Аномальщик 3

— Тогда давайте в автобус, поедем в столовую, поедим, и на исходную позицию, там уже наше родное оружие привезли.

— Командир, отпусти своим ходом? — попросил я. — Хочу в зоомагазин заглянуть.

— Зачем это? — удивился Клим.

— Да вот идея появилась, хочу попробовать. Может получится. А спрашивать у организаторов — это поделиться с москвичами, — я подмигнул.

— Что бы ты там ни задумал, бери на всех, — кивнул Клим. — Чек товарный возьми, потом на командировку спишем!

— Понял, не дурак! — козырнул я.

— Я с Лёшей, — вызвалась Майя, — он в Москве не был раньше.

В этой Москве, в этой…

— Такси возьмите, — подсказал Клим, — и это…

— Чек возьмём, — Майя сразу поняла о чём речь. — И даже будем на связи, чтобы знать, куда ехать!

Чарли взяли с собой в качестве подопытного. Заехали в один магазин, в другой… Нужное мне устройство нашлось в третьем.

— А на собак и кошек действует? — спросил я, вертя пластиковую коробочку в руках.

— На собак точно нет, а вот на енота не знаю, — девушка за прилавком кивнула на примостившегося на плече Чарлика.

— Надо проверить, — я заглянул внутрь, — есть батарейки?

— Батарейки есть, но проверяйте, пожалуйста, не в магазине, у нас тут хомячки с ума сойдут, — попросила продавщица.

Проверили, выйдя на улицу. Никаких признаков беспокойства Чарли не проявил, включение устройства проигнорировал.

— Мне надо девять штук, с батарейками, — запросил я, вернувшись в магазин.

— У нас только шесть, но я знаю, куда вчера ещё завезли, — продавщица написала на бумажке адрес. — Это недалеко!

— Хорошо. И ещё пожалуйста шлейку, и вон тот большой сетчатый мячик для собак. Он прочный?

В итоге мы даже успели на обед. Пока автобус всех собрал, пока доехал, мы своих на такси догнали.

— Ну что, купили? — подошёл ко мне Клим. — Показывай.

— Не здесь, — я кивнул на москвичей. — Пошли, отойдём.

Найдя укромный уголок, я показал своё приобретение.

— Отпугиватель грызунов? — удивился Клим. — Но зачем?

— Может быть и не подействует, но может и подействует. У мышей эхолокация на частотах под сотню килогерц работает. Этот приборчик должен их очень сильно нервировать.

— Ну и разлетятся они, и что нам это даст? — Клим повертел коробочку в руках.

— Валентина сказала они очень агрессивные, — напомнил я. — Возможно, не разлетятся, а наоборот, попробуют напасть.

— Валентина? — Клим заинтересованно повёл бровью.

— Валентина Юрьевна, — поправился я, поморщившись про себя за промах.

— Смотри, узнает Майя, приревнует! — Клим прищурился, по-своему истолковав оговорку.

— Это вряд ли! — уже легко рассмеялся я.

На позиции мы были за полчаса до момента «Х». Успели спокойно переодеться, проверить оружие и боеприпасы. В отличие от учебных заданий, здесь при необходимости боеприпасы подвезут, но лучше всё же сразу иметь при себе достаточно. Так что все взяли двойной боекомплект, рассовав по полтора десятка рожков по карманам разгрузки, плюс один в сам автомат. Получается, четыреста весемьдесят патронов на каждого, плюс у всех что-то из холодняка, в котором патроны никогда не заканчиваются, плюс светошумовые гранаты, которых мы на всех раздербанили целый ящик.

На каждом, кроме нас с Майей и ещё пары человек из московских штатников, были приборы ночного видения, у всех с собой обычные фонари, инфракрасные, аптечка, респиратор… У тех, кто с ночным зрением — очки с защитными стёклами, всё-таки мы идём пострелять, осколком в глаз получить никому не хочется. Ну и конечно, шлемы и наушники с активным шумоподавлением… у кого обычный слух, а у кого необычный, у тех с костной проводимостью.

И даже на нашем Чарли — настоящий комбинезон!

А ещё у нашей команды — ультразвуковые отпугиватели грызунов. Почитав инструкцию, я понял, что отпугиватель создаёт у животных очень сильный дискомфорт, такой, что те ни есть, ни пить, ни спать не могут, им надо обязательно убежать от источника такого звука. А куда они побегут, если мы внутренние двери заблокируем? Увидим… Неизвестно ещё, что с дверями.

Отношение к происходящему у всех серьёзное. Игры кончились, предстоит настоящая работа, и даже соперничество отходит на второй план. Клим и командир москвичей вместе склонились над поэтажным планом комплекса, решают, кто куда пойдёт, где расставить парней для сдерживания, для контроля. Ни одна летучая тварь не должна вырваться на свободу! Свои позиции заняли огнемётчики, готовые преградить путь рукокрылым, если те всё же прорвутся мимо нас.

— Так, парни… и Майя, — Клим вернулся с планёрки, — заходим через главный вход, и разделяемся. Окна в здании в два пальца толщиной, если в них из автомата не палить, им ничего не будет. Но окна только в вестибюле, а тварюшки сидят, скорее всего, глубоко внутри здания, там, куда солнечный свет не проникает. В прошлый раз они засрали толстым слоем все выставочные павильоны, в которых окон практически нет, и весь концертный зал. По тушкам их насчитали около тысячи, это по три-четыре десятка на каждого. Стрельба как в тире, по тарелочкам. Только эти тарелочки ещё и кусаются. Но наши комбезы им не прокусить. Мы себе забираем два павильона, «А» и «Б», и большой концертный зал, целиком, со всеми прилегающими помещениями. На москвичах другие три павильона и оба малых зала. Контроль выходов совместный, по два человека от них и от нас. Входов здесь несколько, но мы пойдём через центральный вестибюль, остальные должны быть закрыты. Старайтесь по камерам не палить, учёные очень обижаются. Ну и помните, что нас видят и слышат, базар слегка фильтруйте. И самое главное! Я, конечно, не должен об этом говорить, но у нас тут стажёры. Стрелять только выше голов! Кто в своего попадёт — голову оторву! Вы знаете, я могу!

Клим открыл планшет и мы прошлись по схеме. Из центрального вестибюля можно было попасть в остальные здания по коротким переходам. В одну сторону — фойе концертного зала, в другую сторону — выставочного центра, а если подняться на лифте, то можно попасть в гостиницу. Ещё несколько проходов и переходов связывают отдельные части комплекса между собой. И при этом каждое здание в большой степени самодостаточно. Можно проводить выставку и концерт независимо друг от друга, а можно всё вместе. Но сейчас для нас имело значение то обстоятельство, что все входы и выходы в здании два месяца назад закрыли наглухо, а вот двери в центральном вестибюле специально сняли.

— У стажёров за главного Неверов, — вдруг огорошил Клим.

— Эээ, как так? — возмутился Илья.

— Отставить разговоры, — Клим нахмурился. — У Лёхи боевой опыт имеется серьёзный, он себя уже не раз показал, и вот жопой чую, командовать людьми ему не впервой. Можешь потом на меня рапорт написать, сейчас боевая задача, так что выполнять.

— Есть выполнять! — Илья подтянулся, козырнул.

Я внимательно посмотрел ему в глаза. Для меня самого назначение стало внезапным, как снег на голову, и наводить мостки с парнями нет времени. От того, как поведёт себя Илья, будет зависеть, возможно, исход операции.

Тот глаза не отвёл, ответил мне ясным и твёрдым взглядом, кивнул. Ну, значит, проблем не будет.

— От стажёров два человека на охрану входов, три пары идут в большой концертный зал, — Клим показывал по схеме. — Там прошлый раз было полегче, сотня тушек, Лёха с Майей вон сотню крыс одной лопаткой вдвоём завалили, а вас шестеро, справитесь. Мы, соответственно, по четверо на павильон. Можно, конечно, последовательно зачищать всей толпой, но должны и так справиться, а толпой бегать — больше шансов друг друга подстрелить. Всем говорю! Не геройствовать, в случае угрозы для жизни — отступать!

— Клим, а ты не спрашивал, нахрена вообще было доступ в здание оставлять? — поинтересовался я. — Чтобы нам больше работы было?

— Спрашивал, — улыбнулся Клим. — В исследовательских целях. Что-то вроде большой ловушки, чтобы лучше познакомиться с тамошней фауной.

— Вот мы сейчас и познакомимся, — хмыкнул Пётр. — Надо бы тех умников, кто это придумал, с собой взять.

— Внимание, трёхминутная готовность! — разнёсся над лагерем голос Валентины из динамиков. — Всем покинуть зону прорыва!

— Да её уже давно все покинули, — пробормотал кто-то себе под нос.

— Стажёры, ко мне, — приказал я, отходя сам в сторонку.

Я решил немного прояснить ситуацию.

— Парни, для меня решение Клима ещё неожиданнее, чем для вас. Илья, рассчитывать на тебя могу?

— Без бэ, — ответил тот.

— Олег, Дима, на вас вход, — посмотрел я на этих напарников.

— Почему мы? — прямо спросил Дима.

— Потому что у Амира огневая подготовка лучше. Проведём разведку боем, если жить можно, то сделаем потом ротацию, а если там полная жопа, то ты и сам не захочешь в неё лезть, да и мы отступим.

— Понял, принял, — Дима кивнул, удовлетворённый.

Конечно, можно топнуть и сказать «потому что гладиолус», но мой опыт руководства в этом плане категоричен — люди лучше выполняют приказы, когда понимают их.

— По приборчикам, которые мы закупили, — я понизил голос. — Их против летучих мышей никто не проверял. Может они испугаются, может рассвирепеют и бросятся на нас, а может вообще проигнорируют. Узнаем на месте. Готовы?

— Готовы, командир, — ответил за всех Илья.

Я тебе потом отдельно проставлюсь, дорогой, за одну только эту фразу, — пообещал я себе мысленно.

— Внимание, обратный отсчёт! — прогремел голос Валентины. — Десять… девять…

На счёт три запищали датчики гамма-излучения, засветился всполохами полярного сияния развеянный над всей огороженной зоной газ, как тогда в Мытищах.

— … Два!.. Один!.. Прорыв!

Так вот как это происходит!

В одно мгновение вспыхнула особенно ярко радужными разводами граница зоны, и вот уже вместо заросшего травой и кустарником болотистого пустыря — перед нами раскинулся грандиозный комплекс зданий. Бетон, сталь и стекло, современная архитектура. Зданиям не повредило даже долгое пребывание в ином, диком и враждебном мире. Даже огромные стёкла вестибюля остались целыми. Ну да, два пальца толщиной, многослойный пакет, наверняка ударопрочный, а то и бронебойный. Здание было погружено в темноту, но теперь его осветили множество прожекторов.

Единственный вход зиял чёрными, на фоне многочисленных отсветов, провалами.

— Отряд, вперёд! — скомандовал Клим.

Такую же команду отдал и его московский коллега, и через минуту мы уже зашли внутрь.

В вестибюле мы разделились. Олег, Дима и двое московских стажёров остались прикрывать выход. Несколько человек из команды москвичей направились к лестницам, малые залы располагались выше, вместе с гостиницей. Основная часть наших сил отправилась налево, в сторону выставочных залов, они разделятся позже. А мы, в составе шести стажёров и одного енота — направо, по переходу, в фойе концертного зала.

И уже там я почувствовал, что нас ждёт сюрприз. Понятно, что мышки гадят. Пока мы ехали в такси, я читал про них. Гадят они регулярно, перед каждым полётом, чтобы легче леталось. Но не может сотня мышек нагадить столько, чтобы глаза начали слезиться ещё за полсотни метров!

Не люблю сюрпризы! Может, зря мы вообще полезли в этот пульсар?

Глава 5

Газонокосилка

— Всем тихо! — приказал я почти шёпотом.

— Что такое? — забеспокоился Петя.

— Чувствуешь вонь? — спросила Майя.

— Ну, попахивает…

— Заметь, через респиратор с угольными фильтрами, — подсказал я. — Их там немного больше, чем мы ожидали. Надо аккуратно провести разведку.

Миновав просторный переход шириной метров двадцать, мы вышли в огромное фойе. Сквозь высоченные, до потолка, панорамные окна, проходило столько света от прожекторов, что все мышки уже должны были всполошиться. Но пока что стояла тишина.

В самом фойе было грязно, но пусто. Всё помещение просматривалось на сотню метров, только внутренняя стена, отделяющая собственно концертный зал, закруглялась налево. Балконы и лестницы, ведущие к входам в бельэтаж, выглядели целыми.

— Прежде чем сунуться внутрь, пробежимся, проверим двери, — я остановился, прикидывая, как это лучше сделать.

Помещение холла просматривалось отлично, и больших неприятностей ждать не приходилось. Пожалуй, можно разделиться. Вроде как внутренние двери должны быть перекрыты, но кто их знает, этих умников учёных! Может, ключ в замке повернуть забыли, или специально открытый проход оставили, чтобы побольше информации о поведении мышек собрать? Надо ведь додуматься, целый комплекс зданий площадью в десятки тысяч квадратов превратить в один большой вольер! Ладно там мыши. А если бы пульсар вёл в мир ящеров? Им дай волю — они и птеродактилей разводить начнут. Видели, знаем. А нам потом зачищать…

— Илья, Федя, на вас нижний ярус балкона, Амир и Петя, на вас верхний. Мы пройдёмся по низу. Если двери закрыты — проверьте, насколько надёжно. На месте придумайте, как заблокировать. Если двери ненадёжные — ставьте там растяжку. В любом случае на схеме отмечайте, где что. Мы по первому этажу пройдёмся.

— Есть! — ответили парни в унисон и убежали к ближайшим лестницам.

Первых мышей мы увидели в проходе к дверям. Кто их мышами назвал?

Слегка шевелящиеся тварюшки размером с полметра, свисали с потолка, уцепившись когтями за перфорированные панели. Висели, завернувшись в крылья, как в плащи. Если в таком положении у них «рост» полметра, не считая длины задних лап, то какой же у них размах крыльев?

На нас мышки отреагировали слабо, высунули из-под крыльев свои, похожие на бульдожьи, мордочки, и снова спрятались. То ли сытые, то ли им свет прожекторов не понравился. Но их тут висело с десяток. Что же там дальше?

А вот у Чарли при виде мышек шерсть на голове встала дыбом. Он глухо зарычал, припал к полу. Явно эти мыши ему не понравились. Может, тем, что больше?

— Чарли, держись рядом, — шепнул я ему. — А то смотри, сожрут и имя не спросят.

Енот рыкнул ещё тише, и засеменил рядом со мной.

Двери оказались целыми. Массивные, широкие, как такового запора они не имели. Но кто-то приспособил для этих целей обычную доску сороковку, заложив её за большие квадратные ручки.

— Майя, пометь, что этот вход в порядке, — поручил я и включил общую связь только со стажёрами. — Парни, тут перед дверями мышки попадаются, их пока не трогайте. Олег, Дима, разместитесь поближе к нашему переходу, когда стрельба начнётся, эти могут всполошиться, перехватите их.

— Принял, — ответил Олег.

— У нас чисто, двери заперты, — отрапортовал Амир.

Один за другим мы проверили все входы в зал. Мышки попались в количестве пары десятков, в основном у боковых входов. Висели спокойно, никого не трогали.

Из всех выходов только один оказался вскрыт. И сделали это явно не мыши. На створках остались глубокие отметины от когтей, а доска, на которую запирали двери, валялась под ногами.