Продолжая использовать наш сайт, вы даете согласие на обработку файлов cookie, которые обеспечивают правильную работу сайта. Благодаря им мы улучшаем сайт!
Принять и закрыть

Читать, слущать книги онлайн бесплатно!

Электронная Литература.

Бесплатная онлайн библиотека.

Читать: Защита Сталина. Кто пытается опорочить страну и победу? - Олег Юрьевич Козинкин на бесплатной онлайн библиотеке Э-Лит


Помоги проекту - поделись книгой:

Такой способ, когда все силы обороны сосредоточиваются против острия клина наступающего противника[1] с задачей вначале огнем с позиций (то есть с места) во что бы то ни ста ло задержать продвижение прорвавшегося противника, считался невыгодным и пассивным» (с.39)

* * *

Как видите, по воззрениям наших стратегов в ГШ образца 1939–1941 годов ставить против главных сил противника свои мощные силы – не есть смелость и лихость! Это «не выгодно» и «пассивно», не по-гусарски, видимо, точнее – не по-«чапаевски»… Гораздо красившее свои главные силы выставлять на флангах возможных ударов врага и бить там! А все это наложилось на странное убеждение наших полководцев, что немцы, которые до этого, в той же Польше или Франции сразу бросали в бой свои танковые части, напав на СССР, сначала бросят в бой пехоту. А танки введут не ранее чем через несколько дней! Поэтому вполне можно оставить против основных сил противника свои менее мощные силы, которые смогут вполне удержать пехоту, а самим ударить в другом месте – танковыми мехкорпусами! Там где противник имеет «неосновные» силы. А за те дни, пока немцы пехотой и артиллерией завязнут в нашей обороне, мы сможем лихо ударить им с флангов, бросив в бой наши танки!

Обо всех этих воззрениях наших стратегов, имевших военное образование на уровне курсов кавалерийских, мы и будем говорить дальше, обо всех этих идеях «наступательной» войны. К данной работе академии Генштаба от 1965 года мы еще вернемся…

* * *

«Резуны» пытаются эту подготовку к «наступательной» войне назвать агрессией – это их дело и проблемы. Но всё время все всегда и говорили, что Красная армия готовилась именно к наступательным действиям в случае нападения на СССР агрессора. Собирались ответить немедленным «сталинским» ударом на удар. «Малой кровью, да на чужой земле». В те годы идея активных наступательных действий в ответ на нападение вообще была очень популярна. Все хорошо помнили кровавую позиционную бойню Первой Мировой, и повторения бесконечной окопной войны никто не хотел. Тем более что военные и политики получили в руки новые виды оружия для таких активных действий – танки, автомашины, самолеты и т. п. И кстати говоря, теории «встречных наступлений» именно из Первой Мировой перекочевали в войну новую.

Хотя как справедливо отмечают умные исследователи, все заявления о том, что Красная армия ответит немедленным «сталинским» ударом и одержит победу «малой кровью, да на чужой земле», были чистой воды пропагандой, руководство страны прекрасно понимало, что война будет тяжелой и затяжной. Тот же В. М. Молотов говорил потом знали, что придется отступать, не знали только, «докудова», до Смоленска или Москвы. И реальные рабочие планы, одобренные Сталиным, были не о немедленных ответных ударах, а о нормальной обороне.

* * *

Каждый год по ТВ показывают к/ф Озерова «Битва за Москву», снятый до выхода в свет «открытий и разоблачений» В. Резуна, и там, в уста героев именно это и вкладывают – будем воевать на чужой земле, ответим ударом на удар сразу, как только враг нападет, не допуская захвата своей земли. Ни пяди. И все мемуаристы описывают, что все последние месяцы перед Войной в дивизиях западных округов отрабатывались именно наступательные действия войск по прорыву немецких укреплений, а не к обороне готовились. Этого никто особо не скрывал, и нечего «резунам» тут конспирологию разводить и искать некую тайну.

При этом на границе активно шло строительство УРов, и делалось это не потому, что бетон больше девать некуда было или население местное нечем было занять. Нет, все это делалось именно по тем «планам войны», что были одобрены Сталиным – противник нападет, и мы активной обороной должны удержать его на время, необходимое для подготовки к ответным действиям своих главных сил. И кстати, подобные планы существовали и действовали в СССР и после войны – если враг нападет, мы начинаем мобилизацию официально только после нападения. А значит, нам придется держать удар, вести оборону всё то время, пока идет мобилизация и развертывание новых частей. Ведь провести полноценную мобилизацию заранее, даже если вы и узнали о неких намерениях соседа-противника, вы не сможете в любом случае. А вдруг сосед не нападет, а вдруг сроки перенесет? А вдруг вам вообще показалось, что он нападать собирается? Но держать в таком состоянии свою экономику невозможно. Опять же – если вы проводите в стране полномасштабную мобилизацию, а сосед не собирается нападать, то агрессор вы…

Но. Именно в планах Наркомата обороны и Генштаба на случай начала войны одновременно и предусматривалось нанесение ответных ударов по напавшему врагу. Желательно сразу на его территории. И для того чтобы говорить о «трагедии 22 июня», в первую очередь и надо сначала разобраться – какие предвоенные «планы войны» были у НКО и ГШ к лету 1941 года, как они проигрывались на различных штабных «играх». Какие из них были одобрены-утверждены Сталиным, а какие были инициативой военных в ГШ. А разобравшись с предвоенным планированием, и можно будет, сравнив, увидеть – что произошло в реальности, как и что натворили, чтобы произошла трагедия 22 июня. Т. е. разобраться, была ли произведена «подмена» утвержденных Сталиным «планов войны» и каким образом это произошло.

А иначе, не разобравшись с этим предвоенным планированием, сложно будет опровергать тех же «резунов».

* * *

Большинство историков, не вдаваясь в подробности, рассуждая о предвоенном планировании РККА, чаще всего разбирают «план войны», по которому вроде как и готовилась наша армия к войне – «Соображения от 11 марта» 1941 года, опубликованные в 1998 году в «малиновке» (сборник документов «1941 год» в 2 кн. МФ «Демократия» под редакцией А. Яковлева).

Исследователь Ю. Г. Веремеев, на своем сайте разбирая как окружные планы, так и те же «Соображения от 11 марта» 1941 года отмечает что: «Не вполне понятно, почему план не подписан ни Жуковым, ни Тимошенко, хотя их подписи стоят на картах и на всех картах имеется подпись Сталина синим карандашом».

* * *

Что это значит? К марту 41-го в ГШ уже должны были отработать варианты отражения агрессии-нападения. Но «Соображения», которые рассматривает сам Веремеев, – это не более чем некий черновой «южный вариант» развития событий, в котором главные силы РККА выставляются против главных сил противника. Также к этому времени должны были разработать и представить Сталину и «северный вариант», в котором наши главные силы выставляются против главных сил Германии, но уже севернее Полесья. И уже исходя из обстановки (данных разведки о сосредоточении немецкой группировки, политической обстановки и т. п.) и был бы запущен к исполнению либо «южный», либо «северный» вариант подготовки нашей обороны.

Должны ли эти два варианта «Соображений» иметь подписи наркома и начальника ГШ? Должны. Если это окончательные варианты, то свои подписи нарком и нач. ГШ на них бы поставили.

На картах есть подпись Сталина (как уверяет Веремеев, который лично их видел в ЦАМО), но почему же тогда на самих «Соображениях» нет подписей наркома и начальника ГШ? Боюсь, ответ может не всем понравиться – нарком и начальник ГШ умышленно не поставили свои подписи, потому что не собирались исполнять эти «Соображения», т. к. воевать они собирались по другому варианту.

* * *

(Примечание. «Генштабист»: «А требовались ли их подписи на документе с названием «Соображения» вообще? Может, это всего лишь пояснительная записка наверх с доступным и обобщенным изложением. А рабочий план – это карты с названием «План…», с пояснительными записками и директивами, в том числе по видам обеспечения, по их исполнению. Т. е., возможно, данные конкретные «Соображения» – это не более чем доклад, текст, чтобы не забыть. Для доклада возле карты, как документа устно. На утвержденных картах с названием «План… операции», «План технического обеспечения операции…», «План тылового обеспечения операции…» – вот там и стоят подписи наркома и нач. ГШ. А зачем она на подручном материале докладчика? Там достаточно учетного номера».

Т.е. вполне может быть, что то, что мы знаем как опубликованные «Соображения», это не более чем наброски для доклада Сталину. Черновики тех документов, которые имеют подписи и хранятся в архивах до сих пор…)

* * *

Скорее всего, они приносили Сталину на рассмотрение и согласование этот черновик – как «южный» вариант отражения агрессии и схемы к нему, исполненные на «политической» карте. Сталин выслушал доклад, дал команду готовить к утверждению чистовой вариант и – карты к нему исполненные на «топографических» картах. А черновик этого текста «Соображений» к этим картам подписывать не стал – черновик он и есть черновик.

Затем военные опять приносили к Сталину уже на утверждение и окончательный «план», и карты к нему. Примерно к концу апреля. Ведь этот черновик – от марта. А закончить военные должны были эти «Соображения» как документ – к 1 мая. Т. е. в марте его носили не на утверждение как таковое – перечерканный черновик – а для некоего «согласования». Однако военные в принципе не собирались воевать по этому варианту «плана войны». Поэтому данные конкретные «Соображения от 11 марта» не имеют к «южному» варианту ГШ, по которому и шла подготовка к нападению Германии, прямого отношения, и вот с этим и будем разбираться…

Ю. Г. Веремеев: «при планировании потенциальных боевых действий должно рассматриваться и всегда рассматривается некое МНОЖЕСТВО вариантов, поскольку невозможно однозначно предугадать возможные действия противника. Что и происходило. Сами немцы рассматривали самые различные варианты войны против СССР. Когда в июле 1940-го они начали планировать войну, то ОДНОВРЕМЕННО нескольким генералам были поручены разработки независимо друг от друга. Из них наиболее известны планы Маркса, Зоденштерна и Паулюса. Естественно, что и наши планы отражения агрессии должны и были многовариантными».

* * *

Подполковника Советской Армии Веремеева поправляет «генштабист», полковник СА и РА: «Рассматривается, просчитывается, моделируется, отрабатывается на КШТ (Командно-штабных тренировках) много вариантов, но утверждается один итоговый ДОКУМЕНТ! И исполняют ОДИН ПЛАН, а вот в ходе сражения (боя) управляют войсками, СТАРАЯСЬ придерживаться плана, а иногда, при резких изменениях обстановки, и в принципе от него отказываются, переходя на «ручное» управление постановкой задач в ходе сражения (боя), и иного быть не может! Материальных средств никогда не хватит на два принципиально разных плана! Мы же не американцы, которые воевать не начинают, пока банановый сок не подвезли. И ресурсы у нас крайне ограниченны, и как их ни запасай, а «впихнуть» в тыловую зону боев и обеспечить глубину оперативных (боевых) задач за счет подвоза автотранспортом материальных средств более чем на 400 км ни у кого во время 2-й Мировой не получалось! 400 км, не более, и опять пополнять запасы!»

Т.е. наш Генштаб мог готовить, только один рабочий «план войны». Но при этом рассматривал, конечно же, различные варианты…

Но запомните имя Зоденштерна – мы с ним еще встретимся…

* * *

В книге «Сталин. Кто предал вождя накануне войны?» и «Почему не расстреляли Жукова? В защиту маршала Победы» уже сравнивались различные известные на сегодня «мартовские» «Соображения». Все они, так или иначе, появились в исторической науке после публикации в 1998 году в «малиновке». И везде действительно нет подписей наркома и начальника ГШ.

Все эти «Соображения от 11 марта 1941 года» имеют различия: тот, что в «малиновке», написан от руки и заверен Василевским (гражданский исследователь архивов, «широко известный в узких кругах» военных форумов интернета С. Л. Чекунов подтверждает, что это рукопись), а «вариант Веремеева» – отпечатан на машинке, но имеет подпись Василевского. С. Л. Чекунов, изучавший как эти «Соображения от 11 марта», так и «Соображения от 15 мая», пишет, что «в обоих случаях подписи Тимошенко и Жукова только заделаны (обозначены для подписи – К. О.), подпись исполнителя есть только в первом». Т. е. «Соображения от 11 марта» – это рукописный или печатный текст, подписанный только Василевским как исполнителем. Но на нем ни нарком, ни начальник ГШ свои подписи не поставили – т. е. это не более чем черновик, который, однако, отрабатывался в полном соответствии с указаниями Сталина осени 1940 года.

Как указал автору любитель военной истории (майор танковых войск запаса, по службе занимавшийся именно «мобработой»), А. Севагин: «На документе Веремеева написано: «Особо важно. Совершенно секретно. Только лично. Экземпляр единствен». Вообще-то всегда пишется «Совершенно секретно», а потом «Особой важности». Требования к оформлению документов в армии всегда одинаковы, и любой исполнитель их прекрасно знает. Он не может писать произвольно, как ему хочется. И уж точно нет такого «грифа» – «особо важно». И еще, если экземпляр единственный, то какие могут быть копии, заверенные Василевским?»

* * *

Смотрим «мартовский вариант от Веремеева»:

«Особо важноСовершенно секретно

Только лично

Экземпляр единствен

ЦК ВКП(б) тов. СТАЛИНУ тов. МОЛОТОВУ

В связи с проводимыми в Красной Армии в 1941 году крупными организационными мероприятиями докладываю на Ваше рассмотрение уточненный план стратегического развертывания Вооруженных Сил Советского Союза на Западе и на Востоке.

<…>

III. ВЕРОЯТНЫЕ ОПЕРАТИВНЫЕ ПЛАНЫ ПРОТИВНИКА

Документальными данными об оперативных планах вероятных противников как по Западу, так и по Востоку Генеральный штаб не располагает.

Наиболее вероятными предположениями стратегического развертывания возможных противников могут быть:

На Западе.

Германия вероятнее всего развернет свои главные силы на юго-востоке от Седлец до Венгрии, с тем чтобы ударом на Бердичев, Киев захватить Украину.

Этот удар, по-видимому, будет сопровождаться вспомогательным ударом на севере из Восточной Пруссии на Двинск и Ригу или концентрическими ударами со стороны Сувалки и Бреста на Волковыск, Барановичи.

<…>

Народный Комиссар Обороны СССР

Маршал Советского Союза

________ С. ТИМОШЕНКО

Начальник Генерального штаба К. А.

генерал армии

________ Г. ЖУКОВ

Исполнительгенерал-майор (подпись) ВАСИЛЕВСКИЙ11.3.41» (ЦАМО. ф.16, оп.2961, д.24)
* * *

На «Соображениях» Шапошникова августа 40-го написано как положено: «Особой важности. Сов. секретно. Только лично». А тут – «особо важно». Однако на той же «записке Тимошенко» от 14 октября 1940 года «№ 103313/со/ов», написанной от руки и подписанной Тимошенко (НКО) и Мерецковым (нГШ), данный «гриф» имеется: «Особо важно. Совершено секретно». Но эти фразы зачеркнуты и далее тем же почерком – «Только лично. В одном экземпляре» (см. сайт МО РФ «Документы. Накануне войны»).

Такого грифа секретности сегодня – «Особо важно» – точно нет. Возможно, он был тогда? Нет. Не имея возможности назвать «источник», можно однозначно утверждать: такого «грифа» в СССР никогда не существовало! По некой «инструкции» о секретном делопроизводстве, разработанной еще при Ягоде, в 1934 году, и утвержденной Сталиным, было только – «секретно, «совершенно секретно» и «особой важности».

Василевский, как грамотный (в отличие от некоторых тогдашних стратегов в ГШ) генерал, мог так написать «гриф секретности»? Ведь он же не «ошибся» с этим, когда лично исполнял «Соображения» лета 40-го для Шапошникова:

«№ 95. ОБ ОСНОВАХ СТРАТЕГИЧЕСКОГО РАЗВЕРТЫВАНИЯ ВООРУЖЕННЫХ СИЛ СССР б/н [не позже 19 августа 1940 г.]

Особой важности Сов. Секретно

Только лично

Докладываю на Ваше рассмотрение соображения об основах стратегического развертывания Вооруженных Сил СССР на Западе и на Востоке на 1940 и 1941 годы.

<…>

Народный комиссар обороны СССР

Маршал Советского Союза (С. Тимошенко)

Начальник Генерального штаба

К[расной] А[рмии]

Маршал Советского Союза Б. Шапошников» (ЦА МО РФ. Ф. 16. Оп.2951. Д.239. Лл. 1-37. Рукопись на бланке: «Народный комиссар обороны СССР». Имеется помета: «Написано в одном экземпляре. Исполнитель зам. нач. Опер. упр. генерал-майор Василевский». Подлинник, автограф Б. М. Шапошникова.)

* * *

К сожалению фотоскана этих «Соображений» пока не опубликовано – чтобы можно было сравнить почерк Василевского на разных документах. Впрочем, умельцев подделывать почерка у нас всегда хватало.… Но я почему-то думаю, что Василевский сам писал все эти три документа и он умышленно изменил грифы, когда писал «записку от 14 октября», или «Соображения от 11 марта». И, скорее всего, документы, где изменены грифы секретности не более чем подделки, написанные Василевским, которые должны были убедить историков, что дурное расположение наших главных сил в КОВО – это заслуга Сталина.

Возможно, что поменять местами фразы «Особой важности» и «Совершенно секретно» вполне допустимо в таких документах, и возможно сами военные могли «по незнанию» писать иной раз – «особо важно». Однако в мае 41-го, в «плане от 15 мая» Василевский писал правильно – «Совершенно секретно. Особой важности. Только лично. Экземпляр единств.».

В общем, повторюсь – нужны фотокопии этих документов…

* * *

Есть еще один вариант «Соображений от 11 марта», отпечатанный на машинке. О нем подробно показывалось в книге «Почему не расстреляли Жукова. В защиту маршала Победы», и на этом варианте стоят грифы и штампы «Строжайше секретно» или «С документом ознакомлен т. Сталин», что вообще полный бред. Более подробно эту подделку разобрал в своем масштабном исследовании трагедии 22 июня А. Б. Мартиросян – «22 июня: Блицкриг предательства. Детальная анатомия трагедии», в 2 томах (М. 2012 г.), который опубликовал фотокопию первого листа отпечатанных на машинке этого варианта «Соображений от 11 марта», которая также хранится в ЦАМО. И Мартиросян показал, что на самом деле этот конкретный документ – точно фальшивка. Но зачем, спрашивается, столько фальшивок на «душу» одного документа?

* * *

Если карты к «мартовскому» варианту завизированы самим Сталиным, то и «Соображения» должны бы иметь его подпись и тем более должны быть, хотя бы, подписи наркома и нач. ГШ. Хотя бы и после представления черновика Сталину. Ведь военные, получив команду отработать ДВА варианта отражения агрессии, выполнили команду «тирана» и у него просто не было причин не подписать уже окончательные чистовые варианты. Если они тем более выполнены точно по его «рекомендациям» и указаниям – против главных сил противника выставляются наши основные силы.

Конечно, на доклад к Сталину, где будут рассматриваться и карты, совсем не обязательно подписывать текст, по которому будет делаться доклад. Но имеющиеся на сегодня разные «Соображения от 11 марта» – не только черновики. Это еще и явные фальшивки, состряпанные на основе настоящих, которые должны иметь подписи, как и положено, минимум НКО и ГШ, которые хранились изначально не в ЦАМО и явно отличаются от тех, по которым собирались воевать Тимошенко и Жуков. Чем? Тем, где ожидались главные силы немцев – их главный удар.

Есть еще и карта, найденная С. Л. Чекуновым в ЦАМО, к этим Соображениям от 11 марта». Как утверждает Чекунов: «На мартовской карте есть только подпись Василевского, как исполнителя. Кроме того, «заделаны» подписи Жукова как НГШ и начальника ОУ без расшифровки фамилии (Ватутин уже перестал им быть, а Маландин еще не приехал)».

Т.е. подписей наркома и начГШ на этой карте в отличие от «Веремеевской» нет. Подготовлена только фамилия Жукова, рядом с которой Жуков должен был расписаться, и, самое важное, главные силы немцев на этой «мартовской карте», а точнее схеме, по словам Чекунова, обозначены против КОВО! С. Л. Чекунов: «Схема к мартовским Соображениям исполнена 24.02.1941 г. Имеется заголовок «Южный вариант». Схема выполнена на склейке «политической» карты, данные о противнике нанесены в виде количества дивизий на направлениях, написано черными чернилами, разграничительные линии между фронтами и армиями показаны сплошными линиями, с учетом «включения-исключения» населенных пунктов. Имеются мехкопуса, выполненные в виде черных ромбов с красной заливкой с обводом мест расположения».

Почему Веремеев видел карту с подписями, а Чекунов – карту без подписей? Все просто – Веремеев уверяет, что изучал карту топографическую и генштабовскую, военную, а Солонин и Чекунов изучали карты политические – схемы, которые, возможно, и показывались Сталину с черновиками на предварительном рассмотрении. После чего исполнялись уже окончательные карты – «топографические», с окончательными текстами самих «Соображений», которые потом еще раз показывались Сталину и визировались им и наркомом и нГШ.

В общем, увы, в ЦАМО рассекречены, похоже, только черновики «Соображений от 11 марта» к докладу Сталину и такие же черновые «Схемы» на политических картах к этому докладу. А прочие различные «копии» к этим «Соображениям» – это не более чем «исторический мусор», как тот же «План от 15 мая». Однако и эти карты и «Соображения» к ним, в которых главные силы противника ожидаются против Украины и там же выставляются и наши главные силы – это именно «южный», черновой вариант отражения агрессии, по которому и должны были в ГШ готовить РККА к войне. На пару с «северным».

* * *

Исследование «1941 год – уроки и выводы» (а точнее, автор главы «2.2 Оперативно-стратегическое планирование» кандидат исторических наук, доцент полковник А. А. Кудрявцев) еще в 1992 году указало такие реквизиты хранения («первых») «Соображений» по «южному» варианту» – «ЦАМО, ф. 16А, оп. 2951, д. 242 л. 87». «Дело» хранения (№ 242) отличается от того, что приводит «малиновка» (№ 241) и фонд не «16» а «16А». Этот «южный» вариант представлялся правительству еще «14 октября 1940 г.». Но это был «вариант» еще Мерецкова (о нем чуть позже).

На всех, на сегодня опубликованных «южных Соображениях» от «марта 1941 года», нет подписей Жукова и Тимошенко и нет соответственно утверждающих подписей Сталина или Молотова. Для чего нужны эти черновики? С одной стороны, они демонстрируют, что и «Соображения» («план») от 15 мая» не просто черновик, а план, вытекающий из уже «агрессивных» предыдущих «Соображений», от марта 41-го. Мол, РККА изначально и всегда готовилась только к нападению, к агрессии! Такое «объяснение» вполне подходит «резунам», но оно не совсем верно – ведь эти «Соображения» появились тогда, когда о «резунах» никто даже не слышал. Тем более что «резуны» до недавнего времени не очень и понимали, что «мартовские Соображения» – это не более чем часть общих «Соображений» Шапошникова-Мерецкова, вариант отражения агрессии, а не отдельные и самостоятельные документы.

С другой стороны, и это «логичнее» – черновые и тем более липовые «Соображения от 11 марта 1941 года» и такие же черновые карты от 24 февраля 41-го к ним появились для публикации для того, чтобы скрыть ту самую «подмену» единственных утвержденных «Соображений» по «южному» варианту, которые одобрил Сталин. А Сталин одобрил именно такой расклад – главные силы РККА выставляются против главных сил противника. Т. е. – именно то, что и прописано в «Соображениях от 11 марта» на самом деле.

В «малиновке» опубликован не просто не подписанный никем вариант, так он еще и без ключевой детали – не показан расклад сил по западным округам. А ведь самое важное в «Соображениях» – это размещение сил противника по направлениям. Где, какие силы против наших округов ожидаются. Но в 2011 году были опубликованы таки «Соображения» марта 1941 года, «б/н», с реквизитами – ЦАМО РФ. Ф.16. Оп. 2951. Д. 241. Л. 1-44. В публикации опущена часть текста, касающаяся развертывания РККА на Дальнем Востоке (поэтому листы хранения оканчиваются на «44»). Но это уже более полный вариант данных «Соображений».

Также указано – данные «Соображения» «Без подписи» («1941: документы и материалы к 70-летию начала Великой Отечественной войны: в 2 т.» Сост.: Ю. А. Никифоров, к. и. н., и др… – Санкт-Петербург: ФГБУ «Президентская библиотека им. Б. Н. Ельцина», 2011 г., с. 280. Выложен на сайте «Президентская библиотека им. Б. Н. Ельцина»). Так вот, в этом сборнике документов данные «Соображения» показаны именно как черновик, в коем полно зачеркиваний и поправок, и чуть позже мы этот очередной вариант разберем. Т. е. данная «Записка о стратегическом развертывании» от марта 1941 года не более чем черновик. Но силы наших округов в этом черновике показаны: в КОВО наши главные – против главных сил врага. Гриф секретности – отсутствует. Указано – «Только лично. Экземпляр единствен.(ый) ЦК ВКП(б) тов. Сталину тов. Молотову». По крайней мере – так опубликовано, фотоскана – нет, и возможно, грифы просто зачеркнуты при рассекречивании, а публикаторы решили, что показывать гриф не обязательно. Реквизиты – соответствуют «Соображениям от 11 марта» из «малиновки» и тем, что показывает С. Чекунов.

* * *

Историки и исследователи фантазируют о предвоенном планировании СССР именно и прежде всего по этим черновикам. Но это как минимум ошибка, а максимум – глупость и безграмотность. Судить о предвоенных планах войны Сталина-СССР надо по несколько другим документам, на основе которых и писались данные «весенние» черновики. И первоначальным «планом войны», на основе которого и писались потом разные варианты «Соображений» вплоть до 22 июня, – это «Соображения Шапошникова» от июля-августа 1940 года. И наш разбор предвоенных планов СССР мы и будем вести именно с этого «плана». В котором четко прописывалось – если враг выставит свои главные силы севернее «полесья», то и мы там будем выставлять свои главные – в Прибалтике и Белоруссии. Если южнее – то и мы там же поставим свои главные – южнее полесья, на Украине. И именно на основе этих предложений Шапошникова августа 40-го и сочинялись потом в ГШ все остальные планы-«Соображения».

* * *

«“Соображения” – это, примерно, как пояснительная записка к дипломному проекту. Помимо соображений есть еще план. Планы можно писать, какие угодно. Но представьте себя на месте руководителя, которому принесли на утверждение план развертывания. Развесили на стене карты с таблицами, красиво оформленные, доложили четким командным голосом, что это будет так и так. Все вроде хорошо, но у любого руководителя сразу возникает несколько маленьких, простеньких и, даже можно сказать, наивных вопросиков. А как вы, главные мозги нашей армии, собираетесь его выполнять? Где вы собираетесь людей-то брать? Как их собираетесь доставлять в части? Где собираетесь технику брать и сколько? А возможности предприятий и колхозов вы учли? Вы вон сколько войск в округа нагнать собираетесь, мех-корпусов развернули. А у вас есть столько специалистов? Ну, с заряжающими понятно, их можно быстро подготовить, стрелков и пулеметчиков тоже, а вот командиров, наводчиков и механиков-водителей? Как вы их готовить собираетесь, в какие сроки, сколько и где? И вообще, как ваш план развертывания соответствует утвержденному мобилизационному плану на 1940–1941 год? (Кстати, мобилизационный план принимается на два года, что тогда, что после войны, это особенность мобилизационного планирования). Что, нужно составлять новый? Ну, и как вы, на месте руководителя, подпишете новые соображения, которые не обеспечены мобпланом?» – А. Севагин.

Военного исследователя Севагина немного поправил такой же военный исследователь М. Нейман – «Вы ошиблись с очерёдностью. Сначала принимается план стратегического развёртывания, а под него разрабатывается Моб. План. Вообще, ГШ – это орган стратегического планирования, и разрабатывая варианты стратегического развертывания, обязательно учитываются возможности страны. И Моб. План может быть принят и на значительно больший срок, если обстановка стабильна и не планируется резкое увеличение ВС. Естественно, по необходимости вносятся изменения. Как, кстати, и Планы стратегического развертывания».

* * *

Насчет мобплана, который принимается на два года. «Резуны» очень переживают, что «Соображения» от августа-сентября 1940 года ну никак «не могли» быть «в силе» к июню 41-го. Но как видите, срок «годности» в полгода для «планов войны» вполне нормальное дело.

«Соображение это не План действий, это только расстановка фигур на шахматной доске при решении этюда. При составлении оперативных документов существует следующее правило – начинать от противника. Если в документе на первом месте идёт анализ, например западного развёртывания, то при планировании наших действий в первую очередь идет ответ именно на западный вариант действий противника. Что касается потом подошедших армий внутренних округов – в «Соображениях» сразу учтены ВСЕ силы РККА за исключением оставленных на охрану границ, и сил, назначенных против финнов и удара из Норвегии Т. е. резерв из тыловых округов не предусматривался, да его и не было». – М. Нейман.

Т.е. против главных сил врага надо ставить свои главные силы. По крайней мере, очень желательно. И свои расчеты строят именно с учетом сил противника и направлений его возможных ударов. И армии внутренних округов сразу рассчитываются в помощь приграничным округам, хотя они и находятся в резерве Главного Командования (РГК)…

* * *

(Примечание. Как пишет полковник ГШ РФ: «Уже во время войны тот же Степной фронт, например, формировался с другими целями, а обстановка уже ЗАСТАВИЛА часть его сил «раздергать» и передать ведущим непосредственно сражение фронтам, так что утверждение более чем спорно на «все сто»! Ни 5А, ни 5ТА, изначально передавать Ватутину не планировали «изначально»…)

* * *

Итак, к сентябрю 1940 года в ГШ имелся «план войны», в котором против главных сил немцев выставляются наши главные силы. Но в октябре 1940-го Генштаб собирался отработать со всей документацией уже ДВА новых варианта отражения агрессии – наши главные силы в ПрибОВО-ЗапОВО и ответный удар оттуда же по главным силам вермахта и наш ответный удар из КОВО при главных силах вермахта все там же – в Пруссии и северной Польше. При этом, конечно же, «отработать – не равно утвердить и ввести в действие».

Однако «Мартовские Соображения» из «малиновки» и из «1941: документы и материалы к 70-летию начала Великой Отечественной войны: в 2 т.» такие – главные силы РККА в КОВО против главных сил Германии, которые якобы ожидаются против Украины. Т. е. похоже, что в ГШ готовили (просчитывали?) к лету 41-го даже не два, а четыре варианта отражения агрессии-нападения Германии!

В итоге по «южному» варианту и начали НКО и ГШ действовать в июне 41-го и подготовили те же «планы прикрытия» округов в начале мая. Но к «Соображениям» из «малиновки» они не имеют отношения. Т. е. весной 41-го в Генштабе «южный» вариант был такой: наш мощный ответный контрудар по слабому флангу наступающего севернее главными силами противнику. Однако более вероятно, что Сталин не одобрял вариант ответного удара из КОВО по неосновным силам врага и мог утвердить только такое размещение войск – главные силы РККА против главных сил немцев. Откуда это известно?

Попробуем в этом разобраться.

* * *

В опубликованных на сегодня «Соображениях от 11 марта» что из «малиновки» (от 1998 года), что «от Веремеева», что из публикации 2011 года указано, что главный удар Гитлера надо ждать по Украине:

«Германия вероятнее всего развернет свои главные силы на юго-востоке от Седлец до Венгрии, с тем чтобы ударом на Бердичев, Киев захватить Украину.

Этот удар, по-видимому, будет сопровождаться вспомогательным ударом на севере из Восточной Пруссии на Двинск и Ригу или концентрическими ударами со стороны Сувалки и Бреста на Волковыск, Барановичи.

<…>

При изложенном предположительном варианте действий Германии можно ожидать следующего развертывания и группировки ее сил:

к северу от нижнего течения р. Западный Буг до Балтийского моря – 30–40 пехотных дивизий, 3–5 танковых дивизий, 2–4 мотодивизий, до 3570 орудий и до 2000 танков;

к югу от р. Западный Буг до границы с Венгрией – до 110 пехотных дивизий, 14 танковых, 10 моторизованных, до 11500 орудий, 7500 танков и большей части авиации».

* * *

Южнее от г. Седлец и до Венгрии – это как раз южнее Бреста и до Львова. В этом районе якобы ожидаются главные силы немцев и их союзников и это южнее «припятских болот».

Однако это вранье. Главный удар немцев по Украине как вариант нападения Германии ждали, но не весной 41-го, а, по общим «Соображения» Шапошникова – Мерецкова еще осенью 1940 года. Как возможный, но не очень «серьезный» вариант. А весной 1941 года главный удар Германии ждали уже только севернее припятских болот.

Пора процитировать самое серьезное и профессиональное исследование по предвоенному планированию на сегодняшний день «1941 год – уроки и выводы» еще от 1992 года об этом. А заодно расскажем «резунам», которые заявляют сегодня, что «Соображения» Шапошникова-Мерецкова от сентября 1940 года были «отменены» к июню 41-го, так как «устарели». Что же творилось с предвоенным планированием в Генштабе РККА в те месяцы?

* * *

Во-первых, «Соображения» Шапошникова-Мерецкова писались не на 1940 год, а на «1940 и 1941 годы». Т. е. с учетом перспективы. Перед войной «Соображения о стратегическом развертывании РККА» писались в середине года, к осени каждый год, и новые действовали примерно до осени следующего года. Во-вторых, «Соображения» о стратегическом развертывании – это документ прежде всего «общего плана», в котором не расписываются задачи для отдельных дивизий, но показывается главное – кто вероятный противник, где будут размещаться его главные силы, где он нанесет этот главный удар и сколько он может выставить своих войск на момент написания этих «Соображений» и вообще исходя из возможностей своей экономики. А также в этих «Соображениях» будет показано, сколько и где будет выставлено на случай войны наших войск. При этом сами по себе общие «Соображения» в принципе не могут быть ни «нападательными», ни «оборонительными». И все «Соображения» как до Войны, так и после нее писались примерно одинаково – вероятный противник-сосед имеет такие-то возможности и планы, а мы можем ему противопоставить такие-то свои ответные действия. Т. е. в случае необходимости, в принципе, можно по этим «планам» как «обороняться», предоставив противнику право первого удара, так и наступать первыми.

В общем, эти планы общего порядка по сути «нейтральные». И сдуру можно, конечно, пытаться на них «доказывать», что Сталин собирался напасть первым, и «резуны» именно этим и промышляют, показывая свою общую либо безграмотность в военных вопросах, либо подлость. Ведь «Планы нападения», которые сочиняли в то время немцы или японцы, изначально имеют установку в самом тексте – мы нападаем первыми! Наши же «нейтральные планы войны», которые и утверждал Сталин (одобрял минимум), по сути все же именно оборонительные. Это тем более видно, если сравнивать их с «нападательными» планами нашего же ГШ тех дней – того же «плана от 15 мая»! Они – разные. Т. е. планы Шапошникова-Мерецкова-Жукова августа 40-го, марта 41-го оборонительные. А план Жукова-Василевского от 15 мая, черновик никем не подписанный, – о нападении первыми.

* * *

С учетом изменения обстановки, изменения количества войск, направлений главных ударов с вражеской стороны также могут появляться и вноситься изменения в эти «Соображения». В этом нет ничего необычного, и в реальности велась постоянная корректировка этих «Соображений». При которых могли вноситься изменения по количеству войск как немецкой (расчет немецких сил и средств делался по возможностям экономики Германии предпринять нападение и вести войну), но прежде всего нашей стороны. Но суть «Соображений» не менялась! Главное в них: где будет враг наносить основной удар и где надо размещать наши войска. Короче, «Соображения» – это вроде «конституции». Она вроде как «незыблема», но после внесенных «поправок» в итоге уже не совсем та, что была принята изначально. Однако каждые полгода план не меняют, если нет серьезных изменений.

Общие «Соображения» Шапошникова-Мерецкова от сентября 1940 года уже предусматривали два варианта отражения агрессии, и к весне 1941-го их должны были довести до ума. В мае 41-го в самом ГШ Жуков выдвинул предложение нанести превентивный удар («план от 15 мая»), который остался черновиком, а в середине июня 41-го Жуков попытался сочинить еще «Соображения о стратегическом развертывании…», которые просто не успели рассмотреть.

Итак, смотрим, что пишут по предвоенному планированию в исследовании «1941 год – уроки и выводы», которое писалось в 1992 году как некий «ответ» на появившиеся в конце 80-х в Лондоне гипотезы В. Резуна:

«Следует также иметь в виду, что разработка планов в предвоенные годы в значительной степени определялась сложными и противоречивыми условиями военно-политической обстановки. Особенно напряженно проходил процесс планирования в Генеральном штабе в последний перед войной год. Резко возросшая опасность нападения на Советский Союз требовала от Генерального штаба большой оперативности, с тем чтобы своевременно вносить необходимые изменения в оперативные и мобилизационные планы. Так, только с лета 1940 г. и до начала войны не менее пяти раз (июль, сентябрь, октябрь 1940 г., март, май 1941 г.) перерабатывались «Соображения об основах стратегического развертывания Вооруженных Сил Советского Союза на Западе и Востоке на 1940–1941 гг.», составлявшие главное звено в оперативных планах войны.» («1941 год – уроки и выводы», М. 1992 г., с. 52)

* * *

Как пишет «генштабист», делалось это с учетом прежде всего «хода переброски войск немцами, который не остался незамеченным, «всплеска» разведывательной информации и неоднозначностью создающейся и непрерывно меняющейся обстановки с нарастанием неопределенности».

* * *

«Перерабатывались» в данном случае не значит изменялись по сути, но – уточнялись и доводились до ума, и «Соображения» осени 40-го – весны 41-го все предусматривали активную оборону, с нашими ответными действиями не ранее готовности наших главных сил к этим ответным действиям.

Как видите, в марте 41-го действительно прорабатывались окончательные, судя по всему, варианты – «южный» и «северный». По одному из них, «южному», и вступил СССР в войну. Но что это был за «южный» вариант и где в нем ожидались главные силы немцев? Ведь Шапошников изначально предлагал только такой вариант размещения наших войск: главные силы РККА против главных сил противника. И «Соображения» Мерецкова сначала строились по такому же принципу.

В связи с изменением общей международной обстановки и появлением новых границ у СССР «оперативный план, утвержденный правительством в ноябре 1938 г., оказался нереальным. В Генеральном штабе под руководством его начальника Маршала Советского Союза Б. М. Шапошникова после окончания советско-финской войны разрабатывался основной документ «Соображения об основах стратегического развертывания Вооруженных Сил Советского Союза на Западе и Востоке на 1940–1941 гг.». Первый вариант плана был разработан к середине 1940 г. Однако ввод советских войск на территорию Прибалтийских республик, в Северную Буковину и Бессарабию, а также формирование новых соединений потребовали существенной доработки этого документа.

Во исполнение решения Главного военного совета от 16 августа 1940 г. 18 сентября Советскому правительству был представлен доклад «Об основах стратегического развертывания Вооруженных Сил Советского Союза на Западе и Востоке на 1940–1941 гг.». При разработке этого документа прежде всего тщательно изучались наиболее вероятные противники на главных и второстепенных театрах военных действий. Оценивались предполагаемые ими замыслы, количество противостоящих сил и средств на каждом стратегическом направлении» (указанное сочинение, с. 53).

* * *


Поделиться книгой:

На главную
Назад