Неос

— Разумеется, — кивнул Дюран. — Поэтому я здесь.

Аналитик еще раз обвел взглядом присутствующих. Тут были многие, но не все. Куда-то запропастился Вейшенг У — бессменный руководитель Департамента Безопасности. Дюран не встречался с этим жестким и немногословным азиатом уже несколько месяцев. Впрочем, безопасностью Сферы аналитик не интересовался — он планировал долгосрочное развитие, просчитывая шаги на десятилетия вперед.

Мальчик, без устали орудующий лопаткой, оказался Леонидом Гранским — некогда ключевой фигурой в логистике и снабжении. В эпоху первого контакта Гранский правил Арктидой — зашитым под европейский лед городом-государством. Этот человек, собственно, и начал возводить Сферу Дайсона, так что перед Дюраном сидела живая легенда. С пунктиками, но легенда.

Их глаза встретились.

Мальчик улыбнулся.

— Коллеги, — начал Андрей Колосовский, откашлявшись. Ему приходилось говорить громко, чтобы перекрывать шум прибоя. — Многие из вас уже знают о случившемся. Сегодня ночью погиб Серадж Неру.

— Погиб? — переспросила Лия Хо Шин, ведущий специалист комитета инфраструктуры. — Как это произошло?

— Его убили, — мрачно пояснил Колосовский. — Расстреляли самонаводящимися иглами на одной из платформ административного кластера. Вместе с двумя телохранителями.

— Подожди, — перебила Лия. — Как он там оказался? Насколько я помню, Серадж выезжал из кластера, направляясь к одной из червоточин. Инспекция, или что-то в этом роде.

— Хороший вопрос, — Колосовский помрачнел. — Следствие разбирается в деталях. Похоже, некоторые блоки транспортного ИИ были взломаны, и капсулу Сераджа кто-то перенаправил на законсервированную платформу. Точнее — в зону карантина.

— У нас такие есть? — удивился Дюран.

— Нет, — хмыкнул Колосовский. — Карантин был объявлен в момент убийства.

— Вы поймали исполнителя? — вкрадчиво поинтересовался Гранский.

Функционер Департамента выдержал холодный взгляд мальчика с лопаткой.

— Нет.

— Почему? — продолжал настаивать корпоративный босс.

— Это необъяснимо, — вздохнул функционер. — Когда группа захвата ворвалась на платформу, там лежали три тела. И всё. Преступник ускользнул. Мы подозреваем, что он ушел через систему технических тоннелей. Сейчас эта версия проверяется.

— Невозможно, — фыркнул Джерри Карпентер, главный разработчик уровней доступа. — Люки оснащены биометрическими сенсорами и настроены на определенных людей...

— Если только их не взломать, — улыбнулся Дюран.

Карпентер умолк.

Повисла напряженная тишина.

— Резюмирую, — заявил Леонид Гранский, воткнув лопатку в недостроенную угловую башню замка. — Человек, ответственный за снабжение Сферы Дайсона строительными материалами из других звездных систем, мертв. Уровни доступа не работают. Транспортные ИИ легко взламываются. Убийца на свободе. Заказчик неизвестен. Браво.

7

Когда первое потрясение от контакта прошло, Линдсей Кано начал возвращаться в реальность. Вот он — жалкий и никчемный человек посреди бескрайнего космоса. Сидит, скрестив ноги, на ребристом полу, а перед ним — угрюмый шар Юпитера.

Дом неоса.

Место, откуда раздаются приказы.

Несколько минут Линдсей осмысливает произошедшее. Только что ему велели изменить правительственную структуру, полностью перекроить действующие иерархические цепочки. Рычаги должны быть нажаты прямо сейчас.

Что ж, у него нет выбора.

— Посол, — краем глаза Линдсей увидел длинную тень, протянувшуюся от носовой части корабля. Голос был знакомым. Навигатор Грей, несущий сейчас вахту на капитанском мостике. — С вами всё в порядке?

Кано повернул голову.

Обзорная палуба тонула во мраке, и единственным источником света служил Юпитер. Фигура навигатора четко вырисовывалась на фоне дверного проема.

— Да, — Кано приложил все усилия, чтобы его голос звучал ровно. — Пожалуй, отправлюсь к себе в каюту.

С трудом выпрямившись, он бросил прощальный взгляд на обзорный экран. Общение с Покровителем выматывает до предела, но Линдсей хотя бы жив и не испытывает проблем со здоровьем. В отличие от своих предшественников, не прошедших модификацию.

— Вам что-нибудь нужно? — поинтересовался Грей.

Линдсей ответил, не задумываясь:

— Точка входа. Обеспечьте стабильное подключение к Сети.

— Мы в зоне покрытия ретрансляторов Арктиды. Проблем с подключением не возникнет.

— Благодарю. Я закончил, можете лететь к Сфере.

Кивнув навигатору, Линдсей двинулся в сторону кормы — туда, где располагались каюты пассажиров. Взгляд выхватывал из полумрака отдельные предметы, но не мог сфокусироваться на них. Голова гудела. Однажды Линдсею довелось побывать на Земле и услышать звук настоящего колокола. По неосторожности он подошел к звонарю слишком близко и едва не оглох. Сложно вообразить, но эти штуки в древности использовались людьми. Виртуальный гид сообщил, что колокольни имели культовый статус и были связаны с духовной жизнью целых поселений...

Сейчас чувства были похожими.

За пределами обзорной палубы освещение работало в штатном режиме. Панели вспыхивали по мере приближения человека и гасли за его спиной, перестраиваясь в ночной режим. По земному времени сейчас было около четырех утра. Точнее — четыре утра по меркам часового пояса, к которому привык капитан. Пора бы уже стандартизировать и этот параметр...

Едва дверь каюты срослась за спиной Кано, посол нырнул в Сеть. Ему не требовалось подрубаться вживленными слотами к специальному оборудованию — технологии шагнули далеко вперед. Ты ложишься на кровать, закрываешь глаза и позволяешь имплантам выполнять свою работу. Ты — беспроводное оборудование. Твой разум перекачивается в цифровой мир по незримым каналам и живет отдельно от оболочки. Миллионы километров преодолеваются за минуты. Всё, что тебя ограничивает, — это скорость распространения сигналов в вакууме.

Послание неоса, автоматически сохранившееся в контрольной вставке, отправилось в мыслящую среду. Адаптированная Речь, поток упрощенных образов и понятий. То, что машины и представители комитетов смогут воспринять и переварить.

Линдсей прогуливался по вестибюлю чистилища, а его вставка транслировала сообщение в среду. Процесс занял около десяти субъективных минут в виртуальном конструкте. На деле слив информации уложился в три минуты. Время на небесах и на земле течет неодинаково, как заметил один мудрый человек...

Посол не участвовал в заседаниях комитетов. Он отчитывался о проделанной работе и возвращался в реальность. Вставка памяти исключала возможность вмешательства — Речь записывалась и адаптировалась без участия человека. Кодировку, разработанную искусственными разумами, пока еще никто не сумел взломать. Линдсей не переживал по этому поводу — его не интересовала политика, ему было плевать на судьбы миров, входящих в Сферу Дайсона.

Делать свою работу.

Этого вполне достаточно.

Вернувшись в каюту, он задумался над инструкциями Покровителя. Полная модернизация иерархической структуры, усиление аналитических отделов и выявление так называемых «футурологов». Пришелец нуждается в вычислительных мощностях и нестандартном видении картины будущего — это очевидно.

Кано вымотался до предела.

Непроницаемая тишина каюты действовала на посла усыпляюще. Незаметно для себя он погрузился во мрак без сновидений — даже заказать из базы ничего не успел.

Тягучий водоворот сна разбился о звуковой сигнал. Линдсей со стоном разлепил веки — он не чувствовал себя отдохнувшим.

Что происходит?

Посол лежал на смятой постели в одежде и обуви, а тьму каюты, подстроившейся под пассажира, разрывали красные всполохи. Слух резали неприятные гудки — громкие и навязчивые.

Тревога.

Древний и действенный инструмент, способный поднять на ноги кого угодно.

Линдсей медленно приходил в себя.

Прежде он не сталкивался с чем-то подобным. Космолеты правительства — самые надежные транспортные средства, которые только мог изобрести человек. Мощная обшивка, несколько силовых слоев, работающих в автономном режиме, опытный бортовой ИИ, совершенные системы жизнеобеспечения, куча дублирующих узлов. С этими кораблями никогда ничего не случается.

Линдсей сел на кровати, скрестив под собой ноги, и послал мысленный запрос в сторону капитанского мостика. На зрительный нерв вывелся экран со строгим и слегка обеспокоенным лицом капитана Бранковича.

— Капитан, у нас неполадки?

Линдсей говорил вслух, а его имплант транслировал диалог по защищенному служебному каналу.

Ответ последовал не сразу.

— Поводов для паники я не вижу, — сухо произнес Бранкович.

— И все же?

Пауза.

— Корабль выполняет маневр уклонения. Компенсаторы работают в аварийном режиме. Энергетические щиты — тоже.

Линдсей переварил услышанное.

— От чего мы уклоняемся?

Молчание.

— Капитан?

— Бортовой разум полагает, что мы атакованы.

— Кем? — опешил Линдсей.

— Неизвестным кораблем, разумеется.

Посол открыл рот, чтобы задать следующий вопрос, но был прерван жесткой репликой:

— Извините, господин Кано, но я вынужден вернуться к своим обязанностям. Рекомендую одеться и перейти на капитанский мостик.

Связь прервалась.

Линдсей незамедлительно покинул свою каюту и направился в носовую часть космолета. Гравитаторы работали исправно, нагрузки от внезапных ускорений тоже не ощущались. Но это — сейчас.

Кто мог атаковать посольский корабль в непосредственной близости от Юпитера? Под самым носом у Покровителя? Это неслыханно. Бессмысленная и самоубийственная акция.

Линдсей вихрем ворвался на мостик. Здесь кипела незримая работа. Капитан, навигатор и еще двое представителей экипажа были подключены к системам космолета — их тела покоились в креслах, взгляды были затуманены. Кано занял свободное место и уставился на интерактивную карту Сферы. Похоже, он многое пропустил. Зеленая точка, изображающая космолет, двигалась по касательной к орбите Сатурна. Красный пунктир обозначал отклонение от маршрута.

А еще Кано увидел оранжевую точку, стремительно идущую на сближение.

8

Вейшенг У открыл дверь квартиры, послав ментальный импульс домашнему компьютеру. Никаких чипованных карт и биометрических запоров — все эти технологии не спасают от взлома.

— Проходи.

Мальчик робко переступил порог.

В прихожей вспыхнул свет.

Стиг — так его звали. Ничего не помнит. Где родители, место проживания, как оказался в темном переулке... Вообще ничего. Был ли этот паренек коренным жителем Гипербореи? Или его похитили на одной из многочисленных пересадочных станций и привезли сюда? Нет, он не знает. Почему на него напали? Пожимает плечами. Память ребенка работала избирательно — он хорошо говорил на универсе, официальном языке Сферы и ее колоний, знал свое имя, ориентировался в человеческих кварталах. Стиг не боялся техники и, вероятно, умел пользоваться виртуальными сетями. Обычный мальчик, сбежавший от родителей и угодивший в переплет. Такое впечатление производил этот светловолосый паренек.

Вейшенг У был уверен, что Стиг не врет. Мальчик действительно ничего не знает о своем происхождении. Опыт, приобретенный за время службы в силовых структурах, подсказывал Вейшенгу, что перед ним — честный и заслуживающий уважения человек. Оставлять Стига в нейтральных кварталах Таардуса было нельзя, и Вейшенг решил предоставить ему временное убежище. До выяснения обстоятельств.

— Мне тут нравится, — сообщил Стиг.

Квартира Вейшенга не отличалась роскошью и была очень компактной. Прихожая со встроенными шкафами и полками для обуви плавно переходила в комнату, разделенную на зоны. Обеденная секция, спальная ниша и панорамное окно во всю стену. За окном — открытая терраса, на которой У тренировался по утрам. Стекло он использовал в качестве интерактивного экрана для построения своих схем. Мебель выращивалась домашним компьютером по требованию хозяина либо скрывалась в стенах. Минимализм во всем. Центр студии У использовал для медитаций.

У него никогда не было гостей.

Вряд ли найдется больше трех человек на всей планете, которые вообще знали имя хозяина. Автоматический кондоминиум не нуждался в живых сотрудниках. Встроенные модули обеспечивали охрану, исправное функционирование коммунальных систем, распознавание своих/чужих, климатический контроль и почтовые доставки. Соседи не интересовались друг другом и большую часть времени пропадали на работе. Вейшенг не имел друзей и знакомых, практически не общался с коллегами по работе. Поэтому он испытывал легкое замешательство.

Стиг шагнул в комнату.

Осмотрелся.

— А где вы спите?

— На кровати, — усмехнулся Вейшенг. Усилием воли он вырастил два мешковатых кресла и указал мальчику на одно из них: — Садись.

Стиг с радостью плюхнулся в кресло и повернул голову к окну. Утром солнце слепило глаза, поэтому пришлось выставить настройки на автозатемнение. Сейчас гиперборейское светило скрылось из виду — ему предстояло провалиться за горизонт далеко на западе. Перед мальчиком распахнулась городская панорама, открывавшаяся с высоты пятидесятого этажа. Эклектика зданий, большую часть которых возвели пришельцы. Багровеющие в закатных лучах небеса, в которых перемешивались плотные потоки летательных аппаратов. Острые шпили ретрансляторов, купола развлекательных центров, причудливые напластования домов, о назначении которых оставалось лишь догадываться. Величественное и непостижимое зрелище.

Весь остаток пути они проделали пешком, поэтому мальчик устал. И проголодался, как же без этого.

— Есть хочешь? — спросил У.

Ребенок энергично кивнул, не отрывая взгляда от картины за окном. Деревянный манекен Вин-Чунь отбрасывал причудливую тень — изломанную и удлинившуюся. Деревянный столб, вмонтированный в пол террасы, казался, должно быть, инопланетным чудовищем, вознамерившимся захватить кондоминиум.

У заказал две тарелки лапши, пару яблок, зеленый чай для себя и питательный коктейль для ребенка. Домашний компьютер справился с приготовлением пищи за несколько минут. Поднос выехал из приемного бокса в обеденной зоне.

— Идем, — позвал Вейшенг.