Последняя надежда

Воробей хотел отказаться, но разве он мог? Ведь он сам хотел, чтобы племена объединялись.

Совка подозвал Сумеречницу и Ползунка, которые все еще медленно плелись по берегу.

— Идите на охоту! Мы догоним вас позже.

Воробей почувствовал укол облегчения, мысленно благодаря Совку. По крайней мере, ему не придется вести весь патруль племени Ветра на территорию Грозового племени. Он повел своих спутников вперед через лес, знакомая тропинка простиралась под его лапами, пока он не остановился перед склоном оврага, ведущего в лагерь.

— В лагерь я могу спуститься сам, — сказал он Совке.

— Я знаю, — ответил Совка. — Но я хочу поговорить с Огнезвездом.

К несчастью Воробья ему пришлось спуститься в лагерь вместе с воителями племени Ветра, Утесница шла прямо за ним.

— Пурди! — встревоженное мяуканье Кисточки доносилось из-под куста жимолости. — Правда ли, что начинается вторжение?

— Вряд ли. Их там только двое, — заверил Пурди старую кошку.

Огнезвезд спрыгнул со скалы, чтобы встретить их.

— Что произошло? — кот казался удивленным, когда обнюхивал поцарапанную морду Воробья.

Ежевика выбежал из палатки воителей.

— Ты в порядке?

— Он упал в колючие кусты, — ответил Совка глашатаю Грозового племени.

— На нашей территории, — многозначительно добавила Утесница.

— Ты не должен был там находиться, — голос Огнезвезда был строгим. — Ты больше не целитель!

Воробей не пытался спорить. Что еще Огнезвезд мог сказать о нем перед котами из племени Ветра?

— Можно мне пойти в свою палатку? — пробормотал кот.

— Да! — Огнезвезд закипал. — Больше не уходи с нашей территории. У меня есть и более важные вещи, о которых стоит волноваться.

Воробей пошел в сторону палатки целителя, оставляя Огнезвезда и патрульных приглаживать вздыбленную шерсть. Он раздвинул ежевику и направился ко входу в свою палатку.

— Ты в порядке? — спросила Иглогривка, сидящая возле лужицы. Терпкий запах хвоща разносился по всей палатке.

— Со мной все хорошо, — Воробей забрался в свое гнездышко. — Что ты делаешь?

— Пеплогривка сказала мне замочить травы от клещей Кисточки, — объяснила Иглогривка. — Она уже сделала припарку, но Кисточка хочет новую, свежую, и чтобы она была готова с утра.

Ежевичные кусты, растущие у входа в палатку, зашуршали. Воробей принюхался.

— Яролика?

На какой-то момент радость и волнение окутали мысли кота. В костях у кота заломило, он проигнорировал гул эмоций и принялся умывать свою язвительную морду.

Яролика подошла к его гнездышку.

— Могу я поговорить с тобой?

— Это не подождет до утра? — Воробей просто хотел поспать.

— Это не займет много времени. — Яролика села перед его подстилкой. — Я жду котят. — Воробей услышал нотки неуверенности в ее голосе. — Они ведь будут здоровы, да? Даже, несмотря на то, что я уже не так молода, как хотелось бы?

Воробей сидел прямо. Почему кошка решила принести на свет котят именно сейчас? Им нужны все воители, которые готовы были бы отдать свои жизни за победу в битве с котами Сумрачного Леса!

— О чем ты думала? — огрызнулся он. — Сезон Голых Деревьев не за горами, мы, возможно, будем голодать даже без лишних ртов, которых надо прокормить.

Яролика попятилась.

— Н-но…

Воробей не дал ей закончить.

— Какое дурацкое время для рождения котят! Вы что тут все, мышеголовые?

Яролика резко встала.

— Как смеешь ты со мной так разговаривать? От нее исходили волны гнева. — Я никогда не думала, что у меня еще будут котята, и мои котята — не первые рожденные в сезон Голых Деревьев. Я думала, что вы будете рады!

— Котята! — Иглогривка быстро ползла к ним через всю палатку. — Это прекрасные новости!

— Попытайся объяснить это Воробью, — прорычала Яролика.

— Почему? — Иглогривка была сбитой с толку.

— Звездное племя знает! — Яролика выбежала из палатки целителя, а Воробей улегся на свою подстилку.

— Ну, и? Что произошло? — спросила Иглогривка.

Воробей положил лапу на нос и проигнорировал ее вопрос. Усталость нахлынула на него. Где ему взять силы, чтобы противостоять Сумрачному Лесу?

Глава 8

Львиносвет побрел по залитой лунным светом тропе обратно в лагерь. «Должен ли я говорить Остролистой, что она — Четвертая?»

Эта мысль как заноза засела в его мозгу. Ведь Воробей рассказывал им о Пророчестве… «Но что, если Остролистая — не избранница? Она так хотела быть одной из Трех. Стоит ли снова обнадеживать её?»

Львиносвет пытался отогнать навязчивые мысли. Вершины деревьев шелестели под дуновеньем ветра. Не было слышно пения птиц, на лес опустилась ночь.

Обернувшись, Львиносвет увидел шедших позади Медуницу и Белку. Они патрулировали границы. В округе все было спокойно, и теперь воители возвращались домой.

— Не могу дождаться, когда доберусь до своего гнезда! — зевнула Белка.

Медуница отряхнулась:

— Не так уж и поздно… — Она посмотрела вверх. — Просто темнеет рано.

— И холодно! — вздрогнула Белка.

«Зачем же нам нужен Четвёртый? — вновь закружилось в голове Львиносвета. — Неужели Звёздное племя не верит в нас?»

Острая боль уколола его сердце. «Я собирался спасти племена. Но теперь… Теперь пророчество изменилось. — Львиносвет посмотрел на свои лапы, переступающие по проторенной тропе вниз, к лощине. — Значит, моя судьба тоже изменилась?»

— Всё тихо? — Огнезвёзд ждал их на поляне. Лагерь выглядел пустынным, племя попряталось в палатки, устраиваясь на ночлег.

— Племя Ветра обновило свои метки на границах, — сообщил Львиносвет. — Около куста ежевики ощущается запах племени Теней, но на нашу территорию они не заходили.

Зелёные глаза Огнезвёзда сверкнули в темноте:

— Что-нибудь ещё?

Львиносвет знал, что он спрашивает о воинах Сумрачного Леса. Разве они могли прорваться из Места-Без-Звёзд? Но раны Искристой, полученные во снах, были достаточно реальны.

— Нет, ничего, — сказал Львиносвет. Он поклонился предводителю Грозового племени и отправился в палатку воителей. Его гнездо находилось возле ствола упавшего бука. Он осторожно пробирался среди спящих воинов, в конце концов устроившись рядом с Пеплогривкой. Но беспокойные мысли не оставляли его.

— Эй! — вскинула голову Пеплогривка. — Перестань ерзать!

— Извини, — поднял морду Львиносвет.

— Не можешь заснуть? — моргнув, спросила кошка.

— Я не привык так рано засыпать, — признался он.

Пеплогривка поднялась.

— Пойдем, погуляем, — она выпрыгнула из своего гнезда.

Львиносвет смотрел на неё. «Совсем как бывало раньше…» В груди его затеплилась надежда. Он вышел вслед за Пеплогривкой на поляну. Лунный свет посеребрил её серую шерстку.

— Не смотри на меня так, — пробормотала кошка, обернувшись, когда он добежал до неё. Затем направилась к терновым зарослям. Смущённый Львиносвет следовал за кошкой, та повела его вверх по склону, из леса. Внизу блестело озеро.

— Бежим! — Пеплогривка помчалась вдоль горного хребта. Львиносвет бросился за ней вниз по склону, лавируя между кустов. Лапы его скользили по траве. У подножия склона он прыгнул и резко опустился на берег.

Пеплогривка уже ждала его у кромки воды.

— Когда я вижу такое озеро, как это, мне кажется, что в мире вообще нет зла. Ни для нас, ни для любого из племен.

Львиносвет проследил за её пристальным взглядом на далекий берег. Болота Речного племени светились под луной, слегка колыхаясь в звёздном свете, поскольку ветер шевелил камыши. Львиносвет чувствовал, как шерсть Пеплогривки касается его.

— Это никогда не произойдет, правда? — Пеплогривка обернулась к нему, взгляд её синих глаз был печален. — Несмотря на то, что мы хотим этого больше всего на свете…

— Что никогда не произойдет? — Львиносвет вдруг пожалел, что сказал это. Он знал, что она имеет в виду — и не хотел слышать её ответ.

Она снова отвернулась к озеру.

— Мы должны прекратить бороться с нашими судьбами.

— Я не борюсь с моей судьбой.

— Неужели? — на миг Пеплогривка прижалась к нему. — Тогда почему ты пошёл за мной?

— Откуда я могу знать, что ты не часть моей судьбы?

Пеплогривка показала на звёзды.

— Ты ближе к ним, чем ко мне.

— Это неправда!

— Но Звёздное Племя избрало тебя, чтобы защитить племена. — Галька хрустела под её лапами. — Я не имею права мешать их решению.

— Я что, лишен права выбора? — заспорил Львиносвет.

Пеплогривка посмотрела на него.

— Все не так просто. Мне тоже нужно понять мою судьбу. Мне необходимо узнать, кем я должна быть: целительницей или воительницей. И я не смогу сделать этого, если заведу друга.

— То есть, ты не предпочла бы меня своей судьбе? — ощетинился Львиносвет.

— Ты хочешь, чтобы я повторила ошибку Листвички?

Её слова пронзили его сердце.

— Это несправедливо!

— Все справедливо. — Пеплогривка отвернулась и направилась к склону. — Мы должны сделать правильный выбор. От этого зависят жизни. — Она оглянулась. — Ты идёшь?

Львиносвет не шелохнулся. Озеро отразило его лицо, темное на фоне звёздного неба. Он смотрел вниз, не узнавая себя.

«Неужели это я?»

— Я не могу так больше! — отскочив, зарычал Львиносвет. Он обернулся, надеясь встретить теплый взгляд Пеплогривки, но она ушла. Почувствовав внезапную усталость, он опустился на камни и закрыл глаза.

Львиносвета разбудило ощущение холода, его тело одервенело. Вода, плещущаяся по камням, омывала кончики его усов. Роса пропитала шкуру. Над болотом горела бледная полоска рассвета. Морщась, он вскочил и отряхнулся.

«Я докажу Пеплогривке, что наши судьбы не должны управлять нами».

Оцепенев от холода, он отправился вверх по склону, в лес.

Между кустами внизу мелькала серая шерсть. Крутобок. Львиносвет глотнул воздух. Белохвост, Белка и Милли. Должно быть, рассветный патруль. Львиносвет понесся вниз по склону, стремясь догнать их.

— Можно мне присоединиться к вам? — он резко остановился за Белкой.