Разоблачение 6 лет спустя

Разоблачение 6 лет спустя

 

Часть 1

Моя Юля крутилась перед зеркалом, проверяя свой образ и поправляя макияж.

— Я нормально выгляжу? — спросила она, задумчиво нежно потирая щеку и не сводя глаз с зеркала.

Я отрываюсь от завтрака и впиваюсь в нее взглядом. Как всегда, она выглядит потрясающе, хотя собирается только на работу. Безупречный макияж. Темные волосы аккуратно собраны в конский хвост. Шикарный деловой наряд — платье до колен, темный пиджак, высокие черные каблуки.

— Лучше, чем нормально, — говорю я, поднимаясь из-за стола и подходя к ней. — Ты выглядишь потрясающе.

— Ты всегда так говоришь, — возражает она, и на ее свежевыкрашенных губах появляется легкая улыбка. — Ты же мой муж.

— Но это не значит, что это неправда, — говорю я притворно обиженным тоном.

Я обнимаю ее за тонкую талию, наблюдая за ее отражением. Вместе мы отлично смотримся. Я всегда поражаюсь тому, как хорошо она выглядит. Даже сейчас, спеша на работу, она выглядит на миллион долларов. Рядом с ней я похож на мешок с картошкой. Как же мне так повезло?

— Что мы сегодня будем делать на ужин? — спрашивает она.

Я задумываюсь на секунду, наблюдая, как красивая женщина в зеркале проводит пальцем по своим безупречным губам, проверяя, нет ли изъянов.

— Все, что захочешь, — говорю я.

— Я могу опоздать домой, — говорит она. — У меня встреча после работы. Деловое предложение или что-то в этом роде.

— Дурацкая встреча, чтобы держать тебя подольше от меня. — обиженно говорю я.

Она смеется и произносит:

— Это только раз в месяц. И я сразу же после этого возвращаюсь домой, так ведь?

Она перестает рассматривать себя в зеркале, наконец-то удовлетворенная тем, что видит. Я крепко обнимаю ее, но она не отвечает. Она не хочет портить свой внешний вид.

— Почему бы тебе не позвонить мне, когда закончишь работу? Я могу что-нибудь приготовить к твоему возвращению или же ты можешь купить что-нибудь вкусненькое на вынос по дороге. — Как ты хочешь?

— Я бы хотела, чтобы ты приготовил, — говорит она. — Если ты работаешь дома, то можешь быть полезен и на кухне.

Она показывает мне в зеркало язык, и я улыбаюсь.

За все годы, что мы были вместе, она все та же веселая, энергичная женщина, в которую я влюбился, когда мы держались за руки и гуляли по парку в лунном свете. Я крепко обнимаю ее, прижимая к себе, желая, чтобы ей не пришлось уходить, и она могла остаться здесь со мной, остаться и провести весь день в моих объятиях.

— Мне пора, — говорит она, взглянув на часы. — Я не могу опаздывать.

Я наклоняюсь и целую ее. В последнюю секунду она отворачивается, и я прижимаюсь влажными губами к ее щеке.

— Не порть мне макияж! — говорит она, хмуро глядя на меня и поворачивая щеку к зеркалу. — Что подумают мои коллеги, если я покажусь вся измазанная?

— Они подумают, что у тебя есть любящий муж, который не может от тебя оторваться, — смеюсь я.

Она хихикает и целует меня в губы, слегка и нежно. Я улавливаю ее аромат, ее восхитительный, теплый аромат, и мое сердце воспаряет. Я люблю в этой женщине все.

— Я позвоню тебе, когда закончу, — говорит она, идя по коридору, стуча каблуками по деревянному полу.

— Не могу дождаться, — говорю я, глядя, как ее идеальная попка раскачивается из стороны в сторону.

— Я тоже тебя люблю, Сашуль. Хорошего дня.

— И тебе тоже, Юль.

Она открывает входную дверь и выходит из нашего маленького счастливого дома. Я печально вздыхаю и продолжаю свой день.

Работа на дому не так увлекательна, как кажется большинству людей. Конечно, я могу устанавливать свои собственные часы занятости, слоняться по дому в нижнем белье и обедать, когда захочу, но это быстро теряет свою привлекательность, когда вы понимаете, что ваш офис находится в том же пространстве, что и ваша кровать. Я внештатный графический дизайнер, поэтому большая часть того, что я делаю, базируется на моем ноутбуке. Юля зарабатывает не так уж много — во всяком случае пока, но она зарабатывает более чем достаточно для нас двоих на данный момент.

У нас пока нет детей, о которых можно было бы беспокоиться, и мы вполне довольны тем, что имеем.

Я заканчиваю завтрак и мою посуду в раковине, делаю еще кофе, затем несу кружку через весь дом в кабинет, сажусь за свой стол и включаю ноутбук.

Первая половина дня проходит как всегда: я проверяю почту, отвечаю на письма. Проверяю веб-сайты на наличие новых объявлений или предложений. Слежу за старыми рабочими чатами, которые установил в своей предыдущей фирме, чтобы всегда знать какие-либо новости или слухи.

Как только с этим покончено, я продолжаю свой последний проект, разрабатывая новый логотип для местной сети быстрого питания. Это не особенно вдохновляющая работа, но она поможет оплатить счета и получить мне имя, поэтому я стараюсь изо всех сил. Как всегда, клиент невероятно бесполезен, давая противоречивые критерии — «сделайте его красным, но не слишком красным»; «мы хотим, чтобы он был ярким и запоминающимся, но при этом не выглядел слишком необычным «; «наша специальность — курица, но не делайте все это о курице» и т. д. — и вообще не уверен, что они на самом деле хотят, поэтому я разрабатываю пять или шесть различных логотипов, которые примерно соответствуют неясному, неспецифическому шаблону, переданному мне.

Я делаю перерыв, чтобы размяться и прогуляться по дому. Самое худшее в работе из дома это то, сколько есть чертовых отвлекающих факторов, чтобы занять мое время. Первую неделю работы фрилансером, я почти все время играл в видеоигры и мастурбировал. Это было похоже на возвращение в колледж. Юля была, мягко говоря, не очень впечатлена, когда узнала об этом, но я убедил ее позволить мне продолжать попытки, и с тех пор я медленно развиваю свой бренд. Это тяжелая работа и всегда вызов, чтобы продвинуться вперед, но я никогда не был счастливее, чем сейчас, преследуя свою мечту рядом с женщиной, которую я люблю.

Вдоль одной из стен в коридоре тянется ряд наших фотографий. Это была идея Юли, и мне она нравится. Она идет слева направо, начиная с наших детских фотографий, следуя через нашу юность, затем переплетаясь, когда мы встречались, становились друзьями и влюблялись. Это расширяется вправо от коридора, создавая воспоминания о наших отношениях и приключениях, которые мы пережили как муж и жена. В центре этого потрясающего коллажа находится самая большая фотография из всех — наша свадебная. Мы улыбаемся в камеру, глаза сияют от счастья, на наших ярких, возбужденных лицах широкие улыбки. Я похож на Джеймса Бонда и чертовски красив в своем темном костюме и темно-красном галстуке, а Юля сияет, как будто она сделана из звездного света в своем девственно-белом свадебном платье, жемчужные бусины которого отражают вспышку камеры, а ее рубиново-красные губы были такими же привлекательными для поцелуев тогда, также, как и сегодня. Я люблю ходить по этому коридору. Когда я вижу, как далеко мы продвинулись, я всегда улыбаюсь. Меня всегда наполняет восторгом размышление о том, насколько далеко продвинется наш совместный путь. Какие еще картины мы повесим на эту стену через год? Через два года? Куда мы повесим фотографии наших неизбежно великолепных детей? Наших внуков?

Я перестаю мечтать и завариваю на кухне еще кофе. Спасибо Боже, за кофе. Я не знаю, что бы я делал без почти неограниченного доступа к кофеину. Раньше, когда я работал в офисе и кофе-брейки контролировались, я наполнял им свой термос и поддерживал его полным в течение всего дня. Рад, что мне больше не придется терпеть это дерьмо. Теперь мои единственные опасения исходят от клиентов, которые специализируются на куриных гамбургерах, но не хотят, чтобы это отражалось на их логотипе.

Мир снаружи тих и неподвижен. Просто еще одно будничное утро в этой спальной части города. Мамы и папы на работах. Дети в школах. Я выхожу из кухни с кружкой драгоценного кофе и иду обратно через дом, бросая взгляд на нашу фотографию в коридоре, когда прохожу мимо. Юлечка улыбается мне в своем свадебном платье, совершенно счастливая. Я посылаю ей воздушный поцелуй и возвращаюсь к своему столу. Различные логотипы смотрят на меня с экрана — не слишком красные, не слишком отчетливые и не слишком куриные, ожидая, когда я передам их клиенту.

Я снова сажусь за стол и загружаю логотипы на свой персональный облачный сервер. Таким образом, я могу завершить их на своем ноутбуке, прежде чем отправить их по электронной почте клиенту. Каждый логотип выглядит так, как будто это может быть тот самый. Могу ли я повторно использовать эти логотипы для других клиентов? Я надеюсь, что да. Если нет, мне нужно будет переписать созданный мной контракт.

Через несколько минут все логотипы загружаются в облако, готовые к отправке клиенту. Я откладываю ноут в сторону и беру свою кружку, подношу ее к губам, нюхаю горячий кофе, и ноздри покалывает от густого, сильного запаха кофеина.

Затем происходят сразу три вещи.

Во-первых, раздается странный, внезапный звук. Небольшая, но явная трещина. Звук керамики отрывающейся от керамики.

Во-вторых, рука, держащая кружку, необъяснимо становится легче. Изменение веса происходит так внезапно, что моя рука немного дергается вверх, словно ее притягивает к потолку мощный магнит.

В-третьих, крик шока, ужаса, и бессловесного отчаяния вырывается из моего горла, продираясь словно вопль умирающего.

Прежде чем я действительно осознаю, что происходит, ручка отрывается от кружки.

Она наклоняется в воздухе, тяжело приземляется на клавиатуру, сначала упав одним краем. Кружка подпрыгивает, выбрасывая обжигающий кофе при первом ударе, разбрызгивая еще больше, когда она снова поднимается в воздух на пару или больше сантиметров. Я смотрю все это в замедленной съемке, не в силах остановить развертывание сцены. Теперь кружка вращается в воздухе, еще больше кофе вылетает, как брызги крови из перерезанной артерии, покрывая стол, ноутбук, стену, пол, все остальное. Я хватаю кружку и стаскиваю ее с ноутбука, но уже слишком поздно.

Раздается мягкий хлопок, электронное жужжание, экран становится черным, двигатели и вентиляторы останавливаются навсегда.

Я ругаюсь и кричу от гнева, вытирая лужи пролитого кофе голыми руками, кипящая жидкость обжигает мою кожу. Я кричу от боли и понимаю, что все еще держу сломанную ручку кружки. Пар, или дым, или сам дьявол поднимается между затопленными клавишами моего ноутбука. Я бегу по дому и бросаю в раковину сломанную, никчемную, предательскую кружку. Она разбивается, осколки отскакивают от металлической чаши. Я хватаю полотенце и бегу обратно, не останавливаясь, чтобы взглянуть на улыбающееся лицо моей жены с фотографии, возможно, впервые в жизни. К тому времени, как я добрался до ноутбука, дым рассеялся. Я протираю клавиатуру полотенцем, надеясь и молясь, что это каким-то образом устранит ущерб, который уже был нанесен, надеясь, что еще не поздно, молясь, что я не уничтожил только что мое единственное средство заработка.

Я вытираю ноут и протираю кнопки, пока полотенце не становится влажным в моих руках, и я не вижу больше жидкости на внешней стороне компа. Я сглатываю и нажимаю кнопку включения.

Ничего не происходит.

— Блять! — восклицаю я, и мой крик гнева эхом разносится по безмолвному дому. Я снова нажимаю на кнопку, как будто это решит все мои проблемы, и повторяю попытку.

По-прежнему ничего.

Мой верный ноутбук, мой скромный компаньон, мой источник дохода мертв.

Проходит минута. А может, и целый час. Или год. Я не знаю. Я плюхаюсь в свое офисное кресло из искусственной кожи, побежденный, убитый горем, разъяренный. Мне хочется плакать, но ничего не выходит. Я чувствую онемение и пустоту, как будто мне только что сообщили о смерти члена семьи.

— Блять, — повторяю я, и это слово звучит так горько и злобно. — Твою мать! И что мне теперь делать? Весь мой бизнес находится в сети. Без компьютера я ничто. Мой клиент ожидает, что шаблоны будут доставлены сегодня.

Блять..

Я плетусь обратно через дом и бросаю мокрое полотенце в стиральную машину.

Я стараюсь сосредоточиться на положительных моментах. По крайней мере, мне удалось сначала загрузить логотипы в облако. Я все еще могу получить к ним доступ. Все, что мне нужно — это еще один компьютер. Но у меня нет на это ни времени, ни денег.

Еще одна идея расцветает в моей голове, как прекрасный цветок на солнце —

У Юли есть ноутбук!

Но где он?

Я хватаю телефон и звоню ей, сердце бешено колотится, умоляя ее ответить, пожалуйста, ответь, пожалуйста, ответь…

Она берет трубку после пятого гудка. Я слышу небольшой фоновый шум — голоса, телефоны, шаги, а затем тихий щелчок закрывающейся двери заглушает все остальные звуки.

— Привет, — говорит она немного тревожно. Обычно я не звоню ей на работу, так что, возможно, она думает, что что-то не так. — Что случилось, Сашуль?

Я открываю рот. Не могу подобрать слов.

— Саш? — спрашивает она. Теперь в ее голосе звучало беспокойство. — С тобой все в порядке?

— Я в порядке, — отвечаю я странно деревянным голосом.

— Что случилось?

— Э-э… , а ты не подскажешь где твой ноутбук? — спрашиваю я. — Он тебе сегодня понадобился?

Наступает пауза. Я представляю, как она сидит на другом конце линии, сосредоточенно нахмурив брови, и мягкий розовый язычок нежно касается уголка ее рта, пока она думает.

— Я думаю, он под кроватью, — говорит она. — Я не пользовалась им пару дней… а зачем он тебе?

— Я облажался, — говорю я, опустив плечи в знак поражения. Я рассказываю ей свою историю, рассказываю, как кружка треснула у меня в руках, как мой ноутбук задымился и умер у меня на глазах.

— Черт, — говорит она, и я знаю, что она просто закрыла глаза и в отчаянии приложила руку ко лбу. Она всегда так делает, когда пытается сохранять спокойствие.

— Ладно. Мы разберемся с этим позже. Сейчас у меня нет времени. На сегодня можешь взять мой. — Просто… — она делает паузу.

Возможно она смотрит в окно своего кабинета, чтобы убедиться, что ее никто не слышит.

— Только не смотри порно на моем компьютере, ладно? Я использую его для работы. Последнее, что мне хотелось бы, это сделать презентацию и отобразить твою историю поиска на проекторе.

— Ты чего?! — говорю я, так же удивленный, как и уязвленный. — Я не делаю этого..

— Я видела, что ты смотришь, — говорит она, и я слышу улыбку в ее голосе. — Я не хочу, чтобы мои боссы думали, что я какая-то извращенка.

Я смеюсь, и облегчение переполняет меня.

— Пожалуйста, не пролей ничего на мой компьютер, — добавляет она.

— Хорошо, не буду.

— Мне пора идти. Люблю тебя.

Телефон щелкает у меня в ухе. Я испустил долгий вздох облегчения. Еще не все потеряно. Я все еще могу это сделать.

Я поднимаюсь наверх, в нашу спальню, и достаю ноутбук из-под кровати, зажатый между коробками с вещами, которые мы обещали отсортировать, и забытой пары нижнего белья. Я стряхиваю с корпуса тонкий слой пыли, несу его вниз по лестнице и кладу на свой закрытый мертвый компьютер. Ноутбук загружается, как только я нажимаю кнопку, и запрашивает пароль. Я на секунду задумываюсь. Какой пароль у моей жены? Я ввожу дату нашей свадьбы, и ноутбук оживает.

На экране фоновое изображение — еще одна фотография, на которой мы вместе улыбаемся через несколько минут после того, как официально стали мужем и женой. Это не совсем то же самое, что фото в коридоре, но снято примерно в то же время, под другим углом. Мое сердце согревает при виде этого. Какой это был чудесный день!

Я вытряхиваю себя из оцепенения и делаю то, что мне нужно. Получаю доступ к облаку. Перепроверяю мои шаблоны. Набрасываю электронное письмо клиенту. Вкладываю файлы в zip-архив для удобства отправки. Перепроверяю письмо еще раз. Исправляю опечатки. Отправляю письмо. Потом откидываюсь на спинку скрипучего офисного стула и тру ладонями лицо. Что за чертово утро. Что еще, черт возьми, может пойти не так сегодня?

Я закрываю все свои рабочие окна и смотрю на фоновое фото Юли. День нашей свадьбы. Ее улыбающееся, счастливое лицо. Мои блестящие глаза. Ее сверкающее платье. Я не могу не улыбнуться, когда вижу это.

Три года в статусе парня и девушки привели к этому моменту, к нашей свадьбе. Это было похоже на сон. Наблюдение за шествием к алтарю было самым сюрреалистичным и захватывающим моментом в моей жизни. Жаль только, что я не могу вспомнить больше о том дне. Мало того, что все это, казалось, прошло как в тумане, для меня все закончилось тем, что я напился во время приема. С самого утра дружки накачивали меня спиртным — «чтобы успокоить нервы», — говорили они, — и с этого момента все было медленным, неуклонным спуском в состояние опьянения.

Шампанское, пиво, шоты, еще ликер, бокалы всего этого постоянно вкладывались в мою руку. Я смутно помню наш первый танец — медленный, страстный, ощущение ее тела, прижимающегося к моему, ее глаза, сияющие любовью и счастьем, но после этого все, что у меня осталось — это фрагменты. Мой свидетель пытается флиртовать с подружкой невесты, которая была беременна ребенком от своего тогдашнего бойфренда. Отец Юли пытается переиграть моего отца в какую-то странную игру. Мой брат целуется с чьей-то недавно разведенной тетей. Это был взрыв и размытое пятно, и я хотел бы вспомнить больше.

На следующий день Юля сказала мне, что уложила меня спать примерно за час до окончания банкета. Она все еще любит дразнить меня по этому поводу, даже сейчас, шесть лет спустя. Каждую годовщину около десяти вечера она смотрит на свои часы и говорит: «Молодец, дорогой, к этому времени в день нашей свадьбы ты уже пускала слюни в подушку», и ее глаза озорно сверкают. Не думаю, что она когда-нибудь позволит мне это пережить.

На следующий день у нас обоих было такое похмелье, что мы все еще не могли «официально» закрепить наш союз. Мы не занимались любовью как муж и жена, пока не приехали в наш отель на Мауи, через два дня после нашей свадьбы. Но это совсем другая история, и мы не сделали никаких фотографий в память о той ночи.

Смутные беспокойные воспоминания что-то волнуют во мне. Что случилось со всеми нашими фотографиями со свадьбы? Конечно, у нас есть элегантный фотоальбом, предоставленный как часть роскошного пакета от фотографа, я думаю, он хранится где-то в шкафу, но за день были сделаны сотни снимков. Мы постарались собрать их все вместе, поэтому у нас была огромная подборка всех фотографий, сделанных нашими гостями в этот день.

Черт, это ведь было на моем компьютере? Мое сердце почти разрывается при мысли, что я, возможно, потерял все наши свадебные фотографии, но я думаю, что у Юли также была копия файлов.

Я открываю ее документы, чтобы проверить, щелкая по архивам и папкам, пока не нахожу то, что ищу. Файл с пометкой «наша свадьба» и датой нашей свадьбы.

Слава Богу. Я не знаю, что бы я делал, если бы все это было уничтожено.

Мои пальцы дважды щелкают по файлу, и экран заполняется десятками небольших папок, каждая из которых аккуратно упорядочена по имени гостя, сделавшего снимки. Я открываю случайный файл и просматриваю его содержимое — десятки миниатюрных изображений, в хронологическом порядке записывающих наши дни. Я закрываю его, открываю другой и прокручиваю вниз.

Есть много фотографий приема, фотографий моментов, которые я не помню, например, Юля во главе свадебной группы, исполняющих групповой танец, в то время как диджей аплодирует на заднем плане. Черт, лучше бы я не напивался так сильно и ничего не пропустил.