевидно же, что я сильно погорячилась, пока сочиняла на ходу историю, основанную на том, что он сам мне поведал об остальных девушках, проданных на аукционе для богатых извращенцев.
- И с чего ты вообще взяла, что со мной будет лучше? - задает новый вопрос, не давая времени ответить на предыдущий. - Может и я решу поделиться тобой с другими. Знаешь, такие как я - часто так поступают, - улыбается, вопреки жутким словам, с какой-то странной теплотой и нежностью, заботливо заправляя прядь моих волос за ухо. - Уверена, что жизнь твоего брата-неудачника стоит всей жестокости, которую я на тебе обязательно испробую? У тебя на счету полно денег. Хватит, чтобы отдельный остров себе даже купить, если захочешь. И ты вполне можешь скрыться где-нибудь, где тебя никто и никогда не найдет… Так что, цветочек, все еще уверена, что готова остаться со мной и дать мне все, что я захочу?
А ведь и в этот раз прав… Сволочь!
Мысли вспыхивают мириадами противоречий.
- Ты не сделаешь этого, - проговариваю глухо.
И сама плохо верю себе.
Но в то же время очень надеюсь, чтобы так оно и было.
- Ладно, - подозрительно легко сдается Маркус, беззаботно пожимая плечами.
Мою руку так и не отпускает. Снова возобновляет шествие по направлению вглубь виноградника, потянув меня за собой.
- Ладно? - переспрашиваю вынужденно, подстраиваясь под его шаг. - То есть я останусь с тобой? И никаких других мужчин, кроме тебя, не будет?
Как-то легко он сдается, вот и не верится…
- Ну, после того, что ты мне рассказала, я бы тебя в любом случае уже не отпустил, - отзывается Грин. - Как минимум потому, что с твоей помощью я поймаю тех, кто пытается до меня добраться. Так что да, цветочек: ты останешься со мной. А другие мужчины… Зависит от того, как ты себя будешь вести, моя фальшивая
Мне требуется добрая минута, чтобы осмыслить всю полноту... Подставы!
- Ты…! - восклицаю в возмущении.
Я бы еще много чего добавила, но вряд ли англичанин оценит всю полноту “русского могучего”, а ничего другого в голову пока не приходит.
А раздражение от всей нелепости ситуации растет и растет…
Это же надо! Так глупо попасться!
- Лжец? - интересуется встречно Маркус. - Да. Такой же как и ты, - ухмыляется и останавливается, разворачивая меня к себе. - Паршивое чувство - быть обманутым, не так ли? - вновь касается моих волос, на этот раз поправляя локоны с другой стороны лица, а я с трудом сдерживаюсь, чтобы не отпрянуть назад. - Кстати, об этом, - меняет тему разговора. - Ты правда девственница? Скольких на самом деле ты обслужила до меня? - проводит кончиками пальцев от скулы ниже к губам. - Ну же, признайся честно, маленькая обманщица, а то этот дивный ротик на удивление хорошо справляется… - дальше я слушать просто не в силах.
Свободная рука сама собой замахивается.
Жаль только, реакция потенциальной жертвы пощечины оказывается чересчур хороша. Он перехватывает мою ладонь совсем близко от его лица. Сжимает слишком сильно и отводит в сторону. И больно не ему, а снова мне.
- Пошел ты со своими догадками! - вскрикиваю, отдергивая руку.
Попытка освободиться оказывается безуспешной. К тому же, ультрамариновый взор знакомо темнеет и наполняется тяжестью. Маркус бесцеремонно толкает меня к железной решетке, к которой привязаны виноградные лозы.
Сооружение выдерживает удар. В отличие от меня.
Да, я готовилась к чему-то подобному долгое время, но теперь, когда сталкиваюсь с этим в реальности… Поясницу простреливает острой болью. Сердце заходится в бешеном ритме. Громогласные удары отражаются в сознании подобно ударам молота по наковальне.
Запястья перехвачены одной его рукой и заведены вверх. Вторая ладонь моего персонального мучителя опускается на горло, слегка сдавливая, но не задерживается надолго в одном положении, плавно опускаясь ниже.
- Ты так и не ответила, цветочек, - напоминает о былом Маркус.
Пуговичка за пуговичкой - блуза оказывается расстегнута, обнажая неприкрытое нижним бельем тело. Холодный ветерок вызывает озноб и мурашки по коже. В то же время моих приоткрытых губ касается горячее дыхание. Мне так и не удается что-либо сказать.
Неожиданно нежный, но вместе с тем требовательный и страстный поцелуй отбирает мой кислород. И выворачивает душу. Понятия не имею, что со мной происходит. Но, если бы этот мужчина бил меня плетью в самой жестокой форме, я бы и то не чувствовала столько безудержной внутренней боли. Настолько яркой и необъятной, что она мгновенно заполоняет рассудок, не оставляя мне даже капли здравого смысла. И я тону в этом зыбком омуте. Вязну и пропадаю, оставляя там все истинные мысли и желания. Прячу свои настоящие эмоции глубоко-глубоко, где никто не дотянется до них. Даже я сама.
И только потом возвращаюсь в реальность.
Сжимаю пальцами металлическую решетку над головой, цепляясь за нее, как за какой-нибудь спасительный маяк, в то время, как Маркус приподнимает меня выше. Ненадолго поднимаю лицо к хмурому осеннему небу и закрываю глаза.
Ничего не помнить. Не знать. Не чувствовать. Ни ласковых настойчивых прикосновений чужих рук, губ. Ни жаркого дыхания, обжигающего мою ледяную кожу, снова и снова отнимающего способность свободно дышать. Не хочу…
Но я должна.
Ведь
Нет необходимости переступать через себя повторно и делать что-либо еще. Достаточно дожить до того момента, когда все закончится. Физиология сама сделает свое дело. Надо просто потерпеть. Отпустить ту тьму, что я совсем недавно обрела. Поддаться чужой воле. Слегка подыграть. Убедить и Маркуса, и себя, что эта моя очередная ложь еще вполне может быть правдой.
Неважно, что совсем скоро итог происходящего принесет очередную волну боли. Еще более сокрушительную, нежели прежде. Не физическую. Нет. На нее давно плевать. Иначе бы я никогда не решилась на то, во что ввязалась.
- Ох, - единственное, что срывается с моих уст наравне с тихим всхлипом, как только мужская плоть наполняет изнутри одним резким толчком.
Действительно, не больно.
на мне задрана по пояс, а ноги обвивают мужской торс. По венам снова будто электричество пускают. Мельчайшие разряды пронизывают тело и воспламеняют кровь, норовя повторно сжечь подсознание и превратить в пепел. Я кусаю собственные губы, стараясь сконцентрироваться на этом ощущении и немного грубых глубоких проникновениях, постепенно увеличивающих темп движения внутри меня. Ведь Маркус Грин ни за что не должен знать, насколько мне банально все равно на то, что он со мной сделает.
Мгновения тянутся целой вечностью, а секунды превращаются в бесконечность, прежде чем столь необходимая искра раскалывает подсознание мириадами осколков наслаждения. Я жадно хватаю ртом воздух и вновь смотрю на затянутое облаками небо, пока мужчина также достигает пика удовольствия. Проходит еще минимум минута, и только потом он выпускает из своих объятий, отчасти позволяя стоять самостоятельно. Все равно придерживает, будто бы опасается, что я упаду, тем самым зарождая где-то на краю моего разума новую тень противоречий.
- Убедился? - спрашиваю, но на собеседника не смотрю, хотя и так знаю, что испачкала его своей кровью. Поправляю юбку. - Или мне все еще нужно тебе ответить? - уточняю, не справившись с кривой усмешкой на своих губах.
Как только нижняя часть одежды оказывается в порядке, принимаюсь застегивать блузку, но не удается продеть в петлю даже первую пуговицу. Маркус вновь прижимает меня к металлической решетке, сжимая одной рукой за шею. Жест кажется уже настолько привычным, что я совсем не удивлена и не растеряна. Просто жду того, что будет дальше.
- Разговорчивая, строптивая рабыня… - шепчет тихо-тихо и скользит губами по моей скуле, шумно вдыхая. - Мне нравится больше, да… - дарит легкий поцелуй в висок, а после дополняет снисходительно: - Но не переходи границу, цветочек. Тебе не понравится то, что ждет за ней.
Слова не звучат угрозой. Скорее откровенным обещанием. Наверное, именно поэтому они действуют на меня гораздо больше, нежели мы оба могли ожидать.
Сердце пропускает удар. Я забываю, как надо дышать.
Теперь, когда я больше не тону в своей персональной тьме, боль возвращается. Слишком острая, чтобы я могла так сразу справиться с ней.
- Вот и умница, - по-своему расценивает мою реакцию брюнет.
Он отстраняется. Сам заканчивает поправлять мою одежду, в том числе и верхнюю, а после берет за руку и мы продолжаем идти дальше.
- До места, куда мы направлялись перед аварией, осталось чуть больше трех миль, если идти не по шоссе, - указывает направление впереди себя в скупом пояснении.
Молча киваю, принимая его слова. И, сколь бы ни хотелось прежде поинтересоваться о том, что же это за место такое, раз дорога к нему настолько безлюдна, весь последующий час я смиренно бреду за мужчиной, обдумывая совсем иное.
Сегодняшнее утро слишком сильно изменило мои планы на ближайшее будущее. Теперь, очевидно, придется импровизировать еще чаще...
ГЛАВА 5
ГЛАВА 5
Посреди широкого пустого поля тянется длинная полоса из бетона, в конце которой виднеется ангар, а чуть поодаль - еще несколько строений. Перед одноэтажным домиком из брусьев припарковано два пикапа, а около вышки связи - четыре седана государственного назначения, вокруг которых крутятся с десяток карабинеров в черной униформе.
- Военные? - невольно срывается с моих уст.
В этот момент те, о ком интересуюсь, замечают меня и Маркуса. Двое из них торопятся нам навстречу. Я так и не получаю ответа на свой неопределенный вопрос. Грин вообще не обращает на меня никакого внимания, сосредоточившись на других персонах.
В итальянском я не сильна, поэтому весь разговор проходит мимо моего понимания. Впрочем, он не такой уж длинный.
Перебросившись с представителями министерства обороны парой фраз, англичанин ведет меня к жилому домику, на пороге которого нас встречает еще один итальянец. Пожилой, сухопарый мужчина приветливо улыбается нам обоим и провожает в небольшую, но уютную гостиную, что-то беспрестанно треща на непонятном мне языке. Судя по жестикуляции и взволнованной интонации, он беспокоится о произошедшем вполне искренне.
Вскоре мне вручают чашку теплого латте, а после дают возможность привести себя в порядок в одной из спален дальше по коридору. Брюнет оставляет меня там одну и возвращается на улицу. Могу видеть последнее сквозь высокое окно с низким подоконником, усыпанным множеством подушек в рюшечках.
комната, в которой я оказалась предоставлена самой себе, с первого взгляда не так уж и сильно напоминает девичью комнату - из обстановки только грузный шкаф и узкая кровать, аккуратно заправленная покрывалом шоколадного оттенка. Но вряд ли тот гостеприимный итальянец балуется дизайнерским парфюмом и использует запеченные румяна, обнаружившиеся в туалетной комнате, когда я умываюсь и избавляюсь от следов произошедшего за время, как покинула отель.
Спустя несколько минут на территории появляется еще несколько автомобилей, на этот раз с полицейскими в синих рубашках. Они общаются с Маркусом, между тем, как я продолжаю наблюдать за происходящим через окно и наслаждаться еще не совсем остывшим латте, щедро сдобренным корицей… Кто вообще повседневно пьет латте с корицей?
Глупый вопрос. Ведь я точно знаю ответ.
Он - тот же самый, что служит ответом и тысяче других вопросов, не дающих мне спать по ночам на протяжении уже более года.
Маркус Грин.
Вот уже несколько часов подряд в моих легких застрял этот аромат кофе и корицы, исходящий от мужчины. Почувствовала его с того момента, как только впервые приблизилась к англичанину. И, сколь бы ни пыталась абстрагироваться от этого пронизывающего ощущения, оно все равно буквально обволакивает меня незримой пеленой, въедающейся в нутро.
всего то, что почему-то начинает казаться - куда бы я ни делась после, как бы далеко ни был от меня Маркус Грин - терпкий запах навсегда останется со мной. Но так быть не должно. Ни в коем случае. Как минимум потому, что это начинает мне нравиться… А я начинаю сомневаться. Абсолютно во всем, в чем была стопроцентно уверена еще какие-то сутки назад.
Когда-то я провела сотни бессонных ночей, разглядывая идеальные волевые черты лица этого мужчины, запечатленные на фотографиях. У меня таких было даже не десятки. Сотни. Я смотрела и смотрела на них, словно безумная, чувствуя, как в душе зарождается ядовитая ненависть к жестокому бессердечному зверю, прячущемуся за фасадом обычного мужчины, занимающего высокое положение в обществе.
Однако теперь ненависти я совсем не испытывала, сколь бы отчаянно ни пыталась искать ее в себе, - лишь силу притяжения, что, подобно магниту, вынуждает изучать каждый жест и изгиб силуэта, от которого так и веет силой, источающей угрозу одним фактом своего существования. Ту самую, способную погубить и признать, что этот магнетизм влияет и на меня.
Наверное, именно поэтому становится действительно страшно.
Нет, я боюсь не самого Маркуса. Того, о чем задумываюсь сейчас.
Все не так должно было быть. Гораздо проще. Никаких эмоций. Он использует меня - я использую его, беру что необходимо и заставляю расплатиться за свершенные грехи. А теперь... Почему я вообще об этом думаю? Ведь не должна... Но и Грин совсем не выглядит, как слетевший с катушек психопат.
Хотя, возможно, стоило бы просто прекратить бездумно пялиться на него и вспомнить о том, что все, что в нем есть сейчас внешне - полная фальш. Точно такая же, какой прикрываюсь я сама. Но я не в силах сделать этого - перестать вновь и вновь смотреть на англичанина. Изучать. Не только его самого, но и то, каким образом я воспринимаю его в настоящем, а не с чужих слов. Ведь Маркус Грин не кажется действительно жестоким. Властным - да. Немного высокомерным. Расчетливым. Слегка отстраненным. Знающим себе цену. Но не истинно жестоким. Во всяком случае, не тем, кто мог бы быть способен изувечить до смерти двенадцать женщин.
- О чем задумалась, цветочек? - вырывает из пелены тяжких раздумий голос того, чей образ никак не выходит из моей головы.
Погрузившись в длительное самокопание, и не заметила, как полицейские уехали, а брюнет вернулся в дом.
Черт, мне нужно собраться! Перестать быть такой рассеянной!
- О тебе, - признаюсь честно, обернувшись. - Ты кажешься... Нормальным. То есть... Иногда мне начинает казаться, что ты и я... Будто не было никакого аукциона, - выдаю как есть.
В конце концов, глупо полагать, будто я могла бы реально получить менее чем за сутки два оргазма с кем-то вроде того же нелицеприятного толстосума, у колен которого сидела обнаженная азиатка на поводке. Тем более, что заслуга в этом явно принадлежит по большей части стоящему передо мной, а не только моему исключительному самовнушению.
- Что, разочарована?
Скорее, сбита с толку…
- Я не это имела ввиду, - ухожу от ответа.
На его губах расцветает понимающая усмешка. Он подходит ближе и склоняется, тронув сгибом указательного пальца мой подбородок.
- Как только мы окажемся в моем доме, я постараюсь компенсировать все твои ожидания, цветочек, - шепчет он мне на ухо, намеренно задевая губами мочку.
Мои глаза сами собой расширяются от удивления.
Не от самого жеста и данного слова, конечно же. Просто я уже и перестала надеяться на то, что удастся оказаться в настоящем логове миллиардера. Там, где я и желала быть с самого начала нашей встречи.
- Это что, обещание? - выдыхаю невольно.
Брюнет не отвечает. Уголки его губ дергаются в подобии улыбки. Маркус отворачивается от меня и идет к шкафу, с верхней полки которого достает два больших полотенца и аптечку. Бросает их на кровать, а после снимает с себя пиджак, аккуратно сворачивая его, прежде чем отправить туда же. Следом мужчина избавляется от рубашки и брюк, в то время, пока лично я снова веду моральную борьбу с самой собой. Все-таки так сразу прекратить пялиться на полуобнаженное тело у меня никак не выходит.
Очевидно, англичанин часто посещает спортзал или занимается каким-то иным видом регулярных физических нагрузок. Атлетически сложенный, с широкими плечами, крепкой спиной, идеально ровным легким загаром - выглядит, как какой-нибудь проклятый бог… Отворачиваюсь, пусть то и дается с огромным усилием, и пытаюсь сосредоточиться на вышке связи, виднеющейся за окном.
Карабинеров, как и их автомобилей, больше нет. Пока я отвлекаюсь на присутствие Грина поблизости, они успевают покинуть территорию.
Что это за место такое вообще? Похоже на какой-то стратегический объект, вот только народа маловато вокруг и периметр открытый…
- Так и будешь здесь стоять? - вынуждает вернуться к насущному тихий шепот над самым ухом. - Или решила отправить меня в душ одного?
Поделиться книгой: