Корабль чародеев

— Понимаю, однако сидеть здесь и не иметь возможности поговорить с кем-нибудь…

Слуга молча кивнул. Джен подошёл к окну и выглянул наружу. Багряные небеса все так же мерцали. Один из слуг потянулся, снял с крючка лампу; откуда-то в его руке появилось огниво. Слуга высек искру, она попала на фитиль, и комната озарилась ярким жёлтым светом.

Джен некоторое время наблюдал, как первые звёздочки занимают свои места на небосклоне, затем лёг в постель. Он лежал, обдумывая странное положение, в котором оказался, скучая и рассматривая прихотливую резьбу, украшавшую кровать. Неровное пламя светильника бросало отблески на лицо и убаюкивало… убаюкивало…

Время тянулось медленно. Сколько прошло? Час? Два? Джен не знал. Он повернулся и лениво приоткрыл глаза. Один из слуг клевал носом в кресле около кровати. А что делал в это время другой? Другой… Джена словно подбросило — занесённая рука со сверкнувшим в ней ножом тяжело опустилась на кровать в том месте, где всего мгновение назад он лежал. Сердце бешено колотилось. Джен молниеносно скатился на пол. Лицо слуги, стоявшего возле кровати, перекосилось от страха, но, сверкая глазами, он снова замахнулся ножом. Джен, увернувшись, запрыгнул на кровать. Слуга сделал резкий выпад, пытаясь дотянуться до него. Снова мелькнул нож. Джену и на этот раз удалось отскочить; перемахнув через кровать, он сумел перехватить руку противника, в которой сверкал нож. Второй слуга, проснувшийся от возни, подскочил в кресле и ошарашенно уставился на них.

Детина с ножом пытался освободиться, и Джен скрипел зубами от напряжения, удерживая его руку, — пальцы скользили и вот-вот грозили разомкнуться Противник свободной рукой схватил его за горло и повалил на пол. Джен изо всех сил пытался вырваться. На его счастье второй слуга к этому моменту уже окончательно проснулся, бросился к ним и с силой вывернул руку, сжимавшую клинок. Нож с глухим стуком упал на пол.

Противник Джена хотел было схватить оружие снова, но второй слуга наступил на лезвие. Нападавший выпрямился и надменно улыбнулся.

— Так, — произнёс спаситель Джена. — Вы столковались с Фроаром. А теперь неплохо было бы повидаться с Каспелем. — Он указал на дверь. — Прошу.

Нападавший нагло ухмыльнулся:

— Вы уверены, что делаете то, что нужно? Моим словам поверят так же, как вашим.

— Этот человек подтвердит то, что скажу я. — Слуга Каспеля сдержанно кивнул на Джена.

— Даже если я откажусь идти?

На это слуга Каспеля многозначительно поводил ножом, поднятым с пола, перед его носом:

— Думаю, не откажешься.

Тот пожал плечами:

— Ладно. Пойду. Сейчас — сила за вами. Посмотрим, что будет в Корфе.

— Я — служу принцессе и Каспелю, я останусь верен им и в Корфе. — Он кивнул в сторону двери. — Хватит. Пойдём. — И, пропустив второго слугу вперёд, ободряюще подмигнул Джену.

Они миновали резные двери и остановились возле других в самом конце коридора. За дверью слышался лёгкий смех Сивары. На стук вышла старая служанка в тёмной одежде. Она удивлённо взглянула на них и молча пропустила в каюту. Сивара, Каспель и Фроар сидели на подушках, лежавших на полу вокруг низкого столика. Посуда уже была убрана, и на столе раскладывали игральную доску, подбитую сукном.

— Что случилось? Почему вы привели больного сюда? — Принцесса нервно затеребила топазовое ожерелье.

— Он пытался его убить. — Каспельский охранник указал на второго слугу.

— Это так? — Каспель быстро встал, поднялся и Фроар.

Второй слуга отрицательно покачал головой:

— Ерунда. Это наше личное дело. Он проснулся, подкрался ко мне и собирался придушить. Я вынужден был обороняться.

Джен шагнул вперёд:

— Неправда! С чего бы это мне нападать?

— Говорил же я вам, что он сумасшедший, — улыбнулся Фроар, указывая принцессе на Джена.

— Да? А мне кажется, он такой же, как все. — Сивара внимательно рассматривала Джена. — Не могли бы вы, — обратилась она к охраннику, отобравшему нож, — рассказать все поподробнее? Что произошло? — Принцесса протянула руки Каспелю и Фроару, и те помогли ей подняться.

— Я, кажется, задремал. А когда открыл глаза — они уже дрались. Я вмешался и отобрал нож.

Сивара задумчиво поднесла ожерелье к губам.

— Похоже, я чего-то не понимаю. Почему мы не можем добраться до Корфа без приключений, как в обычном путешествии? Каспель, Фроар, не лучше ли будет попросту запереть этого человека до конца пути? — Оба вскинули руки, протестуя, но она, словно не замечая этого, скользнула мимо них и оказалась рядом с Дженом. Пожалуй, даже слишком близко к нему. Её глаза пристально разглядывали его лицо. — Я думаю, что этот господин нормален, а вот кто-то из вас очень хотел бы от него избавиться. Но кто? — Она внимательно посмотрела на Каспеля, затем перевела взгляд на Фроара. — Не знаю… Не знаю, что и предположить. Ещё недавно мы были друзьями. И вот уже нет… Я имею все основания подозревать вас обоих, но все мы знаем друг друга так давно, что я совершенно не могу держать на вас зла. Однако предупреждаю — оставьте его в покое. Вреда от него нет никакого, а настрадался он, по-моему, уже достаточно. Или я ошибаюсь и вам известно больше, чем мне? Может, и его спасение было подстроено? — Она в отчаянии сжала рука — Сами видите, моё терпение не бесконечно. Я подозреваю вас обоих. Более того, я подозреваю и обоих охранников. Приставьте четверых человек, если двоих не хватает. А завтра я сама побеседую с ним. — Она повернулась к Джену. — Бедный мальчик! Возможно, скоро ты сам захочешь броситься обратно в открытое море! Я сожалею о том, что произошло сегодняшней ночью. Моё гостеприимство, уверяю, не всегда было таким. Прежде… Впрочем, отправляйтесь спать без страха.

Возможно, Сивара и не была прекрасной. Возможно. Но её короткая речь и манеры были неотразимы. Джен, запинаясь от волнения, поблагодарил её, и она светло улыбнулась в ответ.

Фроар со слугами уже вышли, Каспель и Джен присоединились к ним. Сивара кивнула им на прощанье, все ещё улыбаясь.

Она снилась Джену всю ночь.

ГЛАВА IV

Золотое солнце врывалось в окна каюты. Джен вытерся полотенцем, поданным одним из слуг, и, отойдя от таза с водой, принялся напяливать на себя голубую хламиду. Дождавшись, пока он справится с одеждой, Каспель отвёл его в сторону и настоятельным тоном прошептал:

— Принцесса уже на палубе. Помните: если она вас полюбит — мы спасены. Вы готовы к свиданию?

— Минутку, мне нужно причесаться! Хотел бы я, чтобы здесь было зеркало! — Джен взял из рук слуги расчёску и старательно зачесал волосы назад, полагая, что для удачного предприятия такая причёска подходит более всего, вернул гребень и отправился за Каспелем.

— Представляете, я ужасно перепугался, когда один из этих парней предложил меня побрить. Я решил, что мне опять собираются перерезать горло, и был весьма удивлён, когда этого не сделали.

Каспель выжал из себя подобие улыбки, но ничего не ответил. Они миновали коридор, открыли дверь и оказались на залитой солнцем палубе. Она была очень узкая — длинные скамьи, гребцы вдоль борта… И прекрасные мерцающие паруса, наполненные беззаботным ветром.

Сивара восседала в резном кресле близ фок-мачты. Примостившись на подушке у её ног, старая служанка клевала носом над шитьём.

Принцесса лениво вертела в руках тоненькую и очень изящную книжечку в деревянном переплёте, которую со стуком захлопнула, едва завидела Каспеля и Джена.

— Ах! Вы пришли! Марсия, можете идти. Освободите место чужестранцу, — жестом поторопила она служанку. Старуха подхватила шитьё и, даже не взглянув на Джена и Каспеля, скрылась в каюте.

— Каспель! Вам тоже нет надобности оставаться. У вас обычно так много дел! Мне нужно поговорить с этим человеком наедине. — Она перевела взгляд на Джена: — Ваше имя Джен, так, кажется?

Он кивнул. Принцесса указала на подушку возле своих ног. Каспель подождал, пока Джен устроится поудобнее, поклонился каждому в отдельности и ушёл.

— Я так устала от чтения, — Сивара раздражённо взглянула на книгу, — только картинки и интересны.

— Можно взглянуть? — Принцесса кивнула. Джен не смог разобраться в столбиках замысловатых царапин, заполнявших страницы. Впрочем, иллюстрации действительно были хороши — тонкие, изящные гравюры.

— Напечатанные, — отметил он с видом знатока. Принцесса истолковала его реплику по-своему.

— А что вы ожидали увидеть, манускрипт? Откуда вы прибыли? Судя по вашему снисходительному тону, у вас развиты искусства, и вы, видимо, считаете нас отсталыми. Кто вы? Может быть, вы житель островов, которыми, по слухам, полон океан, но которых никто из нас не видел? А может, вы — безумец, как утверждает Фроар?

— Сивара… Или мне должно называть вас принцессой?.. Мне кажется, что я вообще не из вашего мира. — Он захлопнул книгу. — Я не могу понять, что здесь написано, но понимаю вас, когда вы говорите, хотя ваша речь отлична от нашей. У вас, как бы это сказать… несколько иная манера изложения…

— Да? А Фроар сказал мне, что разговаривал с вами без слов.

— Телепатически? Я не умел этого никогда… дома. Но, кажется, это можно легко объяснить. У вас совсем другое небо, не такое, как я видел всегда, раньше. Оно кажется дрожащим, словно наполнено электрическими зарядами. Я где-то слышал, что электричество как раз усиливает нервные импульсы, то есть увеличивает силу передачи и восприятия мысли. Там, где я жил, есть даже машины, которые записывают сигналы мозга, хотя пока никто не может расшифровать их.

— О, вы уже в состоянии что-то вспомнить!

— И немало! Видимо, на время я потерял способность отличать воспоминания от реальности… похоже, я бредил… там, на воде. Теперь все начинает проясняться. По-моему, моим последним именем было имя Тривелли. Да, думаю, что это. Правда, оно звучит как-то по-итальянски, а мне всё-таки кажется, что я — ирландец…

Она рассмеялась:

— Если вы намерены говорить не только с самим собой, то имейте в виду — мне понятно не все. Итальянец… Ирландец… электричество… Может, вы действительно сумасшедший? — Она снисходительно улыбнулась. — Если это возможно, сделайте так, чтобы и я понимала, о чём вы говорите! Хотя… вам, наверное, будет трудно с вашей… иной манерой изложения. Тогда сделайте так, чтобы ваши мысли были понятны без слов. — Она неуверенно вскинула брови. — Попробуйте…

Он нахмурился и запыхтел, стараясь вообразить, что передаёт ей мысли.

— Попробовали? Я ничего не услышала. Попробуйте снова.

Все старания были напрасны.

— Нет, — констатировала Сивара. — Сейчас мне кажется, что вы — уроженец Корфа. Во-первых, там, на воде, вы бредили и принимали свой бред за реальность. Во-вторых, вы не умеете читать, следовательно, вы не из Наниха. — Принцесса надменно вскинула голову. — Каждый гражданин нашей страны умеет читать. В Нанихе великолепные школы. Должно быть, вы действительно корфянин — там образование не считается чем-то важным. Однако теперь вы находитесь на борту нашего корабля, так что постарайтесь припомнить ещё хоть что-нибудь!

Джен вперился взглядом в дощатую обивку.

— Я плыл… — Он прилагал все усилия, мучительно пытаясь вспомнить. — Заплыл совсем недалеко. И был уверен, что смогу вернуться. Но не смог… Подводное течение потащило меня в глубину. Я брыкался, пытался вынырнуть и не мог… Это было ужасно! И вода была такая холодная! А дальше я провалился в синеву… в другой океан. Очень, очень глубоко! У меня был шок. Затем начался вообще какой-то кошмар, полный ужасных тварей. Они преследовали меня, душили, сжимая грудь, у меня леденела кровь. Потом я обнаружил, что лежу на плоту. И как теперь выбраться из всего этого, не имею ни малейшего понятия.

Сивара смотрела в одну точку.

— Так, говорите, вы падали? Есть старая легенда о мореплавателях, упавших с неба. Но те погибли, как только их подобрали корабли. Их тела доставили в Корф и захоронили. У одного из них было кольцо… Сейчас этим кольцом владеет принц Корфа. Но это, скорее всего, попросту старая сказка. А кольцо… кольцо мог сделать любой из корфских мастеров. Хотя, — поспешно добавила она, — наши ювелиры, конечно, лучше! Возможно, в этих сказках и была доля правды… Они запали мне в душу. Это как напоминание о чуде… Кто знает, через какие двери вам удалось пройти: Врата времени? И не в прошлое, ведь если верить вам — вы ничего не слышали ни о Нанихе, ни о Корфе. Какая-то дверь — брешь между вашим и нашим мирами? Кто знает? А в том месте, откуда вы прибыли, случалось подобное?

— Ещё как! Один человек по имени Чарльз Форт набрал целую книжку таких историй! Правда, я не помню их все. Там про дожди из рыб и лягушек и что-то про пылевые бури, оставляющие после себя мили бесплодной пустыни. А несколько столетий назад в Англии появилась женщина, говорящая на языке, который никто не мог понять. Я думаю, она прилетела с Марса.

— Англия, Марс! — повторила Сивара. — Расскажите ещё что-нибудь о своём мире. У вас есть принцы? А принцессы?

— Вышли из моды.

— Как выглядят ваши города? Мирно ли вы живёте? Ваши женщины прекрасны? А что они носят?

Когда Джен ответил на все эти вопросы, посыпались новые.

— Каким оружием вы воюете? — под конец спросила Сивара. — Вы умеете с ним обращаться?

— Мы используем пушки и ружья. Взрыв пороха выбрасывает куски свинца из металлических трубок. Правда, сам я никогда не стрелял из винтовки, разве только в тире. А ещё у нас есть дирижабли — такая большая штука, летает по небу как птица и бросает вниз бомбы с порохом. Бомбы многое могут уничтожить.

В глазах принцессы стоял ужас.

— Магия? — Сивара резко выпрямилась.

— Не магия, а наука.

С застывшим отвращением в глазах она чуть слышно прошептала:

— А так похоже на магию! — и добавила уже с сожалением: — Ах! Если бы вы могли хоть часть этой магии принести в Наних! Тогда отпала бы надобность заключать сделки с Корфом! — Сивара наклонилась к нему. Она была так близко, так светилась надеждой, что Джен неосознанно приблизил своё лицо к лицу принцессы, поддаваясь одной из самых древних магий — магии женского обаяния. Сивара не отпрянула не притворилась, будто ничего не заметила, зато её слова быстро вернули Джена с небес на землю.

— А вы можете рассказать Каспелю, как делается ваше оружие? Если дать вам под начало нескольких кузнецов, вы сможете изготовить его?

Он от досады прикусил губу.

— Боюсь, что нет, Сивара. Я — обыкновенный человек. Работал в офисе. Что я могу знать о производстве оружия, если никогда им не интересовался? Ничего я о нём не знаю. — Он погрустнел. — Когда я жил там, то знал только дом и работу. Я так изматывался, что тратил все свободное время на кино и друзей. Я не механик-чародей. Я был самым обычным человеком.

Она отпрянула, досадливо поджав губы:

— Теперь-то я уверена, что вы — безумец! Вы пришли ко мне со своими лживыми историями, воскресили во мне надежду — а что проку? Одно разочарование! Уж лучше бы вы вернулись туда, откуда, как говорите, свалились. А что вы здесь собираетесь делать? Чем вы можете послужить Наниху? Драться умеете? Может, вы хороший боец? Владеете мечом? А может, лучник?

Он беспомощно развёл руками:

— Нет, но могу научиться.

— О да! Вы можете научиться! — презрительно расхохоталась принцесса. — Несомненно, когда ваша борода отрастёт до колен и побелеет, вы будете сражаться с мастерством нанихского юноши, которого учили этому с детства!

— Ну… возможно, я смогу преподавать в школе…

— Преподавать? Что? Письменность своей страны? Здесь у нас один язык, и во втором мы никогда не нуждались! Разные языки — разные точки зрения, что неизбежно приводит к войнам!

— А почтовая связь? Опытные клерки вам нужны? Эту часть жизни я знаю со всех сторон и думаю, что смог бы чему-нибудь научить ваших людей.

— Конечно, мы имеем почтовую связь, однако я полагаю, что она может обойтись без магии, — безжалостно парировала Сивара.

— Я знаю принципы работы многих машин нашего мира, правда, не знаю точных схем… Но если поговорить с умными людьми у вас в Нанихе, может, они и восполнили бы этот пробел…

Она на секунду задумалась.

— Что ж, это верно. Но сейчас корабль уже поздно разворачивать назад. Во всяком случае, я не собираюсь этого делать. Мне страшно, но я должна сделать то, что необходимо сделать для блага моего народа. Мои чувства никого не касаются, хотя и я уже начинаю подумывать, что Каспель поступает мудро, убеждая нас вернуться обратно. — Она пожала плечами. — Я ничего не знаю…

На верхней палубе, служившей каютам крышей, показался Фроар. Он тяжело впёрся на планшир крепкими руками и, казалось, рассматривал волны, однако его колючий взгляд нет-нет да отрывался от морской глади и скользил к тому месту, где мирно беседовали принцесса с Дженом.

Сивара засыпала Джена вопросами о нравах и обычаях его мира, и, забыв обо всём, они углубились в историю!

— Как вы думаете, к какому периоду вашей истории можно отнести Наних с Корфом? — спросила она.

— Пять-шесть веков назад, — неторопливо ответил он, — до изобретения пороха… Странно, что вы ещё не придумали брюки. Я не нахожу удобной эту хламиду. — Он указал на свой голубой плащ.

— Брюки? Ох да! Вы же говорили, что у вас даже женщины их носят! Я так поняла, что панталоны чем-то похожи на брюки?

Он степенно кивнул в ответ.

— Нужно описать их Марсии — моей служанке, — она попробует сшить нечто подобное. — Принцесса протянула руку, и сердце Джена учащённо забилось. Но Сивара, как оказалось, попросту хотела взять книжку. Она поднялась, и Джену тоже пришлось встать.

— Я вынуждена покинуть вас. Можете свободно перемещаться по всему кораблю. Не думаю, что вам кто-то причинит вред… — Она слегка улыбнулась на прощанье и направилась в сторону кают. Мягкое платье облегало её, выдавая стройные очертания гибкого тела. Джен дождался, когда она скроется из виду, а затем перебрался в её кресло.

Фроар все ещё делал вид, что наблюдает за набегающими волнами, но, как только принцесса покинула палубу, он перегнулся через планшир и насмешливо посмотрел на Джена:

— Напугал? — Он жестом пригласил Джена подняться к нему наверх… — Принцесса ведь сказала, что вам не причинят вреда, — издевательски продолжал он, — чего же бояться?