Личный враг императора (СИ)

— Дожился, приходит правнук, а я про него ничего не знаю.

Мужчина хмыкнул и задумался. Максим Петрович уже знал, как должен поступить ради спасения своего рода и всего клана, в который помимо его кровных родственников входили семьи вассалов, но с реальными действиями не торопился. Он еще раз прокрутил в голове разговор с правнуком и подумал о том, что забронзовел и стал считать себя непобедимым, непогрешимым и неприкасаемым, в самом хорошем смысле этого слова. Как же… Один из сильнейших чародеев страны. Легендарный основатель клана. Уважаемый человек, чье слово не может подвергаться сомнению. А что в итоге? В конце концов, старый интриган Толя Веденеев его переиграл, а затем уничтожил не только Максима Петровича, но и всех его родственников. И если бы не молодой Вальдер, которого назвали в честь одного скандинавского дворянина, двадцать лет назад прикрывшего внука Игоря от пули, то Хортовы, в самом деле, могли погибнуть. Да, теперь история пойдет иным путем, и Максим Петрович сделает для этого все возможное. Однако, перед тем как взяться за дело, следовало еще раз вернуться к тому, о чем говорил Вальдер. Пусть это неприятно, но необходимо посмотреть правде в глаза. И картина вырисовывалась некрасивая. В первую очередь для Максима Петровича, как для главы клана, который несет за все происходящее ответственность.

Судя по всему, заговор против Хортовых готовился давно. Анатолий Веденеев, который сто лет назад клялся тогда еще молодому Максиму в вечной дружбе, задумал завладеть его магическим источником и всеми богатствами клана. Он отдал приказ верным боярам, а уже эти псы сколотили против Хортовых дворянскую коалицию. И, наверняка, именно они, пусть не напрямую, а косвенно, стояли за убийством Артема и трагическим похищением Антонины. А когда Хортовы, готовясь к локальному вооруженному конфликту против других аристократов, что в Российской империи двадцать второго века от Рождества Христова считалось вполне обыденным событием, собрались в Раздорской, имперцы обрубили клану всю связь и организовали плотную блокаду. Вот поэтому Максим Петрович и не смог позвать на помощь союзников, друзей и должников. Подумал, что справится с текущими проблемами самостоятельно, а когда осознал, что происходит, было поздно. И кто в этом виноват? Конечно же, он. Именно его беспечность и недооценка противника — вот два фактора, которые привели Хортовых к такому трагическому финалу. Глава клана это понимал и злился. Однако он смог подавить злость и, немного походив по кабинету, окончательно успокоился и вернулся за рабочий стол. После чего, позвонив секретарше, велел пригласить к себе старших сыновей.

За долгую, по меркам обычных людей, жизнь, Максим Петрович добился многого. Но своим главным достижением, если не считать семьдесят девятый уровень в Системе, для него всегда была его большая дружная семья. Пять жен и полтора десятка любовниц за сто семнадцать лет подарили ему более сорока детей, которых он признал. И пусть до сегодняшнего дня, из-за рейдов в Отстойник, несчастных случаев или заказных убийств, дожило меньше половины, семья продолжала расти. Поэтому Максим Петрович всегда мог опереться на родственников и сейчас он решил привлечь к решению общей проблемы старших сыновей, то есть тех, кто старше шестидесяти лет и перепрыгнул рубеж пятидесятого уровня в Системе. После гибели Артема их осталось четверо, все находились в Раздорской, как раз собрались в поместье на ужин в кругу семьи и потому прибыли на зов отца в течение десяти минут.

Присесть своим детям, которые чертами лица походили на него, глава клана не предложил, а сразу обратился к Федору:

— Федя, без лишних подробностей, объясни братьям, что нам уготовил император.

Третий сын, в данный момент самый старший среди всех, не упоминая Вальдера, поведал братьям о плане императора уничтожить Хортовых. Он уложился в шесть минут и, когда закончил, слово снова взял Максим Петрович:

— До начала активных действий со стороны противника у нас еще есть время. Поэтому мы можем спокойно подумать над тем, как избежать беды и дать ответку. Скажу прямо — я прикинул несколько вариантов развития событий, которые закончатся нашей победой. Но хотел бы выслушать вас. Кто и что скажет?

Первым решил высказаться Федор Максимович, который раньше других узнал о грядущей беде и потому успел подготовиться. Ему недавно исполнилось девяносто восемь лет. Он имел пятьдесят третий уровень в Системе и возглавлял СБ клана. А поскольку человеком он, в общем-то, был довольно прямым, то сразу предложил силовой вариант с привлечением всех возможных союзников. Собираемся толпой и бьем государевых людей, перехватываем власть в регионах и давим всех, кто поддерживает императора. После чего идем на Москву и сажаем на престол собственную марионетку. Шансы на успех в таком деле у Хортовых были очень высокие. Вот только Федор Максимович не учитывал того, что такие действия, наверняка, приведут к полноценной гражданской войне в стране с ее последующим частичным развалом. А глава клана этого не хотел. Хотя бы потому, что привык жить в большом и сильном государстве, в котором есть неписаные правила и видимость закона, особенно для него и подобных ему аристократов.

Следующим свое мнение озвучил пятый сын, Юрий Максимович, восемьдесят восемь лет, пятьдесят седьмой уровень, глава разведки клана. Он предложил устроить имперцам террор, действовать из тени и активнее привлекать к акциям изгоев, преступников и наемников. При этом действовать через подставных посредников, а собственных диверсантов использовать только в самом крайнем случае. И пока имперцы будут страдать от нападений, кстати, не только в южных областях, но и в столице, они не смогут выделить регулярные войска и спецназ на подавление Хортовых. Вполне приличная идея и Максим Петрович решил, что наработки Юрия и его связи в криминальном мире необходимо использовать. Однако этого было недостаточно, и устраивать под боком хаос, пока есть другие варианты, глава клана не хотел.

Третьим предложение внес Михаил Максимович, восьмой сын, восемьдесят пять лет, пятьдесят первый уровень, отдел по связям с общественностью, по сути, главный дипломат и пропагандист клана. И его идея состояла в том, что можно надавить на императора через Дворянскую Ассамблею. Кинуть клич и собрать аристократов, сначала из южных регионов, а потом со всей страны, и немного побунтовать. Так, чтобы император задумался о последствиях и вспомнил, благодаря кому когда-то удержал власть. Но эту идею никто не поддержал, потому что Ассамблею собрать совсем не просто и придется потратить на это много сил, средств и нервов, а результат, вероятнее всего, окажется около нулевым. Ведь копромата на императора нет и, по факту, прямо сейчас ему предъявить нечего. По этой причине сбор дворян, наверняка, закончится очередными ссорами, поединками и пустой болтовней о том, что пора бы российским аристо, по примеру западных, присвоить титулы. Кто послабее и, соответственно, скромнее, тем достаточно баронства. Крепкие середняки должны стать графами и маркизами. А серьезным авторитетам, вроде Хортовых, Добряковых, Бабинчуков, Коневых или Хасановых, достанется титул герцога или князя.

Ну и последним в очереди, но не последним по весомости слова, выступил Роман Максимович, четырнадцатый сын, шестьдесят пять лет, шестьдесят второй уровень, командир 1-го ударного батальона клана. Как один из главных вояк семьи Хортовых, наверное, именно он должен был настаивать на объявлении императору полноценной войны. Но нет. Он предложил действовать комплексно. Террор? Отлично, но избирательный. Призыв на помощь союзников? Хорошо, но звать только тех, кому можно доверять. Давление на императора дипломатическими методами? Пойдет, ведь если не собираемся разрушать страну и уже в этом году сажать на московский трон нового правителя, договариваться все равно придется. Нанесение превентивных ударов по враждебным кланам? Одобряется, только бить надо максимально жестко и в средствах не стесняться, потому что победителей не судят, а Хортовы обязаны победить. И вот такое предложение, которое практически во всем совпадало с его замыслами, Максиму Петровичу уже пришлось по душе. Он его одобрил и другие сыновья, конечно же, тоже.

Отпустил своих старших детей глава клана только через пару часов. Но сам остался на месте и начал одного другим обзванивать старых друзей, на чью поддержку и реальную помощь мог рассчитывать. А тут как раз и Люда подоспела, принесла только что составленное досье на Вальдера. Так что Максиму Петровичу было, чем заняться.

* * *

Мой вечер прошел отлично. Я ужинал в кругу семьи и рассказывал родственникам о житье-бытье в университете. Всем было интересно, как там и что, кого я встречал и что преподают учителя. Как ни крути, но это лучшее учебное заведение страны. А поскольку рассказать сестрам, братьям и матерям про истинные причины моего возвращения домой я не мог, то эту тему старался обходить, и родственники решили, что всему виной интриги. Типа, не любят семейство Хортовых в столице. На что я только пожимал плечами, а когда сводные братья настаивали, соглашался с ними. Да, нас в столицах не привечают. Вот потому я бросил МГУ и свалил на малую Родину.

После ужина стали расходиться, и отец позвал меня в сад, где мы разместились в беседке и он поинтересовался:

— Как прошла беседа с Максимом Петровичем?

— Нормально, — ответил я. — Прадед сказал, что доволен мной и завтра я должен отправиться к Новочеркасскому порталу. Есть мнение, что Система не обратит внимания на казусы с перемещениями во времени и все-таки засчитает мне двадцатый уровень.

Про парадокс с магическим источником я промолчал. Это как раз та самая тема, которую даже с родичами обсуждать не надо. Во избежание, так сказать… А батя задал новый вопрос:

— Не боишься входить в Отстойник?

Прежде, чем ответить, я немного подумал и ответил честно:

— Волнение есть. Однако это не страх. Понимаю, что будет опасно. Но за все необходимо платить. Система дает силу и новые возможности. За это требует плату. Все честно. Ведь здесь, в нашем мире, так же. Не будешь трудиться, ничего не получишь. Не сможешь отстоять свое мнение, забьют и загонят под лавку. Не убьешь врага, он прикончит тебя и отнимет все, что ты нажил.

— Это так, — согласился отец. — Но я, каждый раз входя в портал, трясусь от страха. Жуть, как страшно. Настолько, что приходится принимать таблетки.

— Серьезно? — удивился я, поскольку раньше об этом мы никогда не говорили.

— Да, — усмехнулся он. — Представь себе. У меня девятнадцать рейдов и тридцать четвертый уровень, а я до сих боюсь порталов. В Отстойнике все нормально, действую спокойно, а вот проходить через призрачную пелену портала могу только под медикаментами. Я потому тебя и спрашиваю. Вдруг, моя фобия и тебе передалась.

— Нет. У меня с этим полный порядок.

— Отлично, — он усмехнулся. — Кстати, когда будешь собираться в рейд?

— Сейчас.

— Тогда иди. Ключи от личного арсенального шкафчика найдешь у себя в покоях. Если что-то дополнительно понадобится, обращайся к Семену-кастеляну, он в курсе, тебе везде зеленый свет и выдадут все, что необходимо.

— Понял, батя.

Я встал, кивнул отцу и отправился к себе.

В личных покоях за время моего отсутствия ничего не изменилось. Вещи на своих местах. В шкафах любимые книги. На столе справочники, выключенный ноутбук, пульт от телевизора и небольшая связка ключей с брелком. Широкая кровать аккуратно заправлена. Тишина и покой. Как же я по всему этому скучал.

— Эх! — разбежавшись, не снимая одежду и легкие домашние кроссовки, я прыгнул на кровать, приземлился и перевернулся на спину, посмотрел в потолок и потянулся всем телом. Да, отдыхать на такой постели, гораздо лучше, чем коротать ночь с вонючими бомжами под мостом. Или вшестером ютиться в тесной сырой землянке, где постоянно кто-то пускает газы, а снаружи падают мины и комки земли, порой, залетают внутрь.

Я расслабился, и захотелось спать, день был тяжелый и нервный. Но пока нельзя и, немного понежившись, я все-таки поднялся, взял со стола ключи и уже хотел покинуть комнату, когда дверь приоткрылась и в щель проникла блондинистая голова Никиты, младшего сына первой жены моего отца. Разница в возрасте у нас небольшая, полгода, и поэтому, естественно, с детства мы были вместе. Школа, полигон, спортзал, рыбалка, танцы и прочие развлечения. Куда я, туда и он. Близкий родственник и лучший приятель в одном флаконе.

— Вовчик, ты здесь? — не сразу заметив меня, спросил Никита.

Я поморщился. Кто-то из наших старших родственников авторитетно заявил, что скандинавское имя Вальдер созвучно славянскому Владимиру, значит, я Вовка и порой даже Вован. Разумеется, только для самых близких. А мне это сокращение, честно говоря, не сильно нравилось. Поэтому я пытался возражать и даже приводил аргументы, что Вальдер ближе к Валентину. Но меня никто не слушал и я смирился. В конце концов, близким можно иногда давать послабления. Тем более такие незначительные, как сокращение имени.

— Чего хотел, Ник? — выходя из тени, отозвался я.

— Поговорить с тобой надо, — сказал брат и, зайдя в комнату, прикрыл дверь.

— Давай, только быстро.

— Я насчет Катерины и Анюты пришел.

Вот ведь, а я про девчонок совсем забыл. Две сестры из потомственных слуг рода Хортовых. Мои первые женщины. До отбытия в Москву крутил с ними любовь. А потом, как отрезало, про них вспоминал только, когда хотелось женской ласки, и не более того.

— Наверное, они сейчас с тобой? — уже догадываясь, что хотел сказать брат, спросил я.

Смущаясь, Никита поджал губы и слегка повел плечами, а затем кивнул:

— Да. Девчонки со мной. Я так рассудил, что раз ты им не звонишь и своими невестами не называл, то они свободны. Вот я к ним и подкатил. А теперь ты вернулся, и я хочу попросить…

Брат смутился еще больше, и я его прервал:

— Никита, все в порядке. У меня к тебе претензий нет, а к девушкам тем более. Так что не думай лишнего, тревожить их, звать к себе или кидать какие-то намеки не стану. Что было, то осталось в прошлом. А ты правильно поступил, что пришел и сразу обозначил возможную проблему. Уважаю, это по-мужски.

От таких слов на лице Никиты появилась улыбка. Ему услышать такое, конечно же, было приятно. Особенно если это сказал не чужой человек. И он хлопнул меня по плечу:

— Спасибо, братка. Я знал, что ты меня поймешь.

— Порядок, — подмигнул я ему и указал на дверь: — Извини, но у меня времени в обрез. В арсенал надо. Так что прошу на выход.

— Ты не изменился, — сказал брат. — Весь в делах и суете.

— Это точно, — согласился я с ним и мы вышли.

Спустя несколько минут я уже прибыл в родовой арсенал. Старый Семен, которого все звали кастеляном, увидев меня, обрадовался, словно перед ним родной внук. Да и мне было приятно с ним снова встретиться, пожать вояке крепкую мозолистую ладонь и поинтересоваться его жизнью. Обычное дело и в этом не было ничего странного, удивительного и неподобающего. Ведь Семен знал меня с пяти лет, когда я впервые получил допуск к оружию, сначала к мелкашке и ножам, а потом уже к пистолетам, винтовкам, автоматам, боевым артефактам и так далее.

С Семеном я болтал недолго и, велев старику подготовить воду и четыре сухих пайка, направился к своему шкафу, где перебрал вещи, примерил ботинки, которые не надевал более четырех месяцев, и проверил оружие. Дело привычное и я справился быстро. Подготовил РД, который возьму в рейд, закинул в него запасной камуфляж и плащ-палатку, походный набор туриста в пенале и аптечку. Из одежды на себя надену майку и брезентовую горку. Из снаряжения кевларовый шлем и разгрузка с боеприпасами. А из оружия, как и намечал заранее, решил взять АК-103 с глушителем и лазерным целеуказателем, старый надежный «стечкин», три гранаты, ну и, само собой, нож. Мог бы, конечно, и больше стволов взять, да и калибры покрупнее. Но я делал ставку на мобильность. Поэтому пулеметы и гранатометы в Отстойнике никогда не использовал. Да и боеприпасов всегда брал столько, чтобы хватило отбиваться от противника в течение десяти минут.

Когда закончил, появился Семен, который принес сухпай с тремя литровыми бутылками и этот груз тоже отправился в рюкзак. После чего я еще раз все проверил и вернулся к себе, где сразу достал из сумки три защитных артефакта, которыми, честно говоря, по молодости, имея постоянную связь с магическим источником, раньше пренебрегал и потому практически никогда не носил. Зря. Очень зря. Но теперь я их, конечно же, возьму с собой, а заодно, раз уж забыл, завтра с утра попрошу у Семена еще и парочку атакующих артефактов. Пусть одноразовых, но как оружие последнего шанса они могут пригодиться.

Все? Да. Теперь уже точно ничего не забыл. Я разделся, принял ванную и снова упал на кровать.

День прошел, да и черт с ним. Я закрыл глаза, разрешил себе полностью расслабиться и стал засыпать. Первые сутки после возвращения в прошлое подходят к концу, и я собой доволен. Нигде не косячил и не тормозил, из университета ушел чисто, без боя, и родственников предупредил. Ну, разве я не молодец?

Глава 6

Я проснулся от того, что моя кровать сильно вздрогнула, и одновременно с этим услышал грозный окрик:

— Тревога! Враг наступает! К бою!

Еще не успев открыть глаза, я доверился инстинктам, моментально скатился с кровати и потянулся к магическому источнику, зачерпнул из него столько энергии, сколько смог переработать, и сразу же сформировал атакующую формацию в виде силового тарана, который не только прикончит врага, но и сможет отразить пули. А только потом, уже будучи готовым к бою, я стал подниматься. Вот только встать не получилось. Меня прижало к полу гравитационным прессом, а затем произошло то, чего я никак не ожидал. Моя магическая формация рассеялась. Энергетика ушла, как вода уходит в песок, и меня накрыла волна отчаяния. Как же так⁉ Неужели враги нашего клана атаковали раньше срока, который был мне известен⁉ Я снова проиграл⁉ Сука! Почему такая несправедливость⁉

Впрочем, позаниматься самобичеванием не удалось. Гравитационный пресс рассеялся, как и мой силовой таран. Я получил свободу и в спальне зажегся свет, который резко ударил по глазам. А затем я разглядел, что в комнате находились двое, отец и прадед. Значит, с кланом все в порядке, никакого нападения не было и со мной просто немного пошутковали. Тихо вошли и устроили раннюю побудку.

«Ну, ничего, — в общем-то, без злобы, подумал я, вставая. — Придет время и у меня тоже появится возможность над вами пошутить. А пока лучше не выступать и гонор не показывать».

— Как ты, сын? — с усмешкой поинтересовался отец.

— Нормально, — пожал я плечами и потянулся к одежде.

Батя покосился на прадеда и Максим Петрович, который, судя по его несвежему спортивному костюму и помятому лицу, этой ночью не спал, сказал:

— Реакция у тебя Вальдер хорошая и с выдержкой полный порядок. Не растерялся. Сразу поменял диспозицию и попытался вступить в бой. Достойная смена растет. Будет на кого лет через пятьдесят часть своих забот сбросить. Так что я доволен, а тебя, Вальдер, хвалю.

— Благодарю, — исподлобья посмотрев на него, пробурчал я.

— Держи.

Максим Петрович протянул мне продолговатую серебристую пластину с двумя затейливыми иероглифами с одной стороны, треугольником с другой и дырочкой для цепочки в углу. Понятно, что это и есть заветный жетон, который был мне обещан вчера, и я его взял.

— Удачи, — прадед взъерошил мои волосы, подмигнул и вышел.

Отец двинулся за ним, но, перед тем как он покинул комнату, сказал:

— Завтрак через тридцать минут. Колонна к порталу выдвигается через час. Поторапливайся, сын.

Суровая жизнь в бегах приучила меня все делать быстро и обходиться минимальными удобствами. Комфорт я, конечно, люблю. Даже очень. Но когда это необходимо, всегда находил в себе силы мобилизоваться, выделять главное и не думать про шмотки. Так и сейчас. Времени мало и я за пять минут привел себя в порядок, схватил защитные артефакты в форме колец на прочной стальной цепочке, прицепил к ним системный жетон и немедленно отправился в арсенал. Там переоделся и вооружился. Разгрузку натягивать не стал, это можно сделать, когда покину дом. Подхватил рюкзак, взял у кастеляна атакующие артефакты и отправился в столовую.

Время — половина шестого утра. Все домочадцы, кроме отца, еще спали. Жаль, я хотел попрощаться с матерью, да и с остальными родичами, включая первую и третью жен бати. Они неплохие тетки и никогда не делали мне зла. Но, наверное, даже хорошо, что никого из близких не было за столом. А то не люблю слез, а они, при прощании, наверняка, могли бы быть.

На завтрак яичница с беконом, тосты и сладкий чай. Такая еда по мне, это я люблю. И, хорошо подкрепившись, я пожал отцу руку и покинул дом.

Бронеколонна из шести модернизированных в Российской империи «хамви» с пулеметами на крышах, которая должна была отправиться в Новочеркасск, собиралась в центре поместья. Хотя называть логово Хортовых поместьем не совсем правильно. Ведь это не одно строение, а полсотни зданий от двух до шести этажей. Они соединены крытыми переходами и являются единым архитектурным строением, но, по сути, стоят отдельно и между зданиями располагаются небольшие сады, игровые площадки и прогулочные зоны. А помимо того есть еще подземные уровни и прочная трехметровая стена с вышками для стрелков. Так что это поселок в городке.

А-а-а, блин… Снова я снова отвлекся.

Дружинники, среди которых мелькали знакомые лица, узнали меня, дали шеврон с гербом клана и указали на третью машину в колонне. Вот в ней, после того как затянул разгрузку, зарядил оружие и приклеил к липучке на левом рукаве шеврон, я и поехал.

Колонна покинула Раздорскую и выскочила на трассу. Над нами немедленно повисли сразу три беспилотника, а пулеметчики, высматривая врагов, стали водить стволами из стороны в сторону. Мы мчались грозно и несокрушимо. Редкие гражданские авто, которые начали попадаться после того, как мы покинули владения Хортовых, резко сворачивали к обочине и ждали, когда мы проскочим. Нас опасались, но при этом, несмотря на сильную охрану, я был настороже и постоянно ожидал нападения диверсантов. Однако до пункта назначения, Новочеркасского портала в районе бывшей площади Павлова, мы добрались без проблем.

Порталы в современной России делятся на две категории, имперские и общественные. Первые принадлежат государству в лице правителя. Вторые кланам. Новочеркасский считается общественным. Поэтому он охранялся дружинниками аристократов. А если говорить более конкретно, то бойцами пяти наиболее сильных кланов Ростовской области, которые периодически сменялись. В этом месяце охрана из нашего клана и дружинники, которые сопровождали меня, на самом деле, прибыли к порталу для пересменки дежурного взвода.

Что делать дальше, я знал. На КПП представился офицеру, который внес меня в общую базу данных, и по широкой дорожке отправился к каменному куполу в центре просторной расчищенной площадки. Это строение прикрывало портал. Зачем и почему, лично я, никогда не понимал. Говорят, так повелось с того времени, когда чиновники РФ решили ограничить проход системщиков в Отстойник. Наверное, они считали, что так смогут контролировать портал. Хм! Может быть, если эта история правдива, в этом и был какой-то смысл. Когда-то давно. А сейчас это, разумеется, неважно.

Мимо охранников в тяжелой броне, я прошел под купол и приблизился к порталу, разрывающей пространство нашей реальности пятиметровой серой пелене. Перед ней, мешая мне пройти, стояли люди, два десятка потенциальных системщиков. Народ разный, мужчины и женщины, один дряхлый старикан и пара подростков. Вооружение, как правило, плохое, у кого старенький карабин, а у кого-то просто дубина. Все первоходы, как формально и я. Вот только разница между нами огромная. Меня готовили к рейдам с детства, натаскивали, тренировали и обучали, а потом еще и к магическому источнику приобщили. Так что шансы на выживание у меня хорошие. А эти? Ну, куда они прутся? Мало того, что Система не всех примет и большую часть во время перехода отбросит назад по генетическим показателям, а то и прикончит, так ведь на той стороне их еще и разные опасности поджидают. Смертники, черт бы их побрал. Однако кто я такой, чтобы кого-то отговаривать охочих людей от рейда? Ведь каждый сам кузнец своего счастья и, если первоходам повезет, как когда-то моему прадеду, то они смогут стать сильными и богатыми. Конечно, если после возвращения их не возьмут в оборот имперские спецслужбы или какой-нибудь клан.

Я стою. Мог бы разогнать новичков, но стало интересно за ними наблюдать. Поэтому не торопился, а ждал, когда скопившаяся толпа сама освободит проход. Но первоходы не спешили. Они сбились в кучу, с опаской посматривали на стоящих возле стены равнодушных дружинников, которые никого не подгоняли, тупили и травили байки. В частности, зашел разговор о том, что же такое элементы святости. А я прислушался к их беседе и едва не заржал. Почти все они, действительно, считали элементы святости чем-то божественным и чудесным, мол, это наследие небожителей. Однако они ошибались и по сути все просто.

Каждый человек, как и любое иное разумное существо в любом из множества миров, является биоэнергетической системой, которая вырабатывает духовную энергию. А эта энергия способна впитываться в некоторые предметы или природные объекты, которые в процессе приобретают необычные с точки зрения типичного обывателя свойства. И когда получившийся во время такого поглощения духовных сил артефакт, накопив в себе определенное количество энергии, становится мощнее, он преобразует свою внутреннюю структуру и переходит в автономный режим функционирования. При этом духовная энергия становится элементами святости. И чем более старым считается мир, тем больше в нем подобных артефактов. Но, так случается, что под воздействием внешних или внутренних факторов, таких как глобальные катастрофы или войны с применением оружия массового поражения, планеты распадаются. Они аннигилируются и становятся космическим мусором, а локации с предметами, которые содержат элементы святости, переносятся в Отстойник, где системщики должны их уничтожать. Не бесплатно, конечно. А за плюшки от Системы.

Вроде бы все предельно понятно, а чтобы еще больше прояснить тему, можно вспомнить чудесные артефакты нашего мира. В частности, реликвии христианства.

Туринская плащаница — кусок полотна, в которое Иосиф заворачивал тело покойного Иисуса. Она хранится в Соборе Святого Иоанна Крестителя в Турине. И по большому счету неважно, настоящая эта плащаница или нет. Важно, что люди перед ней истово молятся, отдают предмету свою духовную энергию, и артефакт ее впитывает. Следовательно, если на Земле наступит Апокалипсис, локация Туринского собора вместе с плащаницей и другими чудесными реликвиями, которые в нем есть, не подвергнется распаду, а перенесется в Отстойник.

А еще есть пояс Девы Марии, который разобран на части и хранится в нескольких монастырях. И Терновый Венец в Соборе Парижской Богоматери. И Копье Судьбы в Хофбургском замке. И Гвозди Креста Господня, один из которых находится в Московском Храме Христа Спасителя. И многое другое. Ведь где-то спрятан пресловутый Святой Грааль. Да и Ковчег Завета до сих пор не нашли. А помимо того существует превеликое множество святых икон и мощей, а так же намоленых за две тысячи лет, а то и больше, если считать часть иудейских артефактов христианскими, иных предметов.

Это только христианство. А ведь можно вспомнить мусульманские святыни, вроде Камня Каабы или волосков из бороды пророка, буддистские, конфуцианские и совсем уж древние родоплеменные артефакты. Эти реликвии тоже получили частички духовной энергетики человека, сохранили ее и переработали в элементы святости.

В общем, слушая бред первоходов, я простоял на месте пять минут. А когда мне надоело, я свистнул, привлек к себе внимание новичков и взмахнул ладонью, словно отгоняю назойливых комаров:

— Эй, граждане, вы чего тут столпились, словно стадо баранов? Если не идете в портал, кыш с дороги.

— А ты кто такой, что так борзо разговариваешь⁉ — выкрикнули из заднего ряда.

Немедленно раздался характерный звук смачного шлепка, словно кому-то отвесили оплеуху, а потом я услышал женский шепот:

— Заткнись, придурок. Не видишь, у него шеврон Хортовых? Тебя сейчас прямо здесь прикончат и фамилию не спросят. Или возьмут за руки-ноги и в портал кинут.

После этого толпа расступилась, и я решительно двинулся вперед. Страха, как и раньше, не было. И, перед тем, как шагнул в серую пелену, за спиной я услышал голоса первоходов:

— Такой молодой, а идет уверенно, словно на прогулку собрался.

— А чего ты хотел? Это же Хортов. Они все безбашенные и для них Отстойник, считай, что дом родной.

— Ага! А еще у него глянь какой ствол и снаряга. Нам бы такую.

— А кой чего тебе на воротник не надо? Ишь ты, снаряга понравилась. Заработай или заслужи.

Призрачная пелена портала пропустила меня, и я завис в совершенно пустом пространстве. Это нормально. Так и должно быть.

Перед мысленным взором появился текст, а в ушах зазвучал голос с механическими нотками: