Дрянная девчонка в Академии

Дальше ела молча. Я все еще была слишком зла на весь мир.

Как только печенье закончилось, я отдала поднос Эли, и та ушла. У нее ведь и другой работы полно, помимо заботы обо мне. С тех пор, как мной занялись квалифицированные воспитатели и учителя, Эли была кем-то вроде экономки. Весь дом держался на ней. Доверие, опять же. В будущем я не собиралась ничего менять.

Слабость постепенно уходила.

Взгляд бездумно скользил по комнате и остановился, когда наткнулся на зеркало. Я обозрела собственное отражение и поморщилась. Из толстой черной косы выбивалась единственная белоснежная прядка. И лицо было ей в тон, бледное. Серые глаза казались почти черными, а губы неестественно яркими. Еще сорочка длинная белая. Если ночью вздумаю побродить по дому, кто-нибудь из слуг точно испугается!

Хм. А может, в виде такого вот несимпатичного привидения к опекуну наведаться?

Мол: «Ты пошто воспитанницу обижаешь?! У-у-у-у!»

Идея была симпатичная, и настроение соответствовало, но воплощению плана помешал осторожный стук в окно.

Кто там еще? Может, от Лекси весточка?

Предчувствуя неладное, но отчаянно надеясь на лучшее, я высунулась на улицу.

— А-а! Умертвие!

Шмяк в кусты роз!

И уже оттуда:

— Ой! Тут колючки!

— Какая неожиданность! — прошипела я, без одобрения глядя, как Рерун неловко взбирается обратно и то и дело украдкой потирает ушибленное место. — И вообще! Сам ты умертвие!

Этот умник на целую минуту завис на водосточной трубе, видимо, обдумывая мои слова.

Ну… зато в такого точно не влюбишься. Он смазливый: высокий, широкоплечий, русые волосы вьются мелкими колечками, глаза карие с поволокой. Но не очень умный и даже не обаятельный. Зато послушный. И я ему нравлюсь, не просто же так заявился сюда!

Уговорила себя и не стала захлопывать окно перед носом незваного гостя, дождалась, пока долезет.

— Как с опекуном? — не ходя вокруг да около, спросил Рерун.

— Пока не знаю… Но вряд ли хорошо, он очень разозлился.

Парень посмотрел на меня как-то странно и выдал неожиданное предложение:

— А давай сбежим! Прямо сейчас!

— Э-э-э… ну…

— Мили, решайся! — он взял меня за плечи и слегка встряхнул. — Моя мать примет нас, пересидим у нее пару месяцев. А потом ты будешь уже совершеннолетняя, получишь свое наследство и пошлешь лесом этого опекуна. А то ишь какой гусь, «никогда она твоей на станет»!

Я с сомнением посмотрела на кривляющегося Реруна и решила согласиться. Выберусь отсюда, а потом попрошу поддержки у Лекси, она не откажет. В конце концов, это мой дом, мое состояние… и понятия не имею, что там еще у меня есть. А освобожусь от опеки Пресинваля, серьезно подумаю, стоит ли связываться с Реруном.

Но сбежать и пересидеть где-то несколько дней мне надо.

Наследник герцогского титула вернулся под окно и попытался слиться с деревом, а я тем временем оделась и собрала необходимое. Немного денег, кое-что из драгоценностей и удостоверяющие личность бумаги. Для решения проблем этого должно хватить.

Закрепила мешочек с ценностями на поясе и снова открыла окно. Забралась на подоконник. И тут же ощутила приступ головокружения — это дала о себе знать слабость, которая лучше всяких замков последние три дня удерживала меня в комнате. Но на кону стояли избавление от деспота-опекуна и счастливая, свободная жизнь, так что я перетерпела и ухватилась за водосточную трубу.

Примерно в тот же момент чьи-то руки ухватились за мою попу.

Э-э?

Я все же попыталась перекинуть себя через подоконник. Вредные руки потянули обратно. Я рванулась, они тоже дернули. Какой тут побег? В результате я шмякнулась на пол, отбив себе то самое, на что обычно находят неприятности, мешочек развязался, и золотые монеты покатились в разные стороны. И так обидно стало… Нет, с Реруном надолго связываться нельзя, невезучий он какой-то.

— Вон отсюда, пока я не вызвал королевский патруль! — рявкнул лорд Пресинваль в окно и, не дожидаясь, пока команду исполнят, закрыл его. Еще и магией опечатал.

Я тоскливо вздохнула. Что за невезуха?

— Через полчаса жду в кабинете, есть серьезный разговор, — сообщил отчим и, клокоча от гнева, удалился.

Поначалу я не собиралась идти. Так и сидела на полу, подбирала монеты и обдумывала, как бы поставить нахала на место.

Мой дом, мое наследство… моя клетка.

Еще целых два месяца. Пф-ф-ф…

Когда же стрелки часов подобрались к нужной отметке, душу начали слегка покусывать сомнения. Если бы Пресинваль хотел орать, сделал бы это прямо здесь. И домашний арест мог продлить, не сходя с места. Так чего ему надо? Не узнаю, если не пойду…

Отложив в ящик комода то, что хотела взять с собой, я хмуро глянула на свое отражение в зеркале, которое одарило меня точно таким же взглядом из-под черных росчерков бровей, и направилась к двери. Пойду, хоть обстановку разведаю. Но буду гнуть свою линию!

Лорд Пресинваль уже сидел за столом. На хозяйском месте.

— Итак? — я заняла место напротив без лишних церемоний, осмотрелась, потом перегнулась через стол и взяла с тарелки печенье.

При нем хотелось вести себя нагло.

Унылое помещение с тяжелыми шторами и мебелью темного дерева никогда не являлось одним из моих любимых мест в доме. Я забредала сюда редко. Очень редко. Только когда нужны были письменные принадлежности или бумага, а свои закончились.

— Упряма, нагловата, своевольна… — медленно бормотал опекун.

Да нет, не просто бормотал, он это зачем-то записывал!

— И что? — происходящее мне почему-то не понравилось даже больше, чем домашний арест.

Отчим посмотрел на меня через стол, прямо и недовольно.

— Тебе скоро восемнадцать, Милиан! Ты — взрослая девушка.

— Взрослая? — с коварной улыбкой протянула я, подловив его на слове. — Правда?

— Именно, — подтвердил ничего не подозревающий мужчина.

Какая наивность! А со мной надо следить за словами…

Склонившись над столом, я подпустила еще немного коварства.

— Так может, отдадите мне мое наследство на пару месяцев раньше? — и невинно взмахнула ресницами.

Почему бы и нет? Вполне разумное предложение, раз уж я взрослая и почти совершеннолетняя.

Опекун восхищенно крякнул и продолжил писать. Мне пришлось сильно напрячь зрение, чтобы разобрать слова. Сообразительная, хваткая…

— Не отдам, — заявил он, оторвавшись от своего занятия. — Ты его и через два месяца не получишь.

— А там есть варианты? — я не то чтобы испугалась, но насторожилась.

Маркус пошуршал бумагами, после чего протянул мне лист с подсвеченными магией некоторыми строчками. Если опустить юридические обороты и прочую воду, смысл был такой: если попечитель сочтет поведение наследницы недостойным, в целях сохранения фамильных богатств он имеет право отложить передачу состояния в мои руки на несколько лет. Я четыре раза перечитала, прежде чем смогла осознать всю степень катастрофы.

Мамочка, за что?!

— Так и знал, что ты умненькая, — с довольным видом кивнул Пресинваль, обозревая мое посеревшее лицо. — Сама разобралась или есть какие-то вопросы?

— Ты не сделаешь этого! — простонала я.

— Уже сделал.

В поединке взглядов победа осталась за врагом.

И ведь имеет право!

Долгое время тишину нарушали только царапанье пера по бумаге и тиканье часов. Я спрятала заледеневшие руки под стол и лихорадочно пыталась придумать какой-то выход, но в мыслях царил ступор. Вообще ничего!

— Что это вы там пишите? — я спросила, просто чтобы прервать эту жуткую тишину.

— Характеристику для Академии. Мы же собираемся что-нибудь сделать с твоей магией? — и он внимательно посмотрел на меня.

Раньше считалось, что это не срочно, но после представления, что я устроила у дворца…

— Наверное.

— Вот и умница, — отчим выдохнул с облегчением. — Иди собери вещи.

Вот тут я опять почуяла неладное.

— Вещи? Зачем? До столичной Академии двадцать минут в карете, я могла бы жить дома!

— А еще в этом славном учебном заведении учатся многие твои друзья, — понимающе улыбнулся опекун. — Нет, Мили. Я хочу, чтобы ты пересмотрела свое поведение, а для этого нужна подходящая обстановка.

— И? — уловить его мысль по-прежнему не получалось.

— Северо-Западный округ, Академия имени Шаяны Шагрисской.

Сглотнуть получилось с трудом.

— Я даже не слышала о такой…

— На месте осмотришься. Собирайся, Мили!

В один миг прострация сменилась взрывом гнева.

— Тебя не было десять лет! — я нависла над столом, опершись ладонями о столешницу, и бешено полыхала глазами на опекуна. — Думаешь, можно так вдруг заявиться и разыгрывать строгого воспитателя? А меня спросили, нужно ли мне это все?! Я еще могу стерпеть, что ты выставил меня дурой перед знакомыми и пытаешься захапать мое наследство, но сослать меня в какую-то дыру не позволю!

Поток слов иссяк, и над кабинетом тяжелым пологом повисла тишина.

Маркус выждал пару минут, прежде чем нарушил ее.

— Все сказала? — уточнил он меланхолично. — Через два часа прибудет карета из Академии. А теперь выбирай: ты пойдешь к себе и соберешь все необходимое или я отправлю тебя в Академию без вещей. Форму выдадут на месте.

ГЛАВА 2

С такой скоростью собираться мне еще не приходилось. Прежде я вообще не выезжала из столицы и сейчас весьма смутно представляла, что может понадобиться в поездке и в самой Академии. Сколько нам предстоит ехать? Как там одеваются? Маркус обмолвился про форму, но мне же разрешат носить свою повседневную одежду? В общем, я просто распихивала все, что попадалось под руку, по сумкам, не задумываясь, надо оно мне или нет.

Активная деятельность помогала немного отгородиться от мыслей о том, что меня вышвырнули из родного дома.

Ехать не хотелось. Вообще. Мне было страшно и почему-то обидно.

Но не сбегать же! Окно и дверь лорд Пресинваль опечатал магией. Она у него светлая и не очень сильная, как у мамы. Но, в отличие от меня, он умеет пользоваться своим даром.

Я как раз утрамбовывала четырнадцатую сумку в надежде запихнуть в нее еще пару платьев, когда под окнами прогрохотала карета.

Все, время вышло.

Несколько лихорадочных действий я еще успела совершить, прежде чем замерла посреди комнаты, прижав руки к груди, будто так можно было унять часто стучащее сердце.

Внизу послышались голоса: лорда Пресинваля и женский. Вскоре прозвучали шаги на лестнице, и опекун возник на пороге.

— Мили, ты готова?

Его взгляд скользнул по комнате, и… челюсть попыталась дезертировать на пол. Ну да, я немного увлеклась… Кругом валялись вытащенные из шкафа вещи, которые я все же решила оставить. Отдельно на кровати высилась гора того, что Эли должна будет прислать позже. Пара флакончиков с духами разбилась, и комнату заполнила просто убийственная смесь запахов. Бусы порвались в спешке, румяна рассыпались.

О да, чудовищный вечер определенно стоил того, чтобы увидеть перекошенную физиономию опекуна и его округлившиеся слезящиеся глаза. И хваленое самообладание ему ни чуточки не помогло!

— Мили, здесь была война? — простонал лорд Пресинваль и на всякий случай ухватился за косяк. — Что за погром?!

— Я собиралась!

Нет, ну какой он непонятливый все-таки!

Отчим недобро покосился на мои четырнадцать сумок, вздохнул, но ничего говорить не стал. Не сказал он ничего и пока лакей выносил сумки, а я поправляла прическу перед зеркалом и брала светло-кремовый плащ. Сейчас конец лета, днем погода держится достаточно жаркая, но за окном глубокая ночь… Да и кто его знает, как там, в этой Академии!

Когда с вещами было покончено, лорд Пресинваль жестом указал на дверь. Вздернув подбородок, я прошла мимо него… и вдруг поняла, что злить его мне нравится! Очень нравится!

Жаль, из Академии делать это будет проблематично…