Помоги проекту - поделись книгой:
Самоубийство является особым проявлением неестественной смерти, в которую входит группа убийств, основанная на чужом воздействии, а именно: убийство, непреднамеренное убийство или телесные повреждения со смертельным исходом. Врач, который выдает свидетельство о смерти, должен классифицировать наряду с причиной (например, инфаркт миокарда, инсульт, рак печени) характер смерти: естественная, неестественная или неопределенная. Только на основании результатов судебно-медицинских экспертиз на месте обнаружения трупа и вскрытия следственные органы, которые расследуют случай смерти – полиция и прокурор – решают, идет ли речь о самоубийстве или о преступлении.
Медицинский осмотр тела в Германии обычно производится семейными врачами, которые не имеют специальной квалификации и не могут быть объективными. Если врач, выдавший свидетельство о смерти, засвидетельствует естественную смерть, то в этом случае не привлекается полиция или судмедэксперт.
Крупномасштабное многоцентровое исследование, проведенное в Мюнстере рабочей группой под руководством профессора, судмедэксперта Бернда Бринкмана, в которую вошло большинство немецких институтов судебной медицины, пришло в 1997 году к заключению: «В Германии каждый год во время осмотра трупа не менее 1200 убийств и еще 11 000 неестественных смертей не признаются таковыми и классифицируются как естественная смерть. Не исключено, что здесь может идти речь и о значительном числе суицидов.
В 2014 году в Германии умерло 10 209 человек, что сопоставимо только с числом погибших в дорожных катастрофах в том же году – 3368 человек.
Изучающие причины суицида предполагают, что самоубийство совершается прежде всего из-за болезни или личного кризиса. Любой, кто убивает себя или предпринимает попытку самоубийства, делает это из-за психического расстройства (депрессия, расстройство личности, психоз и т. д.), или из-за трагической ситуации или какого-либо радикального изменения в жизни (кризис брака, рак, потеря работы и т. д.).
Риск совершить суицидальный акт намного выше среди мужчин, чем среди женщин. Однако у женщин старше 60 лет имеют значительно более высокий риск самоубийства, чем у мужчин той же возрастной группы. Половина всех самоубийств женщин приходится на возрастную группу старше 60 лет.
Между тем, по крайней мере из тысячи самоубийств, с которыми я столкнулся в своей карьере в качестве судебного врача, я опишу случай, который имеет типичные черты самоубийства. Он произошел в 2004 году, когда я еще работал старшим врачом в судебно-медицинском институте университетской клиники в Гамбург-Эппендорфе. Но изумление, которое я чувствовал тогда, не смогу забыть. Этот случай является примером того, насколько легко удушение, вызвавшее смерть, и, следовательно, насильственную смерть можно упустить из виду во время внешнего осмотра трупа и из-за поверхностного заключения семейного врача. Это еще раз доказывает, что при неясной причине смерти только вскрытие может устранить любое сомнение.
Тот факт, что мужчина, лежащий передо мной в секционном зале на блестящем стальном секционном столе, не мог умереть естественной смертью, я понял сразу Вокруг шеи мертвеца проходит горизонтальная, четко видимая отметка веревки. Именно это не отметил семейный врач, выдавший свидетельство о естественной смерти.
Согласно докладу криминальной полиции 63-летний Фолькер С. жил один в семейном доме. Его брат Харальд С, который был на три года его старше и состоял опекуном своего младшего брата более двадцати лет, заявил, что обнаружил Фолькера, лежащего мертвым в собственном доме в постели вскоре после 12 часов дня.
На звонки и стук в дверь его брат, с которым он договорился встретиться, не реагировал. Затем он воспользовался запасным ключом и нашел своего брата мертвым. Фолькер был в пижаме, и все указывало на то, что он умер ночью мирно в своей постели. Это предположение разделил также семейный врач, который проводил осмотр трупа: не обнаружив никаких аномалий у умершего, он засвидетельствовал естественную смерть.
Хотя умерший был умственно отсталым и у него был тик, он всегда проявлял некую эксцентричность поведения, поэтому его брат, как старший сын в семье после смерти родителей, взял на себя законное попечительство, объяснил Харальд С.
Фолькер фактически «всегда был здоров». То, что его брат так внезапно умер, не поддавалось объяснению. Однако следователи узнали, что у Фолькера пять дней назад была велосипедная авария. Как и каждый год в конце лета, он несколько недель проводил с другом на велосипеде. Они столкнулись велосипедами, Фолькер упал и тяжело травмировал левую руку.
Знакомый позаботился о том, чтобы Фолькер был доставлен в больницу для стационарного лечения. Там на кровоточащую рану было наложено 15 швов. Через два дня Фолькер был выписан из больницы.
В отчете о расследовании причин смерти, который был составлен следователем полицейского участка в маленьком городе Хайде и отправлен мне в накануне вскрытия, не упоминался отпечаток веревки на шее умершего, как и в свидетельстве о смерти. В первый момент я подумал о том, что перепутали трупы, и на секционном столе лежит не Фолькер С., а другой мертвец. Тем не менее мертвый человек передо мной имеет на разгибательной стороне левой руки прямоугольную свежую хирургическую рану размером четыре на десять сантиметров, которая была зашита в общей сложности 15 швами. Поэтому нет сомнений: это труп Фолькера С. Первоначальной причиной вскрытия была необходимость выяснить, умер ли Фолькер С. от травм вследствие велосипедной катастрофы. Это было бы признаком того, что лечащие врачи могли упустить из виду тот факт, что в результате падения с велосипеда он получил опасную для жизни травму, от которой потом и умер. Такой результат вскрытия был бы свидетельством медицинской ошибки, которая привела бы к уголовной отвественности лечивших в больнице Фолькера С. врачей.
Но на основании отметины от веревки на шее мертвого нам внезапно приходится иметь дело с совершенно другой ситуацией, и вопрос о медицинской халатности переходит на второй план. Вместо этого теперь возникает вопрос о том, не стал ли Фолькер С. жертвой убийцы. Ведь уже при моем внешнем осмотре трупа видно, что 63-летний Фолькер был явно задушен.
Перед тем как я от подбородка до лобковой кости разрезал переднюю часть тела умершего и посменно препарировал шейные мягкие части, чтобы определить, с какой формой удушения (удавление, повешенье или посмертное подвешивание) я имею дело, я звоню следователю уголовной полиции города Хайде, который занимался этим делом.
«У меня нет хороших новостей для вас, – говорю я детективу по телефону – Ситуация совершенно иная, чем первоначально предполагалось. Вам предстоит докапываться до истины. Потому что в настоящее время, после внешнего осмотра трупа, уже нет сомнений, что Фолькер С. был задушен. Произошло это удушение из-за удавления или повешения, я смогу сказать вам примерно через два часа, когда закончу вскрытие. В принципе, то что человек мог быть повешен после смерти, нельзя сбрасывать со счетов, но на данный момент я считаю это маловероятным. В любом случае покойник точно не умер мирно во сне. Нужно обратить внимание на его брата, который якобы нашел его мертвым в постели». У следователя на другом конце линии вначале не хватает слов. Затем он отвечает, что немедленно отправится к Харальду С. и поговорит с ним о новых обстоятельствах этого дела.
Теперь я перехожу к вскрытию. Доказательством удушения служит странгуляционная борозда, которую я уже обнаружил при внешнем осмотре трупа, диктую для протокола вскрытия: «На передней и боковых частях шеи горизонтально проходящая, 0,7 сантиметровая бледная борозда с центральным красноватым рубцом до 0,1 см, проходящим по всей длине борозды, которая подтверждает факт удушения. Борозда простирается от области ниже ушей до затылка под углом приблизительно 35 градусов, затем она переходит на волосистую часть шеи. Одиночные точечные кровоизлияния на веках с обеих сторон.
Теперь я препарирую мягкие ткани шеи послойно, освобождая и осматривая поверхностные и глубокие шейные мышцы и их отдельные слои. Наконец я освобождаю язык, глотку, гортань, пищевод, сосуды и нервные стволы шеи целиком из тела умершего и дополняю протокол: «Темно-красные, влажные блестящие кровоизлияния в мягких тканях шеи с правой стороны в непосредственной близости от щитовидного хряща гортани со свежим разрывом большого хряща щитовидной железы справа. Отдельное, также свежее, кровоизлияние в грудино-ключично-сосцевидной мышце». Также очевидны признаки удушья, которые я обнаруживаю при вскрытии и отмечаю в протоколе: «Жидкая трупная кровь, значительное скопление крови во внутренних органах при относительной бледности селезенки, очень редкие точечные кровоизлияния в легочной ткани, кровоизлияния под висцеральую плевру легких. Внутренний слой сосудистой стенки правой сонной артерии расположен горизонтально».
У покойного также есть признаки недавней множественной травмы: «Перелом со второго по пятое реберо слева от позвоночника и шестого ребра с левой стороны в расширении угла лопатки с соответствующими обширными коричневатыми […] менее выраженными кровоизлияниями под плеврой и в межреберной мускулатуре. Зеленоватая монокулярная гематома с левой стороны кровоизлияние в височно теменной мышце, коричневато-желтые кровоизлияния под твердой мозговой оболочкой». Я также отмечаю «обширное кровоизлияние в подкожной жировой ткани, соответствующее периоду в несколько дней» на обоих предплечьях мертвого.
Хотя падение Фолькера С. с велосипеда, должно быть, было серьезным, неожиданная смерть 63-летнего человека не объясняет переломы ребер и травмы головы, обнаруженные во время вскрытия. Тем не менее эти травмы с точки зрения локализации и возраста, а также следы хирургического вмешательства по поводу травмы руки относятся к его велосипедной аварии, описанной Харальдом С. и произошедшей за пять дней до смерти, а не к признакам удушения.
Наконец я продиктовал для протокола: «Причиной смерти является удушение. Результаты, обнаруженные при внешнем и внутреннем осмотрах, типичны для повешения. Вскрытие не позволяет сделать вывод: был ли Фолькер С. повешен или задушен. Были признаки множественных травм, полученных за несколько дней до смерти, что своместимо по времени с падением мужчины с велосипеда. Часть травм указывает на борьбу. Однако ответ на вопрос: суицид это или насилие, вскрытие дать не может, необходимо дальнейшее полицейское расследование».
Из секционного зала я снова звоню следователю и информирую его о результатах вскрытия. Детектив, который в этот момент находился в доме Харальда С., говорит мне, что пересмотрел свою версию дела. Харальд С. решился тем временем рассказать, что нашел своего мертвого брата, скорчившегося и с согнутыми коленями на полу в коридоре. На брате была обычная уличная одежда, он лежал прямо перед лестницей на верхнем этаже, его левый локоть опирался на первую ступеньку. Правая рука была на второй ступеньке, голова повернута направо. Вокруг шеи был намотан прочный двужильный белый электрический провод длиной около одного метра и значительно более узкий, чем обычные провода удлинителей или бытовой техники. На перила балюстрады на первом этаже, чуть выше места, где находился Фолькер С, был завязан другой конец электрического провода.
«Харальд С. дал мне прощальное письмо своего брата, – продолжает детектив, – что может доказать самоубийство, если подлинность письма подтвердит сравнение почерка. Я свяжусь с вами завтра, чтобы сообщить все подробности и новую информацию», – говорит он.
Почему Харальд С. скрыл, что нашел своего брата с веревкой на шее? Почему он представил дело так, будто Фолькер С. умер в своей постели, прежде чем позвонить семейному врачу? И как мог семейный врач проглядеть странгуляционную борозду на шее мертвеца? Последний вопрос гораздо в меньшей степени загадка: некомпетентность и небрежность некоторых семейных врачей при осмотре трупа – это печальный факт, на который законодательные органы не реагируют. В отличие от многих других стран, врачи, которые лечат пациента в течение его жизни, имеют право проводить самостоятельно осмотр трупа. Двусмысленность положения состоит в том, что лечащий врач, возможно, забыл о серьезном диагнозе или недолечил, что в конечном итоге и привело к смерти. Таким образом, не соблюдается общепринятый принцип, согласно которому должна исключаться предвзятость и необъективность. В действиях семейного врача при осмотре трупа могут сыграть роль собственные мотивы. В законодательстве Германии такое положение полностью игнорируется.
Но почему Харальд С. явно солгал об обстоятельствах смерти брата?
Харальд С. на следующем допросе рассказал о том, как перенес труп на первый этаж в спальню, раздел его там и снял шнур с шеи, надел на него пижаму и положил в постель, чтобы все выглядело как естественная смерть. После этого он взял прощальное письмо брата, снял с балюстрады другой конец шнура, использованного для повешения, и позвонил семейному врачу, который вскоре приехал для осмотра трупа.
«Для моей семьи и нашего окружения это было бы очень большим позором, если бы выяснилось, что Фолькер убил себя», продолжает Харальд С. «Мне очень важно, чтобы мой брат был похоронен по церковному обряду. Я боялся, что ему будет отказано в похоронной церемонии, если станет известно, что он повесился. И разговоры людей – все бы подумали, что я слишком мало заботился о Фолькере. У нас с ним были хорошие доверительные отношения».
Повешение возможно не только в свободном подвесном положении, но и в сидячем и даже в лежачем положении: веса головы около пяти килограммов достаточно, чтобы веревка сжала мягкие ткани шеи. В 1870 году анатом Эккер впервые описал, как именно при этом закрываются дыхательные пути.
Зимой в лесу был найден замерзший и потому без признаков разложения труп повешенного 40-летнего мужчины. Эккер сделал срединно-сагиттальный разрез – это разрез тела посередине, разделение на левую и правую половины. Таким образом он смог видеть, что основание языка и подъязычная кость повешенного были сдвинуты назад и вверх. Мягкое небо также было прижато к ткани пищевода так, что дыхательные пути в этом случае были полностью закрыты.
Более поздние эксперименты с трупами подтвердили выводы Эккера: при повешении веревка обычно проходит между гортанью и подъязычной костью так что, дыхательные пути в этом случае обычно полностью закрыты. Однако решающее значение играет сжатие шейных сосудов, которые снабжают мозг кровью (артерии) или возврат крови от мозга к сердцу (вены). Лучшим доказательством этому служит пример, когда умирает повесившийся человек с трахеостомой, т. е. хирургически созданным отверстием в трахее, через которое воздух поступает в легкие. В этом случае смертельным фактором является закрытие сонных артерий с помощью веревки, а не сжатие дыхательных путей. Повешение заключается в том, что собственный вес тела (или только его части в случае головы при подвешивании в лежачем положении) натягивает веревку и таким образом вызывает сжатие шейных мягких частей. При удушении не используется ни веревка, ни приспособления для закрытия доступа воздуха. Удавление определяется как сжатие шеи одной или обеими руками.
Только около 50 лет назад был обнаружен еще один признак, который встречается почти исключительно у повешенного: так называемое кровоизлияние Симона, названное в честь галльского судебного врача Акселя Симона. В 1968 году он показал, что кровоизлияния в межпозвонковые диски при повешении связаны с резким растяжением дисков при свободном висе тела в сочетании с многократными латеральными изгибами позвоночника при судорогах, а также сприливом крови к нижней части тела с повышением давления в сосудах. Кровоизлияния имеют вид серповидных темно-красных четких очагов, обнаруживаются наиболее часто в нижнегрудном и поясничном отделах позвоночника, крайне редко – в шейном. В других отделах позвоночника Симон не мог обнаружить кровоизлияния в любом другом случае. Даже у жертв, которые были задушены другими способами или вследствие дорожно-транспортных происшествий, были тяжелые травмы тела, но не было кровоизлияния Симона.
В исследовании, которое я провел в Институте судебной медицины в Гамбурге с сентября 2004 года по май 2005 года, вместе с коллегой мы проанализировали независимо от причины смерти в общей сложности 600 описаний вскрытий на наличие признака Симона. Из 20 вскрытий повешенных в 14 были признаки Симона. В десяти из этих 14 случаев повешение произошло в вертикальном положении тела, свободно висячем или, возможно, с касанием поверхности ногами. Только один из этих десяти повешенных не имел признака Симона. В четырех других из пяти случаев речь идет о повешении без значительного кровоизлияния в поддерживающем положении, то есть в приседании или сидя.
Кроме того, были случаи удушья по другим причинам, включая удушение, приступы астмы или удушье под полиэтиленовыми пакетами. Ни в одном из этих случаев не могло быть признака Симона; а также шесть утоплений, 21 случай смертельных дорожно-транспортных проишествий и 14 смертей от опухолей. Только в пяти из 600 случаев мы смогли обнаружить признак Симона, хотя ни в одном из них повешение не было причиной смерти. Это была смерть во время эпилептического припадка; лекарственное отравление беременной женщины; легочная эмболия; падение с большой высоты и сердечный приступ. Ни в одном из этих случаев не было найдено доказательств того, что попытки повешения были предприняты незадолго до этого.
По крайней мере, у тех, кто умер при эпилептическом припадке, объяснение наблюдаемого признака Симона состояло в том, что судорожный приступ приводил к выраженной чрезмерной гиперэкстензии и соответствующей продольной деформации позвоночного столба, что приводило к кровоизлиянию в области поясницы. Уже первый, кто обнаружил признак Симона, отмечал, что кровоизлияние, особенно при вертикальном подвешивании, скорее всего, вызвано растяжением поясничного отдела позвоночника в продольной оси.
Таким образом, наше исследование подтверждает, что признак Симона типичен для повешения, особенно в вертикальном положении. Тем не менее в каждом отдельном случае различные механизмы возникновения признака должны разграничиваться путем дифференциальной диагностики. Даже у разложившихся трупов часто можно обнаружить кровоизлияния в межпозвонковые диски.
Важное место в списке причин суицида занимает тюремное заключение. В первый раз в месте содержания под стражей многие чувствуют себя очень подавленными; риск самоубийства особенно высок в самом начале тюремного заключения. Самоубийства, как правило, намного чаще происходят в тюрьме, чем на свободе. Арест вызывает травмирующий психику шок, особенно у ранее несудимых граждан, что, в свою очередь, приводит к депрессии и часто к решению положить конец своей жизни.
Еще до задержания у многих заключенных был суицидальный риск: мужчины, не имеющие работы, без стабильных отношений, часто проживающие в социально неблагополучных районах, с финансовыми затруднениями и с уровнем образования ниже среднего. В ходе научного исследования в 2013 году вместе с двумя социологами я изучил 2102 неестественных и необъяснимых смертей, произошедших в Берлине. В этом исследовании, которое было опубликовано в Берлинском в журнале судебной экспертизы под названием «Связь между частотой самоубийств и социальным положением», мы смогли показать, что уровень самоубийств в социально неблагополучных районах Берлина значительно выше среднего для населения в целом. Оказывается, согласно нашим исследованиям бедность и одиночество в старости, безусловно, самый большой фактор риска суицида в столице Германии. Но если рассматривать все возрастные группы, «вероятность самоубийства в бедных районах Берлина в два раза выше, чем в социально благополучных».
Социальное неравенство создает как бы невидимые «тюрьмы», чьи «заключенные» чаще болеют, имеют более низкую продолжительность жизни и убивают себя гораздо чаще, чем жители более успешных регионов. Многие заключенные «приносят» в тюрьму социальный и биографический риск самоубийства.
Также заключенные страдают от психических расстройств, обычно сопровождающихся зависимостью от веществ (алкоголя, наркотиков, медикаментов). Во многих случаях они травмированы тяжелыми жизненными обстоятельствами, такими как изнасилование, жестокое обращение и унижение, – все это считается факторами риска, провоцирующими суицид.
Хорошо известно, что депрессия увеличивает склонность к самоубийству; агрессивность также повышает риск самоубийств. Согласно исследованиям, проведенным в США, среди заключенных, обвиняемых в убийствах, изнасиловании или похищении людей, на сегодняшний день самый высокий показатель самоубийств. Частично это объясняется длительным сроком тяжкого тюремного заключения, который эти группы правонарушителей должны отбывать. Склонность к экстремальному насилию у убийц и насильников проявляется и в их суицидальных наклонностях. По итогам серии исследований можно сделать вывод, что «существует связь между самоубийством и склонностью к насилию, импульсивностью и дисбалансом серотонина в центральной нервной системе». Агрессия правонарушителей в тюрьмах часто оборачивается против них самих, если государство не противодействует этому, обеспечивая надлежащий контроль и используя превентивные меры.
Число самоубийств среди таких лиц, как певец Курт Деммлер (см. следующую главу), которые были задержаны за сексуальные преступления против несовершеннолетних, находится в соотношении 1:24 (установлено в одном из исследований, проведенных в Ирландии). Выводы, сделанные по итогам осуществленного в Англии изучения, говорят о том, что уровень самоубийств в 183 раза выше среди лиц, которым предъявлены обвинения в преступлениях против детей. Помимо бремени самого процесса в целом, здесь, вероятно, играет роль стыд, который испытывает преступник.
Согласно статистике Европейской уголовно-исполнительной системы в тюрьмах Европейского союза в период между 1997 и 2007 годами в результате суицида ушли из жизни в среднем 10,5 заключенных на 10 000 арестованных; это около 30 человек в год. Таким образом, более трети смертей (36 %) в тюрьмах ЕС с самоубийством. Уровень самоубийств в центрах содержания под стражей в ЕС оказался в семь раз выше, чем среди населения в целом.
Поскольку государство практически полностью контролирует заключенных, оно обязано обеспечивать предотвращение самоубийств в исправительных учреждениях. Однако до настоящего времени не разработано надежных критериев для прогнозирования суицида. Несмотря на различные коммуникативные и психотерапевтические методики, в центрах содержания под стражей суицидальные тенденции отдельных заключенных по-прежнему остаются незамеченными.
Наиболее широко распространенный способ суицида в местах лишения свободы – повешение. В ходе исследования в тюрьме Гамбурга с 1990 по 2001 годы выявлено, что 25 из 26 самоубийств было осуществлено с помощью повешения. В качестве инструментов подвешивания использовались бытовые подручные средства, такие как простыни или электропровода. В центрах содержания под стражей, где задержанным разрешено хранить собственную одежду, часто используются для повешения ремни.
Вновь и вновь предлагается уменьшить количество самоубийств в местах лишения свободы за счет изменений условий содержания заключенных. Но опыт судмедэкспертов свидетельствует об отсутствии эффективных мер по сокращению числа самоубийств, что видно на примере следующего случая.
Дело Деммлера
Тюрьма Моабит, огороженная высоким забором территория со времен кайзера, расположена в центре Берлина в оживленном жилом квартале. В массивном комплексе зданий содержится почти тысяча заключенных, как осужденных, так и находящихся под следствием. Здесь в свое время сидели многие известные личности. Коммунистические предводители, такие как Эрнст Тельман и Карл Либкнехт, голодали при нацистах за глиняно-желтой стеной. Драматург Вольфганг Борхерт и протестантский богослов Мартин Нимеллер были также заключены в тюрьму коричневорубашечниками.
В процессе воссоединения Германии прежние знаменитости ГДР знакомились с суровым очарованием бывшей каторжной тюрьмы. С конца июля 1992 года по 13 января 1993 года Эрих Хонеккер был убит, находясь в качестве задержанного в Моабитской тюрьме.
Ранним утром 3 февраля служащий тюрьмы Ральф С. делает обычный утренний обход в крыле с камерами G. Здесь размещаются исключительно подследственные, соответственно, правила менее строгие, чем в учреждениях, где содержатся заключенные. Вплоть до решения суда к ним применяется принцип презумпции невиновности. Среди прочего, подследственные могут хранить свою личную одежду, а заключенные должны носить тюремную униформу. Для тех, кто потерял почти весь контроль над своей жизнью, это имеет огромное значение. Частная одежда символизирует надежду подследственного на то, что его пребывание за решеткой – всего лишь короткий эпизод и что он может скоро вернуться к обычной жизни.
Смена Ральфа С. начинается в шесть часов утра с рутинного обхода, известного на тюремном жаргоне как «живой контроль и сбор мусора».
Ральф С. закрывает одну дверь камеры за другой и уверен в том, что каждый заключенный жив. Он также собирает мусор, накопленный с момента последнего обхода, который заключенные ставят перед дверью.
Ральфу С. около 40 лет, он опытный сотрудник правоохранительных органов и знает, что заключенные часто испытывают огромное эмоциональное давление. Многие из них за решеткой в первый раз. Человек, запертый в маленькой комнате размером 3,5 на 2,5 метра с закрытым окном, расположенным чуть ниже потолка, может испытывать депрессию и панику. Неопределенность в отношении результатов уголовного разбирательства, которое обычно начинается через много месяцев после ареста, а также чувство вины перед жертвами и их семьями могут иметь огромное психологическое давление даже на волевых людей.
Ответственные сотрудники, в их числе и Ральф С., отказываются от жаргонных названий «надзиратель» или «тюремщик». Они, безусловно, участвуют в человеческих трагедиях, которые происходят каждый день. Подавляющее большинство подследственных еще недавно вели упорядоченную жизнь на свободе. Но весьма редко высота падения столь же велика, как у заключенного, чью дверь открывает Ральф С. в 6:23.
В комнате задержания G 133 сидит подследственный Курт Деммлер. 65-летний мужчина с тонкими седыми волосами, аккуратно подстриженной бородой и в золотых очках до сих пор мало беспокоил сотрудников правоохранительных органов. Большую часть дня он сидит в камере за своим столом, пишет письма или заполняет страницу за страницей в своих блокнотах. Курт Деммлер – композитор и автор песен. В ГДР семидесятых и восьмидесятых он был также известен и успешен, как Райнхард Май и Удо Юргенс в Западной Германии. С августа 2008 года он находится под стражей. В январе 2009 года против него в окружном суде Берлина начался судебный процесс. Его обвинили в изнасиловании шести девочек в возрасте от 10 до 14 лет.
Ральф С. открывает дверь и удивляется, что в камере Курта Деммлера еще темно. Служащий узнает очертания коренастого мужчины, который стоит у стены между столом и кроватью лицом к двери. Обе створки окна над ним широко открыты.
«Мистер Деммлер? – спрашивает Ральф С. – Все в порядке?» Заключенный не реагирует. Ральф С. включает свет над дверцей камеры и пугается. Теперь он ясно видит, что ноги Курта Деммлера не касаются пола.
Ральф С. хватает свой свисток и дает сигнал тревоги. Он высовывает голову из двери и кричит: «Висельник в отделении G1!» Затем он поворачивается и смотрит из дверного проема на явно безжизненного человека, одетого в костюм и носки. Лицо Курта Деммлера выглядит распухшим, кончик языка торчит.
Между тем торопятся коллеги Ральфа С. Вскоре приходят в камеру G 133 Вера Б. и тюремный офицер Маттиас К. Тюремный врач, услышав тревожное сообщение, вызывает скорую помощь. Ральф С. и тюремный офицер входят в камеру, подхватывают неподвижное тело за ноги и под плечи, поднимают его. Курт Деммлер очень тяжелый – при росте 1,77 метра он весит почти сто килограммов.
Теперь Вера Б. замечает ремень вокруг шеи Курта Деммлера. Ремень сделан из коричневой кожи и над головой Деммлера прикреплен черным поясом к решетке окна. Пряжка коричневого ремня находится на шее мертвого человека. Служащая тюрьмы, стоя на цыпочках, пытается отвязать черный пояс от решетки. Когда ей сделать это не удается, Матиас К. карманным ножом перерезает коричневый ремень, конец черного пояса свободно свисает.
Вера Б. освобождает шею Курта Деммлера от ремня и кладет его на стол. Совместными усилиями они перекладывают тяжелое тело на кровать.
Через несколько минут приезжает машина скорой помощи, врач которой, доктор С. из больницы Бундесвера в Берлин-Митте, констатирует, что заключенный Курт Деммлер умер в камере в 6:39 утра и выдает предварительное свидетельство о смерти.
Таков печальный конец жизни, которая до конца восьмидесятых годов протекала так блестяще насколько это было возможным в серых буднях ГДР. Но крушение бывшей звезды
Восточной Германии Курта Деммлера началось задолго до 3 февраля 2009 года.
Восхождение к музыкальному олимпу Курта Деммлера не было заложено с колыбели. Он родился в Позене 12 сентября 1943 года. Его родители были врачами; после войны семья жила в Котбусе, и было ясно, что их сын Курт станет врачом. В 1962 году он окончил среднюю школу; с 1963 по 1969 год изучал медицину в Лейпциге; после сдачи государственного экзамена работал в Лейпцигской поликлинике Юга в качестве специалиста по общей медицине. Он женился, и жена Хельга родила ему двоих детей.
Совершенно нормальная биография. Не было бы только у Курта Деммлера определенных увлечений. Одно из них – написание текстов песен – было со студенческих дней, хотя первоначально только как хобби. Уже в 1971 году он выпустил свой первый альбом под простым названием Lieder («Песни»). За ним последовал Verse auf sex Beinen («Стихи о сексуальных ногах», 1974) и Komm in mein Gitarrenboot («Приди в мою лодку гитар», 1979). Деммлер стал знаменитостью даже за пределами ГДР.
Для тогдашней вокалистки группы Automobil Нины Хаген он написал песню Du hast den Farbfilm vergessen («Ты забыл цветной фильм», 1974). Вокальные группы ГДР, такие как Puhdys (Пудис – немецкая рок-группа. – Прим. ред.) и Karat (Карат – немецкая рок-группа. – Прим. ред.), стояли в очереди к Деммлеру, чтобы он написал для них хиты, а также знаменитости ФРГ – Харальд Юнке, Катя Эбштейн, а в Чехословакии – Карел Готт. Творческий потенциал Деммлера был неисчерпаем – временами он писал три песни в день. И его студия песен была настолько успешной, что в 1976 году он отказался от работы врача, чтобы быть только композитором и автором песен.
Курт Деммлер, бесспорно, был одним из величайших талантов среди сочинителей песен рабоче-крестьянского государства. С такими песнями, как Ho Chi Minh («Хо Ши Минь»), он появился в знаменитом Берлинском клубе «Октябрь» и позиционировал себя как политический поэт-песенник. С такими песнями, как Dieses Lied sing ich den Frauen («Эту песню я пою женщинам») он также добился признания как романтичный, понимающий женщин мужчина. Но женщины, о которых он, вероятно, тайно думал, были еще в нежном девичьем возрасте.
Для Деммлера второй большой страстью были девочки. Очень юные девочки. На музыкальной сцене ГДР за закрытыми дверями поговаривали:
«Если девушке 15 лет, она слишком стара для Курта».
Курт Деммлер не скрывал эту страсть, мало того, он представлял ее безобидной. В таких песнях, как Mudchen, verzeih («Девочка, прости», 1974), он уже показывает свою удивительную способность намекнуть на запретное желание между строк. «Девочка, прости / я не могу дать тебе больше / Не всю гроздь, а только несколько виноградин / доступных сейчас», – говорится в песне. «Когда-то моя жена была / такая молодая и красивая, как ты / Днем, и по ночам / Я всегда искал ее. […] В небе звезды / И они всегда сияют / И они наполняют меня тоской / И они не дают покоя / И я отправлюсь в путь / Остается только немного страха / Что это меня еще раз полностью / изгонят из круга солнца. […] / Нет, кругов моего солнца / Упругих и твердых / Так что никто меня не отпускает надолго.»
Этот текст можно охарактеризовать как почти гениальную маскировку, потому что слушатели Деммлера расшифровали смысл слов «солнце», «система», которые «не упускает его надолго», совершенно иначе: как тоскливый реальный социализм ГДР, который разочаровал их надежды и держал их в плену стеной и наблюдением. «Звезды», к которым они не могли приблизиться, были для образованных восточногерманских оппозиционеров странами, в которые они не могли путешествовать, или даже утопически-идеальным социализмом, который, по их мнению, предали власти ГДР.
Вряд ли кто-либо из его восторженных слушателей, прославлявших Курта Деммлера за его лирические песни, предполагал, что он при воспевании далеких «звезд» конкретно ссылается на звездочек – старлеток в возрасте Лолиты, которые вились вокруг него, когда он стал музыкальной звездой. «Далекая звезда, моя дорогая девочка / Вероятно, солнце, конечно / Вероятно, такое горячее для тех, кто рядом / Но никогда не обжигающее меня». Он так близко подходит к соблазнительным звездам, что он загорается намного больше, чем при упомянутой запретной жаре.
Примерно в половине девятого прибывают два детектива из отдела уголовного розыска по борьбе с преступностью полицейского управления: главный комиссар Ингеборг Т. в возрасте около 40 лет, и верховный комиссар Томас В., около 30 лет. Они осматривают труп, лежащий на спине на кровати в камере G 133. Прежде чем войти в камеру, следователи надевают одноразовые перчатки и бахилы.
Ингеборг Т. снимает серебряные часы с запястья мертвого человека и кладет их на стол рядом с ремнем. Ножницами Томас В. разрезает куртку и спортивные брюки Курта Деммлера, под ними – серая футболка и красные трусы. «Тело холодное, трупное окоченение только ног», – говорит Томас В. в диктофон.
Вместе они поднимают торс мертвого человека, разрезают футболку и обнаруживают трупные пятна синевато-фиолетового цвета, «расположенные на спине», отмечает Томас В. для отчета. «Трупные пятна легко исчезают и быстро возвращаются».
Главный комиссар Ингеборг Т. ощупывает черепную коробку и носовую перегородку, которые тверды и не имеют повреждений. Он наговаривает на диктофон результаты осмотра трупа. «Область шеи фиолетовая. Заметна странгуляционная борозда с наивысшим положением в области шеи. Других изменений в области шеи нет».
Еще до того, как детективы завершили осмотр трупа, приехала судмедэксперт доктор Деяна М., медицинский специалист Национального института судебной и социальной медицины, который я возглавляю. Сейчас 8:55. Верховный комиссар Томас В. спрашивает у доктора М., что она думает о раздражении кожи на ягодицах и ногах умершего. Он диктует: «Судмедэксперт сказала, что речь идет о кожном заболевании. Предплечья, руки и ноги были в остальном ничем не примечательными. Явных повреждений нет».
Доктор М. обследует труп и отмечает, что налицо все признаки смерти. «Хорошо видимые синевато-фиолетовые трупные пятна на теле со стороны спины. Трупные пятна простираются по бокам до подмышечной впадины и легко исчезают под давлением и затем легко возвращаются. Трупное окоченение хорошо выражено в мышцах у крупных суставов».
На черепе, туловище и конечностях «никаких травм не обнаружено» судебным врачом. С другой стороны, на горле, над гортанью, есть странгуляционная борозда шириной 2,5 см, которая на середине шеи имеет углубление шириной около 4 см».
После завершения осмотра трупа доктор М. оформляет свидетельство о смерти. Она измеряет комнатную температуру около тела (22,2 °C), а также температуру тела умершего (35,2 °C) и в свидетельстве указывает «неестественная смерть».
В качестве «подтверждающего смерть признака» она отмечает: «странгуляционную борозду на шее». Вероятное время наступления смерти доктор М. определяет «между 22:00 и 2:30 ночи».
«Затем труп был перевезен в Государственный институт судебной и социальной медицины», – записывает верховный комиссар Томас В. в «Сопроводительном свидетельстве», подготовленном 3 февраля 2009 года, 9:10, тюрьма Берлин-Моабит, отделение G1.
После вывоза трупа происходит осмотр камеры двумя следователями. Они тщательно перечисляют найденные объекты и рисуют их расположение в камере.
«С левой стороны от входной двери находится туалет, отгороженный от остальной части камеры ширмой высотой примерно один метр», – диктует верховный комиссар В. для протокола. К стене прикреплена раковина и у стены стоит кровать. Справа от входной двери – обогреватель, мусорное ведро и рядом шкаф. Напротив кровати – стол над ним небольшая висящая полка и рядом стул.
Напротив входной двери находилось окно с вертикальной защелкой с двустворчатой металлической рамой, каждая створка которого имела размер около 55 см х 80 см. Окно было открыто внутрь. От нижнего края рамы до пола – около 1,64 м. Решетка на окне состояла из семи вертикальных стержней с поперечным стержнем посредине. Вертикальные стержни решетки заканчивались на высоте около 86 см, поперечный стержень шириной около 5 см. Черный пояс был пристегнут пряжкой к поперечному стержню решетки между вторым и третьим вертикальными стержнями решетки. Коричневый ремень был привязан к висящему черному поясу.
Следователи поняли, что перед ними типичный сценарий самоубийства повешением. Поскольку покойный находился в запертой камере всю ночь до момента его обнаружения, представить, что это не самоубийство, можно только с помощью значительной доли воображения. Поверить в теорию заговора, признать правдоподобным, что заключенный ночью в своей камере в исправительном учреждении был убит, нет ни малейших оснований, если только не допустить, что преступление совершено персоналом тюрьмы. Но именно теории заговора будут распространяться в средствах массовой информации и в интернете, как только новость о смерти Курта Деммлера станет достоянием общественности. Так бывает всегда, когда известные люди добровольно уходят из жизни. Самый яркий пример – смерть премьер-министра Шлезвиг-Гольштейна Уве Баршеля, лидера группы «Нирвана» Курта Кобейна, актрисы Дженнифер Нич, режиссера и создателя фильмов Райнера Вернера Фасбиндера, известной берлинской судьи Кирстен Хейсиг. Чтобы закрепить ремень на решетке и повеситься, заключенный должен сначала найти, на что он мог бы залезть, чтобы достать до решетки окна. Стул, очевидно, не был использован, так как стоял на обычном месте перед письменным столом. «Стол с высотой около 76 см или кровать с высотой около 40 см могли бы послужить для этой цели для господина Деммлера», – утверждают следователи. «Прощальное письмо не найдено».
Офицеры обыскивают шкаф и стол. В гардеробе умершего они находят несколько личных записных книжек. На столе лежит еще одна записная книжка. Верховный комиссар Томас В. быстро перелистывает записные книжки и признает, что «суицидальные намерения проглядываются в записях». Следователи складывают «три тетради, восемь личных писем и личные заметки» в несколько папок и делают соответствующие записи в протоколе о конфискации. Все идет своим бюрократическим чередом. Наконец они складывают в несколько пакетов лекарства, «различные препараты инсулина», а также «полный блистер препарата Неуро-Ратиофарм № 2, назначаемый при нервных заболеваниях, вызванных дефицитом витаминов
B1 и B6».
После завершения осмотра следователи и сотрудники тюрьмы опечатывают камеру G 133 с тем, чтобы в дальнейшем продолжить осмотр.
В восьмидесятых годах Курт Деммлер был бесспорной звездой восточногерманской музыкальной сцены. Он стал менее осмотрительным, снизился контроль над своими действиями. Для группы Dialog он написал песню Noch nicht sechzehn («Еще не 16»), которая была вдохновлена его запретным желанием. Песня заканчивается тяжелым вздохом и почти признанием педофила: «О, будут соблазнять такую девочку, будут зажигать с такой девочкой / Только этот танец!»
Педофилия является сексуальным предпочтением, равно как и гомосексуализм. Психиатры и психологи говорят, что сексуальная ориентация не может быть изменена. Педофил не болен, потому что его предпочтение врожденно и поэтому неизлечимо. Педофилию в мыслях и фантазиях никто не в силах контролировать. Однако педофилия наказуема, когда сексуальные фантазии воплощаются в действие.
Судьбоносное направление инстинктов очень занимало Курта Деммлера на пятом десятке жизни. «Каждый может любить всех, / и только немногих он выбирает. / Почему один, а не другой, / что это значит?» На вопрос «почему?» у Деммлера не было ответа. Но эти мысли все меньше и меньше мешали ему пересечь линию между мечтами и запрещенными действиями.
Вероятно, Курт Деммлер считал себя неприкосновенным. У него была репутация тщеславного и высокомерного, но, бесспорно, выдающегося талантливого творческого человека. Он использовал свои выступления как щит, и его поведение становилось все более раскованным. Он появлялся вместе с 13-летней певицей, но, возможно, она была и намного моложе. Слухи о его склонностях становились все громче и громче. Но у социалистических лидеров Деммлер продолжал быть столь же популярным, как и у оппозиционной элиты, представители которой ценили пылкую тоску в его ярких текстах.
Группы музыкантов в ГДР, которые хотели избежать неприятностей с цензурой, просили Деммлера редактировать их песни. Он был великим мастером неоднозначности. Время от времени ему запрещалось появляться на публике. В отличие от Вольфа Бирмана, он не испортил отношения с правителями. В семидесятые годы Деммлер также подписал протест против выдворения Бирмана. Однако за его альбом Die Lieder des kleinen Prinzen («Песни маленького принца») он получил в 1985 году Национальную премию ГДР.
Только тогда, когда рухнула Берлинская стена, Деммлер стал смелее, откровеннее. На массовой демонстрации на Александерплац 4 ноября 1989 года он взорвал толпу насмешливой песней о Штази (Министерство государственной безопасности ГДР). Вероятно, в последний раз в своей жизни он подтвердил свое чутье и феноменальный дар улавливать политическое настроение людей. Он был на высоте своей славы.
В каждом исправительном учреждении работают социальные работники. Они заботятся о заключенных и подследственных, выслушивают их и стараются помочь им в разрешении проблем. Это может касаться контактов заключенного с родственниками, трудностей с другими заключенными или сотрудниками правоохранительных органов и т. д. В частности, заключенные, находящиеся длительное время под стражей или в первые несколько месяцев, часто пребывают в чрезвычайно сложном психическом состоянии. Их жизнь резко меняется, друзья и родственники отворачиваются, перспектива провести месяцы или годы за решеткой приводит к паническому настроению и депрессии. Кроме того, в тюрьме Моабит имеется собственное социальное терапевтическое отделение, в котором заключенным оказывается психотерапевтическая помощь.
После осмотра тела и камеры оба следователя идут на встречу с социальным работником, который опекал бывшую звезду ГДР в тюрьме. Эльфи Б. (возраст между 40 и 50 годами) была в ужасе от произошедшего. Почти каждый день она подробно беседовала с господином Деммлером. Вчера вечером в 18:40 он был доставлен служащим тюрьмы в ее офис. Деммлер не выглядел угрюмым. «Я разговаривала с ним около 15 минут, а затем снова проводила в камеру, – рассказывает она следователям. – Он был очень взволнован, потому что вчера узнал от своих адвокатов, что ему не разрешено иметь в камере компьютер». Он надеялся, что сможет снова писать свои тексты на ПК. «Без компьютера у меня нет возможности творчески реализовываться», – сказал он ей. Он также жаловался, что чувствует себя изолированным в своей одиночной камере. Один час в день для оказания психологической помощи – этого совершенно недостаточно.
«Разве он не работал здесь, в тюрьме?» – спрашивает главный комиссар Т.
Социальный работник отвечает отрицательно. Деммлер посещал курсы игры на гитаре один раз в неделю, а также группу самопомощи, которая собирается два раза в месяц. «Из-за характера и тяжести преступления, в котором его обвинили, он не имел никаких перспектив», – добавляет она.
Это удивляет детективов меньше, чем информация, что Деммлер учился игре на гитаре. В конце концов он, певец с гитарой, выступал бесчисленное количество раз в клубах, на сцене и фестивалях. Однако его золотые годы были два десятилетия назад. И преступные деяния, которые он совершил, на самом деле оставляли 65-летнему человеку лишь незначительную жизненную перспективу. В случае осуждения ему грозило многолетнее тюремное заключение.
«Что могло побудить его совершить самоубийство, по вашему мнению?» – спрашивает верховный комиссар В. у социального работника.
«Сегодня в 13 часов должен был проходить второй день судебных разбирательств, – объясняет Эльфи Б. – Несколько из его предполагаемых жертв должны давать свидетельские показания. Его очень беспокоило то, как ему следует себя вести и что делать в этой ситуации. Полагаю, мистер Деммлер ушел из жизни, чтобы спасти свою семью от стыда».
Поделиться книгой: