Тайна Бермудского треугольника

– Значит пока всё верно. Смотри ещё.

Самолёт исчез и на поверхности моря стали происходить странные вещи. Корабли, самолёты, авианосцы, всё стало появляться и исчезать с невероятной скоростью, но некоторые судна, которые я уже стал узнавать, проходили мимо моего экрана чаще и чаще, а затем всё остановилось, и я увидел…

Мне стало дурно. Я отошёл от экрана и чуть не упал. Старший Ук, увидев моё состояние, что-то завибрировал, и я услышал музыку. Она текла будто через меня. Я ощущал её всем телом, каждой частичкой себя. Стало тепло, легче. Я был спокоен, счастлив, бодр и здоров. Я был на пике блаженства, когда всё прекратилось. Я посмотрел на фигуры, одна из них, как мне показалось, стала блеклой, но на секунду. Старший Ук обратился ко мне:

– Джон, тебе хорошо?

– Хорошо, старший Ук, но что это было?

– Ум спел песню, чтобы тебе стало легче.

Я посмотрел на фигуры, стоявшие за старшим Уком. Они все были одинаковы.

– Спасибо, Ум. Мне очень хорошо.

Но ответа я не услышал. Только ощутил лёгкое покалывание на затылке.

– Почему ты ослаб, Джон?

– Это из-за того, что я увидел.

– Что ты увидел, Джон?

– Мне нужно посмотреть ещё, – сказал я и выдохнул.

– Смотри.

И я, подойдя к панели, стал смотреть.

Я видел войну. Но не ту войну, что была в начале моего века, или ту, что шла за ней. Нет, это не были морские баталии союзников и фашисткой германии, хотя кажется одно судно принадлежало последним. Это была война на выживание. Несколько десятков кораблей принадлежавшие, как я понял, различным годам моего века, вели бой между собой стреляя из всех орудий и убивая своих противников. Громадные линкоры шли на дно с людьми, которые маленькими точками падали с охваченных огнём гигантов из металла. Я видел, как эти мелкие человечки барахтаются в воде, хватаются за обломки, стараются выжить. Как многие из них идут на дно выпустив весь воздух. Как ликуют другие человечки на гиганте, чей корпус оказался прочней, а экипаж хитрее. Глядя на все эти ужасы, я понял, что породило эту отвратительную бойню. Люди попали в западню и выживали так, как они умеют, по принципу первобытного мира, где выживал сильнейший. Я отвернулся от экрана и закрыл глаза. Так я простоял несколько минут, пока опять не услышал приятную музыку.

– Не нужно, Ум, со мной всё в порядке.

Музыка прекратилась.

– Что это, Джон?

– Война.

– Что есть война?

– Самое страшное проклятие моего народа.

– Мы не понимаем тебя, Джон.

– Тот человек, которого вы показали мне вначале. Он был мёртв. Так вот, он был мёртв потому что, очевидно, не мог выплыть из треугольника и у него кончилась пища. Нам нужно потреблять других углеродных, чтобы жить. Мы умираем если не питаемся. Это… это сложно объяснить Ук, мне нужно рассказать тебе целый курс биологии, и я…

– Не нужно, Джон, я понял, что есть питаться, продолжай.

– В общем. Он умер естественно, хотя… неважно. Он умер сам по себе, прекратил жизненный путь из-за своей биологической особенности. Те люди…. Корабли… они убивали друг друга. Вели войну, чтобы выжить.

– Вы питаетесь друг другом?

– Что?! Нет! Конечно нет. Хотя в некоторых обстоятельствах. Боже… Вероятно у них были запасы, провизия, пища, углеродные годные для еды. Не у всех конечно. И за обладание этой пищей мой народ, попавший в вашу капсулу и отрезанный от мира, вёл войну, убивая себе подобных…

– Что делает?

– Убивает. Это как… как если бы ты, старший Ук, используя любое приспособление уничтожил кого-нибудь из своих братьев. Навсегда.

Фигуры завибрировали. Стали мрачнее.

– Твой народ показал нам войну?

– Они ничего вам не показывали! Они оказались в ловушке и пытались выжить! Они вряд ли понимали, куда угодили. Эти люди, они принадлежат моему веку. Век… это… к чёрту! Неважно. В общем я знаю, что они попали в треугольник, в капсулу, случайно и о вас они даже не подозревали. Это не демонстрация, в вашем представлении. Это борьба за выживание. Вот, что вы видели!

– Мы пленили твой народ, и они из-за этого были вынуждены воевать? Мы заставили ваш народ воевать?

– Нет, вы никого не заставляли. Точнее вы создали условия при которых мой народ решил прибегнуть к самому крайнему методу. Вы виновны, косвенно, да. Но мой народ… они могли не начинать войну, они могли попытаться… как-то приспособиться… Хотя они, наверное, пытались… Господи, какой ужас.

Старший Ук долго молчал. Я тоже. После он заговорил, мрачным, безжизненным голосом.

– Джон, посмотри ещё. Мы стали лучше понимать, спасибо. Но нам нужно ещё два ответа.

– Да, конечно, давайте.

Я снова окунулся в капсулу. Куча обломков, что могли находиться на воде, не одного корабля. Вдруг всё ускорилось и через несколько мгновений остановилось. Пару секунд ничего не происходило, а затем, на миг, мелькнуло что-то чёрное и ослепительно яркий свет заполнил весь экран. Я зажмурился. Ничего не было видно. Недолго. Дальше я заметил что-то странное. Какое-то серое пятно закрыло мне обзор. Оно было живым, клубы пара переливались, росли, исчезали. Я вспомнил совет Ука. Коснувшись экрана, я ощутил лёгкое покалывание и стал двигать руками. Я отодвинул серое нечто и увидел, будто бурлящую от невероятной температуры, воду. Я был слишком высоко над морем и вращая, по поверхности экрана, ладонями, пытался посмотреть на серую кляксу под другим углом. Я повторил движение, что делал, рассматривая человека в лодке, и вода приблизилась. Я изменил угол обзора и направил взгляд экрана примерно в ту сторону, где должно было находиться серое пятно. Высокий столб пара стоял над поверхностью моря похожий на гриб. В треугольнике взорвалась атомная бомба.

– Что ты увидел, Джон? – спросил старший Ук, через несколько минут моего молчания.

– Атомный взрыв.

– Твой народ продемонстрировал нам результат расщепления атома?

– Очевидно нет. Покажите мне ещё раз с самого начала.

Гриб исчез, и море перестало бурлить. Используя другой угол обзора, я увидел ракету. Она летела очень высоко, в верхних слоях атмосферы, но потом почему-то резко изменила свой курс и стала падать вниз. Это была не целенаправленная атака, ракета летела в другом направление, капсула захватила её и каким-то образом изменила курс. Неужели люди развязали атомную войну?

– Джон?

– Я не знаю. Это определённо была атомная бомба, но она летела не в треугольник, то есть в капсулу… она летела куда-то далеко. Но в тех местах не проводят учения, и это совсем рядом с северной Америкой.

– Бомба? Джон, что есть бомба?

– Бомба. Это устройство. Мой народ использует бомбы для ведения войны. Атомная бомба одна из самых мощных. Господи! Назревает война! Вы должны вернуть меня, я обязан сделать что-нибудь!

– Война? Мы поставили твой народ в условия для войны?

– Вы здесь не причём. Мой народ воевал всю свою историю по разным причинам. Но использовал атомные бомбы лишь однажды и это было ужасно. Верните меня!

– Ответь на последний вопрос.

– Показывайте!

Они показали.

После атомного взрыва в капсуле не происходило ничего нового. Корабли и самолёты продолжали попадать в треугольник и дрейфовать в бесконечных водах, пока выжившие не умирали от голода. Только несколько кораблей и экипаж, которых я смог заметить только мельком, вызвали у меня интерес, но они исчезли, и я сразу же забыл о них. Войн больше не было по причине того, что в треугольник попадало всё меньше и меньше людей. Неизвестно сколько времени прошло внутри пузыря, но спустя примерно две минуты запись остановилась. Ничего не происходило. Вода была всё такой же бугристой и живой. Вдруг изображение зашевелилось и повело меня куда-то в сторону и через мгновение я увидел то, что так заинтересовало Лемов. В воде, мерными толчками, дрейфуя по зеленоватой поверхности плыла громадная мусорная куча. Я слышал о загрязнение людьми окружающей среды, что некоторые страны пренебрегают указаниям мирового сообщества и сбрасывают свои отходы в океан. Но ведь эта куча… должно быть она сформировалась естественным путём и являет из себя весь хлам, что люди успели накопить и сбросить, и попала в треугольник случайно. Но тут запись ускорилась, и куча уплыла, а на её месте появилась другая, в два раза больше. Запись ускорялась и останавливалась ещё около двадцати пяти раз на громадной куче мусора, которая была больше предыдущей. Люди отправляли их намеренно? Неужели они решили, раз в Бермудском треугольнике люди и корабли пропадают бесследно, то можно избавиться от лишнего мусора по средству аномального свойства треугольника не пытаясь войти на контакт? И тут я вспомнил те странные кораблики и экипаж. Меня поразили круглые и вогнутые тарелки которые они перевозили и вид людей, в оранжевых костюмах с квадратными головами. Наверное, это были корабли учёных, они пытались, но Лемы их просто не заметили… Боже, они сказали, что отправили всё обратно… Столько мусора!..

– Это мусор, – выпалил я.

– Что есть мусор, Джон?

– Отходы жизнедеятельности.

– Мы не понимаем, Джон.

– Вы разве не ломаете свои инструменты?

– Иногда.

– А что вы с ними делаете потом?

– Чиним.

– А если невозможно починить?

– Мы не понимаем тебя, Джон.

– Неужели ваши инструменты всегда можно починить?

– Да. Они являются частью нашего мира. Мы обязаны их возвращать, иначе это будет ужасно. Для всех нас.

– Ну а наши нет, и мы их выбрасываем.

– Что делаете?

– Как бы вам объяснить, – задумался я и спустя секунду сказал. – Представьте, что вы отнимаете от целого части, преобразовываете эти части в удобные для вас вещи, инструменты. А затем, когда они становятся бесполезными вы не возвращаете их в целое, не возвращаете туда откуда взяли, а просто оставляете – выбрасываете. В такую вот, например, капсулу.

Пришельцы не вибрировали. Кажется, я их шокировал. Я прервал молчание.

– Вы кажется сказали, что вернули всё обратно?

– Да. Значит Уи был прав? Мы поступили правильно? Твой народ терял мусор.

– Не терял! Мы избавляемся от мусора! Чтоб вас! Они специально отправляли его в капсулу! Мы ничего вам не демонстрировали. Мы попытались выйти на контакт, судя по тому, что я увидел, но вы не заметили этого! Вы наблюдали, как мой народ случайно попал в вашу капсулу, был вынужден воевать, чтобы выжить, случайно попал атомной бомбой, а не демонстрировал, пытался выйти на связь, а когда это не удалось, решил проблему с отходами, отправляя вам его в вашу капсулу, которая благополучно его в себе оставляла! А вы всё это отправили обратно тем самым возможно причинив невероятный вред моей планете!

– Джон, ведь этот мусор, это же часть вашего мира… мы не понимаем…

– Да! Часть! Но часть, которая нам не нужна! Мы забираем и не возвращаем потому что, потому что… – я не знал, что им ответить. В этот момент я понял, что старший Ук прав, мусор часть нашего мира и в их понимание они поступили правильно. Я знал, что они не поймут меня, поэтому замолчал. Я больше ничего не хотел им объяснять. Они больше не были такими яркими, как несколько часов назад, до того, как я им объяснил всё. Я делал им только хуже. Я хотел домой.

– Я ответил на все ваши вопросы? Вы вернёте меня домой?

Лемы молчали. Вдруг панель передо мной уменьшилась и вползла в пол. Старший Ук, что был рядом со мной, ничего не сказав, отвернул от меня две серые точки и двинулся к своим собратьям. Встав в ряд шесть яйцевидных существа исчезли, оставив меня одного.

Я стоял ошеломлённый несколько минут смотря в молочную пустоту. Они ушли, ничего не сказали, оставили. У меня закружилась голова и я сел. Господи, что же я наговорил им! Они ведь думают, что мы звери, чудовища! Почему именно я попал к ним, ведь об этом мечтают миллионы достойных людей, достойнее меня и к ним попал вот такой вот представитель, который не задумываясь рубил с плеча. Что же я натворил….

Закончив думать последнюю мысль, я вдруг ощутил начало падения. Знакомый привкус соли появился на языке. Молочное помещение стало темнеть и скоро совсем исчезло. Я падал в темноту, в абсолютное ничто, испуганный и утомлённый.

Очнулся я дрейфующим среди обломков, держась за что-то прямоугольное и холодное. В голове ещё плясали образы Лемов и их странные тела. Придя в себя, я увидел через заславшую глаза мутную пелену, качающуюся в нескольких сотен метрах от меня, маленькую лодку. Чувствуя необычайно сильный прилив сил я, рубя руками воду, поплыл к ней.

Маленькая лодочка раскачивалась на волнах, будто добродушный толстяк идущий по своим делам, наклоняясь то в одну сторону, то в другую. Используя все свои силы, я взобрался на неё и упал на дно. Зрение приходило в норму и лёжа на спине я любовался невероятным чистым и голубым небом, на котором не было и намёка на мягкую белизну облаков. Лёжа на дне лодки, я гнал от себя мысли о Лемах и о том, что пришлось мне пережить, думая только о предстоящем пути, и как я буду счастлив наконец вступив на сушу, и как упаду на зелёный и прохладный ковёр своей лужайки.

Я приподнялся и осмотрел лодку на предмет наличия вёсел. Кроме меня, и принесённой мною лужицы морской воды, в лодке ничего не было. В этот самый момент я почувствовал страх. Перед глазами появилась та ужасная, первая картинка, что показали мне Лемы. Лежащий высушенный труп, дрейфующий в бесконечном море. Вот значит, как попал этот несчастный в ловушку треугольника. Вот значит кем он был… Меня вернули. В момент сразу же после катастрофы или же вообще в другое время, теперь не было важно. Мне осталось только одно, смириться с судьбой и стать ошмётком гнилой кучи из тряпок и костей. Трупом, что унесёт с собой на тот свет историю о контакте с таинственными Лемами, что живут в абсолютном ничто, прячутся от кошмарных и непостижимых существ, и изучают вселенную с помощью телескопа-трубочки, который выдувает космические мыльные пузыри-карманы.

И которые теперь знают, что такое война, мусор и углеродное, что гордо называет себя человек…