Помоги проекту - поделись книгой:
Поняв, что возле города спокойно побегать мне не дадут, я вернулся к тропе. Давешний отряд, пополнив свои ряды, успел отойти на приличное расстояние. Получается, внутри они провели меньше дня. Ведут очередную группу к барьеру. Зачем? Эту загадку нужно разгадать во что бы то ни стало. Она — ключ к моим поискам. Я это чувствую.
Город подождёт. Возле стен для меня слишком много опасностей. Здесь их нет. Сбегающихся к тропе хищников интересуют лишь низшие. Со мной связываться не хотят даже самые крупные особи. Мне же нужно выучить местный язык. Почти на каждой планете он свой, и у меня за плечами богатый опыт в этом вопросе. Через прямое общение это вышло бы проще, но мой нынешний речевой аппарат не позволяет воспроизводить нужные звуки.
Понять со временем смогу, объясниться словами — нет. Для первого хватит подслушанных разговоров. Благо, низшие любят поговорить, а мой чуткий слух позволяет проделывать нужное мне дело издали.
Довёл отряд до ущелья. С ним же, встретив по пути идущих нам навстречу с пополнением низших, вернулся обратно к городу. Тот, кстати, снова другой. Похоже, раз в неделю меняются. И из каждого к энерго-барьеру ведут новых странников.
Вскоре моя теория подтвердилась. Курсируя туда-сюда по тропе с отрядом проводников — эту функцию двух сменяющих друг друга групп воинов я сумел определить быстро — я смог убедиться, что каждую неделю на одном и том же месте появляется новый город. Из одних тут же за стены выходят толпы охотников, истребляющих всё живое в окрестностях. Обитателей же других больше волнуют свои странники, как я стал про себя называть отправляющихся за незримый барьер низших. Такие города выделяют в помощь проводникам большие отряды сопровождения, которые поворачивают назад на половине пути, чтобы успеть вернуться в свой город до его исчезновения.
Постепенно я приловчился лавировать между угрозой быть обнаруженным и возможностью подслушивать низших. За три месяца всего несколько раз попадался на глаза, то охотников, то проводников. Последние меньше опасны, а вот у первых постоянно возникает желание прикончить меня. В моём сердце тоже, наверняка, есть те камушки, что они добывают. Ни единожды приходилось убивать самых смелых, используя тьму.
И вот настал момент, когда уровень освоения местного языка позволил мне понять несколько важных вещей. Здесь Земля, а за горным разломом какая-то Твердь. На последнюю попасть могут лишь избранные, заслужившие это право. Троерост, Путь, отмер, бобы, Бездна, семена жизни, доли, дары, норы — это всё пока непонятные вещи, но уже знаю, что важные. Ещё немного — и я обязательно во всем разберусь.
Но в итоге идеальное знание местного языка не понадобилось. Очередная неделя принесла новый город. Вышедший за стены отряд повёл к горному разлому немногочисленную в этот раз группу странников, и я бежал по лесу привычным параллельным курсом, высунув язык в возбуждении.
Что делать? Как дать ему знать, что я рядом? Как вычислить его среди тех восьмерых, что идут в центре группы. Или мой собрат — один из двух новых охранников? Проводники постоянно восполняют свои ряды, и этот выход не стал исключением. Я чувствую его присутствие, но издали мне не определить, в ком конкретно из низших прячется высший.
Как жаль, что его восприятие в новом теле не настолько сильно, как моё. Придётся рискнуть. Я приблизился и, когда загодя почувствовавший меня одарённый поднял тревогу, вместо того чтобы удрать, наоборот бросился к ним. Но нет — драться с низшими я не собирался. Подбегая, призвал тьму и промчался по кругу вдоль края ощетинившегося копьями отряда мгновенно ослепших воинов.
Теперь мой собрат точно знает, что в огромном чёрном псе, напугавшим их своим мраком, прячется высший. Жду ответный ход. Мы должны пообщаться. Пусть мысленный контакт не в своих телах нам едва ли доступен, но уж свой-то родной язык я пойму, хоть в обличии зверя, хоть духом.
Гах Фра Хот очень быстро придумал, что делать. Во время очередного нападения хищников, когда стая многочисленных, но не самых опасных шакалов, набросилась на отряд низших следующим утром, он воспользовался неразберихой и незаметно удрал с тропы.
Высший не шёл за барьер. Как я позже узнал, он специально устроился в проводники, чтобы не дать Ло сбежать на Твердь. Так что, наёмники, потратив около часа на безуспешные поиски своего нового рекрута, вскоре отправились дальше, а мы с Гах Фра Хотом остались вдвоём.
Как приятно получать информацию, на добычу которой ты потратил бы многие годы. Брат-ловчий рассказал мне про этот мир всё, что знал. Теперь я понимаю, почему ждать конструктора здесь, возле Выхода — идеальный план. Ло отправится к Вершине. В этом нет сомнений. И, если конструктор за прошедший год не успел перебраться на Твердь, что очень мало вероятно, то он обязательно когда-нибудь пройдёт этой самой тропой.
Получив моё выраженное кивком согласие, Гах Фра Хот ушёл в появившийся следующим у Выхода город, к стенам которого я его проводил. Мне же теперь служить стражем, несущим неусыпную смену. Я идеально подхожу на эту роль. В отличие от низших, я здесь в безопасности. Конструктор не проскользнёт мимо. Наконец, у меня появилась понятная цель, и я не подведу своих братьев, своего командира, своего императора и весь свой вид в целом.
Высшие будут править вселенной! И я, Гах Леро Джок, буду тем, кто прикончит величайшего конструктора низших, последнего по-настоящему опасного нашего врага.
Больше года бесконечных хождений туда и сюда вдоль тропы. Я стал местной легендой. Меня давно уже перестали пытаться поймать. Я — Мрак, Демон тьмы, Чёрный пёс. Они считают меня новым хозяином здешнего леса. И низшие в этом правы. Я, и знаю здесь каждое дерево, каждый ручей, каждый холмик, и по принятой классификации вполне подхожу под это определение. Я — очень старый зверь, доросший до получения дара. Не царь, но полноценный хозяин леса.
И мне нравится моя новая почти вольная жизнь. Наверное, тело наложило на сознание свой отпечаток. Мне нравятся свои: ловкость и мощь, свои: слух, обоняние, зрение, свои: когти и зубы. Своя абсолютная тьма, дающая мне абсолютную власть над любыми противниками. Я — зверь. Я — хищник. Я — страх. Я люблю убивать, люблю кровь, люблю миг, когда жизнь покидает застывшее тело добычи.
Я даже немного расстроился, когда очередной отряд низших, вышедший из ворот неизвестно какого по счёту города, засиял для меня галактическим маяком. Мозговая активность конструктора светилась так сильно, что я почувствовал его чуть ли не за километр. Преимущество звериного восприятия. В телах низших мои собратья не способны на подобное даже близко.
Грусть и радость одновременно. Очень скоро всё кончится. Я свершу то, что должен — прикончу главного врага высших. Мой подвиг прославит меня. Но и цель… Жить без цели уже будет не так приятно, как прежде.
Но долг первичен. Раздумывать над смыслом бытия буду после. Мне нужно как-то вычислить свою жертву. Отряд в этот раз слишком велик, и идут они, кроме немного растянувшейся в стороны охранной цепи проводников, слишком плотно. Но ничего, вторую половину пути низшие проделают уже в куда меньшем количестве. Лишь бы конструктор не оказался среди провожающих.
Ожидаемо Ло скрывался в одном из идущих на Твердь. И, что лучше всего, я теперь точно знаю в ком именно. Произошедшее вечером выдало его с потрохами. Конструктор хитёр — он догадывался, что его постараются подстеречь на пути к Выходу, в этом бутылочном горлышке, которое не миновать, если собрался на Твердь. У него нет ментальных способностей, что могли бы помочь почуять врага. Высший мог бы выдать себя только своим поведением.
Сами звёзды на моей стороне. Один местный суеверный чудак, сколько я слежу за отрядом наёмников, каждый раз, возвращаясь от Выхода, на удачу жмёт руки идущим навстречу. И Ло принял причуду за способ проверки. Думал, высший так хочет узнать, в ком он прячется. Просчитался. Не там искать надо. Твоя смерть третий день ходит рядом, но не настолько близко, как ты подозревал, глупый низший.
Ночью тьма ослепит и меня. Да и утром отряды опять разойдутся. У многих низших дары, способные меня ранить даже бей те вслепую. Случайности исключаем по максимуму. Завтра днём я прикончу конструктора. Не раскрой он себя, мне пришлось бы, излишне рискуя, убивать всех идущих на Твердь. Так же дело в разы упрощается. Мне известна цель. Один выпад во тьме — и вечная слава моя.
Всё. Второй отряд удалился достаточно — на помощь прийти не успеют. Максимально подходящее место выбирать смысла нет. Я хоть где без проблем проверну операцию — та предельно проста. Зубы чешутся — порвать горло конструктора.
Приняв решение, срываюсь с места и на всей доступной моему могучему телу скорости несусь прямо к отряду. Одарённый почувствовал, поднял тревогу. Плевать! Они видят меня. Пусть боятся. Мрак страшен.
Подбегая, подныриваю под мчащееся навстречу ледяное копьё, перепрыгиваю огненный шар, огибаю повисшую в воздухе на моём пути сеть из огней, что, как мне прекрасно известно, способны прожечь что угодно. Против смерти в животном обличие все дары ваши — пыль. Я неудержим.
Ближе, ближе… Конструктор срывается с места, бросаясь в противоположную сторону. Понял? Поздно.
Призываю тьму. Мир погас. Для них, не для меня. Я как раз-таки вижу. Пусть картина, в которую превратился лес, и написана бледными размытыми штрихами, но мне хватает и этого. Главное, что в тепловизоре Ло, как и прочие низшие, светится ярким пятном. Мозговая активность конструктора в другом спектре зрения — там округа сияет, не позволяя определить конкретную точку источника. Это больше не важно.
Огибая опасных для меня даже в незрячем состоянии низших, устремляюсь за Ло. Тьма ещё не накрыла конструктора, но разделяющее нас расстояние стремительно сокращается. Яркое тепловое пятно поднимается на небольшой длинный холм, густо поросший деревьями, и скрывается в овраге за ним. Не страшно. Бежать ему некуда.
Мне прекрасно знакомы эти места. По оврагу бежит неширокая, но глубокая быстроводная речка. За ней крутой каменистый откос противоположного берега. Ло упрётся в него. Он в ловушке.
Имеющаяся у меня минута тьмы ещё только началась. Успеваю с запасом. В принципе, я бы мог и вернуть миру свет, но мне неизвестно, какие дары у конструктора. Не вижу смысла лишний раз рисковать. В какой бы момент я не убрал мрак, три секунды прошло во тьме или тридцать, повторно воспользоваться своей способностью я смогу только через неделю.
Забегаю на холм…
Где он?! Где светящееся пятно? Тепловизор сломался?
Но Ло здесь. Вызываемое его мозговой активностью сияние заливает округу. Просто спрятался за ствол толстого дерева или за какое-то иное укрытие. Сейчас я его найду. Нюх поможет. Мой нос не обманешь.
Вот его следы. Сверхчуткое обоняние позволяет едва ли не начертить линию маршрута конструктора. Ло бежал здесь. Тут он, видимо, прыгнул…
Звёздный мусор! Так вот оно что?! Ло меня обманул!
Но ничего. Тогда…
Ло 2
— Ну и мрак…
— Не поминай Чёрного по имени. Говори: темнота. Не дай Единый — накличешь. И без него переход неудачный.
— Ну, пусть темнота. Я вообще не пойму, зачем мы сидим здесь? Дальше света костров всё равно ничего не видать. Зингер мне говорил, что опасный крупняк даже спящим почувствует. Мол, проснётся и…
— Мелочь тоже бывает опасной. Даже старая ласка может горло перегрызть спящему, если ей не мешать.
— Убедил. А, что за Мра… Ну, ты понял.
Разговор наёмников вёлся шёпотом, но я лежал всего в десятке метров от них и потому прекрасно слышал, о чём они говорят. Эти двое только-только сменили охранников, нёсших предыдущую стражу на этом посту. В паре: один — проводник из бывалых, а другой — нанятый в Горе новичок. Последний, как я успел убедиться в предыдущие дни, боец сильный, но слишком самонадеянный и опыта ему не хватает.
— Чёрный пёс. Здешний новый хозяин леса. Год назад объявился.
— Хозяин леса? Да ладно? Целый год… И не напал до сих пор?
— Демон тьмы — единственный зверь, которому хватает мозгов не лезть к нам. И мы ему отвечаем взаимностью.
— Трусливый значит… А жаль. В хозяевах одних только семян… При таком числе боевых одарённых нам никакой зверь не страшен. Цари разве только.
— Этот страшен. Ты уж поверь. Видал его раз. Этот пёс с собой тьму приводит. Такую, что в ней своих рук не видать. Много ты навоюешь слепым?
— Так отбились же вы, получается.
— Он тогда пугал только. Свою силу показывал, предупреждал нас. Правда, позже одного из наших таки-утащил. Но тот парень сам виноват — слишком далеко отошёл от тропы.
— Так, может, тот зверь уже дальше ушёл? Хозяева леса тихие укромные места любят, а здесь, у тропы, слишком шумно.
— Не ушёл. Он всегда рядом бродит. Зингер Чёрного столько раз замечал своим даром, что мы уже и привыкли.
— И сейчас здесь?
— Да кто же его знает? Если да, то не близко. Иначе бы Зингер так не храпел. Он всегда просыпается, если Чёрный по ночи подойдёт. Но тревогу не поднимаем уже. Смысла нет. Только, если уж совсем близко сунется, но то редкость.
— Ну вот… Застращал меня. Теперь постоянно буду об этом хозяине думать. Вот, прямо тьма, что глаз выколи? А сам зверь-то в ней видит?
— Походу, видит. Иначе, какой в той тьме толк? Но ты не переживай. Если демона часто не кликать по имени, он и не явится. Тут нам и без него, с кем подраться хватает. Давай лучше в оба гляди. Сов-то костры отпугнут, а вот муфр какой может запросто сунуться. Ждать, когда Зингер тревогу поднимет — только время терять.
Наёмники умолкли. Занимательная история. Третий раз уже слышу про какого-то Чёрного, но прежде упоминания зверя не обрастали подробностями. Хозяин леса, ревностно охраняющий свою территорию от людей, но не нападающий на отряды проводников? Держитесь тропы, и я вас не трону? Звучит странно.
Впрочем, в окрестностях Выхода странностей столько, что перестаёшь удивляться. Мне нужно о другом думать. Кто-то из расположившихся лагерем на холме людей не совсем человек. Гахар знает, в чьём теле я прячусь, у меня же аналогичного знания нет. Кто-то из наёмников, но в каком из отрядов…
Если в нашем, то напасть может в любой из последующих дней и точно не станет пытаться прикончить меня этой ночью. Дождётся момента, когда число людей рядом вдвое уменьшится. Если же мой враг прячется в ком-то из наёмников, встретившихся нам этим вечером, то, наоборот, атакует, не дожидаясь утра, когда его отряд будет вынужден уйти дальше.
Оружие мне вернули. Копьё лежит рядом, но вся надежда на спрятанный в рукаве нож. Любое подозрительное движение в мою сторону — и сразу метну его. Уверен, гахар попытается своё нападение выдать за месть. Убив суеверного дурака, я дал своему врагу повод. Нет, при отсутствии выбора любой гахар без сомнений согласится прикончить меня и ценой своей жизни. Но, если есть шанс не погибнуть, свершив свою миссию, от него никто не станет отказываться.
Но нет — ночь прошла на удивление тихо. Ни гахар, ни особенно страшные хищники, из-за нападения которых на лагерь стоило бы поднимать тревогу, так и не явили себя. Попрощавшись с идущими в полис наёмниками, мы отправились дальше. Значит, кто-то из наших. Но кто? Нужно бдеть каждый миг и стараться всегда держаться между порожниками, не подпуская к себе никого из проводников.
Прошли километр, два, три…
— Тревога! Крупный зверь! Один! Слева! Приближается! Быстро!
Служивший в отряде радаром одарённый по имени Зингер, единственный, если не считать командира наёмников Ронда, не бредущий по лесу в охранной цепи окружения, а шагающий впереди нас по тропе рядом со своим старшиной, наконечником копья указывал в сторону обнаруженной опасности.
— Тьфу ты, Бездна! Мрак!
— Ох, мать… Ты уверен?
Наёмники с противоположного фланга уже мчатся сюда. Те, кто находился с этой стороны от тропы, пятятся к нам, сжимая звенья цепи.
— Уверен! Да вон он! Смотри!
Сквозь не слишком густой в этой своей части лес вижу зверя. Дальний родственник волка несётся к тропе, пригнув голову. Под короткой густой чёрной шерстью перекатываются буграми могучие мышцы. Здоровенная тварь. Вдвое больше коровы.
— Вот же… Одарённые, бей!
Арбалеты и луки тут едва ли помогут, а вот магия… Ледяное копьё и огненный шар с отставанием друг от друга в половину секунды устремляются в сторону зверя. Скорость первого немного быстрее. Миг — и, в сантиметрах разойдясь с чёрной тушей, увернувшегося в последний момент хищника, пудовая сосулька врезается в дерево. Отставший же от ледяного снаряда совсем на чуть-чуть сгусток пламени тварь попросту перепрыгивает, взвившись в воздух на несколько метров.
Но это ещё не всё. Повинуясь пассам рук одного из наёмников, навстречу зверю устремляется рой огоньков, в полёте растягивающийся в широкую сеть. Крайне мощная и полезная штука — уже видел, как действует. Эти маленькие, казалось бы, безобидные светлячки раскалёнными пулями проходят сквозь что-угодно, словно сквозь масло. Чёрный волк-гигант обречён. Одарённый подгадал идеальный момент. Инерция хочешь не хочешь внесёт хищника в смертоносную сеть.
Да и звери не видят угрозы в этих крохотных огоньках. За прошедшие дни этот наёмник уже дважды использовал свою способность при мне. Результат в обоих случаях был стопроцентный — нападавшие прожигали себя, даже не понимая, что перед ними преграда.
Быть не может! Он знал!
Использовав для толчка ствол толстого дерева, чёрный волк сместил вектор инерции и в прыжке обогнул смертоносную сеть. Невозможно! Насколько бы этот зверь не был старым, он всё равно остаётся всего лишь животным…
Дно вселенной! Год назад объявился, но напасть решил только сейчас. А что, если это вовсе не зверь? Что, если я искал гахара не там? Проверить — есть только один способ.
Бросаюсь прочь от тропы. Естественно, не зверю навстречу, а в противоположную сторону. Лишь бы только Ебор не принял мой рывок за попытку побега.
Но моему конвоиру не до того. По приказу командира наёмников порожники вместе с идущими на Твердь горцами сбиваются в ощетинившийся копьями круг. Сейчас мир погаснет. Едва ли рассказы про тьму лишены оснований.
— Куда?!
Нет, не весь мир. Только часть. Я вовремя убрался с тропы. За спиной на лес, скрыв последнюю вместе с теми, кто приготовился на ней к обороне, опустилось чёрное облако. Непроглядная тьма, абсолютная, плотная, с чёткой границей. И она двигалась. Быстро. Со скоростью того, кто призвал её. Как зверь видит в ней?
Благо, мысли по этому поводу посетили меня ещё ночью, когда те караульные завели разговор про хозяина леса. По идее, тут используется, либо приём с ультразвуком, как у летучих мышей, либо он «видит» статическое электричество, присутствующее на окружающих предметах, либо ему помогает температурный фон, либо местная магия подкинула волку какой-то иной, не поддающийся анализу, способ.
С последним бороться мне нечем, три же первых способности видеть без света я могу обмануть. Заодно лишу зверя того преимущества, что даёт ему развитый нюх. Параллельно тропе, всего в паре сотен метров отсюда, течёт небольшая речушка. Утром в ней пополняли запасы воды. Чуть-чуть больше ручья, но мне хватит.
Сейчас, сейчас… Да, облако тьмы летит дальше. Его цель не отряд. Волк явился за мной. Вот теперь я нашёл тебя, враг.
Влетаю на поросший деревьями пологий холм и тут же бросаюсь в овраг, начинающийся прямо за ним. По дну впадины протекает речушка. Русло вьётся змеёй. Ширина метра три, глубины мне по пояс, но на поворотах и возле коряжников встречаются ямы. Другой берег — отвесная круча. Влезть наверх можно далеко не везде. Но мне и не нужно туда.
Подбежав к реке, прыгаю в воду. Та кристально прозрачная. Течение тут же подхватывает меня и утаскивает в сторону ближайшего поворота, где под кручей намыт целый грот. Заманчиво, но нет. Плыву дальше. Мне не стоит оставаться вблизи того места, где обрывается мой след. Если я прав насчёт его способа ориентации в пространстве без света, то гахар потеряет меня. Вода спрячет надёжно. Нужно, чтобы зверь убрал тьму. И, когда, или если её уберёт, искал меня как можно дольше.
Впереди подходящее место. К упавшему некогда дереву течение нанесло целый ворох разноразмерных коряг. У завала успела образоваться приличная яма. Пора нырять. Набираю побольше воздуха и устремляюсь ко дну. Глубины и двух метров нет. В затишке за промоиной заводь. Вжимаюсь под самый берег. Надо мной небольшой карниз из коряг. Хватаюсь за выступающий корень, распластываюсь вдоль дна лицом вверх. Копьё во второй руке. Прозрачность воды мне во вред, зато точно не пропущу момент, когда…
Мир погас. Гахар рядом. Сейчас потерявший меня зверь упрётся в реку, и оборвавшийся след подскажет ему, где искать. Вот только во тьме ничего у него не получится.
Секунда, две, три… Свет вернулся. Теперь всё зависит от варианта способности зверя. Если его мрак, как мечи Китара — то есть, его можно призывать и убирать много раз пока не выберешь весь временной лимит, то всё плохо. Если же мы здесь имеем формат однократного включения — а раз его тьма держится относительно долго, то вероятность второго выше — значит я смог лишить зверя его главного преимущества.
Ищи, ищи. Время тикает. Наёмники, вернув зрение, наверняка, бросятся за тобой. И за мной. Ебор их заставит. Порожник знает, что я до сих пор жив и, что не успел убежать далеко. Более того — ему известно даже точное место, где я нахожусь.
Под водой я легко просижу ещё пару минут. Этого хватит с запасом на то, чтобы воины добежали сюда. При всей своей силе и ловкости зверю в бою с одарёнными мало что светит. Не найди гахар меня максимум за минуту, ему придётся удрать, поджав хвост. Да, потом он опять попытается напасть, но кто знает — как быстро восстанавливается его способность? Если речь там идёт не про сутки, то наша задача в разы упрощается. Без своей тьмы зверь не представляет опасности. Он и ночью не сможет к нам подобраться тайком.
На прозрачную гладь надо мной стремительно падает тень. Нашёл!
Толстый слой воды мне за щит. Притворявшееся палкой копьё резко меняет свой угол наклона. Усиленные подогнанными узлами мышцы рук прибавляют удару стремительности. Широкий мечевидный наконечник проскальзывает мимо устремившихся ко мне когтистых лап и врезается в мохнатую грудь. В тот же миг направленное в противоположную сторону движение туши заставляет копьё резко прыгнуть обратно. Моё дело — лишь упереть пятку оружия в дно. Дальше уже работают вес и инерция зверя.
Толчком ноги отвожу распахнутую пасть хищника в сторону и выскальзываю из-под звериной туши. Вода сковывает движения волка. Чтобы дотянуться до меня зубами ему приходится подкидывать вверх задние лапы. Такие полупрыжки не добавляют зверю устойчивости. Это тело и так плохо подходит для подводной охоты, а тут ещё и рана. Торчащие из груди волка копьё всё глубже и глубже заходит в звериную плоть.
Поделиться книгой: