Вторсырьё

Евгений Бриз

ВТОРСЫРЬЁ

— Всё так просто? — удивился Гарри, рассматривая цилиндрический резервуар. — Пересаживаете мой мозг в новое тело, и я получаю новую жизнь?

Высокий молодой доктор в белоснежном халате подготавливал необходимый для пересадки пакет документов.

— Именно так, мистер Пиквик, — кивнул он, не поднимая головы, и зачитал наверняка отрепетированную речь. — Мы веками жили в темницах собственных тел. Не они были частью нас, а мы — частью них. Мне кажется, это неправильно. Мы не должны быть зависимы от жребия Бога. Теперь мы сами создаём себя такими, какими хотим быть. Вам осталось лишь определить детали и, собственно, выбрать тело.

Гарри почувствовал прилив лёгкой эйфории в предвкушении кардинальных перемен. А они, несомненно, должны произойти. Низкорослый, неказистый и плешивый уже к сорока годам Гарри Пиквик давно успел привыкнуть к своей внешности, но привычка к сопутствующим неурядицам у него так и не выработалась. Главным образом, неурядицы касались личной жизни. Но если бы Бренда не крутила бёдрами у него перед носом по будням, возможно, он бы и дальше ограничивался Мириам — своей синтетической подружкой, производства фирмы «Мир утех». Единственная девушка из плоти и крови, которая воспринимала Гарри как мужчину, — крысовидная Надя — тоже работала с ним. Как и он, она частенько жаловалась ему на свою скучную рутинную жизнь, от которой, по её словам, «ей хотелось выброситься из окна офиса, дабы хоть что-то изменилось».

— Я бы хотел что-нибудь молодое и симпатичное, — определил пожелания Гарри.

— И не слишком дорогое, да? — дополнил доктор.

Гарри с тактичной задержкой согласился:

— Да. По возможности.

— Ну что ж, прежде я бы хотел знать, вы собираетесь взять тело в аренду или купить его?

— Э…А…Вообще, купить, но…

— Но вы не знаете, подойдёт ли оно вам, — в утвердительной форме закончил доктор. — Вполне обоснованные опасения. Порой мозг не уживается с новой оболочкой. Такие случаи нередки, поэтому в страховке непременно будет прописан возможный возврат в течение первой недели.

— Это хорошо.

— Да. Что вы намерены делать со старым телом?

Гарри машинально посмотрел на свои руки, затем перевёл взгляд на висевшее напротив зеркало. Об этом он как-то и не думал.

— А какие есть варианты?

Доктор откинулся на спинку кресла и потеребил воротник халата.

— Вариант первый: оставить на складе, заплатив за аренду камеры-ячейки. Оно останется вашей личной собственностью. Вариант второй: сдать его нам и получить солидную скидку на покупку нового тела. Оценщик определит разницу в цене оболочек.

— Да, лучше я его сдам, — сказал Пиквик и отошёл от зеркала. Теперь, практически продав тело, он стыдился смотреть себе в глаза.

— Отлично. Пройдёмте к витринам, чтобы вы могли выбрать себе подходящий вариант.

Контора «Оболочка Крозье» относилась к числу второсортных, потому что торговала исключительно б/у телами, в просторечии именуемых вторсырьём. Зачастую среди них значились и украденные. Свои плюсы в том имелись: невысокие цены и возможность конфиденциально совершить сделку. Гарри привлекло первое обстоятельство. Работая офисной крысой в компании по удалению воспоминаний «Пирсон и Пирсон», он зарабатывал достаточно для жизни рядовой офисной крысы, но не более. Ко всему прочему, на нём висели кредиты за квартиру и БМВ. Но дуракам часто везёт, любил повторять Гарри, рассказывая о свалившемся на его плешивую макушку наследстве от тётушки. Ему досталась часть её сбережений в Лондонском банке. Денег бы с лихвой хватило погасить задолженность за машину и около половины долга за квартиру. Но Пиквик решил потратить их на новое тело. Если квартира и БМВ не привнесли в жизнь искомого счастья, то стоило попытать его со смазливой и молодой оболочкой.

— Вот ряд достойных экземпляров. — Доктор Крозье провёл Гарри в подвальные лабиринты конторы и указал на длинную цепочку цилиндрических резервуаров, заполненных консервирующим раствором и нагими телами.

— Значит, они все пустые? — спросил Пиквик. — Я имею в виду, без мозгов?

— Да, все оболочки пусты, — сказал док с еле уловимой улыбкой. — Можете выбрать любую.

Гарри зашагал вдоль резервуаров, внимательно изучая каждое тело. В основном, это были молодые парни со стройными рельефными фигурами и как минимум симпатичными лицами. Дойдя до конца ряда, он двинулся в обратном направлении.

— Если вас ничего не устраивает, можно посмотреть другой ряд, — напомнил доктор.

— Нет-нет, у меня и так глаза разбегаются! Давайте это. — Пиквик указал на один из резервуаров, даже не разглядывая содержимое.

Крозье подошёл ближе, присмотрелся к наклеенному стикеру и довольно кивнул:

— Неплохой выбор, мистер Пиквик. Двадцать пять лет, физическое состояние отличное. Без вредных привычек. И главное — чтобы вам нравилось лицо.

Гарри остановил выбор на черноволосом парне со смуглой кожей и острыми чертами лица.

— На такого красавца у женщин есть спрос, можете не сомневаться. — Крозье хмыкнул и ввёл на крохотном дисплее информацию о продаже оболочки. — Пройдёмте в кабинет, там вы подпишите все необходимые бумаги, после чего мы начнём операцию.

Гарри молча кивнул.

Пара росчерков пера, один банковский перевод, инъекция для наркоза — и здравствуй, новая жизнь.

— Я же тебе говорил — контора у Крозье что надо, — сказал Ван Рейн, с недавних пор товарищ и сосед Гарри, изучая Пиквика в новой ипостаси. — Отличное приобретение!

— Спасибо, Рафа, — поблагодарил Гарри и посмотрел в зеркало.

Привыкать предстояло долго. Прежде всего, дело касалось психологии. Физики тоже. Но с новым ростом, мышцами и вагоном тестостерона найти общий язык куда быстрее, чем с осознанием перемен. Новая сущность требовала иной модели поведения. Совсем не такой, к которой привык Гарри.

— У официалов неадекватные цены и море шлака, через одного, — продолжил Ван Рейн. — Намарафетят оболочку, всучат по цене первосортного товара, а через месяц она посыплется и сгниёт к чертям.

Гарри слышал об этом не только от соседа. Поначалу он планировал обратиться к официалам, но вскоре передумал. И ни капельки не жалел.

— Куда ты сегодня намылился? — осведомился Ван Рейн, завидев на Гарри новенький, с иголочки костюм.

— Пока никуда, я же должен был в чём-то дойти до дома. И завтра на работу.

Пробуждение далось с трудом. Нет, с адским трудом. Первые секунды Гарри думал, что его парализовало. Затем он всё же сподобился встать и осознать причину своей неуклюжести. В буклете, идущем вместе с документами о пересадке личности, был расписан комплекс утренних упражнений. Они позволяли быстрее адаптироваться.

Выполнив комплекс и позавтракав, он оделся, взял чемоданчик и воздушной походкой сбежал с лестницы.

Сначала коллеги. Посмотрим, что сегодня скажут эти завистливые рты, думал Гарри. Вход в деловой центр обрамлял автоматический сканер. Всем сменившим оболочки предстояло вручную вводить в терминал пластиковую карточку о пересадке мозга. После чего следовала двухминутная процедура идентификации, проверка документов и присвоение личности новой внешности в базе данных. На всё — не более пяти минут.

— Ого-го, а кто это у нас такой? — Первым неладное заметил начальник отдела Пфайфер, старикан с телом подростка.

— Ван Бастен? — прилетел вопрос из какого-то угла.

— Ван Бастен спёкся, — ответил Гарри, прекрасно зная, что Ван Бастена уволили двумя днями ранее. — А я Пиквик.

По офисным закуткам растеклась едва ли не твёрдоматериальная тишина, разбавляемая суетливыми перешёптываниями. Что, выкусили? — всем видом излучал Гарри. Как бы невзначай он осмотрел всю доступную для его взгляда часть необъятного помещения. С целью обнаружения Бренды Стосур, разумеется, и её реакции.

— Привет, Бренда, — бросил он, встретившись с ней взглядом, настолько небрежно, насколько смог.

— Привет…Гарри. — Она застыла с изумлённым лицом. Больше ничего не сказала, но периферийным зрением Пиквик заметил, как она продолжала таращить глаза.

Гарри приступил к рутинной работе с куда большим энтузиазмом. Пару раз он пересёкся с Надей, но та смущённо отводила взгляд.

— Сходим куда-нибудь? — спросил Гарри к концу рабочего дня. Бренда упаковывала бумаги в папку.

— Почему бы и нет, — ответила она и улыбнулась.

— Я подожду тебя в машине.

Гарри включил подборку романтической музыки. Он не умел вести себя с девушками, но в теории знал все тонкости.

Бренда уселась на пассажирское сидение, кокетливо склонив голову. Гарри завёл двигатель и разогнал БМВ до несвойственных для себя ста километров в час.

— У тебя есть парень? — безразличным тоном поинтересовался Гарри, набив рот пластинами жвачек.

— Да так, ничего серьёзного. — Девушка отвела взгляд. — Ты приобрёл потрясающее тело, Гарри! — Бренда повернулась и буквально пожирала его глазами.

Он тут же понял, в чём дело — она накачалась стимуляторами сексуальной активности. Наверняка перед выходом, когда пудрила носик.

— Спасибо. Рад это слышать от тебя.

— Бренда — шлюха, — пожаловался Гарри Ван Рейну следующим утром, когда оба вышли подышать свежим воздухом на общий балкон. — Мне даже не пришлось ничего делать.

— Ты разве не этого желал? — удивился Ван Рейн. — Ты привык к заморочкам. Прожил всю жизнь в скорлупе страха перед неудачами. Привыкай жить на полную.

— Постараюсь.

— Теперь у тебя отменное тело, но по-прежнему скулящий от неуверенности разум. Я тебе постоянно твердил: Гарри, жизнь — она как поезд, проскочит мимо и не заметишь. Пока однажды ты не обнаружишь, что тебе восемьдесят, а в воспоминаниях — сплошная серость офисных будней. Согласен, да? — Ван Рейн похлопал Пиквика по плечу. — А теперь беги от неё, Гарри. Беги.

— Ты прав. Надо бежать от серости.

Вечером Гарри принял душ, оделся со вкусом брутального мачо, и ноги сами понесли его в близлежащий бар. Предварительно он отключил и спрятал Мириам в кладовке со словами: «Прости, детка, нам было хорошо все эти годы, но, кажется, тебе пора не пенсию». Если всё пойдёт по плану, она вряд ли понадобится ему в обозримом будущем.

Знакомые лица мелькали в пелене сигаретного дыма и светомузыки, но Гарри не спешил делиться с ними своей маленькой тайной. Спрятавшись под новым лицом, он ощущал себя человеком-невидимкой. Он отыскал свободный высокий стул, сел и по привычке крикнул бармену подать ему апельсинового сока.

Гарри машинально потянулся в карман за сигаретами, но их там не оказалось. А затем осознал, что и не хочет курить.

Принесли сок. Гарри отпил глоток и понял, что нуждается в напитке покрепче.

— Бутылку текилы, — заказал он, не моргнув и глазом.

Моргать было некогда — бар населяли сочные тела красоток. Плевать, что под их оболочками могли скрываться перезревшие ягодки сорокалетних карьеристок. Или того хуже — геи-извращенцы, пересаживающие свои мозги в женские тела.

Пиквик заметил на себе пять или шесть заинтересованных взглядов.

— Держи, приятель. — Наполовину пьяный бармен подвинул Пиквику пузатую бутылку и стакан. — Ты не здешний?

— Можно и так сказать.

Гарри потребовалось опустошить треть бутылки, прежде чем созреть для активных действий. Он приметил симпатичную молодую девчонку за угловым столиком, скучающую в одиночестве с каким-то кислотным коктейлем.

— Привет. — Он бесцеремонно плюхнулся на свободный стул. — Не желаешь познакомиться?

Девушка не успела ничего ответить, поскольку за спиной Пиквика раздался другой женский голос:

— Арни? Это ты?

Гарри медленно повернул голову и почувствовал, как пожарный шланг в штанах начал приходить в боевую готовность. Перед ним стояла молодая женщина в облегающем тёмно-синем платье. Пышные формы на стройной фигуре — соблазнительный плод генной инженерии. Интересно, сколько родители заплатили за программу такого тела? А лицо! Ни одного изъяна и глубина бирюзовых глаз с Марианскую впадину. Богиня нетленного Олимпа. Рядом с ней сидящая напротив девчушка казалась несформированным подростком, прогуливающим уроки третьей смены в баре.

— Не потрудишься объяснить мне, что ты здесь делаешь и кто это такая? — Богиня пропела это недовольным тоном.

Гарри не стушевался и прибегнул к известной полемической уловке:

— А ты что здесь делаешь?

— У меня встреча с Мэтью. Где ты ошивался все эти дни? Я места себе не находила.

Тестостерон знал своё дело. Со спиртным они отлично работали в паре. Гарри неумело скрывал плотское желание в суетливых жестах недопонимания.

— Давай выйдем на улицу, — предложил он. — Здесь шумно.

Удивлённая девушка за столиком так и осталась сидеть в компании кислотно-жёлтого коктейля.

Те недолгие полминуты, что они шли к выходу, Гарри лихорадочно принимал решение. Что сказать Богине — правду или вымысел? Она, без сомнения, знала прошлого владельца этого тела, а тот знал её. Возможно, их знакомство не ограничивалось разговорами. Что могло объяснить разбушевавшуюся химию в новом организме Гарри — память оболочки о былом. Она обитала в закутках плоти как привидение в заброшенном доме, ушедшем с молотка на аукционе. А вот о чём, скорее всего, не знала Богиня — так это о продаже оболочки её дружком.

— Со мной случился конфуз. — Пиквик, сам того не желая, остановился на варианте с вымыслом. — Неудачная операция с ластиком воспоминаний.

— В «Лост меморис» тебе стёрли больше положенного? — Идеальное лицо едва заметно исказилось под воздействием удивления и лёгкого налёта плохо скрываемой злобы.

— Нет, в «Пирсон и Пирсон». — Гарри нащупал прочную нить лжи, из которой он мог связать узел фальшивой правды. Благо, был в теме. — Там работают какие-то профаны. По ошибке стёрли мне всё. Я даже не знаю, зачем я туда пришёл. Надеюсь, ты дашь ответ. Кстати, а кто ты?

Богиня не впала в истерику и не бросилась царапать самодовольное лицо лжеца, а сосредоточенно задумалась.

— Я не хочу устраивать сцен, Арни. Я ведь знаю, в чём дело. Тебе поручили очередное задание, после которого воспоминания стираются по контракту.

— Возможно. — Гарри вполне естественно пожал плечами. — А где я работаю?

— В Дилерском Центре Оболочек.

У официалов! Пиквик усмехнулся.

— Меня зовут Скарлетт, — сказала Богиня. — На всякий случай.