Помоги проекту - поделись книгой:
Хроновойна. Один шанс из тысячи
Глава 1
На северном фланге
— Вы уверены, что это не случайное совпадение?
— Уверен, товарищ Верховный. Подтверждается несколькими независимыми источниками, плюс спутниковая разведка.
Президент секунд десять буравил тяжелым взглядом начальника ГОУ, но тот «испытание» выдержал и глаза не отвел.
— Считаю, пора приступать к операции «Ледостав», — поддержал подчинённого начальник Генштаба.
— Согласен. Самое время, — кивнул министр обороны.
— Окно — примерно неделя, — уточнил представитель Главного Управления.
Глава государства дернул щекой и посмотрел на хранящих молчание «штатских»: министра иностранных дел и директора СВР.
— Ну, а вы что скажете?
— По нашей линии сведения подтверждаются, хотя и косвенно, — пожал плечами министр. — На нашу ноту протеста норвежцы закатили форменную истерику. И это явно не дипломатия. У них там, действительно, подгорает.
— Неделя. Максимум, две, — отозвался разведчик. — Если мы не ответим, они организуют более серьёзную провокацию, и тут уже ограниченной операцией не отделаешься. Может полыхнуть по всему фронту.
Президент скрипнул зубами.
Формально никакого фронта, естественно, не было, как не было и войны. Но полыхнуть и вправду могло. Причем, с абсолютно непредсказуемыми результатами.
Увы, но Штаты опять взялись за своё. Управляемый хаос — любимая забава американских стратегов в последние лет, наверное, тридцать. Частенько это ударяло по ним самим, но от игры они всё равно не отказывались. Видимо, думали, что в случае кризиса сумеют отсидеться за океаном.
В прямом столкновении на Ближнем Востоке американцы проиграли вчистую, но это не означало их полного поражения. Конфликт перешёл в новую стадию — подковёрной борьбы и закулисных интриг.
Конечно, впечатляющие успехи Ближневосточной кампании вывели Россию на первое место в мире по военной мощи, а удачно проведенный футбольный чемпионат и дипломатические победы сделали ее ещё и моральным лидером. Однако необходимо признать, что ни экономика, ни валюта страны этому лидерству не соответствовали. Именно этим обстоятельством пользовались геополитические противники.
Как теперь выяснялось, внезапный демарш Швеции и Финляндии, отозвавших разрешения на прокладку нового «Северного потока» в своих территориальных водах, был отнюдь не спонтанным. Он не просто лоббировался заокеанской державой и её подмахивающими партнерами, он был частью особого плана, принятого Соединенными Штатами ещё до начала Сирийской авантюры.
Новая европейская война, а следом и новая мировая — вот что являлось основной целью американских правителей. Вовлечь Европу в военный конфликт с Россией при минимальной поддержке со своей стороны — это могло в очередной раз вывести из пике собственную экономику и восстановить пошатнувшееся политическое влияние. Старинный, проверенный временем принцип «Разделяй и властвуй» не мог дать осечку. Остатки былого могущества США тратили исключительно на раздрай между другими странами. Только это давало им шанс. Только это приводило к конечной победе…
— Сколько нам надо времени на подготовку?
— День, чтобы высадить призовые команды на платформы «Снохвит», «Альбатрос», «Аскеладд», еще два, чтобы корабельные группы вышли к Тронхейму и Бергену.
Начальник Генштаба очертил электронной указкой заданные районы на карте и «высветил» позиции кораблей.
Президент мысленно усмехнулся.
Противник учёл привычку российского руководства действовать «непрямыми» методами и подготовил довольно простую ловушку. С «обычной» страной и в «обычное» время она сработала бы на сто процентов.
Четверо суток назад береговая охрана Норвегии задержала на стоянке у арендованного Олавсверна два российских научно-исследовательских судна: «Академик Немчинов» и «Академик Шатский». Задержание происходило грубо, с использование оружия, срыванием флагов и ранеными среди экипажей. В тот же день оба судна отконвоировали на юг, в Берген. О причинах силового захвата норвежские власти не сообщали.
Сделать это по собственной инициативе они, естественно, не могли. Всё выглядело чересчур нагло и нарочито. За провокацией явно торчали американские уши. Чем именно штатники купили норвежцев, было понятно. Более половины своих национальных фондов потомки викингов хранили в заокеанских ценных бумагах. После крушения доллара они обратились просто в раскрашенные фантики, и американцы, как главные должники планеты, получили отличную возможность манипулировать своими долгами. Точнее, не самими долгами, а условиями их возвращения. В итоге, кто-то не получал вообще ничего, а кто-то рассчитывал на определенные «льготы»: например, на оплату товарами и торговым сотрудничеством. Образовалась даже своего рода очередь из обманутых и ограбленных кредиторов. Первыми в неё, понятное дело, записались прибалтийские лимитрофы и разные «младоевропейцы» наподобие Польши или Румынии. От «старой» Европы просителями выступали британцы и скандинавы.
Южные страны действовали иначе. Турция, Греция и Италия уже не просили, а требовали. Соединенным Штатам пришлось даже эвакуировать свои базы с Крита и из-под Неаполя. Удар довольно чувствительный, но ещё не нокаутирующий. В колеблющейся Испании военные объекты пока сохранялись, а вместе с ними сохранялась и возможность влиять на происходящие в Средиземноморье процессы.
Сложнее всего приходилось прежним столпам европейской экономики: Франции и Германии. С одной стороны, им не хотелось ссориться с США и терять из-за этого деньги и преференции, с другой, они совершенно не горели желанием сталкиваться нос к носу с разъярённым русским медведем. Однако как раз к последнему их очень активно подталкивали бывшие друзья и союзники.
И это вполне могло получиться. Янки небезосновательно рассчитывали на успех. Ведь реакция России даже на явные «казус белли», как, например, в случае со сбитым турками бомбардировщиком, всегда была крайне сдержанной. Начинать масштабные боевые действия из-за «стечения обстоятельств» русские, как правило, не торопились. Правда, и оставлять без ответа враждебные действия они не могли. Максимум, чего ожидали от России американцы — это попытки силового освобождения захваченных научных судов и удара по самому болезненному для Норвегии — её нефтяным платформам.
И то, и другое шло провокаторам в плюс.
«Коварное» нападение на мирную и уважаемую европейскую страну по столь «незначительному» поводу сразу же выводило Россию в разряд главных врагов Европы. А нейтрализация норвежской нефтегазовой отрасли не только рушила и так уже еле сводящую концы с концами энергетику старого континента, но и давала штатовцам великолепную возможность максимально внедриться на европейский нефтяной и газовый рынок, причем, на самых выгодных для себя условиях.
Россия же пока действовала именно так, как рассчитывали её противники.
Вышедшая в море ударная группировка Северного флота держала курс на главные нефтегазовые поля Норвегии, располагающиеся как раз напротив Тронхейма и Бергена. В порту последнего находились и задержанные российские корабли.
Желание русских одним выстрелом убить сразу двух зайцев — о таком развитии событий американцы могли только мечтать. И, похоже, это желание начинало потихоньку сбываться.
Чего не учли вражеские стратеги, так это того, что в игру «обмани противника» можно играть и вдвоём. Россия в этой игре имела свои задачи и цели, главная из которых — полностью вышвырнуть пронырливых янки из Восточного полушария. Что подумают об этом в «европах», не так уж и важно. Немцы, французы и скандинавы уже давно перестали быть субъектами мировой политики. О чехах-румынах-поляках и говорить нечего…
— Итак, решение принято. Начинаем операцию «Ледостав», — негромко сообщил президент. — Готовность к основной фазе — четвёртое августа. Генеральному Штабу подготовить приказы по флоту и авиации. МИДу и Службе Внешней Разведки организовать утечку по варианту «один»…
Глаза безнадежно слипались. Лейтенант Сойберг тупо пялился в монитор и, как мог, боролся со сном.
Военные делили этот аэродром с гражданскими, поэтому постоянно приходилось совмещать обязанности диспетчеров и дежурных. Рейсы в это захолустье совершала единственная авиакомпания, причем, только днём и не чаще пяти раз в неделю. А ведь, как рассказывали старожилы, лет двадцать назад авиабаза считалась передовой и сюда регулярно наведывались военно-транспортные и противолодочные самолеты едва не всех стран НАТО. Больше других тут, конечно, отмечались американцы. Под их требования даже увеличили ВПП, и она до сих пор способна принимать сверхтяжелые авиалайнеры, чем, например, не может похвастаться международный аэропорт Тромсё — столицы провинции.
Увы, всё это осталось в прошлом. Сегодня вокруг только скука и воспоминания о былом «величии». Место базирования 139-го авиакрыла ВВС Норвегии — теперь лишь точка на карте и своего рода ссылка для проштрафившихся офицеров. Две вертолетные эскадрильи, эскадрилья БПЛА и воздушных мишеней, полурота охраны… Единственное, что развевало тоску — это дежурные стычки с морпехами США, которых время от времени присылали сюда для обучения и боевого слаживания с «товарищами по оружию». Хотя, скорее всего, для американцев это являлось таким же наказанием, как и для местных. Делать тут совершенно нечего, а развлечений — раз, два и обчёлся. Или выпивка, или драка… Или, если действительно повезет, то мини-учения, больше напоминающие скаутские игры-походы, а не реальные испытания на стойкость и умение воевать в сложных условиях севера.
Похожие учения проходили минувшим днём. Охрана аэродрома отрабатывала отражение атаки вражеских диверсантов. Роль последних исполняли американцы. К счастью, обошлось без серьёзных травм. Несколько лёгких ушибов не в счет. Набегались все, включая штабных, летчиков и операторов дронов. Лейтенант Сойберг уже по окончании признался себе, что — да, было, действительно, весело. Взрослые мужики, оказывается, тоже любят играть. В войнушку — в особенности.
Бар в этот вечер остался без посетителей. Солдаты дрыхли в казарме без задних ног, офицеры разошлись по квартирам, и лишь Олаф Сойберг продолжал тянуть лямку, потому что — увы и ах — именно ему в эту ночь выпало дежурить на вышке.
Четвертая чашка кофе помогла только на пять минут. Разминка с хождением из угла в угол продлила период активного бодрствования еще на немного. А потом опять накатила дремота. На мониторах слежения ничего не менялось, ни в воздухе, ни на земле. Конечно, если бы лейтенант чуть повнимательнее присмотрелся к символам, горящим в низу экранов, он бы наверняка почувствовал, что что-то не так, что обстановка в небе не настолько спокойная и вероятно следует доложиться наверх. Однако, увы, усталость брала своё, и дежурному по авиабазе было попросту лень отрываться от удобного кресла…
Десять Ми-8АМТШ шли буквально впритирку к горам. Тяжело, сложно, но — надо. Обмануть ПВО на начальном этапе можно только на малых высотах.
На тренировки и отработку маршрута, в том числе, ночью, ушло три недели. Долго, муторно, однако оно того стоило. Вертушки неслись в темноте, огибая рельеф не хуже крылатых ракет. Первые две машины были оснащены под ударные, третья имела на борту полный комплект РЭБ, остальные перевозили десант, вооруженный не только стрелковым оружием и гранатометами, но и десятком ПЗРК. Задача — высадиться на авиабазе Бардюфосс, нейтрализовать охрану, организовать прикрытие транспортников.
Первой в «сражение» вступила машина радиоэлектронной борьбы.
Судя по отсутствию противодействия, успешно.
Следующими на поле боя вышли ударные вертолеты. Выполнив пару заходов, но так и не найдя подходящих целей, они уступили дорогу десантным бортам. Само десантирование прошло без сучка и задоринки. Практически как на учениях. Бойцы выпрыгивали из вертушек и «растекались» по территории, беря под контроль ключевые точки: склады горючего и боеприпасов, ангары с техникой, КПП, казармы, узлы связи, диспетчерские посты. Удивительно, но сопротивления им не оказывали. Видимо, просто не могли поверить, что такое возможно…
Лейтенант Сойберг поднял руки только после второй команды, произнесенной на хорошем норвежском. Какое-то время он даже думал, что все это ему снится.
— Где командир базы?..
— Где расположены позиции ПВО?..
— Сколько человек личного состава присутствуют на объекте?..
— Коды доступа к ЗАС и системе слежения за воздушным пространством?..
Лейтенант отвечал, словно в тумане, надеясь, что ещё секунда и он всё же проснется.
Однако нет. «Сон» продолжался и становился всё более и более реальным.
Лишь через пару минут до норвежца дошло, что — это на самом деле. На базу совершено нападение, а охрана его банально проспала. И главным виновником катастрофы является он — Олаф Сойберг. От будущего трибунала его не спасут ни внезапная потеря связи, ни наведенные на мониторы помехи, ни так же, как он, проспавшие всё и вся сослуживцы.
Оставалось одно — максимально сотрудничать с напавшими на авиабазу людьми. Ведь если приговора не избежать, надо хотя бы просто дожить до него…
Командир десанта майор Сироткин принимал доклады в командном пункте авиабазы.
Судя по показаниям пленных, они, действительно, не ожидали нападения на объект. Даже объектовая ПВО находилась в нерабочем состоянии. По факту, аэродром с воздуха «защищали» только радары, и по принятому регламенту, в случае опасности, отражать атаку предполагалось дежурными парами истребителей F16 с авиабазы Будё. Но поскольку сигнала о нападении там так и не получили, постольку никаких истребителей в районе Бардюфосса в ближайшее время не ожидалось.
Насчёт Будё Сироткин не беспокоился. Этим объектом должны были заниматься другие специалисты. В их профессионализме десантник не сомневался. Сейчас у него голова болела совсем о другом. Через пару часов на захваченный аэродром требовалось принять несколько транспортов с техникой и к шести тридцати утра развернуть вокруг новой, уже российской авиабазы, полноценный периметр обороны. Задача, пусть сложная, но выполнимая. Как говорится, бывало и хуже…
В большинстве кинофильмов высадку морского десанта показывают или как победный марш, или как кровавую мясорубку. Первое — когда враг на плацдарме отсутствует, второе — когда он там есть и активно сопротивляется. Любой командующий всеми силами старается избежать второго и мечтает о первом. В жизни это получается не всегда. Подводит разведка, противник оказывается хитрее и подготовленнее, штабы ошибаются с оценкой обстановки, нелепая случайность путает тщательно подготовленные планы. Как избежать проколов? Как обеспечить выполнение боевой задачи с минимальным потерями или вообще без них? Какие военные хитрости надо использовать, чтобы враг узнал о десанте, когда уже поздно что-то предпринимать и остается только поднять руки и признать поражение? Вопросы одновременно простые и сложные. Всякое новое устаревает после первого применения. Всякое успешное старое становится классикой и, бывает, что враги в очередной раз наступают на грабли и просто не верят, что примитивная уловка может снова сработать…
Южнокорейский контейнеровоз «Санпанг» два дня находился на внешнем рейде Андёйи, а вчера, наконец, получил разрешение на причаливание. По мнению местных, таможенники и санитарные службы тянули так долго только из-за того, что судно прибыло в порт не «обычным порядком», с запада или юга, а с севера. На прошедший Севморпутем лихтер специально приходили поглазеть едва ли не все окрестные рыбаки. Шутка ли — решиться на непривычный маршрут, пусть более дешёвый и быстрый, но, тем не менее, таящий немалые риски. К русским ледоколам, газовозам и танкерам таких вопросов не возникало, для них этот путь — рутина, с корейскими всё было интереснее. Одиннадцатый транспорт за месяц и первый зашедший в Андёйю. Неужели они действительно не боятся и считают свой бизнес прибыльным?
Рыбаки пожимали плечами и уходили, их место на пирсах занимали другие зеваки.
То, что экипаж не совсем корейский, выяснилось, когда судно пришвартовалось.
Матросов «с характерным разрезом глаз» было всего четверо. Капитан и старпом говорили по-датски, механик шпрехал на дойче, остальная команда употребляла какую-то непонятную тарабарщину, то ли польскую, то ли чешскую — определить, какую конкретно, среди аборигенов знатоков не нашлось. Никто, впрочем, не удивлялся. Разношёрстные экипажи давно стали мировой нормой.
«Санпанг» зашел в Андёйю транзитом. Конечным пунктом назначения в судовых документах значился Амстердам, а здесь лихтер должен был выгрузить два десятка нестандартных контейнеров для какого-то шведского предпринимателя, задумавшего организовать в местных фьордах то ли развлекательно-спортивную зону, то ли туристический экокомплекс, то ли ещё что-то не очень понятное, но требующее массу специального и довольно тяжелого оборудования.
Разгрузку произвели в тот же вечер, таможенное оформление решили отложить до утра. Трудовой кодекс — это святое. Нельзя заставлять граждан Норвегии работать сверхурочно, если они этого не желают. Контейнеры никто специально не охранял. Они находились на территории порта, закрытые, опечатанные, никому, кроме хозяина-шведа, не нужные. Но, если бы кто-нибудь из портовых работников увидел, что с ними стало происходить в четверть второго ночи, то наверняка разинул бы рот. Сначала от удивления, потом от страха.
Контейнеры внезапно загрохотали, стенки стали откидываться, как аппарели, и на бетон начали выкатываться боевые машины: «Тигры», БТРы, «мотолыги», БРДМки.
На самом лихтере тоже происходили весьма интересные вещи. По корабельным трапам на причал быстро, но без суеты, спускались вооруженные люди. Оказавшись на берегу, одни занимали места в бронемашинах, другие выставляли охранный периметр вокруг стоянки «Санпанга». Находящийся на палубе «груз» стремительно преображался. Наверх выдвигались решетки и тарелки антенн и радаров, в небо нацеливались хищные силуэты ракет, бывшие морские контейнеры ощетинивались пулеметными и пушечными стволами.
Гражданское судно за считанные минуты превратилось в военный корабль. В свое время их называли рейдерами или вспомогательными крейсерами. После второй мировой от их использования отказались, но, видимо, недаром говорят, что всё новое — это хорошо забытое старое, и иногда это старое становится для противника настоящим сюрпризом.
Выдвижение в сторону авиабазы началось в час двадцать пять.
Два с половиной километра колонна техники преодолела за девять минут.
Штурм не потребовался. Персонал базы был захвачен врасплох. Охрану нейтрализовали практически без стрельбы — хватило светошумовых гранат и пробитого БТРами ограждения. Спустя четверть часа командир десанта уже докладывал об успешном завершении операции. В три сорок пять на аэродром один за другим приземлились четыре военно-транспортных Ил-76. В пять двадцать закончилась первичная «инвентаризация» захваченного. Кроме различного оборудования и вооружений трофеями морпехов стали четыре P-3C, два Р-3N и один Р-8А «Посейдон» — по факту, вся имеющаяся у Норвегии противолодочная авиация. Почему её не перебазировали на юг, в Тронхейм и Ставангер — бог весть. Скорее всего, не посчитали необходимым.
Ведь ни сами потомки викингов, ни их заокеанские кураторы просто не предполагали такого развития ситуации. Ждали дипломатического давления. Ждали блокады газовых и нефтяных полей в Северном, Баренцевом и Норвежском морях. Ждали, как крайний вариант, попытку силового освобождения отконвоированных в Берген российских судов «Академик Немчинов» и «Академик Шатский». Для отражения возможной атаки в Хоконсверн, главную базу ВМС, стянули практически все боеспособные корабли, включая подлодки, а на аэродромы Сола и Орланд переправили новейшие F-35A и половину имеющихся у ВВС F-16.
Кто ж знал, что русские будут действовать так же решительно, как американцы в их «лучшие годы» в противостоянии с разного рода банановыми республиками? Если появилась возможность легко и практически без потерь захватить часть вражеской территории, так почему бы этой возможностью не воспользоваться? Тем более, если эта территория довольно удобна для проведения новых боевых операций.
Лишь в девять утра норвежские и американские командиры выяснили масштаб катастрофы.
Практически вся Северная Норвегия теперь контролировалась русскими. Аэродромы Будё, Эвенесе, Бардюфосс, Андёйя, военно-морские базы Рамсунд и Сортланд.
Поделиться книгой: