Королева бала

     У дома Перри стояла длинная вереница машин. Элана припарковалась в самом конце, моя «тойота» стояла за ней. Мы шли молча.

     — Как хочется хоть чем-нибудь помочь, — нарушила я тягостную паузу. — Хоть что-нибудь сделать. Мы же все-таки ее лучшие подруги, и...

     — Слушай, — бесцеремонно оборвала меня Элана. — Лично я сыта по горло, ясно? И хватит на эту тему!

     Она открыла машину, забралась в нее и с шумом захлопнула дверцу.

     «Ничего себе, — подумала я. — И это в тот момент, когда всем надо быть вместе!» Я смотрела, как она отъезжала — не повернув головы, не махнув на прощанье.

     И тогда меня осенило. Да это просто самозащита от страха, в котором мы все пребываем. И Элана пытается подавить страх, делая вид, что ничего особенного не произошло.

     Я вытащила свой ключ с кроличьей лапкой вместо брелока и вставила его в замок «тойоты».

     Вдруг за моей спиной послышался тяжелый топот — шаги стремительно приближались ко мне сзади по асфальтовому шоссе.

     А потом кто-то завопил:

     — Это я ее убил! Я!

Глава 6

     Я оглянулась и увидела, что ко мне бежит коренастый парень в ветровке цвета дубовой коры, вздувшейся, как парус, у него за спиной. Лицо его было искажено безобразной гримасой, а руки воздеты вверх, словно в мольбе о прощении.

     — Можно подумать, в самом деле остроум но, — сказала я ему.

     Лукас Браун был одним из самых странных ребят, каких я когда-либо встречала. Даже фамилия у него была не случайная[3] и самой обыкновенной казалась лишь на первый взгляд. Но в один прекрасный момент вы замечали, что у Лукаса короткие каштановые волосы и носит он почти всегда только коричневый цвет.

     Карие глаза были близко посажены, отчего казалось, что он немного косит. Но главная прелесть заключалась в том, что Лукас коллекционировал случаи самых жутких убийств — он сам мне об этом как-то рассказывал. «Падающий кран разрезал женщину пополам» — в таком духе. Все эти истории, которые он списывал с экрана телевизора, казались ему забавными, а некоторые даже веселыми. Они его развлекали. А что делать, если он почти постоянно находился в состоянии глубочайшей депрессии? Друзей-то нет. Ни одного. Насколько я знаю, конечно.

     Лукас стоял и ржал так громко, что чуть было оземь не брякнулся.

     — Купилась! — гоготал он.

     До чего же отвратительный тип! Я отвернулась и уже было открыла дверцу машины.

     — Эй! — не отставал он. — У тебя как с головой? Неужели поверила?

     — У тебя извращенное чувство юмора, — повернулась я к нему. — Ты знаешь об этом?

     — Да ладно, Лиззи. Я просто пошутил.

     — Пошутил? Симоны, может, в живых уже нет!

     — Я знаю, — буркнул он. Лицо его потемнело. Я решила, что он переживает из-за Симоны, но он вдруг произнес: — А я-то тут при чем? Надеюсь, ты меня не подозреваешь из-за этой идиотской шутки?

     Я с трудом удержалась, чтобы не нахамить ему.

     — Какой же ты все-таки!.. А кроме как о себе, ты о чем-нибудь можешь думать? Неужкли у тебя нет ни капли жалости? Ты ведь когда-то встречался с ней!

     Лукас поднял глаза к верхушкам деревьев.

     — Было, было, — сказал он горестно. — Спасибо, что напомнила.

     Он стоял совсем рядом и вдруг, схватив меня за руку, притянул к себе.

     — Пошли выпьем колы, — сказал он в своей обычной манере, исключающей возражения собеседника. — У меня к тебе есть разговор.

     — В другой раз, — ответила я.

     Он беспомощно захлопал глазами, и я поняла, что мой отказ его задел.

     — Ладно, сейчас и правда не время. Слушай, тогда, может, зайдем ко мне домой? Посидим, то да се...

     Я с отвращением оттолкнула Лукаса, едва увернувшись от его лап. Рука заныла, и вообще у меня было такое чувство, что мне намяли бока. Обдав его самым ледяным взглядом, на какой только была способна, я залезла в машину и захлопнула дверцу.

     Но Лукас стал стучать мне в окно. Он улыбался злобной, насмешливой улыбкой, будто знал что-то такое, чего не знаю я.

     Заинтригованная, я чуть-чуть опустила стекло. Он наклонился ко мне, и его карие глаза оказались на уровне щели.

     — Ну так что? Да или нет? — Он опять скривился в отвратительной гримасе.

     — Много о себе воображаешь, — фыркнула я.

     — Ну что ж поделаешь, такой уж я смешной родился на этот свет...

     — Жутко смешной. Как резиновый костыль. Это было единственное оскорбление, которое я вспомнила. Я услышала его, кажется, классе в третьем, я тогда собирала всякие ругательства. Но ничего покрепче на ум мне не пришло.

     Лукас просунул руку в приоткрытое окошко и почти дотронулся до моего лица. Я нажала на кнопку — стекло быстро пошло вверх. Лукас, взвыв, отдернул руку, а я рванула с места.

     Он так и остался стоять и смотреть мне вслед.

     Псих какой-то. Ненормальный. Даже трудно себе представить, что Симона с ним когда-то крутила роман.

     Правда, потом я вспомнила, что Лукас раньше был в сборной школы по бейсболу и иногда его ставили на переднюю линию.

     Когда Симона бросила его, он был в бешенстве. И болтал направо и налево, что она использовала его, чтобы подкатиться к Джастину. И Лукас был не единственный, кто так говорил. Многие думали, что так оно и было.

     Впрочем, когда она только-только начала встречаться с Лукасом, всем было ясно, что он нужен ей как прошлогодний снег. Зато это давало ей повод появляться на всех бейсбольных матчах. Тут-то Джастин ее и приметил. А она тоже, не будь дурой, надевала на игры все свои самые пикантные туалеты. И как только Джастин назначил ей свидание, она бросила Лукаса не задумываясь.

     Обычно, заслышав какие-нибудь сплетни, я защищала Симону. Но что касается Лукаса — достаточно было один раз посмотреть на него, и все вопросы в данном случае отпадали.

     Я включила радио и стала искать какую-нибудь спокойную музыку. Но вместо этого услышала: «Дело пока стоит на месте, но шейдисайдская полиция не склонна связывать исчезновение семнадцатилетней Симоны Перри с недавними убийствами Стэси Элсоп и Тины Уэйлс».

     Не склонна! И это при том, что во всех трех случаях — явно один и тот же почерк! Я вырубила радио.

     Какая-то неуловимая мысль крутилась в голове, вызывая неприятное беспокойство.

     Лукас... Джастин... Симона ходила на бейсбольные матчи...

     Бейсбол! Школьная команда!

     Ну конечно.

     Лужа крови на ковре.

     Фигура с серым мешком в руках в симонином дворе. Неожиданно картина стала немного проясняться.

     Я притормозила у обочины и перевела дух.

     Я только что вспомнила нечто очень важное о человеке, бежавшем из симониного дома.

     И то, что я вспомнила, напугало меня до смерти.

Глава 7

     — Догадайтесь, кто мне вчера звонил и навязывал себя в кавалеры на выпускной вечер? — спросила я. — Лукас Браун!

     — Не может быть! — завизжали в один голос Рейчел с Доной.

     Мы ехали в моей зеленой «тойоте» по Дивижн-стрит. Была среда, прошло уже две недели с того дня, как пропала Симона. Две недели — и никакого звонка от похитителя. Для мистера и миссис Перри они прошли как десять лет.

     Я не могла заставить себя не думать о Симоне, словно ее тень повсюду преследовала меня.

— Ой, расскажи, расскажи поподробнее, чего он там тебе наговорил, — настаивала Дона.

     — Он сказал: «Знаешь, с кем ты пойдешь на выпускной? Со мной!»

     Дона и Рейчел так и прыснули — наверное, я удачно сымитировала Лукаса и его отрывистую манеру говорить. Хотя, когда он позвонил, я даже вздрогнула, услышав в трубке его голос.

     — И что ты ему ответила? — спросила Рейчел.

     — Я была очень вежлива. И, естественно, виду не подала, что он чокнутый. Поблагодарила и сказала, что все еще жду Кевина. Тем более, что так оно и есть.

     — Кевин Кевином, но просто тебе кажется, что Лукас и есть убийца-маньяк, — добавила Рейчел. — Да, о таком кавалере можно только мечтать!

     — Это несерьезно, — вмешалась Дона. — С чего вдруг все твои подозрения упали на бедного Лукаса?

     — Во-первых, согласись, он все-таки не совсем нормальный. Это всем известно. Во-вторых — куртка...

     Это было именно то, о чем я вспомнила. Человек, выбежавший из дома Перри, был в темно-бордовой атласной куртке. А это была форма бейсбольной команды шейдисайдской школы.

     В зеркале заднего вида показались ноги Доны. Она сидела сзади и, кажется, делала упражнения для брюшного пресса.

     — Может, переведем разговор на другую тему? — предложила она.

     — На другую тему никак не получается, — простодушно ответила я.

     — Ну ладно, — вздохнула Дона. — Предположим, на том парне была бордовая куртка, но это еще не значит, что он из бейсбольной команды. Чокнутым тоже никто не запрещает носить темно-бордовые куртки.

     — Господи, как ты не поймешь! — Я сняла с руля одну руку и стала размахивать ею в воздухе для пущей убедительности. — Лукас когда-то был в команде и страшно этим горд, хотя играл очень мало. Он до сих пор из этой куртки не вылезает.

     — Ой, да ну тебя, — отмахнулась Дона. — С чего бы Лукасу Брауну убивать Симону?

     — Это месть. За то, что она его бросила.

     — Это тоже несерьезно, — снова сказала Дона. — Хорошенькое дельце, если бы все стали убивать тех, кто их когда-то бросил!

     — Лукас — это особая статья, — напомнила я ей. — Стопроцентный шизик.

     — И глаза в пучок, — подхватила Рейчел. Дона захихикала, а потом серьезно добавила:

     — Даже если он косой, это еще не значит, что он убийца.

     — Конечно, есть в нем и мстительность, и жестокость, это точно, — сказала Рейчел. — Я слышала, когда родители Лукаса решили усыпить собаку, Лукас повесил ее во дворе на дереве.

     — Фу, — застонала Дона. — От кого ты слышала эту гадость?

     — От Гайдена, — покраснев, ответила Рейчел.

     Я покосилась на нее. А ведь Гайден тоже в бейсбольной команде, вспомнила я. Тогда почему... Дона прервала ход моих мыслей.

     — Слушай, Лиз, ты знаешь, кто убил Симону. И я знаю. И все в Шейдисайде знают.

     У Рейчел от удивления округлились глаза.

     — Ну, кто?

     — Тот же, кто убил Тину и Стэси, — ответила Дона. — Так вот, скажи на милость, зачем было Лукасу убивать этих девчонок? Они что, тоже его бросили?

     — Не знаю, — сказала я. — Может, он просто хотел увидеть себя по телевизору. Ты же знаешь, он целую летопись ведет  — записывает про все странные смерти и убийства.

     Дона закатила глаза.

     — При чем тут это? И пусть себе ведет — может, ему кажется, что так он чувствует себя сильнее и взрослее.

     Я задумалась. Наверное, я действительно переборщила. Теперь мысль о том, что Симону убил Лукас, уже не казалась мне столь убедительной.

     — Может, ты и права, — кивнула я.

     Мы проезжали мимо школы. В сумерках пустое темное здание выглядело как зловещий старинный замок.

     Потрясающе! Уже собственная школа наводит на нас ужас!

     Я включила левую мигалку. Рейчел удивленно повернулась, а с заднего сиденья подала голос Дона:

     — Эй, нам же не сюда!

     — Заедем к Перри, — объяснила я. — Может, есть какие-нибудь новости.