Случайная помощница монстролога

Перед сном Паул появился на пороге моей комнаты ещё раз. Он принёс мне чай, две аппетитные булочки с маком, а следом поставил у двери пару сношенных женских ботинок.

— Хозяин попросил у Марты, нашей горничной, — пояснил Паул. — Сказал, что в столице новая мода и вы приехали без обуви, а в нашем графстве зимы не такие тёплые.

В его словах не слышалось осуждения или издёвки над бедной босоногой гостьей, что заставило меня проникнуться симпатией к этому слегка импульсивному дворецкому.

— Спасибо, — ответила, понимая, что сношенные ботинки Марты лучше, чем никаких ботинок вообще. У меня из обувки были с собой только промокшие носки с оленями, да и их здесь вряд ли оценят по достоинству.

Паул ушёл, а я осталась наедине со спальней и загадочным бабушкиным чемоданом. Открывать или не открывать — вот в чём вопрос. С одной стороны — в чемодане могли быть хоть какие-то ответы, но с другой — там могли быть и новые сюрпризы. А я ещё с предыдущим толком не разобралась.

Задумчиво постучала по крышке чемодана. После купания в снегу она уже не была такой грязной и теперь манила тайнами, которые под ней могли быть скрыты.

— А, — махнула я рукой, — была не была.

Положила чемодан на пол, сделала глубокий вдох и с медленным выдохом подняла защёлки и потянула крышку вверх. Она скрипнула, я зажмурилась, но ничего сверхъестественного не случилось. Новой воронки в комнате, к сожалению, тоже не образовалось.

— Значит, домой ты меня переносить не планируешь, — начала свою одностороннюю беседу с чемоданом и одним глазком заглянула внутрь.

Что меня постигло в этот момент с трудом можно охарактеризовать таким поверхностным словом как разочарование. Внутри загадочного чемодана, умудрившегося открыть кротовую нору неизвестно куда, оказались обычные вещи. Поверх одежды лежало несколько книг в кожаном переплёте, какие-то коробочки, обтянутые парчой, сменные ботинки — хвала необъятному космосу! — и скрученный и запечатанный с помощью сургуча пожелтевший от времени пергамент.

— И это всё? — спросила я у чемодана. — А где же мои сокровища?

Рука сама собой потянулась к пергаменту — он выглядел хоть немного загадочнее книг и платьев. Не знаю, кому он предназначался, но попал именно в мои руки, поэтому я бесцеремонно вскрыла печать и развернула кладезь ценнейшей информации.

«Арвину Макрою, Монстрологу первого ранга и Почётному члену Королевского совета», — так начиналось послание.

Я пробежала глазами по пространному приветствию и наконец дошла до сути.

«Как вы и просили, высылаю к вам выпускницу факультета Прикладной монстрологии, Эрну Лоренц. За время учёбы и практики девушка показала себя как квалифицированный, ответственный и талантливый монстролог, и я бы не сомневаясь отнёс её к категории особо одарённых, если бы не знал наверняка, что ни одного родового дара, кроме магического, у неё не имеется.

Однако это не мешает мне рекомендовать её на позицию вашей помощницы. Её глубокие знания и бережное отношение к магическим существам однозначно поспособствуют в решении вашей проблемы.

К тому же, в отличие от других кандидатов, она согласилась взяться за эту работу и уже подписала договор. Я заверю его в Службе контроля и вышлю вам через заказного посыльного.

P.S. Других кандидатов нет, Арвин, поэтому отнесись к ней бережно.

Декан факультета Прикладной монстрологии и ваш верный друг,

Онрад Спаркс».

— Пу-пу-пу, — выдохнула я, дочитав.

Из всего выше сказанного только одно качество напоминало мне о бабушке — трепетная любовь к животным. Правда Эрна, которую я знала, была не монстрологом, а ветеринаром, пусть и очень талантливым.

За окном гулко завыл вьюжный ветер. Я невольно поёжилась и с радостью подметила, что, если воронка в сторону дома появится нескоро, меня хотя бы на улицу не выгонят. Рекомендация для работы помощницей у меня есть, а других кандидатов на должность нет. Вот же — я провела пальцем по пергаменту — тут чёрным по белому написано, что относиться ко мне нужно очень бережно.

Положив заветный пергамент на прикроватную тумбу, достала из чемодана одну из книг и полистала — витиеватый шрифт, изображения странных, неизвестных мне существ и их характеристики.

— Надеюсь, эта информация мне не сильно понадобится, — подытожила, когда добрела до картинки с чёрным комком шерсти, разевающим зубастую пасть. Под существом было написано название, с которым я была полностью согласна. «Мрак одноглазый» — так справочник советовал называть это жуткое чудо.

— В рекомендации же что сказано, — продолжила рассуждать вслух, откладывая в сторону книгу с монстрами, — помощница, а не монстролог. А значит, основную и сложную работу будет делать кто? Правильно — её будет делать замечательный Монстролог первого ранга и Почётный член Королевского совета, Арвин Макрой. А я тут так, воронку подожду, а заодно попытаюсь узнать чуть больше о горячо любимой мною бабушке.

Набросав стратегию поведения на завтрашний день, я со спокойным сердцем улеглась спать. Мягкий матрас встретил меня приветливо, и даже завывание ветра за окном никак не отгоняло сон, а наоборот убаюкивало. И мне бы, попав в дом с настоящими монстрами, насторожиться, но вместо этого я просто уснула.

Разбудил меня отчаянный стук в дверь. Я приоткрыла глаза и поморщилась от яркого солнечного света. Ранний гость зарядил в дверь ещё несколько раз и на моём хриплом вопросе «Кто там?» ворвался в комнату.

— Надеюсь, вы выспались? — вместо приветствия потребовал мой разгневанный работодатель Арвин Макрой собственной персоной.

Я присела на кровати и, продолжая щуриться, подтянула одело повыше, потому что от усталости вчера поленилась рыться в бабушкином чемодане в поисках ночной сорочки и завалилась спать в одном нижнем белье.

— Похоже, выспалась, — ответила, наспех оценив своё состояние. — А вы?

— А я до сих пор не могу понять, почему должен вставать раньше своей помощницы и напоминать ей об её обязанностях. Кстати, ваше время на завтрак уже вышло, — подвёл он черту в своей тираде, которая, видимо, должна была меня пристыдить или напугать.

Но я никакого стыда за долгий сон не испытывала, потому что космические путешествия ужасно выматывают и мне по праву полагался хотя бы один день на то, чтобы прийти в себя. Но вместо этого в мою спальню врываются и ставят меня в неловкое положение, особенно учитывая мою слегка неподобающую форму одежды. И вообще, где же то самое бережное отношение, о котором говорил некий Онрад Спаркс?

— Ах да, — опомнилась, понимая, что господин Макрой ещё не видел письмо своего друга.

Я потянулась к лежавшему на тумбе свитку, забываясь и случайно показывая гостю неприкрытую одеялом спину. Он резко втянул воздух. Я подскочила, от испуга сминая драгоценный пергамент, и почувствовала, как к щекам прилила краска.

— Это вам, — протянула ему свиток, надеясь, что он догадается подойти ко мне самостоятельно.

— Потом отдадите, — выпалил господин Макрой. — И приведите себя уже в порядок, — велел он слегка взволнованным голосом и, развернувшись на каблуках, вышел из комнаты.

— Есть привести себя в порядок, — бросила ему в след и, вместо торопливых сборов, призадумалась, всё ещё сидя на кровати.

Судя по тому, что Арвин не смог отличить меня, Аню Смоляницкую, от Эрны Лоренц, с бабушкой он лично знаком не был, но относился к ней почему-то весьма предвзято. Что такого могла она ему заочно сделать, что он невзлюбил её прямо с порога? Или в моём случае с сугроба.

Не найдя ответа на этот важный вопрос, я наконец-таки вылезла из-под одеяла и снова натянула новогоднее платье. Бабушкины хоть и выглядели почти неношеными, но были слишком помяты и пахли временем.

Когда я, по-прежнему заспанная, вышла из комнаты и свернула к лестнице, там, опершись о перила, меня дожидался недовольный Арвин Макрой. Я сделала вид, что не замечаю его угрюмую мину, и молча вручила уже вскрытый пергамент с рекомендацией.

— Это вам, — сообщила, ничуть не переживая, что нарушила тайну переписки, — от Онрада Спаркса.

Арвин пробежался глазами по посланию, нахмурился и смерил меня тяжёлым взглядом.

— Ну, и зачем вы мне нужны без родового дара? — спросил он, руша все мои надежды на бережное отношение. — Какая из вас помощница монстролога? — потребовал он.

Хоть я и не училась на факультете Прикладной монстрологии и даже не являлась настоящей Эрной Лоренц, но его слова меня задели. Бабушка бесспорно имела особый талант в обращении с животными и всегда была на высоком счету. Уверена, что, если из неё получился такой замечательный ветеринар, то и монстрологом она стала бы отличным.

— Прекрасная из меня помощница, — отрезала твёрдо, чувствуя, как в жилах закипает родовая гордость. — И не забывайте, — указала на рекомендацию, которую вскрыла вчера вечером, — пока я единственная кандидатка.

Арвин насупился и прошёлся по мне оценивающим взглядом.

— Да уж… — выдал он. — Не знаю, на какие ухищрения вы пошли, чтобы Онрад решился вас рекомендовать. Хотя… — протянул он задумчиво, — пожалуй, всё-таки знаю. Он всегда был падок на симпатичных девушек. Только, спешу разочаровать, на мне ваши уловки не сработают.

Если бы он снова назвал меня дилетанткой или бездарностью, я бы, наверно, вспылила и рискнула бы оказаться босой на морозе. Но из его слов я поняла самое главное, и оно больше забавляло, нежели вызывало злость.

— То есть по-вашему я «симпатичная»? — спросила, поглядывая на него лукаво и замечая, как его брови снова сходятся у переносицы. — Господин Макрой, — обратилось к нему со всей серьёзностью, — объясните, пожалуйста, чем я вам так не угодила? Что такого я вам сделала?

Из нас двоих негодовать стоило бы мне, потому что именно меня засосало в воронку неизвестного происхождения и выплюнуло лицом в сугроб. Не говоря уже об угрозе смерти от летящего вслед за мной тяжеленного чемодана. Заказывали помощницу? Вот она, на вашем пороге. Нет же, надо изображать недовольство и обзываться.

— Вы не сделали мне ничего. Ни хорошего, ни плохого, — ответил Арвин. — Для этой должности, Эрна, нужен профессионал, а не… — он снова смерил меня взглядом, силясь подобрать достойный эпитет. — Ещё вчера я заподозрил неладное. Не обижайтесь, но такая работа не для вас, — подытожил он с непробиваемым лицом.

— Какая «такая»? — спросила, снова закипая.

— Серьёзная, Эрна… Вы не справитесь, — заявил он и наступил на больную мозоль. Что-что, а сомневаться в своих способностях я никому не позволяю. — К тому же, как я и сказал, у вас нет родового дара. Завтра же я отправлю вас обратно в столицу.

Мало того, что он в очередной раз обозвал меня бездарной, так теперь ещё и собирался отправить туда, где обратная воронка на чердак могла и не появиться.

— У меня есть рекомендация, — ткнула в сторону измятого пергамента, — а у вас нет помощницы. А если я уеду, может не стать ещё и дворецкого, — сказала, идя ва-банк.

Брови Арвина от переносицы поползли на лоб и вернулись в обычное положение. Убедила!

— Ну, хорошо, — согласился он. — Но имейте в виду, Эрна, одна ошибка и…

Я махнула рукой на его угрозу.

— Ведите меня уже к своим монстрам. Если уж я с вами договорилась, то и с ними может получиться… Что у меня там за обязанности?

Арвин усмехнулся и молча направился к лестнице. Ближе к лестничному пролёту я всё-таки удостоилась ответа, правда не такого, который ожидала.

— Да, Эрна, — согласился он. — Расскажите-ка, что у вас за обязанности?

Я застыла с занесённой над ступенькой ногой. Неужто он понял, что Эрна к ним прилетела ненастоящая? От испуга мысли понеслись вихрем. Если он понял — хорошо это или плохо? Меня ждёт родной дом или какая-нибудь межпланетная тюрьма и приговор, за нарушение космической границы?

— Угу-у, — протянул он. — Значит, не только моё имя вы не удосужились запомнить.

Я выдохнула облегчённо и на трясущихся ногах стала спускаться дальше. Арвин Макрой оказался живым примером человека, который из-за своей склонности недооценивать окружающих — в нашем случае меня — списывал все промахи и подозрительности на их — в нашем случае мою — неполноценность.

— Что ж, — продолжил он ехидно, — тем лучше.

На этих словах я снова насторожилась. Чем могло быть лучше моё неведение?

— В следующий раз, Эрна, внимательно с ними ознакомьтесь, а лучше запишите, — инструктировал он. — Потому что теперь, что бы я вам ни поручил, это будет входить в ваши обязанности.

Мой маленький и розовый мир рассыпался на глазах. Мало того что о бережном ко мне отношении даже речи не шло, так теперь на меня ещё и обязанности собирались повесить лишние. Надеюсь, Арвин не рассчитывал, что вместо обычной помощницы нанял нелегального монстролога? Я почувствовала себя одинокой и ущемлённой, как бедный гастарбайтер, труд которого используют за бесценок и ни в чём с ним не считаются.

— Господин Макрой, — начала я возмущённо, — вы уж определитесь, чего хотите больше — уволить меня или повысить. А то вас не поймёшь…

— Как это уволить? — донёсся испуганный голос Паула из гостиной.

— Госпожа Лоренц пошутила, — спешно ответил Арвин. — Ведь так? — он выжидательно на меня посмотрел и взглядом дал понять, что вариант ответа был только один — положительный.

Я закивала, подтверждая свою готовность к работе, но встревоженный Паул уже бежал к лестнице, чтобы убедиться в моём согласии лично. Сегодня дворецкий выглядел не таким зашуганным, если не считать направленных на меня округлённых глаз, и даже волосы уложил и пригладил воском.

— Всё в порядке, — заверила я, — с увольнением у господина Макроя всё равно ничего не выйдет. Ведь так? — переспросила, не скрывая довольной улыбки. И повод для радости был существенный — в этом доме, кишащем монстрами, у меня, похоже, появился верный защитник.

— Так, — подтвердил Арвин. — Предлагаю больше не тратить время и наконец заняться делом.

Он деловито прошествовал мимо дворецкого и свернул в противоположную от гостиной сторону. Мы миновали кабинет и огромную библиотеку и подошли к высокой двери, за которой скрывался просторный коридор, на вид темноватый и жутковатый.

Глава 3

— Что в нём? — спросила встревоженно. Обычные коридоры не наводят столько жути.

— Ваша работа, — ответил Арвин и улыбнулся так, что мне захотелось дать дёру.

— А ваша? — уточнила на всякий случай.

Ответом мне стал красноречивый взгляд. Сразу вспомнилась его угроза — «что бы я вам ни поручил, это будет входить в ваши обязанности».

— Учтите, — предупредила его, — если меня съедят, я останусь здесь приведением и буду преследовать вас до конца жизни.

Но Арвина мои слова не убедили. Тогда я включила тяжёлую артиллерию:

— Господин Спаркс советовал относиться ко мне бережно, — продолжила вкрадчиво, — и я бы на вашем месте прислушалась.

— Эрна, вы что боитесь? — спросил он, попадая в яблочко.

А кто бы на моём месте не испугался? Сначала перенесли меня неизвестно куда, потом подняли чуть свет, взяли на слабо и тут же стали угрожать лишней работой, а теперь ещё и этот коридор. Но…

Было одно существенно «но». Настоящая Эрна бы не испугалась ни коридоров, ни монстров, ни этого Арвина.

— С чего бы мне бояться? — спросила с вызовом и, подвинув его в сторону, сама шагнула в полумрак.

В коридоре не было ни фонарей, ни факелов, ни какого-то другого освещения, но поразительным образом очертания стен и пола оставались видны.

«Магия», — решила я, не найдя другого объяснения.

— Идите, Эрна. Идите… — подзуживал меня Арвин, а сам уже закрывал за нами тяжёлую дверь.

Я шагала вперёд, растерянно озираясь. Этот коридор отличался от остальной части дома — голые каменные стены, никаких ковров, картин, рогов. Казалось, что я иду в средневековую пыточную.

Впереди, в торце коридора, замаячило две двери.

— В которую? — спросила, оглядываясь на своего провожатого.

— Правая, — ответил он и остановился позади меня.

— Ну, монстры, держитесь, — предупредила, прежде чем потянуть за ручку, но та не хотела поддаваться.

— Ах, да. Чуть не забыл, — сказал Арвин и нырнул рукой в карман.

Порывшись там вдоволь, он достал два ничем не украшенных широких кольца, надел одно на большой палец, а другое — на указательный, и прежде, чем я успела что-то спросить, едва заметным, но резким движением ударил одним кольцом о другое и высек одну единственную искру.

К моему удивлению, она не погасла, а зависла в воздухе, сияя оранжево-желтым светом.

Арвин очертил ладонью круг — искра разрослась, вторя его движениям и превращаясь в плоский сияющий диск. Ладони Арвина сложились перед грудью, будто для молитвы, разошлись в стороны и снова начали сходиться, изображая загадочные символы с помощью соединённых или сцепленных пальцев. В то же время на диске начали появляться узоры, похожие на витиеватые иероглифы.