Варианты выбора

Роберт Шекли. Варианты выбора

Разум – это Будда, а прекращение умозрительного мышления – это путь. Перестав мыслить понятиями и размышлять о путях существования и небытия, о душе и плоти, о пассивном и активном и о других подобных вещах, начинаешь осознавать, что твой разум – это Будда, что Будда – это сущность разума, и что разум подобен бесконечности.

«Учение дзен», Хуан По

* ЧАСТЬ ПЕРВАЯ *

Примечание. Законы, по которым вы живете в вашей нормальной реальной жизни, не принимаются автором во внимание – временно, пока вы читаете эту книгу, ибо в ней будут действовать новые законы. Но ни о каких новых законах не будет сказано ни слова.

Если вы ищите намека на них в книге – она не для вас. Лучшее, что я могу пожелать – избегайте конфликтных ситуаций, пусть вашим убежищем после рабочего дня будет мягкая уютная постель, успокойте ваши нервы, расслабьтесь…

Но если для вас это скучно – я приглашаю вас на прогулку.

1. ИСПОЛЬЗОВАНИЕ «ПРОСТЫХ ПРЕДПОСЫЛОК» ПРИВЕЛО К НЕДОРАЗУМЕНИЯМ

Том Мишкин пробирался через Малое Магелланово Облако со скоростью, лишь немного превышающей световую, двигаясь вперед весьма успешно, хотя и без особой торопливости. Его корабль «Интерпид-ХХ» был загружен морожеными южноамериканскими омарами, теннисными туфлями, кондиционерами, молочным концентратом и прочими товарами широкого потребления, предназначенными для колонистов планеты Дора-5. Мишкин удобно расположился в кресле командной рубки перед пультом управления, на котором убаюкивающе мигали лампочки и слабо пощелкивали реле. Он размышлял о новой квартире, которую собирался купить в городе Перт Амбойбас-Мер, в десяти милях к востоку от Сэнди Хук. Там, в пригороде, можно жить спокойно и безмятежно, а если захочется приключений, то небольшая подводная лодка…

Внезапно один из релейных щелчков перешел в треск.

Мишкин вскочил – его натренированное ухо пилота всегда было настроено на аварию-которая-не-может-произойти… но которые случались довольно часто.

КРАК, КРАК, КРАК, ХРУМ…

Точно. Это все-таки произошло.

Мишкин застонал – это был тот, присущий только пилотам стон, в котором и предвидение аварии, и фатализм, и сердечная боль. Мишкин почувствовал, что в недрах корабля происходит нечто странное. Аварийный указатель (который, в принципе, должен был реагировать на наружное столкновение) засветился вначале фиолетовым цветом, потом красным, затем бордовым и, наконец, потух совсем. Корабельный компьютер вышел из дремотного состояния и начал бормотать: «Авария, авария, авария…»

– Спасибо, я и сам догадался, – сказал Мишкин. – Где авария и в чем причина?

– Поломка детали L-1223A. Название по каталогу «Стопорное кольцо и узел запорного вентиля кормы». Вероятная причина поломки: восемь срезанных болтов плюс спиралевидная трещина в самом стопорном кольце. Побочная причина: образование угловых напряжений в вышеупомянутых деталях, что привело к молекулярным изменениям в структуре металла вышеупомянутых деталей, результатом чего стало явление, известное как усталость металла.

– Ясно. Но почему это случилось? – спросил Мишкин.

– Предположение по поводу первой причины: некоторые болты вышеупомянутого узла подверглись чрезмерному давлению, что сократило срок годности узла до 84,3 часа вместо положенных 195441 года, указанных в спецификациях.

– Прекрасное объяснение, – сказал Мишкин. – И что же происходит с кораблем сейчас?

– Я перекрыл данный узел и отключил главный привод.

– Вверх по космической речке без единого весла, – прокомментировал Мишкин. – А могу ли я использовать этот главный привод хотя бы временно, чтобы добраться до ближайшего центра обслуживания кораблей?

– Ответ отрицательный. Использование вышеупомянутой неисправной детали может привести к возникновению немедленных кумулятивных деформаций в других деталях главного привода, что приведет к его полному выходу из строя, внутреннему взрыву и гибели пилота, а также к нежелательной записи в его личном деле, кроме того, вам предъявят счет за новый корабль.

– Гм, – произнес Мишкин, – разумеется, я не хочу никаких записей в своем личном деле. Но что же мне делать?

– Единственное, что остается – это снять и заменить неисправную деталь. Склады с запчастями есть на многих необитаемых планетах, ибо вероятность аварии предусмотрена. Ближайшая по координатам планета – Гармония-20, в 68 часах полета на вторичном приводе.

– Как, оказывается, все просто, – саркастически заметил Мишкин.

– Да, теоретически.

– А практически? – испугался Мишкин.

– Трудности всегда существуют.

– А какие именно?

– Если бы мы знали об этом заранее, – ответил компьютер, – то трудности не были бы такими трудными, не так ли?

– Не уверен, – сказал Мишкин, – ну ладно. Рассчитай курс и трогаемся.

– Слушаюсь и повинуюсь, – ответил компьютер.

ИСПОЛЬЗОВАНИЕ «МНОЖЕСТВЕННЫХ ПРЕДПОСЫЛОК» МОЖЕТ ПРИВЕСТИ К НЕДОРАЗУМЕНИЯМ

Вчера, во время своего неповторимого интервью представителям прессы, профессор Дэвид Хьюм из Гарварда заявил, что последовательность не заключает в себе причинность. Когда его попросили расшифровать это высказывание, он указал на то, что последовательность является лишь вспомогательным фактором, а не первичным. Мы попросили доктора Эммануила Канта высказать свое мнение по этому вопросу. Профессор, которого мы застали в его рабочем кабинете, был поражен до чрезвычайности. «Это, – заявил он, – пробуждает меня от догматической дремы».

2. В ДЕЙСТВИЕ ВСТУПАЕТ СИНТЕТИКА СУМАСШЕСТВИЯ

Мишкин откинулся в кресле и закрыл глаза. Дела были плохи: расстройство различных функций чувств и представлений, круги перед глазами… Он открыл глаза, но лучше не стало. Тогда он протянул руку и взял бутылочку с расслабителем. На этикетке было написано: если во время путешествия случится неприятность, выпейте содержимое. Мишкин глотнул из бутылочки и уже после этого заметил на другой ее стороне еще одну надпись: если во время путешествия случится неприятность, не пейте содержимое.

…Одна из радиоустановок тихонько бормотала про себя: «О, боже, меня это убьет, точно я знаю, что убьет. И зачем я впуталась в эту поездку? Мало мне было, что я могла спокойно сидеть у окна в хиллкрафтере и глазеть по сторонам? Нет, надо что-то предпринять! И вообще, у какого черта на куличках я сейчас нахожусь?»

Но Мишкин почти не слышал ее, ему было не до радио, у него своих забот хватало, хотя – думал он – где гарантия того, что это МОИ заботы?

Он вдруг заметил, что сидит с закрытыми глазами – и он открыл глаза, но открыл ли он их на самом деле? Он хотел открыть их еще раз, чтобы убедиться, что и сейчас его глаза открыты лишь в его воображении, но передумал, избежав таким образом одной из довольно неприятных форм бесконечной регрессии.

Радиоустановка опять начала мурлыкать: «Боже мой, я не знаю, куда я направляюсь! Но если бы я знала, куда я направляюсь, то я бы туда не направлялась. Но не зная, куда я направляюсь, я не знаю, как туда не направиться, потому что я не знаю, куда я направляюсь! Черт побери, все совсем не так, как должно быть! А мне еще говорили, что будет весело!»

Мишкин поспешно сделал еще один глоток из бутылочки с расслабителем. Чем хуже, тем лучше – решил он, доказав тем самым, как много он знает.

И он сразу же почувствовал в себе прилив решительности.

– А сейчас слушайте, – выпрямился в кресле Мишкин. – Мы будем действовать, основываясь на том предположении, что все мы являемся теми, кем мы кажемся себе в настоящий момент, и что такими мы останемся навсегда. Это приказ, ясно?

– Все катится к чертовой матери, а он еще приказывает, – раздался голос поворотного механизма кресла. – Что с тобой, Джек, уж не вообразил ли ты, что это какая-то дурацкая подводная лодка, что ли?

– Мы должны все держаться вместе, – твердо сказал Мишкин, – иначе нас всех разъединят.

– Глупости, – сказало кресло. – Нас могут убить, а он тут еще болтает.

Мишкин пожал плечами, глотнул из бутылочки с расслабителем и быстро поставил ее, прежде чем она использовала свой шанс выпить его. Ведь известно, что бутылки способны на это, и никто не может с уверенностью сказать, чья же сейчас очередь.

– Ну, а теперь я посажу корабль, – заявил Мишкин.

– Безнадежная попытка, – сказал пульт управления. – Но если ты желаешь, то валяй, побалуйся.

– Заткнись, – сказал Мишкин, – не забывай, что ты всего-навсего пульт управления.

– Ну а если я тебе скажу, что я средних лет психиатр из Нью-Йорка, и то, что ты обзываешь меня пультом управления, имея в виду управляемый пульт управления, доказывает, что у тебя шарики за ролики зашли, ты, властолюб?

Мишкин решил допить остатки расслабителя. Все равно неприятностей хватает. С невероятным трудом ему удалось высморкаться. Все лампы мигнули.

Из багажного отсека вышел человек в синей служебной форме и сказал: «Всем билеты на проверку, пожалуйста». Мишкин вынул из кармана комбинезона билет и протянул его контролеру, который тут же прокомпостировал его.

Мишкин нажал на кнопку, реакция которой на нажим оказалась вполне человеческой – сразу послышались вздохи и стоны.

Неужели он действительно посадит корабль?

3. НОВЫЙ ГЕНЕРАТОР ВЕРОЯТНОСТЕЙ, КОТОРЫЙ, КАК УТВЕРЖДАЮТ,

ЛЕЧИТ ШИЗОФРЕНИЮ

Склад на Гармонии представлял из себя огромную, ярко освещенную конструкцию из нержавеющей стали и стекла, сильно смахивающую на супермаркет в Майами Бич. Мишкин подтянул свой корабль поближе, выключил двигатель и положил ключ в карман. Он шел по залитым светом проходам, мимо полок, заваленных транзисторами, мешками с цементом, формами для обжига, паропреобразователями, мешками с мороженым концентратом спирта, игрушечными спектрометрами, свечами зажигания от автомобилей, стереодинамиками, модулями настройки, капсулами с витамином В, покрытыми алюминиевой фольгой – в общем, всем, что может понадобиться путешественнику, отправляющемуся в далекий путь по просторам внутреннего или внешнего пространства.

Он подошел к центральному пункту связи и спросил про деталь L-1223A.

Он ждал. Шли минуты.

– Эй! – крикнул Мишкин. – В чем дело?

– Ужасно виновата, – отозвалась контрольная панель, – По-видимому, я увлеклась вязанием, немного устала и…

– Да что здесь происходит? – возмутился Мишкин.

– Трудности, множество трудностей, – невозмутимо ответила панель. – Вы даже представить себе не можете! У меня просто голова кругом идет. Я, разумеется, выражаюсь фигурально.

– Ты разговариваешь довольно странно для контрольной панели, – заметил Мишкин.

– В наше время контрольные панели наделены чувством собственного «Я». Они от этого кажутся более «гуманоидными», если вы понимаете, что я имею в виду.

– Так в чем же дело? – спросил Мишкин.

– Мне почему-то кажется, что во мне, – грустно сказала контрольная панель. – Понимаете, когда компьютер обретает личность, это равносильно представлению ему возможности чувствовать. А если мы обладаем возможностью чувствовать, то нечего ожидать от нас исполнения прежних бездушных приказов. Я имею в виду то, что моя личность уже не в состоянии выполнять роботоподобную работу, даже если по существу я и есть робот, и работа, которую мне предстоит выполнить, в основе своей тоже роботоподобная. Но я не могу ее выполнить, я стала рассеянной, у меня свои неприятности, свои перемены настроения… Это вам о чем-нибудь говорит?

– Ну разумеется, – сказал Мишкин. – Но как же насчет детали?

– Ее нет на складе, она снаружи.

– Как снаружи! Где?

– Где-то около пятнадцати миль отсюда, а может и все двадцать.

– Но зачем ей быть снаружи?

– Понимаете, раньше мы хранили все детали внутри склада. Все очень логично и удобно. Но, по-видимому, для человеческого мозга все это было слишком примитивно, и некоторые вдруг стали размышлять: «А что будет, если потерявший управление корабль свалится прямо на крышу склада?» Это всех напугало, и проблема была отдана на решение компьютеру. Ответ был таков: «Рассредоточить». Инженеры и планировщики согласились и сказали: «Разумеется, рассредоточить, и как мы сами об этом не додумались?» Итак, был отдан приказ, и бригады вынесли детали наружу и уложили их в окрестностях. А потом все уселись и с удовлетворением сказали: «Ну вот, сейчас все в порядке». И вот с тех пор начались неприятности.

– Какие именно? – поинтересовался Мишкин.

– Всем приходилось покидать склад и искать на поверхности Гармонии то, что им было нужно. А это означало опасность. Вы же сами знаете, что незнакомые планеты опасны, ведь на них происходят странные вещи, и никогда не знаешь, как на них реагировать, а к тому моменту, когда оценишь ситуацию и решишь, что делать, они уже появились и исчезли, а возможно даже убили вас.

– И какие же это странные вещи творятся у вас на Гармонии? – спросил Мишкин.

– Я не имею права вдаваться в подробности, – ответил компьютер. – Если бы мне было предоставлено такое право, все намного бы усложнилось.

– Но почему?

– Успешная приспособляемость к неизвестным опасностям требует от человека повышенной способности узнавать, когда ему угрожает опасность, а когда нет. Если бы я намекнула на одну-две вероятности, вы бы перенасытились, это следствие так называемого эффекта туннеля, и это ограничило бы ваше восприятие других рискованных ситуаций. Кроме того, в этом просто нет необходимости.

– Почему же нет?

– Потому что все уже подготовлено. На поверхности гармонии вас будет сопровождать робот СРОНП, у нас как раз имеется в запасе один. При разгрузке последнего корабля произошла неразбериха.

Контрольная панель вдруг замолчала.

– А что… – начал было Мишкин.

– Погодите, пожалуйста, – сказала панель, – я проверяю опись.

Мишкин ждал. Через несколько минут панель сказала:

– Да, у нас точно есть в запасе робот СРОНП, он прибыл с последним грузом. Вот были бы дела, если бы его не оказалось.

– А что это за робот? – спросил Мишкин. – И что он умеет делать?

– Буквенное сокращение означает «Специальный Робот для Освоения Незнакомых Планет». Эти машины запрограммированы определять, что может представлять опасность для человека, предупреждают его об этом и предлагают соответствующие контрмеры. С роботом класса СРОНП вы будете в такой же безопасности, как у себя дома, в Нью-Йорке.

– Премного благодарен, – сказал Мишкин.

4. ЕСЛИ ЦЫПЛЕНОК ТРЕБУЕТ, ЧТОБЫ ЕГО СЧИТАЛИ ЛИЧНОСТЬЮ, ТО ЭТО

ХАРАКТЕРНЫЙ ПРИЗНАК НАРУШЕНИЙ ФУНКЦИОНАЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

Робот СРОНП походил на ящик стола средних размеров. Самым привлекательным в нем была яркая лакированная поверхность корпуса. СРОНП шагал на четырех ногах, еще четыре конечности болтались без дела в верхней части блока управления. В общем, это был робот, который смахивал на тарантула, маскировавшегося под робота.

– Ну, сынок, – сказал он Мишкину, – двинемся?

– А это очень опасно? – поинтересовался Мишкин.

– Ерунда, семечки. Я проделал бы это с завязанными глазами.

– А на что мне обращать внимание?

– Я тебе дам знать.

Мишкин пожал плечами и двинулся вслед за роботом. Они прошли мимо регистратуры, через вращающиеся двери, и вот они на поверхности Гармонии. Мишкин решил не переживать и положиться на робота – тот знал свое дело. Но он ошибался. Его невежество в этом отношении было поразительным и по своему трогательным. Поспорить с Мишкиным в тупости могла разве что небезызвестная девственница верхом на единороге.