Тихая ночь— 2

Девушка рассмеялась.

— Это, кажется, называется взяткой?

— Да, — кивнул мистер Долби. — Это именно взятка.

Рева встала, перегнулась через стол и поцеловала отца в щеку. Его темные глаза расширились от удивления: он не привык к таким проявлениям дочерней любви.

— Ну, хорошо, значит, ты меня подкупаешь, — улыбаясь, сказала она. — На самом деле мне даже нравится быть подкупленной.

— И ты будешь продолжать работать в магазине?

— Да, конечно, — ответила девушка.

— И мисс Смит больше не будет жаловаться мне, что ты грубишь покупателям? — спросил отец, поднимая брови.

— Эй… не ожидай больших чудес! — воскликнула Рева, встала и подошла к платяному шкафу в углу. — Ты идешь домой?

Мистер Долби вздохнул и показал на кипу бумаг у него на столе.

— Не могу. Я должен работать допоздна… и просмотреть все эти отчеты по инвентаризации.

— Ну, ладно, тогда увидимся дома, — сказала дочь, надевая куртку. — Спасибо за взятку, папа.

— Обращайся в любое время.

Напевая себе под нос, Рева спустилась к двум служебным лифтам, которыми могли пользоваться только сотрудники магазина. Большинство офисов было уже закрыто. Столы в приемных тоже опустели: секретари уходили домой ровно в пять.

Голос ее в пустых коридорах звучал жутковато, и она перестала напевать. Девушке совершенно не нравилось находиться здесь в одиночестве. Чувствуя, как тревожно бьется сердце, Рева подошла к одному из лифтов. Двери были сделаны из блестящего алюминия, и она видела в них свое отражение. Две Ревы смотрели на нее — несколько искаженные фигуры, обе слегка обеспокоенные, слегка напуганные.

Она нажала на кнопку, двери левого лифта отворились. Девушка сделала шаг вперед, но за ее спиной вдруг раздался крик. Чьи-то сильные руки легли ей на плечи.

Глава 4

Рева боится

Рева почувствовала, как ее тянут назад. Приложив неимоверное усилие, она высвободилась из хватки и резко обернулась.

— Папа? — задыхаясь, крикнула девушка.

— Не пользуйся служебными лифтами, — сказал отец, проследив, чтобы двери закрылись. — Они оба неисправны. Я вызвал специалистов, чтобы их починили.

— Папа! Ты меня так напугал! — воскликнула Рева.

Отец тяжело дышал: он бежал по коридору, чтобы нагнать ее.

— Извини меня. Эти лифты опасны. Должны были повесить соответствующую табличку.

— Ф-фу, — с шумом выдохнула Рева. — Как ты меня напугал… Здесь не соскучишься, однако.

Сердцебиение ее постепенно становилось нормальным. Она еще раз попрощалась с отцом и пошла к главным лифтам. Спускаясь на первый этаж, девушка вновь заткнула уши, чтобы не слышать ужасающий грохот песни «Маленький барабанщик», которая лилась из динамиков в лифте. Магазин был закрыт уже в течение получаса. Одетые в синее уборщики шумно передвигали свою технику, мыли швабрами полы, возили за собой огромные пылесосы. Несколько менеджеров переставляли товары на полках. Рева быстро прошла по залу к служебному выходу. После ухода посетителей ей всегда было тут страшновато. Было слишком тихо. Ряды пустые, манекены, казалось, смотрят на нее… Слишком много пугающих воспоминаний.

Застегнув куртку, Рева вышла на улицу в холодный вечер. Фиолетовое небо сверкало мириадами маленьких звезд. Снег поскрипывал под ее голубыми «мартинсами», пока она шла к стоянке. Ветер покачивал сетчатый забор. Толстые коричневые листья скребли по нему, словно пытаясь попасть внутрь. «Интересно, почему стоянка для сотрудников так далеко от магазина?» — спросила себя Рева. Она подняла воротник куртки и побежала. Здесь так темно… Нужно сказать папе, чтобы поставил несколько фонарей.

Показались ворота, за которыми была узкая аллея между двумя зданиями, а сама стоянка находилась в конце. Девушка быстро пошла по проходу, наступая на осколки стекла и утоптанный снег. Она наклонялась навстречу ветру, который, казалось, сбивал с ног. Рева уже прошла половину «туннеля», когда услышала шаги за своей спиной. Сначала медленные, потом ускоряющиеся. У нее перехватило дыхание. Ветер завывал, как привидение, но шаги были громче ветра. Ближе.

Ближе. Это не один человек. Рева почувствовала, что ее как будто заморозило, что она не может двигаться. Но, пересилив себя и придерживая воротник обеими руками, побежала вперед.

В конце туннеля мерцал серебристый свет. Она бежала как раз на него, чуть не споткнувшись о пустую банку из-под колы, которая с лязгом запрыгала по асфальту. Шаги настигали. Сколько их там? Сколько людей ее преследует? Рева не поворачивалась. Бежала, низко опустив голову, чтобы ветер не дул в лицо. Свет приближался.

Дыхания не хватало, но она все ускоряла и ускоряла свой бег. Наконец выбежала на освещенное пространство и увидела ряды припаркованных машин. В свете ярких прожекторов они были похожи на кометы. Рева быстро нашла свою красную «Миату» в крайнем ряду у забора. Если успеет добраться туда, то будет в безопасности. В безопасности… Но от кого? Кто может преследовать ее? И зачем?

Не замедляя шаг, девушка обернулась. И увидела мужчину и женщину. Два менеджера из магазина. Они попрощались друг с другом и разошлись каждый к своей машине. Рева остановилась в нескольких метрах от «Миаты», тяжело дыша и пытаясь унять сердцебиение. Она увидела, как зажглись фары двух автомобилей, на которых разъехались сотрудники магазина, «гнавшиеся» за ней.

«Боже мой, какая же ты идиотка, Рева». Девушка вдруг поняла, что все еще сжимает обеими руками воротник своей куртки, и расслабилась.

— Идиотка, — произнесла она вслух. — Самая настоящая идиотка.

«Почему я решила, что они преследуют меня? Почему я позволила себе так напугаться? Я никогда такой не была. Никогда. Рева, да очнись ты!»

— Я теряю себя. Я на самом деле себя теряю, — пробормотала она, тряся головой.

Девушка достала из кармана ключи от машины и, открывая дверцу, поняла, что ее рука дрожит. Скользнула на кожаное сиденье, закрыла и заперла дверь. Потом сунула руки в карманы и какое — то время сидела тихо, очень тихо, глядя на ряды машин на парковке и ожидая, пока восстановится дыхание и исчезнет страх. «Нужно перестать пугаться, — подумала она, наблюдая, как другие сотрудники входят на стоянку и рассаживаются по своим машинам. — Я должна перестать, прямо сейчас».

— Я Рева Долби, и я ничего не боюсь, — громко сказала Рева. Звук собственного голоса, твердый и уверенный, несколько успокоил ее. Девушка завела мотор, включила фары и поехала к выходу. На Дивижн-стрит была серьезная пробка. Может быть, что-то произошло. Она недовольно хмыкнула и повернула на боковую улицу. Наверное, придется ехать обходным путем. В зеркале заднего вида было видно, что какая-то машина следовала за ней.

Обычно путь от магазина до дома в Норт-Хиллс, дорогом квартале Шейдисайда, занимал всего двадцать минут. Рева знала, что спешить некуда. Майкл был в Сан-Круа, Ивонна, его няня, взяла отпуск. Так что дома никого нет. Но она ненавидела автомобильные пробки, терпеть не могла ждать. Это было так отвратительно! Девушка обогнула квартал маленьких, похожих на коробки домов, потом резко повернула направо, мимо темного, неосвещенного парка. В зеркале заднего вида блеснули огни. Рева посмотрела туда и увидела, что машина, шедшая сзади, тоже сделала такой же резкий поворот. Водителя разглядеть не удалось, однако машина была старая и довольно побитая. Похоже, это «Плимут».

— Он едет не за мной, — громко сказала она, нажимая на газ, и автомобиль рванул вперед. — Прекрати пугаться, Рева. Он едет не за тобой. Нет.

Крутанула руль и повернула на Парк-драйв. По обеим сторонам дороги замелькали дома и деревья. Затем снова взглянула в зеркало заднего вида и увидела огни фар преследующей ее машины. «Плимут» тоже повернул. «Мне это не мерещится. Он действительно едет за мной, — вдруг поняла Рева и поежилась. — Но зачем?»

Глава 5

Хватай ее, пока не проснулась

— Я проследил за ней, — сказал Прес. — Прямо до дома. Просто для того, чтобы посмотреть, какой дорогой она едет. А потом отстал.

Он взял бутылку с кетчупом и с силой потряс ее над гамбургером. Когда лужица кетчупа стала внушительной, поставил бутылку на стол.

— Куда ты столько льешь? — Диана неодобрительно покачала головой. Ее платиновые волосы были убраны под голубую бандану, но несколько прядей выбились и упали на бледный лоб.

— А я люблю, когда много кетчупа, — пробормотал Прес, наблюдая, как густой соус растекается по бутерброду.

— Может быть, попросить еще бутылку? — саркастически спросила Диана. — Или стакан? Тогда ты сможешь пить свой кетчуп.

Вместо ответа он показал на большую тарелку с жареной картошкой, стоявшую перед ней.

— Это все, что ты собираешься есть?

— Да, я на диете.

Диана взяла ломтик картошки, протянула руку через стол и окунула его в лужу кетчупа.

— Возьми себе сама! — рявкнул Прес.

Они сидели в самом темном углу «Фредди», маленького кафе в Старой Деревне, одном из районов Шейдисайда. В узком ресторанчике пахло крепким кофе и жареным луком. Кроме Преса и Дианы в заведении никого не было. Парень взял свой гамбургер обеими руками и откусил большой кусок. Струйка кетчупа побежала по его подбородку. Он кинул на подругу неприязненный взгляд.

— Почему ты на меня так смотришь?

— Жажду услышать окончание истории, — ответила она, вертя ломтик картофеля между пальцами. — Итак, ты проследил за ней…

— Да, проследил, — жуя, ответил Прес. — Я почти уверен, что она меня не заметила.

— Соблюдал осторожность?

Он кивнул и вытер подбородок бумажной салфеткой.

— Держался поодаль от нее. Она меня не видела. Я следил за ней всю неделю — изучал распорядок ее жизни.

— И?.. — нетерпеливо спросила Диана, выронив свой ломтик и буравя его голубыми глазищами.

Прес с усилием проглотил очередной кусок.

— Слушай, — сказал он, наклоняясь к ней через стол и понижая голос, хотя их никто не мог услышать. — Долби уходит на работу ровно в семь часов утра, по нему можно часы сверять.

— И Рева вместе с ним? — тоже шепотом спросила Диана.

Прес покачал головой, и прядь волос упала на один глаз. Он нетерпеливо убрал ее.

— Нет. Принцесса выходит в девять или позже. У нее новая машина — маленькая красная «Миата».

Диана задумчиво посмотрела на него, взяла очередной ломтик картошки и сунула в рот. Она жевала быстро, как кролик, не глядя на своего друга.

— А слуги в доме есть? Экономка или горничная?

Прес сделал большой глоток кока-колы.

— Вчера утром я спрятался около дома после ее отъезда и наблюдал. Прислуга в доме не живет. Горничная приехала через десять минут после того, как Рева ушла. И все, больше никого.

— Не может быть, чтобы это было так легко, — сказала Диана, засовывая непослушные пряди волос под бандану.

— Можно взять твоей картошки? — спросил Прес и схватил целую горсть, не дожидаясь ответа. — Я просто умираю с голода.

— А у нас есть деньги, чтобы за это заплатить? — Диана взглянула на официанта, который стоял, прислонившись к стене у двери на улицу, и читал газету.

— У меня осталось немного, — Прес полез в задний карман джинсов, а другой рукой сжал руку Дианы. — Ну ничего, через несколько дней нам не о чем будет беспокоиться.

Он одарил ее улыбкой Элвиса, и девушка, почувствовав, что не может сопротивляться этой сексуальной улыбке, ответила тем же.

— Как только мы разбогатеем, я посмотрю все фильмы, которые идут в наших кинотеатрах. Десять фильмов в день! Хочу все пересмотреть несколько раз.

Прес приложил палец к губам: Диана говорила слишком громко.

— Есть только одна проблема, — сказал он, и улыбка исчезла с его лица, — в доме Долби.

— Какая?

— Сторожевая собака. Большое и жуткое чудовище.

— Что? А она тебя не заметила, когда ты прятался около дома?

Прес покачал головой.

— Она была на цепи. Я думаю, они ее только ночью отвязывают.

— Тогда нам ничего не грозит? — с тревогой спросила Диана.

— Возможно.

Девушка сузила глаза и задумалась.

— Давай все тщательно продумаем, — сказала она, кладя подбородок на ладонь. — После того как мистер Долби уезжает, Рева находится одна в доме в течение двух часов.

— Именно так, — подтвердил Прес, доедая картошку. — Наверное, до половины девятого спокойно спит. По крайней мере, шторы в спальне она открывает именно в это время. И в доме никого больше нет.

— Так что лучше всего схватить ее, пока она не проснулась, — размышляла Диана вслух.

— Да, — быстро согласился Прес.

— Тогда давай похитим ее завтра утром, — закончила свою мысль девушка и широко улыбнулась.

Глава 6

Фу, песик!

Ветровое стекло и окна машины были подернуты толстым слоем инея. Внутрь еле пробивался бледный лунный свет, а снаружи было очень холодно. Голые ветви деревьев колыхались, словно пытаясь согреться. Виктор выключил мотор, припарковавшись на самом краю откоса. Некоторое время перед тем, как начать целоваться, они смотрели на простиравшийся перед ними Шейдисайд. Ривер-Ридж, высокий холм над рекой Конононка, был самым популярным местом прогулок для подростков и молодежи. Но сегодня, в эту морозную ночь, машина Виктора была единственной.

Глядя на усыпанное звездами небо, парень потеплее закутался в свою куртку, спрашивая себя, правда ли это. Когда ветровое стекло начало запотевать, она потянулась к нему, обняла своими теплыми руками за шею и поцеловала. Ее губы словно обволокли его рот. Рева тихо дышала, удивительно крепко обнимая Виктора своими руками. Поцелуй был очень долгим. Когда он наконец закончился и парень снял ее руки со своей шеи, то почувствовал, что ему трудно дышать. Лицо раскраснелось, а сердце отчаянно колотилось в груди. Рева лукаво улыбнулась, затем уткнулась лицом в плечо приятеля.

— Нам… нам не стоило сюда приезжать, — выдавил Виктор.

Девушка рассмеялась и поцеловала его в горячую щеку.

— Нет, правда, — сказал он сдавленным голосом, странно звучавшим в нагретом воздухе машины. — Нам… нам не нужно. Я хочу сказать…

Рева сжала его руку.

— Все нормально, — прошептала она, и ее голубые глаза зажглись в темноте, подобно двум звездам.

— Но это неправильно, — продолжал Виктор, поворачиваясь к ней. — Мы с Пэм… У нас все было серьезно. Мы…

Рева пожала плечами.

— Ты ведь очень серьезный молодой человек, не правда ли? — спросила она с легкой издевкой.