Помоги проекту - поделись книгой:
Теперь у нас есть средства на печать листовок.
Дальше, расширяем лагерь, пишу все новые и новые агитационные тексты. Придумываем баннеры. Так же создаю штатное расписание своего информационного отдела. Агитаторы на митингах, авторы текстов, фото и видео корреспонденты, интернет отдел, девушки для видеосъемок, печать и полиграфия. Все под руками, всем есть работа.
Спорим с гражданами, пораженными националистической пропагандой. По началу, много доказываем, что приехали не из Ростова. Но потом, все нас запомнили в лицо, и эти вопросы отпали.
Замечаю, что многих еще можно переубедить. Если побеждать в спорах, указывать на очевидные факты, то с нами соглашаются. Появляются контакты с ультрасами, некоторые из них выражают мысли, что им Россия больше по душе, чем нацисты из Киева. По крайней мере футбольные фанаты Мариуполя, не предпринимают против нас никаких действий.
Понемногу, произвожу и откровенно провокационные вбросы, с целью нагнать немного истерии по отношению к националистам.
К этому времени становится заметно, что депутатский корпус в лице не только депутатов националистов, но и куда более значимой группы тех, кто связан с группой Метинвест Ахметова очевидно не горит желанием даже обсуждать народные резолюции. Сессии не собираются. Ситуация затягивается. Мы на улице, они в домике. Кто кого пересидит.
Как-то так виделась картина будущего в марте 2014 года.
Проводим автопробег, с флагами РФ, СССР по городу и заезжаем в соседний городок, Мангуш. Проводим митинг, местные жители удивлены и морально не подготовлены выражать свое мнение. Получилось довольно комично, но все же шум мы устроили там хороший.
Зато к нам подошел сотрудник милиции в чине майора. Посмотрев некоторое время за мероприятием, подошел ко мне, видимо приняв за организатора, разговорился, и показал свой советский воинский жетон, сказал, что сам служил срочную при СССР в Владивостоке. После недолгой беседы подробно описал куда в районах заходят украинские войска, в каком составе. Мысль ясна. Россию ждут.
Начинаем требовать референдум. Собираем подписи в его поддержку.
В самом конце марта, в части начинают прибывать мобилизованные селяне из центральных районов Украины. Какое неописуемое это было зрелище! Пьяные, оборванные, дерущиеся между собой. Нескольких ловим и привозим в лагерь, где кормим (кстати, с продовольствием у нас все отлично, народ несет еду в таких количествах, что и без кухни получаем полноценное питание из трех блюд) Слушаем их истории — говорят: «Дайте нам автоматы, мы хунту сами стрелять будем» Смеемся, и просто отправляем их домой снабдив листовками. Возможно, этим спасли тогда им жизнь. Кое-кто, даже вернулся после с друзьями, вступать в армию ДНР.
Март заканчивается. А история только начинается.
То что осталось за кадром
Антон Папуш. Будучи лидером НОДа, он по началу активно вел пророссийскую риторику, проводил автопробег с флагами РФ, организовывал самооборону. Но несколько неизбежных в этой ситуации конфузов, например, погром микроавтобуса на митинге, организованном НОДом в середине марта, свел на нет его активность. В какой-то момент он пытался противопоставить себя Дмитрию Кузьменко, и тоже пытался назваться на отдельном митинге «народным мэром», успеха это не имело. Скорее, вызвало откровенное отторжение у подавляющей части участников протеста.
После взятия ДонОГА он отошел от политической активности.
Избрание «народным мэром» Дмитрия Кузьменко. Стихийное и внезапное объявление в 23го марта. Явная заготовка, и в СМИ отразилось сразу. И сразу же навлекло на нас большую волну непонимания и критики. Слухи, о криминальных связях братьев Кузьменко не добавляли доверия общества.
Дмитрий Кузьменко и Роман
Публичный позор коммунистов, когда люди освистали их за то, что Петр Кассай попытался выступить на митинге и назваться именем Антифашистского Комитета. Это вызвало не только возмущение людей, но и жесткую критику его со стороны вышестоящего руководства КПУ. Ну и поделом.
Прежде всего, после неудачного участия в событиях начала марта в Донецке, у меня лично зародилось легкое недоверие к тем сигналам, которые идут из Донецка. Посему я несколько раз отказывался от возможности поехать в Донецк на координационный совет. Хотя, некоторые из наших активистов бывали там, и информация о возможных новых масштабных акциях до нас доходила.
Далее. Поездки в Россию. По правде говоря, сделать это надо было в самые первые дни. Заявить о себе, получить хоть какое-то признание. Этим воспользовались коммунисты, представляясь нашим именем. Так же, активисты из «Гражданского фронта Приазовья» (Лютиков, Куклин) регулярно ездили в Ростов. В частности, отвозили подписи за референдум собранные на нашем городке.
Так же, откровенно говоря никакие, организаторские навыки Анатолия свели на нет наш силовой блок. Денис-Борода только в конце марта, занялся им практически с нуля.
Контакты и инструкции. Это прежде всего. Не ждать пока кто-то приедет, а направлять людей на место и разбираться уже там, кто и чем занимается реально. Деньги, пока что не важны. Есть запасы с мирной жизни, и работа за идею — хорошая проверка чистоты намерений.
Несколько толковых военных организаторов, чтобы создать хоть какое-то подобие ополчения из разношерстной толпы. С военными организаторами были самые большие проблемы. В Украине, и так нет достаточного резерва служивших людей.
В реальности, мы видели, как украинская сторона, на самых остатках управляемости силовыми ведомствами на востоке, целенаправленно готовилась к неминуемому восстанию. Вывозилось оружие со складов в городе, и напротив, город с внешней стороны окружался войсками.
В то же время, за нами не было никаких внятных действий. Прежде всего, из-за неясности позиции России, и инертности населения в целом.
Путь провокации — единственный давал максимальный отклик в среде населения, но его нельзя было использовать как универсальный. Создать предпосылки для конфликта и бунта — да. Организовать выступление — нет, для этого были нужны другие методы.
Апрель — настоящее начало, и новые надежды
В конце марта, при создании лагеря, те пожертвования, что в нем собирались были распределены на три части, одну часть получала Лариса представительница «Фронта Приазовья», другую Роман, как лидер АКМ, третью Наталья, как наиболее амбициозная активистка. На мой взгляд, это обеспечило бы невозможность концентрации средство в одних руках и, соответственно, монополизации этого ресурса.
К сожалению, такая идея оказалась нежизнеспособной и просуществовала всего 3 дня. Комендант лагеря, Олег Б, мотивируя тем, что для лагеря средства важнее, вскоре переключил финансы под свой контроль. Роман спорить не стал, и тем более женщины. В результате, когда возникла потребность в финансах неожиданно оказалось, что свободных средств у Олега нет.
Разобрав книгу учета средств, и сравнив с чеками расходов, выяснилась существенная недостача, уже на 1 апреля расхождение составляет около 10 000 грн. (это около 1000$ на тот момент)
Олег всеми силами сторонится разговоров на эту тему, а когда удается вытащить его на общее собрание активистов, — всеми силами доказывает, что денег у него нет, и никому ничего он давать не будет. Все это создает очень напряженную атмосферу в коллективе и лагере. Приходится вынести вопрос на общее собрание всех участников жизни палаточного городка. Шум, крики, споры. Олегу удается на время отложить решение своей судьбы.
Мобилизация
1го апреля получаем, наконец то, достоверную информацию о прибытии в наш город эшелона мобилизованных из Западной Украины. Собираю активистов агитационного отдела, и выезжаем на вокзал. А там наблюдаем картину. Состав прибывает на перрон, но из последних четырех вагонов никто не выходит. А вскоре его утягивают дальше по направлении к морскому порту, жд ветка там идет вдоль Приморского бульвара. Садимся в машины и едем туда, но впереди оцепление из милиции. Всех разворачивают и отправляют обратно! Интрига усиливается, сворачиваем в дворы, и закоулками проезжаем все же на закрытую часть бульвара. А там, разгружается эшелон, стоят автобусы. Мы бросаемся к ним, и вступаем в разговоры с призывниками. Да, теперь это не вчерашние пьяненькие селяне из центральных областей. К нам приехали Луцк, Ровно, Кировоград. Конечно, они не в восторге от того, что их вырвали из мирной жизни. Но и не сочувствуют нам, это точно. Молчат, а некоторые и огрызаются. Пишем ролики, ведем пропаганду. Милиция, которой много было в оцеплении нас подбадривает: «А почему вас так мало приехало?»
Ну что ж, мало не мало, а работу свою делаем. Кому-то из резервистов удается повязать георгиевскую ленточку, кто-то берет листовки. Всех их увозят на погранчасть. Уже на части, вступаю в запомнившийся разговор с одним из наших мариупольских офицеров. Он, увидев меня и узнав по истории с попытками блокады погранчасти, ехидничает, мол где вы раньше были, чего в Киев не ехали? Я же ему в ответ, как думаешь, сколько это все стоит? Понимаешь, что корабль Украина идет ко дну? Он кивает.
Общение с кадровыми военными
3го апреля, продолжаю работу по агитации, на этот раз едем поговорить с армейцами, что окопались в 25 км от города.
Приезжаем, просимся на экскурсию. Девушки лазают по танку, фоткаются с солдатиками, мужики разговаривают за жизнь. И опять, та же картина. Контрактники из Белой Церкви. Офицер, после некоторого общения признается, что воевать не хочет, и не собирается: «Если Россия придёт, я накрою танк простыней и пойду сдаваться», оставляет свой телефон.
Интересно. Жив ли?
Тут надо отметить, что та волна политического протеста, что подняла нас в начале марта, начала уже постепенно спадать. Люди устали, и увидели безнадежность затеи, чего-либо требовать от власти по закону. Если бы Киев бросил силы в этот момент на социалку, сохранил бы или даже поднял выплаты, не творил очевидных глупостей, протестная база рассосалась сама собой. Но вместо этого, шла накачка военной паранойи. Пошла волна повесток, мужчин забирали в армию прямо с рабочих мест. Произошло полное замораживание социальных выплат, и отмена зарплатных надбавок.
В Киеве целенаправленно запрещали заключать контракты с российскими заказчиками несмотря на то, что для ряда заводов, они были единственно возможные. Пошли в рост цены на продукты первой необходимости. К нам снова стали приходить люди. Причем приходили рабочие во главе с начальниками цехов. Да, люди это были не так политически подкованные, но голод не тетка. В нас они видели альтернативу тому безумию, которое поразило Киев.
Первый шанс
Следующие шаги хунты, можно сказать сами взорвали ситуацию.
Пятого апреля, утром узнаем об аресте Дмитрия Кузьменко и обыске в квартире Игоря Л. Как арестовывали Диму, никто не видел, кроме уже погибшего его друга Карена. А вот обыск в квартире Игоря, застаем в самом разгаре. Собираемся у подъезда, спорим. Проясняем ситуацию. Обыск ведут местные СБУшники, а арест произвела спецгруппа из Киева. По окончании обыска сам смотрю на ордер, где в качестве одного из пунктов обыска числятся георгиевские ленточки! Оказывается, хранить дома георгиевскую ленту, это автоматически попадать под подозрения в сепаратизме!
А ведь на дворе суббота. Значит новый митинг, и новая попытка националистов провести свое собрание возле памятника Шевченко. Мы направляемся туда. Все еще растерянные, но снова вступаем в перепалки с националистами, и чувствуем, что этого уже недостаточно. Кто-то бежит в магазин за яйцами, другие за палками. Националисты быстро сворачиваются.
Тем временем, возле горсовета разгорается новый митинг. Публика заведена. Но претензия еще не сформировалась однозначно, поэтому люди идут сначала к зданию СБУ, которое, казалось бы, прикрыто кордоном милиции. Однако сотрудники правоохранительных органов, не предпринимают никаких враждебных действий. Все обходят их и занимают порог у самых дверей Управления. Толпа начинает колотить в двери, вот и пойдет на штурм. Люди одевают медицинские маски. В этих условиях сотрудники СБУ соглашаются пустить внутрь несколько активистов, чтобы доказать, что задержанного у них нет. Немного, но это остужает пыл толпы. Да и здание выглядит солидно, штурмовать такое, еще нет решимости.
Кто-то толкает мысль, пойти в прокуратуру. Благо, постановление на обыск было выписано прокуратурой.
А вот здание прокуратуры построено из стекла, и совершенно не приспособлено для обороны. Только митинг подошел, люди сразу ринулись к дверям. Милиция опять не оказала практически никакого сопротивления. Короткая стычка, и здание у нас в руках, люди входят и выходят, вывешивают флаги уже со второго этажа.
Это был момент, что называется, революционного кризиса. Процесс пошел стихийно и неуправляемо. Но как раз сейчас была уникальная возможность воспользоваться его плодами. Дело в том, что милиция, и так была практически на нашей стороне. А вот прокуратура, еще могла давить на милицию, в плане исполнения ей своих обязанностей. И там была оружейка! Поймать момент, и закрепится в этом здании. Риск велик, но и все шансы в наших руках.
Спешно узнаю, что можно сделать. Оказывается, что в Донецке с восторгом услышали эту новость и готовы выслать подкрепление для удержания прокуратуры. Надо только дать команду людям не расходится и заняться укреплением.
Шепчу Вове Хабарову, — оставляй людей. Он кивает и кричит: «Не расходимся!!!»
Признаться, сейчас, я понимаю, что это был очень важный момент, останься мы тогда в прокуратуре, все события могли пойти совсем не так. Оттуда можно было удобно контролировать горсовет и не мешать его работе. Но в Донецке все еще было мирно, и выступать первыми, мы тогда все не решились. Я решил отъехать, чтобы скинуть отснятый видеоматериал. Уже тогда, стал сотрудничать с НТВ, а лишенный поддержки Хабаров спустя некоторое время то ли испугался, то ли решил напротив сорвать двойной куш, и повел людей обратно к горсовету. Туда подошла уже довольно скромная толпа, и первый штурм закончился лишь кратковременным прорывом оцепления. После чего прорвавшихся скрутили менты и выпихнули на улицу через задний ход.
В итоге, день закончился ничем. Приехавшее подкрепление, лишь сокрушенно вздыхало и проведя ночь в палаточном лагере утром вернулось в Донецк.
Хабаров, — прекрасный агитатор, интуитивно чувствующий толпу, коммунист, честный и порядочный человек, все же совершенно не мог брать на себя роль лидера. К тому же простой и наивный, часто становился жертвой провокаций и попадал в неприятные истории.
Уже после занятия Мариуполя карателями, все знакомые настоятельно советовали Вове уехать. Но он не решался покинуть парализованного отца. 16 июля, Вова не вернулся с работы. А милиция и СБУ никак не прокомментировали его исчезновение.
Вова Хабаров
6го апреля милиция дежурила возле горсовета в усиленном режиме. Днем, мы узнали, что в Донецке снова взяли ОГА. Да, свой шанс мы тогда упустили. Но революция только начиналась на новом витке.
Провозглашение ДНР
В понедельник, ждем штурма ОГА, а когда его не последовало, 7го апреля мчимся туда, и попадаем как раз на провозглашение независимости ДНР! Исторический момент, и я его встретил на том же самом месте, где и сидел 4 марта, в актовом зале Дон ОГА.
В то же время, сразу после провозглашения акта, мы столкнулись, что в ОГА царит редкая неразбериха. Люди продолжают прибывать непрерывно, а руководство совершенно не знает, что с ними делать.
Съездив домой и переодевшись, снова возвращаемся в Донецк, чтобы хоть ночью побеседовать с руководством. Не могу сказать, что эти переговоры были успешны. Зато стали свидетелями умопомрачительной мародерки и пьянки. Дело в том, что на каждом этаже ОГА, коих там 11, имело место быть множество офисов больших и мелких начальников. А в каждом офисе, был сейф и холодильничек. И чего в них только не было! По началу, организаторы обороны использовали только первые два этажа, однако ночью, под напором прибывающих, решили открыть остальные. В итоге, наверху (мы базировались тогда на втором этаже) началась сначала пьянка, а потом и драка. К утру, здоровые силы возобладали, по этажам был произведен сбор алкоголя, и перед основными баррикадами устроили его торжественно уничтожение. Десятки бутылок шампанского, коньяка, мартини… откупоривались и выливались на баррикады. На счастье!
Днем 8го, с подкреплением приехал Денис-Борода, и очень быстро, всего лишь один раз получив по носу, выбил для Мариуполя весь 4й этаж. Теперь это наша база и штаб.
Первое оружие
Поскольку хаос в управлении в ОГА все еще продолжался, едем по совету Дениса, в офис Патриотических Сил Донбасса. К Александру Ходаковскому.
Поделиться книгой: