Черный отряд

Нет, они ничего не предпринимали. Непоколебимая решительность Счастливого усмиряла любого, кто имел подобные намерения.

Мы углубились в лабиринт улиц, старых, как мир. Наши пленники беспорядочно шаркали ногами. Я таращил глаза по сторонам. Мои товарищи были безразличны к прошлому, но я не мог не почувствовать внезапного благоговейного страха, который охватил меня, когда я увидел, в какое далекое прошлое уходит история Берилла.

Неожиданно Счастливый объявил привал. Мы дошли до Авеню Старшины, которая тянется от Таможенного дома вверх до главных ворот Бастиона. По Авеню двигалась колонна. Хотя мы и подошли к пересечению первыми, Счастливый все же уступил дорогу.

Колонна состояла из сотни вооруженных людей. Они выглядели очень воинственно, почти как мы. Человек во главе колонны ехал на черном жеребце такого размера, каких я никогда еще не видел. Всадник был по-женски строен и затянут в черные кожаные одежды. На нем был черный шишак, полностью закрывавший голову. Черные перчатки скрывали руки Казалось, он не вооружен.

— Черт меня подери, — прошептал Счастливый. Я почувствовал себя не в своей тарелке. Вид этого всадника заставил меня похолодеть. Что-то примитивно-животное во мне хотело немедленно бежать. Но любопытство изводило меня еще больше. Кто это? Он что, сошел с того странного корабля в гавани? Что он здесь делает?

Невидящий безразличный взгляд скользнул по нам, как по стаду овец.

Затем он дернулся назад, остановившись на Немом.

Немой встретил его прямым взглядом, не выказывая страха. И все же показалось, что он как будто стал меньше ростом.

Колонна проследовала дальше, сплоченная и дисциплинированная.

Встряхнувшись, Счастливый вновь привел наше сборище в движение. Мы вошли в Бастион всего в нескольких ярдах позади незнакомцев. Мы арестовали большинство самых консервативных лидеров Голубых. Когда разлетелось известие о нашей облаве, летающая братия стала разминать мускулы. Это выглядело просто ужасно.

Постоянная изматывающая погода сильно влияет на поступки людей.

Населяющее Берилл сборище дико и жестоко. Мятежи возникают почти беспричинно. Когда становится совсем плохо, жертвы исчисляются тысячами. А сейчас было плохо, как никогда.

Армия — только половина проблемы. Слабовольные и недалекие Старшины совершенно разболтали дисциплину. Войска абсолютно неуправляемы. Хотя, в общем, они будут действовать против мятежников. Они рассматривают подавление восстаний как лицензию на грабежи.

Случилось худшее. Несколько отрядов из Вилочных Казарм потребовали дополнительного вознаграждения до того, как они выполнят приказ о восстановлении порядка. Старшина платить отказался. Отряды взбунтовались.

Взвод Счастливого постепенно занял позиции на важнейших точках в районе Мусорных ворот и сдерживал все три отряда. Большинство .наших людей было убито, но никто не побежал. Сам Счастливый потерял глаз, палец, был ранен в плечо и ягодицу. В его щите было около сотни дырок, когда подоспела помощь. Ко мне он добрался скорее мертвый, чем живой. В конце концов восставшие предпочли разбежаться, чем встретиться с остатками Черной Гвардии.

Эти бунтовщики были худшими на моей памяти. Мы потеряли почти сотню собратьев, пытаясь остановить их. А мы с трудом могли себе позволить потерю хотя бы одного. В городе улицы были устланы трупами. Крысы жирели. Со всех окрестностей слетались тучи грифов и ворон. Капитан вызвал Гвардию в Бастион.

— Пусть все идет как идет, — сказал он, — мы сделали достаточно. Видно было, что настроение у него отвратительное. — В наши обязанности не входит коллективное самоубийство.

Кто-то отпустил шутку о том, как мы будем бросаться на свои собственные мечи.

— Похоже, это как раз то, чего ждет Старшина. Берилл подточил наш боевой дух, но мы были не столь разочарованы, как Капитан. Он винил себя в наших потерях. Фактически он пытался уйти в отставку.

Восставшее сборище впало в угрюмое недовольство, беспорядочными усилиями поддерживая хаос и сопротивляясь любым попыткам бороться с пожарами и предотвращать грабежи. Мятежные отряды, пополняемые дезертирами из других подразделений, систематически грабили и убивали.

Третью ночь я стоял на часах на Троянской стене. Надо мной расстилался ковер звездного неба. Дурак, добровольно вызвавшийся быть часовым. Город был странно спокоен. Если бы не усталость, я был бы более внимательным. Только это не давало мне уснуть стоя. Подошел Том-Том.

— Чем ты тут занимаешься, Костоправ?

— Подменяю.

— Ты похож на смерть. Отдохни чуть-чуть.

— Ты сам выглядишь не лучше, коротышка. Он пожал плечами.

— Как Счастливый?

— Еще не выкарабкался, — на самом деле я слабо на это надеялся. Знаешь, что там такое? — я показал пальцем. Одинокий пронзительный крик замирал вдали. В нем слышалось что-то, отличавшее его от остальных недавних воплей. Те были наполнены болью, яростью и страхом. А этот напоминал о чем-то еще более ужасном.

Том-Том ограничился только каким-то бормотанием, которое было отличительной чертой как его самого, так и Одноглазого, приходившегося ему братом. Если чего-то не знаешь, то лучше это держать в секрете. Колдуны!

— Ходят слухи, что мятежники сломали печати на склепе нечисти во время грабежей на Некрополитанском холме.

— Да? Она на свободе?

— Старшина так думает. Но Капитан не принимает это всерьез.

Я тоже, .а Том-Том, казалось, был встревожен.

— А они выглядели очень воинственно, те, что были здесь недавно.

— Надо бы их завербовать, — сказал он с оттенком печали.

Он и Одноглазый уже очень давно служили в Черной Гвардии. И они были свидетелями ее упадка.

— А что им тут было надо? Он пожал плечами.

— Отдохни немного, Костоправ. Не мучай себя. Это ничего не изменит, — он ушел семенящей походкой, одолеваемый мыслями самого дурного оттенка.

Я поднял брови. Он уже скрылся из виду, а я этого и не заметил. Передо мной светились огни и пожары города. Но тревожило отсутствие шума. С глазами у меня явно что-то не в порядке. Том-Том прав. Мне нужно поспать.

Из темноты донесся еще один странный отчаянный крик. На этот раз ближе.

Глава 3

— Встать, Костоправ! — Лейтенант был не слитком вежлив. — Капитан ждет тебя в офицерской столовой.

Я застонал и разразился проклятиями, угрожая нанести ему тяжкие телесные повреждения. Он только оскалился и больно сдавил мне локоть, стаскивая на пол.

— Уже стою, — заворчал я, озираясь по сторонам в поисках сапог — В чем дело? Его уже не было.

— Сможет Счастливый выкарабкаться? — спросил Капитан.

— Не думаю, но я видел чудеса и похлеще. Здесь были все офицеры и сержанты.

— Вы хотите знать, что происходит, — сказал Капитан. — Недавний гость был посланником из-за моря. Он предложил нам союз. Военная поддержка северян в обмен на содействие флота Берилла. По мне, это вполне резонно, но Старшина упирается. Его все еще волнует Опал. Я полагаю, ему следует быть более гибким. Даже если эти северяне — негодяи тогда заключение союза будет все равно наименьшим из всех возможных зол. Лучше быть союзником, чем платить дань. Проблема в том, что нам делать, если посланник потребует немедленных действий.

— Мы должны отказаться, если Старшина прикажет нам выступить против северян, — сказал Леденец.

— Наверное. Война с колдунами может означать наше уничтожение.

Бах! Входная дверь с грохотом распахнулась. В комнату ворвался небольшой, смуглый, жилистый человек с огромным, похожим на клюв горбатым носом, который, казалось, шествовал впереди него.

— Старшина! — Капитан подпрыгнул и щелкнул каблуками.

Наш посетитель с грохотом опустил .оба кулака на крышку стола.

— Ты приказал своим людям вернуться в Бастион. Я, плачу вам не за то, чтобы вы прятались, как побитые собаки.

— Но вы не платите нам также и за то, чтобы все мы стали мучениками, — Капитан отвечал ему тем резонным тоном, каким он обычно разговаривает с законченными дураками. — Мы — Гвардия, а не цепные псы. Поставленная вами задача — дело Городских Отрядов. Старшина отощал и выглядел уставшим и напуганным. Он был на грани нервного срыва. Впрочем, как и все остальные.

— Будьте разумны, — продолжал Капитан, — момент, когда можно было все вернуть, ушел. На улицах царит хаос. Любая попытка восстановить порядок гибельна. Сейчас главное лекарство — это болезнь.

Мне это понравилось. Я уже начинал ненавидеть Берилл.

Старшина как будто съежился.

— Еще есть нечисть. И эти стервятники с севера, поджидающие у острова.

Том-Том очнулся от своего полусна.

— У острова, вы сказали?

— Ждут, что я пойду к ним в услужение.

— Интересно, — маленький колдун опять впал в полудрему.

Капитан и Старшина спорили о круге наших обязанностей. Я записал текст нашего договора. Старшина пытался тянуть время своими да, но… Ясно было, что он хотел драться, если посланник попробует начать распоряжаться здесь.

Элмо начал храпеть. Капитан отпустил нас, а сам опять стал спорить со Старшиной.

Думаю, я проспал около семи часов. И я не стал душить Том-Тома, когда он меня разбудил. Но я сжался в комок и не двигался, пока он не начал угрожать превратить меня в осла, орущего на ворота Утренней зари. Только потом, когда я оделся и мы присоединились к дюжине других, я осознал, что не имею никакого понятия о происходящем.

— Мы решили взглянуть на склеп, — сказал Том-Том.

А? — я не слишком хорошо соображаю по утрам — Мы идем на Некрополитанский холм, чтобы хорошенько рассмотреть склеп нечисти.

— Но, постой…

— Струсил? Я всегда думал, что ты трус, Костоправ.

— О чем это ты?

— Не беспокойся. С тобой будут три могучих колдуна, которые только и будут заниматься тем, что беречь твою задницу. Одноглазый тоже пошел бы, но Капитан хочет, чтобы он пооколачивался по окрестностям.

— Я хочу знать, для чего все это. . — Чтобы выяснить, действительно ли существуют вампиры. Может быть, их высадили с того корабля-призрака.

— Чистая работа. Наверное, нам стоит об этом подумать.

Нечисть угрожает сделать больше, чем может сила оружия: умертвить бунтовщиков. Том-Том кивнул. Он положил пальцы на маленький барабан, благодаря которому и получил свое имя. Я продолжил свои размышления. Если говорить о недостатках, Том-Том был хуже своего брата.

Город был мертв и пустынен, как старое поле боя. Как и место сражения, он был полон зловония, мух, разного хлама и трупов. Единственным звуком был скрип наших сапог, да один раз мы услышали печальный вой собаки, сторожившей своего мертвого хозяина.

— Цена порядка, — пробормотал я, попытавшись отогнать собаку. Она не шелохнулась.

— Цена хаоса, — возразил Том-Том. Глухой удар по барабану. — Это не одно и то же, Костоправ.

Высота Некрополитанского холма еще больше, чем та, на которой стоит Берилл. От Верхней Ограды, за которой стоят мавзолеи богачей, был виден корабль северян.

— Просто стоит и ждет, — сказал Том-Том, — как и говорил Старшина.

— Почему же они тогда не войдут в город? Кто их сможет остановить?

Том-Том пожал плечами. Все остальные тоже промолчали.

Мы дошли до упомянутого склепа. Вид его вполне соответствовал той роли, которую он играл в слухах и легендах. Он был очень, очень старым, определенно пострадал от удара молнии и был покрыт выбоинами от каких-то инструментов. Одна из толстых дубовых крышек была разломана пополам. Балки и куски стены валялись на дюжину ярдов вокруг. Гоблин, Том-Том и Немой встали в круг, касаясь друг друга головами.

Кто-то отпустил шуточку по поводу такого способа объединять свои мозги.

Затем Гоблин и Немой заняли позиции по обе стороны крышки в нескольких шагах от нее. Том-Том находился прямо напротив. Он начал топтаться и вертеться на месте, как бык перед атакой. Затем, замерев, резко согнулся со странно выброшенными руками, как пародия на учителя боевого искусства.

— Может, вы откроете крышку, придурки? — прорычал он. — Идиоты, я привел с собой идиотов, — бум-бум по барабану, — стоят и ковыряют в носу.

Двое схватили крышку и подняли. Она была слишком покорежена, чтобы легко поддаться. Том-Том слегка ударил по барабану, исторг мерзкий вопль и прыгнул внутрь: Гоблин и Немой — за ним.

Внутри Том-Том издал крысиный писк и начал чихать. Он выскочил наружу со слезящимися глазами, вытирая руками нос. Голос его звучал так, как будто у него была ужасная простуда.

— Это была не шутка, — сказал он. Его черная кожа сделалась пепельно-серой.

— Что ты имеешь в виду? — спросил я встревоженно.

Он ткнул большим пальцем в сторону склепа. Гоблин и Немой уже были внутри. Они остервенело чихали.

Я бочком подошел ко входу и украдкой заглянул. Ничего не было видно.

Только густая пыль в воздухе светилась в солнечных лучах. Тогда я шагнул внутрь. Мои глаза привыкали к темноте.

Везде были кости. Кости в кучах, кости в штабелях, аккуратно разложенные каким-то безумцем: Странные это были кости. Похожие на человеческие, на мой взгляд, они имели какие-то ненормальные пропорции.

Первоначально должно было быть, наверное, около пятидесяти тел. Кто-то притащил их все сюда, видимо, нечисть, потому что трупы преступников в Берилле не сжигают.

Там были и свежие трупы. Перед тем, как начать чихать, я успел насчитать семь мертвых солдат. На них была форма взбунтовавшихся отрядов. Я вытянул одно из тел наружу, бросил его, отошел на несколько шагов и проблевался. Кое-как оклемавшись, я вернулся назад, чтобы исследовать свою добычу.

Остальные стояли вокруг с позеленевшими лицами.

— Это сделал не призрак, — сказал Гоблин. Том-Том дернул головой. Ой был потрясен больше всех. Больше, чем могло быть в данной ситуации, подумал я. Немой продолжал заниматься делом, каким-то колдовством, вызвав порыв свежего ветерка, который проник через дверь склепа и вырвался обратно, неся с собой тучи пыли и запах смерти.

— Ты в порядке? — спросил я Том-Тома. Он увидел мой медицинский мешок и отмахнулся.

— Все будет нормально. Просто вспомнил. Подождав, я переспросил:

— Вспомнил?