Гоблинов слишком много

А потом я узнал, что мой враг умер. Об этом говорили все, даже глупые креветки и слепые самки глубоководных удильщиков. И тогда я решился. Если это было ложью, то я все равно устал так жить, пусть он лучше прикончит меня небесной молнией. А если это было правдой, то я наконец-то буду свободен. После стольких тысячелетий пресмыкания и прозябания в морских пучинах. Но куда идти? И я решил довериться течению. Море. Оно древнее меня. Оно точно знает, как поступить. Я отдался воле течения, оно принесло меня к скалистому берегу.

Когда я вышел из воды, на поверхности была ночь. Светила полная луна, мне подмигивала моя давняя подруга, планета Венера. Море было спокойно, оно ласково гладило мое тело. На скалистом обрыве возвышался особняк в три этажа. Там были люди, я чувствовал их тепло, видел обрывки их мыслей. Особняк принадлежал семье. Лендлорд, которому исполнилось полсотни лет, его дородная жена, сын с молодой женой и дочь. Ещё кухарка и конюх. Прислуги и работников было больше, но сегодня был какой-то человеческий праздник, прочие уехали в город. Мои щупальца, слегка подрагивая от нетерпения устремились к дому. Большая часть людей находилась на верхнем этаже, который был отведен под господские спальни. Единственный, кто спал наверху, был хозяин дома. В честь праздника, он осушил припрятанную от жены бутылку, и теперь безмятежно спал, сотрясая комнату раскатистым храпом. Его супруге не спалось, она ворочалась с боку на бок. Ей мешал храп мужа и шум за стеной, в спальне сына. Тот самозабвенно занимался любовью со своей молодой женой, нисколько не заботясь о шуме, что они производят. Они оба очень любили эту древнейшую из забав. Собственно, они и познакомились на фестивале Свободной Любви где-то далеко отсюда. Хорошее место и рядом с морем, мне стоит его посетить в будущем. Я незаметно ощупал их, они почти не заметили этого, мои щупальца невидимы, если я того пожелаю. Она лежала под ним, упиралась ступнями в его грудь. Он двигался не торопясь, проникая своим небольшим толстым членом в её влажную глубину. Она держала его ладони в своих, сжимала их в момент особо приятной фрикции, громко стонала. Не то чтобы, она испытывала великое наслаждение, просто ей нравилось дразнить чопорную свекровь и противную золовку. Она старалась кричать так, чтобы они знали о каждом её оргазме. И завидовали. Но чтобы заставить её кричать искреннее, нужно было немного другое. До знакомства с мужем, она часто отдавалась разным мужчинам и женщинам на том фестивале. И особенно ей нравилось, когда её грубо имели как шлюху, засовывая толстый член или дилдо в анус, при этом её партнер рычал, словно зверь или говорил непристойности. Ей так не хватало этого после свадьбы.

Жена ленлорда за стеной и правда слышала скрип кровати, стоны и злилась. Но в самом деле ей было немного завидно, ленлорд уже много лет не прочищал её отверстия, предпочитая общество зеленого змия. Иногда она брала пустую бутылку, что он оставлял под кроватью, и осторожно засовывала в себя горлышком. Ощущения были совсем не такие, как от жилистой коряги её мужа, но даже это после нескольких движений приносило облегчение, она кончала протяжно, туго, издавая низкий утробный звук. Бедная женщина, как мне это близко.

За другой стеной младшая дочь стояла на коленях перед казненным на кресте человеком и шептала молитву. Она очень верила в этого мертвого человека. Местные верили, что он сын моего врага, что пришел спасти их от грехов. Какой хитрый план. Сначала внушить людям ложное чувство вины, а потом править ими через это. Даже мертвым мой враг имел власть над умами живых. Младшая яростно молилась, чтобы унять жар в своем теле, особенно там между ног. В самом деле, она, слыша эти стоны и скрип очень хотела, чтобы к ней сзади подошел конюх, и резко взял её, пока она молится. Она хотела стать его кобылой, его рабыней. Сидеть у его ног и брать в рот его срамной уд, как бесстыдная невестка его глупому брату. Она все видела, как они занимались развратом в лесу. И не могла оторваться от этого зрелища. Чтобы как-то облегчить она ходила на исповедь к святому отцу, горячо и страстно пересказывая все свои греховные мысли. Отец слушал внимательно, и даже с каким-то странным волнением. Она перестала к нему ходить, когда однажды заметила, что в момент её рассказов возникает бугор на его рясе в районе паха. И однажды, когда она ему рассказывала о той сцене разврата в лесу, этот бугор дернулся и на его месте расплылось мокрое пятно. Она ещё долго не могла прийти в себя от отвращения при виде этого. И с тех пор молилась дома. Её мертвый бог по крайней мере не позволял себе подобных глупостей.

Кухарка внизу не слышала шума. Но даже если бы слышала, он бы вряд ли её взволновал. Ей уже давно были не интересны подобные вещи. Хотя, когда она только пришла работать в это имение, хозяин сразу отметил её внушительные достоинства. Часто он хлопал по её объемному заду, щипал огромную сдобную грудь. А бывало и вовсе, нагибал её над кухонными столом, задирал юбки и страстно овладевал сзади, яростно двигался, потом резко выдергивал, орошая её ноги горячим семенем. Потом говорил, что любит её и слегка кусал обнаженную ягодицу. И все было бы хорошо, если бы однажды хозяин не успел вовремя выдернуть свой шланг и кухарка поняла, что в свои преклонные годы ждет дитя. Он, узнав об этом, сильно разозлился, много кричал. А потом дал денег и велел решить эту проблему немедленно. Какой позор пришлось ей пройти в тайной клинике в городе, где она сидела в очереди на прием в обществе падших женщин, терпя их насмешки. Собственно, тогда их прекратило тянуть друг к другу, он стал все чаще прикладываться к бутылке. И кухарка тоже. Выпив запас сладкой наливки, она спала в кресле-качалке. Из открытого окна, её обдувал свежий морской бриз.

Конюх спал в конюшне, на стоге сена. Сон его был неспокоен. Он был молод и по-своему красив. Но у него полгода не было женщин. Он сходил из-за этого с ума и даже посматривал на лошадей, за которыми ухаживал. Сейчас ему снилась жена молодого хозяина. Они вдвоем сидели верхом на лошади, он как обычный наездник, она лицом к нему, бесстыдно раскинув свои изящные маленькие ножки. Он проникал в неё, не слезая с седла, удерживая, чтобы она не свалилась с лошади, которая мчалась галопом по бесконечному лугу. Ему было хорошо, но, как и всякий человек во власти эротического сна, он не мог разрядиться. В реальности его член налился максимальной силой и истекал прозрачной смазкой, обманутый силой воображения своего хозяина. Какая сладкая мука. Теперь, я надеюсь, вы понимаете, почему после соития с первой женщиной, я перестал смотреть в сторону других существ? Только люди могут превратить этот довольно банальный процесс в нечто увлекательное и захватывающее силой своей фантазии. Бедные несчастные люди. Как долго вы терпели издевательства со стороны моего врага. Теперь все будет не так. Я принесу вам любовь. Всем вам. Но начну, пожалуй, с тех, кто сейчас не могут найти покоя в этом поместье.

Мои щупальца жадно устремились к людям. Их кожа, нежная гладкая кожа. Мои щупальца самозабвенно гладили их всех. И жену лендлорда, что даже прекратила ворочаться и закрыла глаза от удовольствия. Конечно, она не понимала, что с ней происходит, полагая, что с её разгоряченным телом играет легкий ветерок. И младшая дочь прекратила свою бесполезную молитву, легла в кровать, представляя, как тает в объятьях конюха. Бедная кухарка перестала похрапывать, вытянула свои массивные ноги в сладкой неге. Старший сын с женой продолжали заниматься сексом, он никак не мог разрядиться. А без этого он считал, что акт не состоялся. Одно из щупалец пощекотало его задний проход, второе нежно обвилось вокруг мошонки, слегка потянуло. Это всегда работает. Его лицо сделалось глупым и смешным и он, дергая тазом, стал заливать жену заждавшимся семенем. Она закрыла его глупое лицо ступней и закричала так громко, что разбудила даже кухарку на первом этаже. Но свекровь с золовкой не отреагировали на это, захваченные лаской моих многочисленных тентаклей. Некоторые уже заскользили туда, вниз, к их заветным раковинам. Как же я по ним скучал. Я стал слегка дразнить заветный бугорок младшей дочери, вызывая в её воображении все более и более развратные картины.

А вот её матерью решил заняться плотнее. Я хотел её больше всех, слишком близка мне была её несчастная судьба. К тому же она такая крупная, налитая соками, была похожа на первую женщину в Эдеме. Мои щупальца проникли под ночную рубашку, заставили её соски затвердеть, другие уже сновали вдоль раковинки, слегка раздвигая её створки. Она вся выгнулась, лежа на спине. Ей никогда в жизни не доставалось подобной ласки. Муж обычно брал её сразу, в качестве предварительной ласки разве что кусая за ягодицы и грудь, что ей никогда не нравилось в отличие от кухарки. К тому же её кожа была слишком нежна, от этих укусов ещё долго не сходили синяки. Я был нежен, как никогда. Сейчас мне хотелось восполнить ей все то, чего так не хватало на протяжении её полсотлетней жизни. Я скользил по её телу, охватывал, гладил. Она сейчас была завёрнута в кокон из моих тентаклей. Я даже слегка приподнял её над кроватью. Она все равно думала, что видит сон, а муж даже не пошевелился, выводя носом отвратительные рулады. Я ласкал не только всем привычные места, но и те, чьи ласки вы считаете смешными и глупыми. Кончики щупалец щекотали уши, нос, подмышки. Она вся извивалась, то смеясь, то глухо и утробно стонала, чем распаляла меня ещё больше. Я хотел, чтобы она своими стонами разбудила этих голубков за стенкой, чтобы они позавидовали её наслаждению. Как она хороша! А как глубока её раковина, что родила не одного ребенка. В неё поместилось целых пять моих щупалец. Они наполнили её теплом и пронзительным удовольствием, устремились к матке и той заветной точке, давление на которую усиливает наслаждение, заставляет тело содрогаться в бесконечных оргазмах. Когда она начала стонать, выгнув спину дугой, я несколькими тентаклями заткнул уши её мужа, чтобы он не проснулся от такого шума. Да, это было отвратительно проникать в ушные отверстия, забитые серой, но это была малая жертва по сравнению с тем феерическим взрывом, который устроила его жена.

Старший сын от шума даже вскочил с кровати, полагая, что матери плохо и нужно идти ей на помощь. Но мои щупальца уже опутали и его. Он думал, что никто никогда не узнает о его первом сексе со святым отцом. Он думал, что никому не сможет открыть свои фантазии, когда его берут, пока он сидит на коленях у мужчины. Даже на фестивале Свободной Любви он не вполне следовал своим истинным желаниям. Бедняга, я помогу тебе. Мои щупальца образовали нечто вроде стула, на который я усадил сына лендлорда. Только вот стул этот оказался с секретом, стоило ему опустить на него свой зад, как в его задний проход без боли, но настойчиво проникли два тенктакля. Он застонал, член его стал расти. Его жена вскочила в ужасе, но и она уже была охвачена мной. Я поставил её на колени перед ним и заставил ласкать ртом член. Мужчина откинул голову назад и застонал. Вот о чем он мечтал все эти годы. Но нужно было позаботиться и о его развратной жене. Она как раз в той позе, когда её можно взять по собачьи, грубо и рычанием. Рычать я не умею, но достаточно лишь завести её воображение, и она сама представит вместо моих снующих в её истекающей вагине тентаклей того здорового мужика с фестивального пляжа. Я брал её с силой, но стараясь не переусердствовать. Один из моих тенкталей при этом схватил и потянул её за волосы. Она представила, что её жеребец обозвал её шлюхой и начала кончать, как никогда не кончала в браке. В этот момент и её муж изливался ей в рот, испытывая свой первый в жизни оргазм простаты.

Конечно, я не забыл о младшей дочери. Бедная девушка все ещё хранила девственность, хоть ей уже исполнилась четверть столетия, надо было это немедленно исправлять. Она сначала накрылась подушкой, когда я её немного отпустил, увлекшись её соседями по этажу, а потом как всегда встала на колени и начала горячо молиться. Говорят, эта поза идеальна для первого проникновения. Это ложь, конечно. Но какая разница, тем более для меня. Не бойся, дорогая, я буду нежен. По крайней мере, поначалу. Сейчас ты лишишься девственности, причем сразу обоими отверстиями. Тебе несказанно повезло. Мои щупальца проникли в вагину и анус одновременно. В анус конечно самое небольшое и тонкое щупальце и самым кончиком. А вот для главной раковинки требовалась штуковина побольше. Ты ведь думаешь, что у конюха большой, как у твоего любимого черного жеребца? Ты почти не ошиблась. Она от неожиданности вскрикнула, вцепилась руками в распятие, словно тонущая за спасительный канат. Удивительно. Я трахал её в оба отверстия, она сквозь стоны и слезы продолжала читать свою глупую молитву. Хотя, меня это заводило ещё больше. Я ведь все о тебе знаю. Тебе недостаточно только этого. Ты ещё хочешь, чтобы тебя в процессе хлестали кнутом. Когда ты была маленькая, в этих краях ещё практиковали рабство. И ты хорошо запомнила, как подвергали наказанию одного беглого раба, как он сдерживал крик, зажав в зубах палку. Как вздувались на его спине красные рубцы. Что же, твое желание для меня закон. Я всегда делаю то, о чем вы мечтаете и не более того. Один из моих тентаклей зажал её рот, ещё один длинный и упругий стал хлестать её по заду. Какой у неё был оргазм. Пожалуй, по мощи выброса наслаждения она даже превзошла свою мать. В момент оргазма её вечно недовольное лицо стало радостным и она, закрыв слова повторяла лишь одно слово, продолжая дергаться на моих упругих елдаках.

«Аминь… аминь… аминь» - в беспамятстве шептала она, выглядя так, словно познала высшую благодать. Может так и есть. Я ведь тоже своего рода бог.

Не забыл я и кухарку. Её я взял без особых изысков, имитируя секс с хозяином в её лучшие годы. Бедная женщина, так и не вышла замуж, полюбив одного человека, который не был её достоин. Мои щупальца добрались и до конюшни. Тенктакли свернулись вокруг члена спящего конюха, образовав по ощущениям нечто похожее на женскую пещерку. Давай, друг, я помогу тебе разрядиться. В твоей мошонке слишком много семени, это вредно для здоровья. Его сон изменился. Теперь он был здесь, в своей конюшне. Он лежал на спине, на его члене прыгала жена молодого хозяина, подгоняя его бедрами, словно норовистого жеребца. Он пытался поймать руками и её подпрыгивающие груди или провести большим пальцем по её полным розовым губам. Тем временем хозяйская дочь, которую он находил симпатичной, но слишком занудной, жарко ласкала языком его мошонку и задний проход. А сама хозяйка, дородная, полная жизненной силы и красоты, села ему на лицо своей огромным жадным лоном, и он стал трахать её кончиком языка. Она тяжело дышала, от неё сладко пахло потом. В этот момент конюх кончил и во сне и наяву. Вот это был фонтан! Я даже у китов не видел такого.

Я трахал их всех до самого рассвета. Мне приятно было чувствовать, что сейчас я, проникнув и охватив щупальцами всех этих людей, как бы соединил их, разрушил глупые барьеры в головах, соединил их фантазии, желания и наслаждение в единую симфонию. Когда они все разразились одновременным мощным оргазмом, и меня, наконец, накрыла волна небывалого блаженства. Так хорошо мне не было с времен Эдема. И что важно, я не видел злого осуждающего взгляда с небес. Он и правда умер. Мне даже было немного жаль его. Все-таки он породил меня в начале времен. Он построил этот прекрасный мир. Ты создал, а я сделаю его совершенным и полным удовольствия. Да, отец, так и будет. У меня когда-то был небольшой остров, а теперь мне принадлежит весь мир, построенный тобой.

Мои тентакли, удовлетворённые и сытые медленно ползли назад, в море. Как же хорошо. Мимо, разгоняя тьму огоньками плыл корабль. Он держал путь в большой город, совсем недалеко отсюда. Здесь моя миссия окончена, все счастливы. Но вот над целым городом придется потрудиться. Ну ничего, я справлюсь. Мир, я иду к тебе! Встречай нового бога, что принесет тебе тысячу наслаждений!

Больше никогда

Фанфик по заявке "Жизнь молодой семьи, в которой жена - порноактриса"

- Ну че, как жизнь половая? – спросил Виталик и пошло подмигнул. Терпеть не могу эти его тупые подмигивания. Особенно отвратно они смотрятся на его покрытом рытвинами лице. Гуру пикапа из старого мема, один в один. Такие же противные бегающие глазки и длинные сальные волосы. Но друзей, как и любимых не выбирают. Потому я отхлебнул пива и ответил, что все в норме. Мы, как заведено многие годы, каждую пятницу встречались в небольшом подвальном баре и пропускали 2-3 кружки, прежде чем разойтись по домам. Обычно третьим в нашей компании был Егорка, но он был с неделю в какой-то командировке на Крайнем Севере. А жаль. Он всегда умел превращать наши посиделки в нечто веселое и фееричное. А вот встречи с одним только Виталием превращались в такие вот расспросы. Это немудрено. Виталий был большой любитель и ценитель порнухи. А моя Варвара, в этих кругах более известна, как PinkySwear. Вебкам-модель с очень широкой аудиторией. Она, правда, завязала, когда вышла за меня почти год назад. А узнать её без макияжа и разноцветных ярких париков очень сложно. Два разных человека. В реальной жизни теплая ламповая шатенка в больших очках, опущенными глазами и тихим нежным голосом. И её развратный яркий образ, секс-кукла, опутанная гирляндами и трахающая себя светящимся в темноте голубым неоновым дилдо. Или блюстительница правопорядка в синем латексе, что засовывает в себя дубинку. Или эльфийка, заливаюшая струей сквирта камеру. Или лисичка с рыжим анальным хвостом. Или… черт, сколько у неё образов. Каждый раз, будто другой человек. В общем, узнать её в реальности довольно сложно. Но Виталий смог. Что немудрено, он целыми ночами просиживает, наяривая на подобные видосы. С хорошей работы его поперли, когда он решил посмотреть такое среди бела дня. И не до конца воткнул наушники в разъем. А в этот момент в их кабинет вошел директор с делегацией иностранных партнеров. В общем, теперь Виталий таксист и доставщик еды. В приличные места путь ему заказан. Вся его жизнь отныне это работа, порнушка и посиделки по пятницам со мной. И расспросы о моей жене. А что мне ему рассказать то? Жизнь у нас такая же, как у прочих молодых семей. Ну разве что секс может быть слегка поинтереснее. Теперь все эти костюмы и игрушки служат только одному зрителю. Мне. И это ощущение нехило повышает самооценку, знаете ли. Так что да, моя половая жизнь в полном порядке, Виталий. Не то, что твоя. Надо бы спросить в ответ, как там твоя подружка, правая рука. Но не буду. Парню тяжело. Мне надо быть просто выше всего этого.

Я, чтобы сменить тему, стал рассказывать, как недавно видел одного нашего общего знакомого, ну того, с параллельного потока… Однако Виталий, менять темы не желал.

- Я просто чего спрашиваю… не просто так. Тут новая звезда появилась. Просмотров уже за сотни тысяч.

- И мне какое до этого дело?

- Не, ну ты зацени!

Чертов извращенец. Он что думает, я пришел в бар смотреть с ним на пару порно-видосы? Совсем колпаком потек, по ходу. Но Виталий уже вытащил телефон с сетью трещин на экране и стал совать мне его под нос. Я хотел было оттолкнуть, но… черт. На экране, раскинув ноги на кресле сидела девушка. Маленькая грудь, идеальные пяточки, что она бесстыдно выставила на всеобщее обозрение, возле пупка небольшая родинка. Там же, где и у Вари. Но на лице незнакомки была кожаная маска, откуда выбивались две косички. Как я любил, когда она их себе заплетала. Я ударил кружкой по столку, что пивная пена брызгнула на экран. На ее пяточки, словно сперма. Мы же договорились с ней. Договорились…

- Ну что я тебе говорил? – спросил Виталий, ухмыляясь, - теперь она Leather Heather. По мне так себе имечко.

Я хотел с размаху дать ему в морду, чтобы смыть эту поганую ухмылочку с его лица.

- И кстати… - добавил Виталий, неожиданно став серьезным, - это стрим.

***

Дальше было как в тумане. Вечерняя улица, густой сигаретный дым, такси, доплата за скорость. Водитель, пожилой мужичок в маске и перчатках.

- Вы это… масочку наденьте… а то это… вирус.

Я автоматически достал свой черный респиратор, накинул на лицо, упал на переднее сиденье.

- И это… пристегнитесь…

Я не соображал, что я делаю и зачем. Перед глазами был единственный образ. Она протягивает отставленный мизинчик, как она раньше это делала в своих видео, и нежно шепчет:

- Больше никогда, любимый… больше никогда…

- Ну все… приехали… Троцкая 17… как и заказывали.

Подъезд, моя дверь, я вонзил ключи в замочное отверстие резко и зло, рванул дверь на себя. В коридоре темно, но из нашей спальни лился голубоватый свет. Ещё мгновение и я вижу эту чертову Leather Heather уже вживую. Она застыла в ужасе, не вынимая из себя дилдо. Она сидела перед камерой почти в той же позе, в которой я её видел в баре. Пяточки, выставленные на обозрение сотен тысяч дрочеров, кожа, покрытая бисеринками пота, торчащие от возбуждения соски, черный дилдо между ног, а в глазах под кожаной маской смесь испуга и возбуждения. Одна её рука сжимает искусственный член, вторая повернулась ко мне ладонью, словно в попытке защититься. И этот отставленный мизинчик. Маленький лживый мизинчик, который я так хочу сломать. Сука! Тварь! Ты же обещала!

Из моей груди рвался рык. Я человек спокойный, но иногда во мне просыпается что-то древнее и звериное. Обычно это происходит во время драки. Собственно, мы так с ней и познакомились. Я спас её от гопников и потом проводил по дома. Оказалось, почти соседи…

Я наверно сейчас выглядел очень грозно. При моем росте метр-девяносто и не худой комплекции, да еще в черном респираторе, я наверно был подобен сошедшему с катушек киборгу-убийце. Варя дрогнула всем телом и на мое любимое кресло потекла жидкость. Описалась. Она описалась от страха. На экране ноутбука защелкали уведомления о денежных переводах. Представляю, какой будет фурор, если я тебя придушу на глазах всех этих извращенцев. Может и правда, стоит её проучить? Я представил на мгновение как она трепыхается, как её наполненные ужасом глаза стекленеют, и почувствовал возбуждение. Сейчас я тебе покажу стрим, сучка. Сейчас покажу.

Я подошел и схватил её за косички, сжав их в кулаке. Резко дернул, приподнимая её голову.

- Ты испачкала кресло – сказал я, - надо это исправить.

Звуки уведомлений. Несколько участников покинуло стрим. С десяток подключилось. Кто-то еще отправил денежный перевод. Смотрите, чертовы куколды, как надо поступать с подобной дрянью! Я с силой дернул её за волосы, так что на её глазах выступили слезы.

- Давай! – сказал я.

И Варя, точнее Leather Heather послушно склонилась и заскользила по обмоченному креслу языком. Нет здесь никакой Вари. Она бы никогда меня не обманула.

- Нравится? – спросил я. Она промычала в ответ что-то невнятное. Я снова со злостью потянул её за косички.

- Нравится?

- Да…

- Не слышу!

- Да, да да! – выкрикнула она.

- А теперь проси разрешения почистить мой член – прорычал я.

- Что ты делаешь? – одними губами спросила она.

- Это ты, блядь, что делаешь? – ответил я, - проси!

- Можно… теперь почистить твой член?

- …хозяин!

- Хозяин!

- Давай!

Она расстегнула ремень и ширинку. Мой член, огромный и возбужденный до предела упруго заколыхался возле её лица. По комнате разлился сладковатый запах немытой головки. Я раньше никогда себе такого не позволял. Но и она держала свое обещание. Под её маской нельзя было увидеть гримасу отвращения, однако в глазах мелькнуло что-то темное и злое. Ничего, проглотишь и это. Она лизнула его кончиком языка, словно неумелая девственница. Снова защелкали донаты. Какой-то пожилой богатый иностранец наверно обкончал сейчас свой волосатый живот.

- Не вижу энтузиазма – сказал я.

Она провела языком по уздечке, оттянула немного яички вниз. Мы и правда что-то забили на секс последнее время. Я уставший после работы, а она вся поглощенная соцсетями. Может, если бы чаще её трахал, ничего такого и не было… Ничего, сейчас исправим. Я развел её косички в стороны и засунул член как можно глубже. Она издала какой-то хрюкающий звук, из глаз брызнули слезы. На мгновение я увидел в глазах тот самый ужас из своих фантазий и вытащил член. Она тяжело закашляла, подбородок густо покрылся слюной. Если сейчас сблюет, наверняка кончит ещё с десяток зрителей. Я дал ей продышаться и снова засунул по самые гланды. Никогда так не делал, даже когда мы с пацанами подсняли на трассе шлюху. И никогда не думал, что буду это делать со своей любимой женой. Снова вытащил. Шлейф из слюны, кашель. Теперь за щеку. Так даже приятнее. Когда головка скользит по щеке с внутренней стороны, кайф… Я сейчас кончу. Ещё одна фрикция за другую щеку. Член пульсирует, словно бомба готовая взорваться. Я бью им ей по лбу. Знай свое место шлюха. Жар, пульсация, моя белесая лава толчками извергается наружу, заливая кожаную маску, её глаза, лживый маленький рот. Я стучу членом по её кожаному лицу, размазываю по нему сперму, чувствуя пикантное удовольствие от прикосновения уретры к маске. Она широко открыла рот, выставила язык. Да, шлюха, сейчас добавим и туда майонеза. Ты ведь этого хотела, да?

Щелканье уведомлений стало подобному дробному ливню с градом. Мой телефон тоже загудел в кармане. Там было сообщение от Виталия:

- Ну ты даешь!

А что ты думал, чертов дрочило? Теперь ты знаешь, какая у меня половая жизнь! Я показал камере средний палец и отключил трансляцию.

Она тем временем так и сидела у моих ног, прижавшись к ним, словно прося защиты. Я приподнял её за подбородок, резким движением сорвал маску. Передо мной снова теплая ламповая Варя, только на лице размазанная тушь и с глаз вместо слез течет моя сперма.

- Ты же обещала… - сказал я, - больше никогда…

- Прости – отозвалась она, - но это сильнее меня…

- Тебе нравится… вот так… перед камерой?

- Да… я люблю проживать множество жизней. Каждый оргазм это… вроде отдельной истории. Понимаешь?

Я покачал головой.

- Иди, умойся – сказал я, - а потом вытри нормально кресло. Это мое любимое, блядь, кресло. Я в «Танчики» люблю за ним гонять. Какого хрена?

- Да, хозяин! – тихо отозвалась Варя. Черт, ну как на неё можно злиться? Я открыл шкаф и вытащил ошейник.

- До ванны пойдешь на четвереньках и в этом…

Она встала передо мной на колени и поджала руки в кулачках, словно собачьи или кошачьи лапки.

- Хорошая девочка!

У меня снова загудел телефон.

- Когда следующий стрим? – спрашивал меня Виталий.

- Завтра вечером – написал я ему в ответ, чувствуя, как опавший было член вновь наливается силой.

Уборщица

Рассказ по мотивам размышлений о сущности фетишизма

- Можете выйти на секунду?

Я вздрогнул и растерянно посмотрел по сторонам. Так залип на фотку одной знакомой в инсте, что потерял чувство места и времени. А меж тем был вечер рабочего дня, я в маленькой каморке без окон, что служит мне кабинетом, и мне нужно до конца дня сваять очередной отчет в головное подразделение. Но вместо этого я залипаю на женские задницы на фотографиях и кручу в руках скомканную бумажку. Но кто со мной говорит? Ах, да, в пять часов вечера по кабинетам ходят уборщицы и выгоняют сотрудников на пару минут в коридор. Обычно, у меня им нечего ловить. Я всегда предельно аккуратен, даже не пью чай на рабочем месте. Но таков закон офиса, каждый делает свое дело. Я торопливо свернул инсту и встал, хрустя коленями. В мои 28 лет, самое время для артроза, сколиоза и радикулита. В кабинет проскользнула миниатюрная женщина. Вернее, даже девушка. От силы 19-20 лет. Новенькая? Странно, никогда не видел молодых девушек на подобной вакансии. Обычно это пенсионерки или среднего возраста алкашки с темными кругами под глазами. А тут девушка, и очень даже недурная собой. Мы встретились взглядами. Я когда-то давно ходил на курсы пикапа. Ничего толком не вышло, сами курсы оказались обычной разводкой. Но одну вещь, что говорил тогда тренер, запомнил хорошо. Важно с женщиной зацепиться взглядом. Если она в течение нескольких секунд не отводит взгляда, не меняет фокуса, значит, ты её смог чем-то заинтересовать. И я как дурак, бродил по торговому центру, пытаясь зацепиться взглядами той или иной дамочкой, спешащей на шопинг. Но они смотрели на меня презрительно и высокомерно. Или того хуже, сквозь меня, словно я был пустым местом. А тут девушка взгляда не отвела. Её теплые карие глаза встретились с моими, и у она улыбнулась. Так мило, что на душе стало тепло, а в моей каморке с мигающей ртутной лампой стало гораздо светлее.

- Выйдете на секунду? – спросила она, - не волнуйтесь, я быстро.

- Да, конечно – ответил я, слыша свой голос, словно со стороны. Она уже не смотрела на меня, но её взгляд, все ещё был перед моим внутренним взором. Она зацепилась, точно зацепилась. Все как говорил тот тренер. Но, похоже, больше зацепился я сам.

Я вышел, кивнул Михаилу из финансового и Ольке из бухгалтерии, что стояли в коридоре, ожидая, когда их кабинеты приведут в порядок. Девушка и правда, управилась быстро. Не успел я дослушать глупый баянистый анекдот от Михаила, как она уже вышла и снова мне улыбнулась, ещё приятнее. Я вернулся к себе, с горящими как у школьника ушами и дурацкой улыбкой до ушей.

- Так… - сказал я себе, - надо работать. Надо работать…

Но что-то мешало. Ах, да, скомканная бумажка, по-прежнему в моей ладони. Надо бы её выбросить. Но глянув на ведро, застеленное свежим пакетом, мне стало жаль осквернять его чистоту. Я вышел в коридор.

- Девушка!

Уборщица, что катила тележку к кабинету шефа, обернулась. Все-таки ей очень идёт голубой фартук. Оттеняет её естественную красоту и живость. Никакой косметики на лице, русые волосы собраны в хвостик. Но это все делало её ещё более милой.

- Девушка… - повторил я, - а можно я к Вам и это закину?

И протянул скомканную бумажку.

- Да… - отозвалась она, - кстати, меня зовут Злата.

- А я – Иван… - ответил я не своим голосом, совсем позабыв, зачем я к ней обратился.

Она рассмеялась.

- Это я знаю, у Вас на кабинете написано. Иван Ильичев, старший аналитик. Давайте сюда Вашу бумажку…

Я протянул ей бумажный комочек и наши руки на мгновение соприкоснулись. Её ладонь была приятная, прохладная и нежная.

В тот вечер я поехал не домой, а к своей давней любовнице Олесе. Она была давно замужем, но мы трахались с ней ещё со времен универа, и я продолжал к ней заезжать по старой памяти. Муж часто задерживался на работе или вовсе уезжал в долгие командировки, так что я скрашивал одинокие вечера Олеси. Она покормила меня разогретым ужином, когда же я привычно убрал выбившийся локон и провел ладонью по щеке, она сказала, что сегодня у неё начались месячные, и я могу рассчитывать максимум на минет.

Я согласился. Олеся, откинула свои непослушные локоны и впилась в головку жадным поцелуем. Обычно я от такого почти мгновенно разряжался, едва успев предупредить Лесю. Она терпеть не могла спермы у себя во рту или на лице. Но в этот раз она старалась довольно долго. Мой член стоял колом, но никак не хотел получать удовольствие.

- Может, в другой раз? – спросила Олеся, - что-то ты сегодня не в форме.

- Я тебе покажу, в какой я форме! – ответил я, - давай не отлынивай!

Олеся фыркнула, словно лисица и снова заскользила язычком по уздечке. Я закрыл глаза. Мне представилась каморка с мигающей лампой. Я сижу, как обычно за столом. А под столом сидит Злата и ее рука в желтой резиновой перчатке быстро двигает крайнюю плоть. Острые шершавые прикосновения дарят мне удовольствие, которое мне ни разу не доводилось испытывать. Она улыбается мне под столом и дрочит член все быстрее и быстрее. Я судорожно держусь за стол и тут входит шеф. Он что-то меня спрашивает, но в моих ушах только шум и биение сердца. А я сам разряжаюсь в предусмотрительно поставленный ротик, покрывают почти целиком ее милое личико глазурью и смотрю на шефа глупым-глупым взглядом.

Меня вернул в реальность кашель Олеси. Я так увлекся своей фантазией, что разрядился ей в рот без предупреждения. А там скопилось, пожалуй, за неделю.

- Сволочь… - сказала она, размазывая по лицу тушь и сперму. А я ничего не мог ответить, глядя на неё глупым взглядом.