Жерло душ

Тимур Агаев

Жерло душ

Первая глава

   О жизни Лана. Его любви к Анне. А также об отце.

   I

   О том, кто такой Алин, и кто есть его сын – Лан.

    Жил Алин, хорошего ума мужик,

    Работал пред дорогой, полною машин,

    Поставил лавку там свою, где чинит сапоги

    Да обувь, доброты народи.

    И был у Алина сын – Лан,

    Хороший малый рос;

    Умел он много, много знал,

    И думал – вот как подрастет,

    Тоже, за отцовским в след,

    Чинить будь сапоги.

    И знал Алин, однажды

    Придет их сын, да скажет:

    Папа, мать, жениться мне

    Скоро совсем, вовек!

    И знал Алин, настанет день,

    Времен момент разломный,

    И переломный к семьи его,

    Дедушкой станет Алин.

    И молодость уйдет в воспоминанья,

    И лишь улыбка сыновья, да внуков,

    Запомнится из молодости той.

    И ты скажи, что век мне впереди,

    А я скажу – я пожил, уж прости…

    Но не время горевать. Сейчас

    Сын дома, жены нет, да в колледже учась,

    Он редко пропадал по вечерам,

    Что странно – баб любил Алин.

    И Алин не знал, что сын его любил;

    Чувство сердце его поработил,

    И пленила его девушка такая —

    Анна.

    Рита бледною всегда была девчонкой,

    Всегда тихоня, и бледна,

    И даже радости та девочка не знала;

    Не то, что ее сестра!

    Сестру Настюшкой звали, Настей,

    Была та и весела, и радостна, красна,

    И как картиной мог бы любоваться,

    Но Лан, как знаток в таких,

    То сразу знал – надоест картина,

    Уж лучше ту, что выберет душа.

    Царица жарких южных стран,

    Богиня красоты, и нежить ты

    Людских сердец нечистых:

    Царя великий ты обман,

    И правда старого музея, где

    Ходят толпы, комендант.

    С сердца ясного уйди!

    За что же ты его пленила?

    Из ненависти лютой, злости,

    Или туманную любви?

    Скажи! Иль проклятой навеки

    Будешь, и жалко мне, и ты,

    Забыв былого благородства —

    Богиня красоты!

    И правда, Анна та

    Ведь для него была

    Настоящею царицей и богиней!

    Но только вот безответное было письмо,

    В один конец – и это яма и земля.

    Но помимо любви Лан и ненавистью полон;

    Есть враг, и он жесток.

    Чудный день бытья моего,

    Словно миг злости суетливой —

    Сегодня есть, а завтра нет;

    Это день – на загадку мой ответ.

    И может ведь сначала показаться,

    Что в свете дня – этот день будет всегда;

    Но жизнь жестка, и вскоре вечер наступит,

    Обитель снов, и прихода новых дней…

   II

   О признании Лана в любви к Анне.

    Ах, прекрасная заря!

    Когда свет ее на горизонте озарится,

    В небе Солнце засияет; птица,

    Зальет все в цвета рябины спелой,