Выше, чем звезды

Ни насколько.

Сидя на паре, только диву давался, когда препод зачитывал лекцию так буднично, словно не далее, как вчера, не умерло из-за инопланетян несколько миллионов человек. Стерт с лица Земли целый город? Бывает, случается. Конец года, надо усерднее готовиться к сдаче зачетов и защите курсовых, да дипломных проектов.

А вот в бытовой сфере всё было чуточку иначе. И если первый день «после» прошел как-то фоново, то вот на второй уже начались определенного рода шевеления.

Во-первых, вой в социальных сетях стоял такой, что собака Баскервилей обзавидуется. Группы, чаты, новости — вся эта ситуация обжёвывалась со всех сторон. Но, что самое неприятное, ближе к вечеру следующего дня на улицах нашего города появились армейцы. Ни боевая техника, конечно, но вполне себе военизированные группки, человек так по десять. Явные и очевидные посты, раскиданные по ключевым точкам города, да выражения лиц, когда шутить не захочется вовсе.

Во-вторых, нас всех буквально закидали сообщениями, автоматической рассылки. Предупреждения, предостережения и просьбы. Естественно, никто не ограничивал нашей свободы, ибо двадцать первый век, но всяческие просьбы «после двадцати одного часа без веской причины не покидать дома» имели место быть.

Ну и, в-третьих, что более всего напрягало наличием своего существования, так это военные сборы. Уже через два дня, ближе к обеду по институту начали ходить мужики в камуфляже, предлагая желающим отравиться на военные сборы, с сохранением своего учебного места без всяких там учебных отпусков. Страшновато, чего уж греха таить. Ибо подобное не рождается на равном месте, путь и пока в добровольном порядке. А прошло ведь всего двое суток…

Многим, судя по глазам, очень многим, хотелось взбрыкнуть: а зачем тогда армия? Но люди в полевой военной форме, стоящие квадратом за говорившим, сбивали спесь с самых буйных и несогласных.

А вот я, имея за спиной опыт бати-офицера, невольно старался пригладить встававшие дыбом волосы.

«Мы чего-то не знаем!» — эта мысль билась в голове столь ярко, что сомнений в её правдивости не возникало.

Есть что-то, что укрылось от глаз простых людей. Или же укрыли нарочно. И это «что-то» заставляет правительство шевелиться. А шевеление таким образом, когда для гражданских объявляются военные сборы, пусть и пока добровольные, ничем хорошим, обычно, не закачивается.

Телефонный звонок застал меня в самый разгар мыслительного процесса. Глянув на экран, даже не удивился, увидев имя Паши.

— Здаров, сын кровей армейских! — бодрый голос друга сразу же наставил на деловой лад.

Слишком уж хорошо я его знаю. С пятого класса, считай, одной компанией ошиваемся.

— И тебе привет, буржуй, — фыркнул в ответ. — Давай сразу к делу.

— Сразу, значит, — выдохнул он, и замолчал на долгих десять секунд. — Собраться бы надо. Покумекать и соображениями поделиться. У тебя ведь наверняка мысли свои имеются? Слышал, что темы о мобилизации поднимаются? Причем, уже повально.

— У нас в институте только что армейцы были, — ответил сразу. — На добровольные военные сборы созывают. Причем, умасливают по полной.

— Вот как, — рассеянно бросил друг. — Твои предварительные мысли?

— Есть что-то, чего мы не знаем, — пожал я плечами. — Не удивлюсь, если и интернет ограничат, чтобы, значит, паника не поднялась.

— Отцу распоряжение пришло, — из голоса Паши пропали любые нотки веселья. — Официальная бумага из офиса президента. Угадай, что в ней?

— Ну, — играть в угадайку желания не было.

— Обязали по первому требованию дернуть рубильник, — выдохнул собеседник, как в прорубь прыгая.

— Черт, — вырвалось у меня, а левая рука сама потянулась к лицу. — Слушай, ты сколько нала найти сможешь? Я-то, сам понимаешь, бедный студент.

— Значит, думаешь, будет только хуже? — вопрос, заданный задумчивым тоном. — Знаешь, Тох, давай звони Сашке, плюс Миху вытягивай. Пусть больничный берет. Я Кирюхе и Андрею наберу. Потихоньку ко мне подтягивайтесь. В компании оно как-то спокойнее, знаешь ли.

Услышав в трубке гудки отбоя, на несколько мгновений прикрыл глаза. Рубильник, значит.

Отпрашиваться с пар даже не стал.

Идя по городу, волей-неволей, но взгляд прямо-таки прикипал к увеличенному количеству полицейских на улице. Патрульные машины, пусть и без мигалок, но достаточно шустро носились по улицам, постоянно раздражая глаз своим существованием. В центре, около торгового центра, и вовсе стояло два КамАЗа, с выгруженными из него бойцами. Почему ТАК быстро? Это же, мать его, Россия! Тут не бывает таких быстрых и тем более правильных решений! Что происходит?

Глава 2

— Через пять минут буду, — звонок на четыре слова для Мишки не редкость.

— Ну, чего там? — нетерпеливый Саня, как всегда не может долго находиться в неведении.

— Пять минут, — лениво бросил я, подавив зевок. — Нарыл, что интересное?

— Не поверишь, — хмыкнул друг. — Но ничего. Во всем этом хаосе новой информации нет. Даже относительно взрыва корабля над Читой ничего не слышно. Кстати, ты меня сейчас подтолкнул. Слишком уж пресные статейки оттуда идут. Не натуральные. Хм.

Закопавшись в телефон, Саня замолчал, совершенно забыв об окружении. В этом он весь, да.

Мой интерес не праздный, ибо недостаточная информированность порождает неверные выводы. А неверные выводы — это первый шаг по направлению к смерти. Да, бать?

— Йоу, болезные! — на глаза Миха появился внезапно.

Вышел из-за угла совсем не с той стороны, откуда его ждали.

— Здаров, Малой, — пожал протянутую лопату. — Не жарко?

Кивок на плотную кофту с капюшоном и плотные же спортивки. А на улице, я напомню, порядка двадцати градусов тепла.

— Намана, — проворчал он, протягивая вторую «а». — Что за «общий сбор»? Кто бычит на этот раз?

— Инопланетяне, — фыркнул Саня, так и не оторвавшись от телефона.

— До Пахана прогуляемся, — поймал я взгляд флегматичного Михаила. — Мыслями поделиться надо. Сам видишь, что происходит.

Как раз в этот момент мимо проехал тентованный КамАЗ, откуда по сторонам поглядывали молодые совсем еще парни. Срочники? Вообще странно.

— Учения, может, — пожал плечами Миша. — Нас, простых смертных в великие планы не посвящают. Смысл вообще париться?

Вот, блин, Миша! Имя собственное уже больше, как нарицательное. Казалось бы, парень весом в сто двадцать кэгэ, и ростом под два метра, а такой телок. Хотя, наверно, не совсем телок, а больше пофигист. Мало, что может всерьез его расшевелить, как и мало, что вечно спокойного парня может вывести из себя. Даже когда на одной из «встреч», с не очень вежливыми гопарями его полоснули ножом по груди, только и расслышал: «эка неожиданность».

— Мне не нравятся посты из Читы, — непривычно серьезный Сашка зрелище, скажу я вам, странное. — Тох, глянь.

Взяв протянутый телефон, пробежался глазами по строчкам текста и невольно нахмурился. Словно машинный перевод с английского прочитал. Сухо, пусто, а натянутые восклицательными знаками эмоции, кажутся фальшью.

— Двое суток, — вернул я телефон другу. — Всего лишь двое суток.

— То-то и оно, — мотнул тот головой. — В разрезе дамоклова меча над рубильником, всё это слишком подозрительно.

— Да ладно вам, — махнул рукой Миха. — Сгущаете же. Ни сирен, ни комендантского часа, ни тяжелой техники в городе. Сгущались бы тучи и всё, либо всех под ружьё, либо по домам, да смотреть «Лебединое озеро».

Вот и не поймешь по нему, прикалывается он, рассчитывая на хорошо всем нам знакомые черты характера, или говорит серьезно. Но в чем я уверен точно, так это в том, что надежнее друга не найти.

— Ладно, идем, — мотнул я головой. — У Паши всё обсудим. У его отца всяко информации поболя нашего.

До района, где живет Клим, точнее Пашка, минут тридцать неспешной ходьбы. Когда первый раз оказались там в гостях, эмоции не позволяли даже стройно выражать мысли. Ну-да, родиться с золотой ложкой в заднице это, прям, подарок из подарков. Не знаю, правда, каким образом дружбан наш остался вполне себе нормальным парнем, но знакомство между нами началось не с рукопожатия. Помнится, в пятом классе, на пришедшего в наш класс, новенького, что приехал на батином мерсе, все смотрели, с горящими глазами. А тот, скромняга-парень, прямо-таки терялся от такого внимания. Не золотой парнишка, не излюбленный вниманием. Даже где-то забитый, ибо на повышенный голос классной всегда вжимал голову в плечи. И вот, буквально на второй день попытка подмазаться к нему «бэшек» вылилась в драку. Хотя, там всё больше походило на избиение. Но Пашка терпел. Даже родителям не нажаловался, как, впрочем, и классной. Отчитывала она его долго, особенно напирая, что он растяпа, раз с лестницы умудрился упасть: именно это он назвал причиной своих ссадин.

Наша тройка тогда уже сформировалась. С Михой знаком с садика, почти соседи, Сашка прилип к нам еще с первого класса.

Паша Климченко был кем угодно, но не стукачам. Неделя. Именно столько его мутузили паралельщики. Ну, как мутузили, не до кровей, конечно, но приятного мало. А он терпел. Никому и ничего не рассказывал. Не просил помощи. Даже не особо переживал, как мне тогда казалось. Хотя, пятиклашка наврятли способен читать людей так, как это способен делать я сейчас. Тогда я просто удивлялся, каждый день провожая нашего золотого мальчика взглядом, идущего к выходу, на очередную экзекуцию.

— Слух, Тох, — подергал меня тогда за рукав Саня. — Может, ну, вмешаемся.

И тут же стушевался. Да, Саня далеко не любитель всей этой возни. Более того, именно ему всегда доставалось больше других.

— Неправильно это, — вздохнул Мишка. — Как псы дворовые, толпой, да на одного.

Заводилой всей нашей компании я не был, по крайней мере, таковым себя не считал. Но почему-то именно за мной всегда и оставалось последнее слово. Возможно, во всем виноват батя и его муштра. А может, и способность надавать люлей даже семикласснику. Батя не учил меня драться, батя учил побеждать. Противник больше и сильнее? Возьми палку, ударь в пах, кинь песок в глаза — на войне правил нет, только необходимость победить.

— Вы ж мои боевые карапузики, — проворчал я тогда, вовсю подражая спокойной и слегка несмешливой речи отца. — Ай-да, раз руки чешутся. Сань, ты только это, давай не как обычно, ладно? Мне прошлой лекции от твоей мамки хватило. Да и батя еще дома добавил.

Почесывая пятую точку, невольно вспомнил урок отца. Нет, никто меня не порол, конечно же. Просто, учился падать, да. Ибо мальчишечьи разборки на стройке, это, скажу я вам, то еще приключение. Где, не умеючи приземляться, сломанная рука еще самое безобидное, что могло произойти.

В общем, отхватили мы тогда знатно. Но нас стало четверо, да. Даже особых братаний не было, просто как-то по умолчанию Пашка влился в наш коллектив, привнося с собой изрядную долю юмора и безумных, порой, идей. Тихий и скромный парнишка, в коллективе раскрылся на все сто. С толикой безумства, я бы сказал. Но это уже стало проявляться ближе к девятому классу. Когда и интересы изменились, и мировоззрение с юношеских амбицией плавно перетекло к подростковому максимализму. Было время, да.

Пока я предавался воспоминаниям, уличные кварталы оставались позади. Отличная погода стремилась разогнать те хмурые мысли, что крутились внутри черепной коробки. Воздушные наряды девушек тоже принимали в этом активное участие, но всё без толку. Будущее виделось не самым радужным и это еще слабо сказано. Даже с тем учетом, если контакта, как такового, не состоится.

Дом Клима, эдакий дворец в три этажа и с территорией не меньше городского сквера, встречал нас, как обычно: охранником из будки КПП. Да, серьезный подход, ничего не скажешь.

— Павел Андреевич ожидает, — вежливо произнес мужик в костюме.

— Павел Андреевич, — фыркнул в сторону Саня.

Что я, что Миша, никак на это не отреагировали вовсе.

Крыло «Павла Андреевича» имело свой собственный, отдельный вход. Чуть в глубине парка, рядом с гаражами. Ну, как, гаражами. Лично я бы не прочь пожить в таком «гараже». Да и думается мне, восемьдесят процентов населения нашей Великой тоже.

Здесь уже никаких встречающих не имелось. Пахан строго-настрого запретил отцу контролировать его жизнь, как, впрочем, и следить за собой. Помнится, пару недель он даже у меня жил, дабы доказать отцу всю серьезность своих юношеских порывов. Но, вроде, прокатило. С другой стороны, Пашка не был золотым мальчиком в привычном всем нам понимании этого слова. Ответственный, воспитанный, спокойный, и, о боже!, даже не пьющий. Была у него одна проблемка — игромания, но игромания та не в привычном понимании слова, а именно что проторчать двое суток за новенькой игрой, это да. Ничего общего с азартом, однорукими бандитами и всякого рода казино. Сущая мелочь, как по мне, особенно в свете того, что бизнес его отца позволил бы пережить и подобные заскоки.

— А вы не торопились, — с лёгкими осуждающими нотками в голосе, встретил нас младший хозяин дома.

— Погода шепчет, — пожал я плечами, пожимая протянутую руку. — О, смотрю все в сборе.

— Здаров, мужики! — Кирилл, непримиримый соперник-паралелька со школы.

Ух, помнится, сколько мы друг другу морды колошматили, пока в один прекрасный день его не перевели в наш класс. И как-то так получилось, что в восьмом классе, после летних каникул, нас стало уже пятеро. Настоящая, мать его, банда! Уж не знаю, что с Кирюхой приключилось за те три летних месяца, но вернулся он, хм, адекватным? В общем, гонор знатно так поумерил, как и свою привычку, чуть что, сразу лезть в драку.

— Хо-хо, снова все в сборе! — потер ладонями Андрей — относительно новый член нашей компашки.

Дружим года три, не больше. Как раз с первого курса института. Затянул его к нам Пашка, который, к слову, не пошел на поводу отца, с поездкой на учебу за границу, а решил получать вышку на родине.

— Да, давненько уже все не собирались, — пробасил Миша. — Как у вас, золотое племя, дела?

Андрей и Паша — одного поля ягоды. У обоих золотая ложка в одном месте, как и жизнь, не обремененная особыми заботами. Только Андрей, всё-таки, золотой мальчик и нет-нет, да эдакие заскоки, но проскакивают.

— Отец за границу укатил, — сморщился Андрей. — Как только вся эта свистопляска началась, так и свинтил. Какие-то проблемы по части реализации продукции. Вроде как, наши, — ткнул она пальцем в потолок, — палки в колеса ставят. Вплоть до всеобщего запрета на реализацию за границей.

— Видишь, Тох, как всё закручивается, — кивнул мне Паша. — Ладно, идемте в комнату. Чай, кофе?

По пути заскочили на кухню и да, в крыле Паши имеется собственная, мать его, кухня! Мажор, одним словом. Холодильник, треск размалывания кофе и уже через десять минут мы сидели в его комнате, каждый потягивая свои напитки. У меня кофе, ибо настоящий молотый позволить себе мог только вот здесь, в гостях. Сам хозяин пил свежевыжатый апельсиновый сок, Миша — крепкий чай, тоже, кстати, настоящий Пуэр. Андрей потягивал безалкогольное пиво, Саня попросил колу, а Кирилл ограничился стаканом воды с газом.

— Кто первым начнет? — нарушил тишину хозяин дома, но под моим взглядом смутился и кашлянул в кулак. — Ну, да. Пожалуй, я и начну. Сегодня утром отцу пришло требование, а после, прямо к нам домой заявилась пара человек в штатском. Мельком видел корочки, а после огорошенного отца. В общем, указанием свыше приказали, в случае поступления команды, тут же отключать интернет по всей области. То есть, вы понимаете масштаб? По всей области!

Экспрессивно всплеснувший руками, Паша, так и застыл у окна, переводя взгляд с одного на другого. И, пожалуй, понимание в глазах мелькнуло не у всех.

— Ай, не понимаете, — обреченно махнул тот рукой, устав ждать хоть какой-нибудь реакции. — Ни интернета, ни сотовых, ни-че-го. Не уверен, даже, что городской при таком раскладе работать будет. Только кабельное, да спутниковое тэвэ. А там, как любит шутить Мишка: «Лебединое озеро» и «баста карапузики».

— Неужели настолько опасаются паники? — фыркнул этот самый Миша. — Да все уже итак вдоволь этой инфы наелись и даже с ней уже переспали. Но нет, волнений не наблюдается. Ну, упали где-то там корабли внеземных цивилизаций, ну и чо?

— Ты немного неправ, — поправил очки Кирилл. — Сейчас на лицо идет масштабная чистка интернет-трафика. Я бы даже сказал — редактирование. Статьи вокруг Читы видели? — все кивнули. — А так как ничего ранее, точнее таких масштабов мы не наблюдали, то возникает резонный вопрос: что там случилось на самом деле?

— Кстати, да, — нахмурился Андрей. — В свете того, что отцу обрезают каналы поставки за рубеж, точнее перепрофилируют их на внутренний рынок, причем для госкомпаний, где-то что-то неплохо так бахнуло.

— И при всём при этом на обывательском уровне умеренно-спокойно. По факту, что мы имеем? Миллионы смертей не проходной войнушки ради, а из-за прилета, инопланетян. И? Что? — «мхатовская» пауза от Кирилла. — А ничего! Нет, должна быть истерия. Это я вам, как психолог-третьекурсник заявляю!

Я сидел и прибавлял все эти мысли к своим умозаключениям. Как известно: одна голова хорошо, а много это уже, мать его, гидра, да. Но в любом случае, я был рад, что подобные размышления не только у меня одного появились.

— Тох, — подал голос Паша. — Давай, вываливай уже, что там надумал. Ты у нас в какой-то мере специалист по военной стезе, так что и сопоставить всё это можешь.

— До бати мне, конечно, далеко, — набрал я грудь воздуха, пережидая пока сойдут улыбки — с моим безмерным уважением к отцу знаком каждый, — но кажется мне, чего-то мы не знаем. Причем это «что-то» настолько серьезная проблема, что за пару суток, спешу заметить, за какие-то жалкие пару суток, наше правительство завертелось, как уж на сковородке! Вопрос: что именно и где произошло? Насколько всё серьезно? Проблема в том, что к таким выводам придем ведь не мы одни и вот тогда, эти считанные проценты от всего населения начнут суетиться. Поэтому и спрашивал насчет денег, Пах. Хотя бы минимальный, но стратегический запасец мы просто обязаны сделать. Крупы, консервы, медицина…

— Оружие, патроны, — начал в след за мной загибать пальцы Андрей, не особо, при этом, скрывая ироничной улыбки.

— Очешуеть, — нахмурился, молчавший всё это время, Саня. — Тох, ты это сейчас серьезно?

— Более чем, — покивал я головой. — Более чем.

Я и правда думал именно об этом. Во-первых, если ничего плохого не случится, то цены так или иначе, но взлетят в ебеса. А так, на тушняках, да макаронах год другой протянуть можно. Ну, а если всё пойдет по «во-вторых», хоть с голоду не помрем. Если, конечно, не накроет всех нас одной большой инопланетной елдой.

— Так, — выдохнул Паша, о чем-то думая. — Так. Налом, вот прям сейчас, достать смогу ляма полтора, не больше. Плюс на карте еще три лежит, но это так, на черный день откладывал. Да и снять всю сумму за раз не получится.

— Эм, Паш, — уставился на него, как на сумасшедшего, Андрей, — ты меня, конечно, извини, но, блин. Полтора ляма? Вот так просто спустить на крупу и тушёнку?

— Эх, Дюша, Дюша, — уже Паша посмотрел на него, как на болезного. — Тоха у нас тот еще оптимист! Ибо все его размышления обычно оказываются цветочками, по сравнению с той жопой, которая приходит на самом деле.

— Это как тогда, в «Парке Космонавтики»? — хохотнул Кирилл. — «Да их больше десяти не придет, размахаемся, если что».

— Сука, — хрюкнул Миша, скрывая смешок за ладонью. — У меня до сих пор задница к морозам ноет. Какой дебил догадался на стрелку травмат припереть! Урыл бы.

— Ну, — пожал плечами Саня, — зато истинную силу ног наших познали в тот день мы.

Тут уже смешки пошли ото всех, а атмосфера немного разрядилась.