Помоги проекту - поделись книгой:
– Да. Я пробила его по нашей базе. Он их внештатный сотрудник.
– Но он же меченый!
– Значит, его перехватили и завербовали.
Поток нецензурной брани вырвался из глотки «учёного и магистра». Как нелепо было убранство комнаты, как нелеп был наряд экстрасенса, так вот так же нелепо выглядело грязное выплёскивание мата на головы Саши, Нади, Комитета, а также всей России в целом!
Вся суть этих словоизлияний могла быть сведена к одному-единственному вопросу: какого чёрта вы все здесь вынюхиваете?
– Элла! – наконец осмысленно заговорила Эмма Гордеевна. – Выведи их за дверь и дай пинка под зад. А ещё лучше отведи в уборную и грохни там обоих!
– Ну да! – праведно возмутилась секретарь. – А с трупами потом опять мне возиться?!
– Ничего, не надорвёшься! За что тебе деньги платят?!
– Вот только не надо меня баблом попрекать! За ту мелочь, что ты мне с барского стола скидываешь, я стопроцентно на ресепшене отрабатываю. А за покрывательство твоих тёмных делишек мне давно пора брать отдельно…
– Размечталась, кобыла бесхвостая! – выругалась хозяйка, едва не лопаясь от возмущения. – Ни копейкой больше того, что указано в контракте!
– Тогда сама их и вали, – чуть не зарычала Элла, обидевшаяся на сравнение с кобылой. – Это твой бизнес, а у меня в трудовом договоре убийство не прописано.
Хозяйка офиса надулась как жаба, пытаясь испепелить свою работницу взглядом, но та не дрогнула и не уступила ни на йоту. Александр держался отстранённо, Надя, хлопая глазами, просто не понимала, что вообще тут происходит. А страсти всё накалялись…
– Чёрт с тобой, – наконец просипела Эмма Гордеевна, проиграв гляделки. – Никому веры нет, всё приходится делать самой.
Она вышла из-за стола и проследовала к одному из своих комодов.
– Да ладно. – Подумав, девушка опустила ствол. – Может, их просто выгнать? Что они докажут, что у них такого уж на тебя есть…
– Дура! Их Комитет работает без правил, они могут нагрянуть с обыском, без всякого ордера, и тогда нам крышка. Это у тебя на ресепшене – всё чисто и официально. А здесь, – она бросила гневный взгляд на невозмутимого Тимохина, – есть такое, чего ни одна комитетская крыса видеть не должна.
Экстрасенс выдвинула нижний ящик комода, открыла крышку стоящего там ларца и скомандовала:
– Ко мне!
Все присутствующие невольно замерли, вытянув шеи, когда из ниоткуда послышался шум, похожий на топот множества ног по гулкому тоннелю. Он явственно нарастал. Надежда попыталась что-то сказать, но не смогла выдавить из себя ни словечка. Тимохин не обращал на неё внимания, понимая – дело пахнет жареным. И уж пистолет в руках секретарши вряд ли испугал его всерьёз…
Шум в ларце достиг апогея. И вот из его недр в комнату стали вылетать неясные тени, носясь под потолком, как стая летучих мышей. Эмма Гордеевна извлекла из складок своей одежды горсть каких-то крошек, широким жестом разбросав их по полу. Тени с потолка, словно вороньё, спикировали на пол и стали, как могло показаться сперва, глотать эти крошки. Но нет, куски тьмы не поглощали угощение, скорее они в него впитывались.
Как вода проникает в губку, увеличивая её размер, так и тени проникали в крошки, заставляя их разрастаться, шевелиться, соединяться между собой и менять форму. Через несколько секунд такой трансформации на полу встали шесть существ.
Ростом со взрослого бультерьера, с похожими мордами, жуткими зубами, но совершенно лысые, а покрытые пупырышками бурые туловища были явно не собачьи. Скорее они напоминали тела «чужих» из одноимённого фантастического фильма.
Побледневшую Надю начало мутить. Она схватила Александра за руку в поисках поддержки, но тот застыл в полной неподвижности. Между тем хозяйка салона подняла руку, указывая монстрам на своих посетителей, и, словно псам, скомандовала:
– Взять!
Завизжав, будто гиены на охоте, шесть уродцев бросились на добычу. Самый проворный вырвался вперёд и распластался в длинном прыжке, целя Надежде в лицо. Молодой человек вдруг резко махнул рукой – тварь крутануло в воздухе, она забилась на полу, пытаясь когтистой лапой выдернуть торчащий в шее нож. Надя заорала и нырнула под стол, видимо считая длинную свисающую скатерть лучшей крепостью на свете.
Её право смотреть или не смотреть на монстров, но и то, что вытворял Александр, также прошло мимо неё. А посмотреть было на что: находясь в боевом трансе, он дрался, как самый героический герой фильмов Джеки Чана. Сбив первого монстра, он столкнул навстречу остальным пяти кучу хлама со стола. Пока те замешкались, парень, упираясь о столешницу, врезал обеими ногами по креслу, на котором до этого сидел. Этот импровизированный снаряд как таран впечатался в не ожидавшую атаки Эллу и вынес её вместе с пистолетом за дверь.
Очистив таким образом тыл, Тимохин пошёл во фронтальную атаку. Монстры, раскидавшие сваленный на них со стола хлам, тоже труса не праздновали. Если бы Саша находился в обычном своём состоянии, вряд ли он справился бы и с одной тварью. Но человек в трансе способен не чувствовать боль, двигаться и реагировать куда быстрее обычного, а главное – очень ясно «ощущать» всех вокруг себя.
Монстры прыгали на него всем скопом, старались дотянуться когтями или цапнуть зубами. Саша, используя всю мебель в комнате, ловко уворачивался, применяя любой хлам для контратак. Схватил с комода деревянный чайный поднос и широким взмахом отправил стоявшую на нём парфюмерию в морду запрыгнувшему на стол зверю. Второй монстр, подкрадывавшийся слева, получил тем же подносом по башке и с ноги под брюхо. Третий, прыгнувший с кресла, отбит локтем в челюсть.
Четвёртая тварь оказалась более удачливой, ей удалось вцепиться в край подноса, и она с остервенением стала его грызть крокодильими зубами. Тимохин, не желая расставаться со столь удобным оружием, отпихнул коленом пятого и стал раскручивать по кругу поднос с вцепившимся в него зверем. Монстр оказался упрям и тоже не желал расставаться со своей добычей. Раскрутив их обоих (поднос и монстра), Саша всё же уступил инвентарь.
Как камень из пращи, тварь верхом на подносе улетела в дверной проём, сбив с ног так не вовремя вернувшуюся секретаршу. Грохот в приёмной дал понять, что ресепшену нанесён серьёзный материальный ущерб. Между тем драка без правил только набирала обороты.
Саша резко присел и схватил с пола маленький круглый коврик ручной вязки. Этим он убил двух зайцев. Во-первых, увернулся от небольшой склянки с чёрной жидкостью, брошенной в него Эммой Гордеевной. Во-вторых, обзавёлся новым оружием. Склянка разбилась об стену, обрызгав подползающую тварь и прожигая её шкуру до костей. А ловко кинутый коврик, словно тарелка фрисби, пролетел над столом и влепил неслабую пощёчину хозяйке кабинета. Поток отборных ругательств вновь накрыл всю комнату.
Перепуганная Надя пыталась выбраться из-под стола и как-нибудь уползти подальше от театра боевых действий. Тварь, на которую попали брызги чёрной жидкости, окончательно сошла с ума, в кровь яростно расчёсывая бурую кожу. Ещё один монстр отправился в короткий полёт через всё помещение, врезавшись лбом в сервант, заставленный разными пузырьками, бутылками и баночками.
Ругань Эммы Гордеевны перешла в вой сирены. Неизвестно какие реактивы из разбитой в серванте тары смешались, начали пузыриться, появился сине-зелёно-жёлтый дым, запахло едкой серой и…
– Ло-жи-ись! – успела посоветовать предсказательница будущего и первой бросилась на пол, накрыв голову тем же вязаным ковриком.
Почти все, кто был в комнате – и люди, и нелюди, – безропотно выполнили её команду. Не подчинилась только упёртая Элла, в третий раз подошедшая к двери. Может, бедняжку просто контузило и она уже ничего не слышала и не соображала? Дымящийся сервант полыхнул, грохнул взрыв, горячая волна огня прошлась по комнате, круша обстановку и вышибая в коридор верную секретаршу. Досталось и остальным.
Оглушённые, чихающие от вонючей гари, слегка подпалённые – участники побоища стали подниматься для следующего раунда. Александр, ещё не вышедший из транса и во время взрыва укрывшийся за мягким диванчиком, пришёл в себя первым. Пользуясь таким преимуществом, он подобрал полумедный подсвечник и, используя его как дубину, обошёл комнату, награждая полноценными затрещинами каждого монстра. Четыре гулких удара – и четыре жуткие твари впали в коматозное состояние. Пятая, с ножом в шее, затихла немного раньше. Осталось…
– Где шестой? – прорычал Саша, обыскивая взглядом разгромленный плацдарм. Шестой монстр нашёл себя сам, ввалившись из приёмной с изрядно погрызенным подносом в зубах.
– Хелло, май френд, ай хэпп ту си ю! – Резкий бросок, и подсвечник превратился из дубины в томагавк, раскроивший твари голову.
Обиженно хрюкнув, та повалилась навзничь, задёргав лапами, но поднос так и не выпустила.
Вражье войско побито, пора пленить военачальника. Эмма Гордеевна кое-как смогла встать на колени, но подняться с колен уже не получалось. Ноги и руки не слушались. Оглушённая, растрёпанная, она пыталась сфокусировать взгляд хоть на чём-нибудь, но тщетно. Единственное, что у неё действовало безотказно, это язык, он продолжал сквернословить несмотря ни на что.
Наконец неимоверными усилиями хозяйка салона заставила глаза смотреть прямо, но она тут же об этом пожалела. Перед ней, вертя между пальцами нож, стоял Александр.
– Итак, госпожа учёный, магистр какой-то там магии, думаю, настала пора поговорить по душам.
– Иди ты в пень, осёл вислоухий! – Несмотря на потрёпанный вид дамы, её голос не утратил величавости. – Я потомственная ведьма, дел с Комитетом никогда не имела и не буду иметь. Можешь делать со мной что хочешь, я ни слова не скажу.
– Ведьма! – удивлённо приподнял бровь Тимохин. – Ну надо же! Хотя чему тут удивляться? Кто в Средние века ведьма, тот в наше время экстрасенс. А суть одна и та же. Вредительская.
– Вредительская? Тьфу! – скривилась Эмма Гордеевна. – Чё бы ты понимал, мальчишка! Кроме своего мирка захудалого, ничего в жизни не видел, а всё туда же – осуждает он… Прокурор нашёлся!
Молодой человек промолчал, не спеша задавать главные вопросы. Он понял, что сейчас, в стрессовой ситуации, тётка на взводе и её надо просто подтолкнуть к тому, чтобы она сама разговорилась. Под воздействием адреналина человек способен болтать без умолку, и вот тогда от него легко можно получить любые ценные сведения.
– Лезет, куда не просят, – ворчала ведьма, тряся головой. – Да я таких, как ты, уже не одно поколение пережила. Это мне на вид под тридцать, а на самом деле гораздо больше…
Саша изо всех сил постарался не усмехнуться:
– Про возраст у женщин спрашивать не принято, но всё же интересно, сколько вам лет по паспорту? Он у вас вообще настоящий?
– А у тебя полномочия есть такие вопросы задавать? – огрызнулась хозяйка. – Ты, щенок, здесь вообще неофициально, а значит, никаких прав не имеешь. Я же, как законная владелица этого офиса, имею все права и основания выставить тебя за дверь!
– Выставляйте.
– И выставлю, да ещё как выставлю! – повысила голос Эмма Гордеевна. – Ты что же думаешь, раз пришёл сюда с ножичком в кармане, так тебе всё можно: мебель ломать, помещение громить, угрожать женщине?
Её возмущение крепло с каждым словом, движения стали резче, взгляд стремился испепелить нахала на месте.
– Нет у тебя таких прав! – резюмировала она, почти срываясь на крик. – Нету! Ни прав, ни полномочий, ни… ни… да вообще! Ничего у тебя нет! И звать тебя никак! И… – её тон чуть понизился, – и искать тебя никто не будет.
Она вдруг резко вскочила на ноги и, выхватив из складок своего наряда две склянки, запустила ими в парня. Тот успел поймать одну и увернуться от второй. Непонятно, что там были за реактивы, но, похоже, тётка швырялась ими исключительно для переключения внимания. В её руках сверкнул длинный афганский кинжал…
– Никто искать не будет! – злорадно рычала ведьма, размахивая своим оружием, как пират на абордаже. – Сгинешь здесь! Навсегда!
Тимохин перехватил свой проверенный нож обратным хватом, отбивая нападения агрессивной ведьмы. Та же распалилась не на шутку. Не прекращая ни на секунду поток ругательств и угроз, она рубила ножом, как саблей, словно желая нашинковать молодого человека на винегрет. Он отбивался, не имея возможности контратаковать, такую стерву надо было взять живой. Конечно, ему она уже ничего не расскажет, но в Комитете её разговорят, надо только доставить.
Пузатый пузырёк, пойманный им перед началом рукопашной, всё ещё зажат в левой руке. Решив рискнуть, он разорвал дистанцию и взмахом снизу отправил склянку владелице. Та в боевом азарте рубанула по стеклу наотмашь.
Ба-ба-а-ах!
Новый взрыв прогремел в многострадальном кабинете, раскидав соперников по разным углам. В отличие от предыдущего он был не столь оглушителен и разрушителен, но свою лепту в общий кавардак всё же внёс. Теперь обитель ведьмы можно не ремонтировать, проще снести всё на фиг и отстроить заново.
Кривясь от боли и матерясь сквозь зубы, Тимохин едва встал на ноги. Похоже, он вышел из транса, и теперь его боеготовность на крайне низком уровне. Надо поторапливаться. Он доковылял до Эммы Гордеевны, пока та ещё не очухалась.
– Прошу прощения, – бормотал Александр. – Но вы у нас, оказывается, женщина с огоньком, так что уж…
Он аккуратно завернул потерявшую сознание ведьму в слегка прожжённый ковёр. Потом краем глаза отметил рулончик двухстороннего скотча. Подойдёт.
– Надя, принеси мне, пожалуйста… – Он запнулся, не найдя её взглядом. – На-а-адь! Ты где?!
Стол, под которым та пряталась, лежал перевёрнутым, и спрятаться под ним она не могла. Вся остальная мебель тоже была в таком состоянии, что за ней не укрылся бы и кролик.
Однако смылась! Инстинкт самосохранения – великая штука!
Не заморачиваясь более судьбой сбежавшей девушки, он чудом (не убирая колена с завёрнутой хозяйки салона) дотянулся до скотча и несколько раз хорошенько обернул ковёр. Кстати, крайне вовремя, потому что буквально на четвёртом витке Эмма Гордеевна пришла в себя.
– Уф-ф, сволочь… – Голос ведьмы походил на сипение страдающего похмельем алкаша со стажем. – Как же ты меня забодал, аспид проклятый! Откуда ты только выпал на мою и свою голову? Что тебе вообще от меня надо, паразиту навозному?
– Да, по сути, просто поговорить. Но тут вдруг секретарша ваша стала угрожать пистолетом, вы с чего-то в амбиции ударились, потом «собак» на нас натравили. Сами сложности создали, а теперь жалуетесь.
– Жалуюсь?! – возмутилась экстрасенс в свёртке. – Да ты посмотри на мой кабинет! Кто его восстанавливать будет? За чей счёт?
– Ну, во всяком случае не я и не за мой, – сразу увильнул от ответственности Тимохин. – Вы вообще нас с подругой грохнуть велели. На этом фоне, согласитесь, целостность какого-то кабинета выглядит сущей безделицей.
– Безделицей?! – опять взвилась хозяйка разгромленных хором, и с каждым словом громкость её голоса росла, наполняясь праведным негодованием: – Да здесь одних только зелий колдовских на несметную сумму наберётся! Я уж не говорю, сколько лет мне понадобилось на их изготовление. А ингредиенты, талисманы, обереги, свитки и фолианты? А мебель – натуральная, из редких пород дерева? А фарфор, хрусталь, керамика? И всё это богатство ты за пять минут превратил в чёрт-те что!
Казалось, она сейчас расплачется от обиды, а этого допускать нельзя, Саша не переносил женских слёз. Поэтому он просто обхватил завёрнутую пленницу и поставил на ноги, прислонив на всякий случай к потрёпанному, но ещё целому комоду. Подсознательно он отметил одну странность: над комодом висело зеркало, которое уцелело, несмотря на весь бушевавший здесь погром. Но подозрительные странности – на потом. Сейчас главное допрос.
– Эмма Гордеевна, – начал он официальным тоном, – насколько я помню, в беседе с секретарём вы заикнулись, что Комитету лучше о вас не знать. Если это всё же случится, то, думаю, весь этот разрушенный салончик покажется вам не такой уж значимой потерей.
Злобный взгляд ведьмы подтвердил, что он копает в нужном направлении.
– Предлагаю разумный компромисс: вы честно и подробно ответите на несколько моих вопросов. В свою очередь, я забуду, что на меня в вашем кабинете было совершено покушение. Да и вообще забуду, что я здесь был. Как вам такое предложение?
Женщина всерьёз задумалась, прикрыла глаза и стала чуть покачивать головой, как бы в такт своим мыслям. Александр резко перевёл взгляд на зеркало. Ему показалось какое-то движение в отражении за его спиной. Всмотрелся. Ничего. Быстро оглянулся. Опять ничего. Вновь повернулся к связанной ведьме, поймав её удивлённый взгляд.
Снова шевеление в отражении. На этот раз молодой человек не стал смотреть в зеркало, а сразу оглянулся. За спиной никого и ничего. Вновь повернулся к ведьме. Та уже не выглядела удивлённой, скорее – испуганной! Вывернув шею, она пыталась разглядеть отражение в зеркале.
– Ох ты! Твою ж… Отпусти меня! – закричала Эмма Гордеевна, начав биться внутри ковра. – Выпусти, дурак! Быстро! Не смотри на него! Да пусти же-э!
– Не дёргайтесь, – зарычал было Тимохин. – А то я…
Что значило «а то», он не придумал, да уже и не хотел придумывать, ибо его отвлекло – отражение. В зеркале Сашино отражение двигалось самостоятельно. Оно отстало от пленённой ведьмы и, шагнув на середину отражаемой комнаты, встало ровно, глядя в глаза своему оригиналу. Тимохин застыл в ступоре. Он не слышал и не видел бьющуюся в истерике Эмму. Виски раскалённой иглой прожгли чужие слова:
– Это он! Появился. Спустя столько лет…
Весь мир вокруг него перестал существовать, реально было только то, что за стеклом. Но и мир в зазеркалье тоже начал терять свои очертания. Чётко виделось лишь собственное отражение. Вот фон вокруг него отражённого преобразился, и вместо разгромленного кабинета проявился мрачный каменный тоннель, ведущий во тьму. Александр не мог отвести глаз от происходящего.
Словно кролика, загипнотизированного удавом, его тянуло неведомой силой в недра зазеркального тоннеля. Стекло зеркала по краям вдруг стало покрываться льдом, разрастаясь с каждой секундой. Четыре стука сердца – и вот почти вся поверхность скрыта ледяной коркой, лишь в центре небольшое пятно чистого стекла, сквозь которое смотрит двойник. Ещё мгновение, и лёд затянул отражение полностью.
Тимохин, потеряв зрительный контакт с двойником, смог вздохнуть. Он почувствовал, что неведомая сила, державшая его, пропала. Но обрадоваться этому он не успел. Лёд на зеркале с мерзким хрустом покрылся сеткой трещин. Раздался громкий треск, и зеркало словно взорвалось изнутри, осыпая всю комнату блестящими осколками.
Саша успел прикрыть глаза рукой, но силой взрыва его отбросило назад и ударило об стену. Теряя сознание, он успел ещё подумать, что тоннель, виденный им в отражении, он уже где-то наблюдал. Но когда и где?..
Майор Сулинов вылез из машины и в сопровождении трёх своих бойцов направился к зданию «Интерпродукта». Почти у самого входа их нагнал Всеволод и, поздоровавшись, открыл перед ними дверь. На проходной Анатолий предъявил вахтёру удостоверение ФСБ.
Красная «корочка» произвела на охранника шокирующее действие, тот сидел раскрыв рот, не зная, что сказать или что сделать. Майор не стал его ждать, достал универсальный ключ и открыл турникет, пропуская своих людей, и прошёл сам. Короткая лестница, стеклянные двери в офис, и вот они в просторном зале.
«Чёрт! – подумал он, увидев, сколько народу носится вокруг. – Крайне неудачное место и время. Надо было Всеволоду сразу нас известить о меченом. Мы бы взяли его в более подходящей обстановке».
Тем временем внештатный сотрудник, даже не подозревая, как напортачил, разыскал среди служащих объект своей слежки.
– Вон тот! – зашептал он на ухо майору. – На одиннадцать часов, патлатый тип в чёрно-синей клетчатой рубашке.
– Вижу, – ответил Анатолий. – Дальше мы сами. Можешь идти.
Всеволод закивал и быстренько покинул зал. Бойцы Комитета направились к столу, за которым сидел и удивлённо пялился на них будущий объект задержания. Меченый.
«Интересно, как долго он отмечен? – думал майор, приближаясь к цели. – Сам парень выглядит простачком, таких берут без шума и пыли. Но что, если в нём уже сидит эмиссар?»
Подойдя вплотную, он всмотрелся в глаза объекта. В них было явное удивление и лёгкий испуг. Молодой человек старался не показывать страха, сделал бесстрастное лицо, ему нечего было скрывать.
«Храбрится, – мысленно резюмировал майор. – Это хорошо, значит, пока он чист. Просто меченый».
– Добрый вечер! – поздоровался он с подозреваемым, демонстрируя ему удостоверение. – Майор Сулинов. ФСБ. У нас к вам несколько вопросов. Прошу вас следовать за нами.
– Я арестован? – искренне удивился тот. – За что?
Поделиться книгой: