Двигатель революции

– "Ладно, тогда все свободны" – и развернувшись, пошел к УАЗу. Ничего себе я загрузился, подумал он и стал складывать принесенное на пассажирское сиденье. Подбежал Тарас и скинул неплохой броник, продукты и две бутылки с минералкой. Олег глянул в сторону города, потом в обратную, и увидел, что все машины ехавшие в Сарькiв, увидев бой или его последствия, быстро разворачивались обратно.

Правильное решение одобрил мысленно он, а из Сарькiва никого еще не было.

– Бывай Тарас, обратился Олег к стоявшему рядом и не решавшемуся уйти Тарасу.

– Ты в город?

- Не, не я обратно.

– Правильное решение, город в кольце не пробиться просто так.

– А ты ж как?

– Как и до этого, – заводя машину ответил Олег, ну прощай Тарас, выжить тебе!

- И тебе не хворать не нашедший ничего более умного, – ответил Тарас.

Иди ты на хер уже мысленно пожелал ему Олег и сел в машину. За всеми этими событиями время было далеко уже послеполуденное. Старый внедорожник уверенно катился по шоссе, неумолимо приближаясь к Сарькiву.

Надо съезжать, разговаривая сам с собою думал Стальной, а не по главной ехать. Кольцо осады явно не плотное, а может его и вовсе нет, а только здесь пост был, да еще в пару местах. И вообще непонятно кто это такие, сколько их, есть ли другие силы, в общем надо огородами, огородами пробираться домой.

Адрес он помнил еще памятью прежнего владельца тела, улица Мира дом 148\1, квартира 57, это где-то на другом краю города. Наконец увидев впереди какой-то съезд с дороги в поле перед каким-то уже видневшимся пригородом, а может уже и районом Сарькiва, затормозил и свернул на него.

Проселок петляя вел к каким-то строениям, проехав их по всей видимости бывшими остатками какой-то заброшенной строительной базы, он остановился в заброшенном закутке, среди гор строительного мусора и разбитых бетонных плит. Вокруг было тихо, выключив двигатель, Олег вышел и осмотрелся, людей поблизости не было, недалеко виднелись какие-то частные дома непритязательного вида, а попросту говоря убогие.

Решив, что надо пообедать, да и поужинать заодно, и дождаться сумерек, а там и в город можно проехать. Плотно перекусив и напившись чистой родниковой водой, судя по этикетке на бутылке, Олег провел еще раз ревизию вещей. С оружием был полный порядок, вещей и продуктов мало. Самое главное, я ополченец, вступил в бой, выжил и добрался до Сарькiва самостоятельно.

Документы все есть (они были в нагрудном кармане кителя). Приду в военкомат, или что тут у них, а там разберемся, главное, что я за мир! "Миру мир войны не нужно, вот девиз отряда «Дружба»", – вспомнив пионерлагерь, проскандировал Олег.

– Да похоже Оранжевая республика на грани, сейчас пойдут кроме красно-черных, всякие желто-коричневые, черно-голубые и прочие серо – буро – малиновые. Подождав в размышлениях еще часик, Олег завел двигатель и не торопясь поехал в сторону города.

Поплутав по канавам и разбитой дороге, он выбрался на улицу с частными домами. Во всех домах калитки и ворота были наглухо закрыты, в окнах свет не горел! Зато бешено лаяли спущенные с цепи псы, захлебываясь от злобы, они прыгали на забор, или засовывали свои носы под ворота и оттуда глухо лаяли, скаля белые клыки. Так газку, газку мысленно приказал себе Олег, а то мало ли что, и увеличил скорость.

Улица петляла как пьяный мужик, постоянно раздваивалась и даже разтраивалась в перекрестках, так налево, еще налево, пардон не туда, возвращаемся, теперь направо, еще направо, и неожиданно для себя Олег выскочил на одну из главных улиц в самом ее начале.

Уже порядком стемнело, разогнавшись Олег мчал по ночному городу ощущая себя стритрейссером, интуитивно вспоминая дорогу он прислушивался к воющему от перегрузок двигателю и кардану, боясь, что они сломаются в самый неудобный момент.

На улицах были редкие машины и виднелись патрули. От одного из них, послышался громкий крик «Стоять!», который Олег услышал, даже сквозь завывание двигателя, и кто-то попытался кинуться наперерез. На фиг, на фиг выворачивая руль Олег повернул влево, тут же вслед донеслись выстрелы. "Вот же блин", маневрируя на дороге матерился Олег. Но бензин еще оставался и увеличив на максимум скорость, Олег помчался по ночному городу судорожно вцепившись руками в руль.

Через 10 минут бешенной гонки, он свернул на знакомую улицу и бросив машину у обочины, забрал из нее все, что смог унести, направившись дворами в сторону, где была его квартира. Ничего пешком минут тридцать, дойду решил он, главное «хвост" сбросил и удовлетворившись этой мыслью, пошел домой.

Глава 7 Дома

Стараясь держаться в тени домов, он прошмыгнул знакомыми дворами ещё по старой памяти, до своего дома и проскользнув в подъездную дверь, забежал на третий этаж стандартной пятиэтажки. Открыв ключом дверь в свою квартиру, а точнее в квартиру прежнего Олега Стального, он вошел в простую однушку. Вот вроде я как бы и дома, не своего, но дома. Оглядевшись и выгрузив оружие, снаряжение и оставшиеся продукты, он как был в броннике, пошёл осматривать всю квартиру.

Ну что ж, квартира ничем примечательным не выделялась, обычное холостяцкое жилье, чисто, аккуратно, небогато. Вода в ванной была, и даже горячая, значит власти еще держат ситуацию под контролем, а теперь душ, ужин, сон.

Утро не задалось сразу, поэтому голова была тяжелой, настроение поганым, а жизнь потраченной зря. Так, а есть ли тут телевидение, телевидение вместе с телевизором было! Включаем, смотрим, что говорят. Говорили очень много и разного, в основном новости, только на одном из каналов шел фильм про какую-то войну, и работал еще один из музыкальных, но видимо еще по инерции.

Стального хватило на 3 часа непрерывного просмотра информационных программ, дальше мозг потребовал отдыха и осмысления полученных данных. В общем, положение дел было просто катастрофическим, причем непонятно было, кто же был прав, кто виноват и кто первым напал.

За год своего правления Совет Директоров ввел новый законодательный орган, видимо, чтобы убрать с себя часть ответственности, за страну, раздираемую внутренними противоречиями, плюс, чтобы решать свои тайные распри, по сути скрыто борясь между собой агентами влияния за то, кто станет Верховным директором и внимательно следя сколько населения, поддерживает ту или иную группу, реализуя подспудно «Максимы» Макиавелли.

Это назвали Временным собранием, куда делегировали все силы всерьез заявившие о себе к тому времени, поделив их на цветовые фракции. Оранжево-черный остался государственным цветом, его носили все представители государственной власти, во Временном собрании его не носил никто.

Самыми крупными фракциями были прежде всего, желто-синие, представители которых являлись ставленниками крупных аграрных холдингов с лозунгом «Сохраним и приумножим». Будучи центристами, они придерживались умеренной риторики и позиции, но не будучи дураками сформировали свои вооруженные подразделения, в основном беря туда отставных военных и ушедших в отставку людей из корпуса стражей, или внутренней гвардии.

– Второй фракцией были: – красно-черные, занимавшие весь правый сектор и называвшими себя людьми "Доброй Воли", основавшие полулегальные вооруженные добровольческие батальоны, в простонародье называемые «добробатами» с откровенно агрессивной политикой и еще более агрессивной пропагандой своего образа жизни. Лозунг у них был простой «Все или ничего» и Доброй Воли слава!

Они принимали в свои ряды любого, кто соглашался с их политикой, и с любым прошлым, хоть с уголовным. Главный критерий – преданность идеи Доброй Воли! И все твои грехи ту же обнуляются!

– Ну и последней крупной цветной фракцией, состоявшей во Временном собрании были, так называемые «реваншисты» и занимавшие ультра левые позиции либералистов, но при этом ухитрявшиеся повторять по сути такие же лозунги, что и красно-черные и их лозунг был – «Мы возьмем реванш любой ценой!». Они требовали восстановления границ государства, утерянных в течении года и захватить еще, от сопредельных государств.

Состав фракции был очень пестрый, в нем было очень много непонятных и мутных личностей, неизвестно как оказавшихся у власти, цвет фракции был коричнево-черным.

Были еще мелкие фракции, анархисты с их чисто черным цветом и неизменным лозунгом – «Анархия – мать порядка», но при этом придерживавшихся определенного кодекса чести, касающегося свободы и взятых на себя обязательств, социал-демократы с их красным цветом и белое движение непонятно для чего организованное и возглавляемое невесть откуда-то взявшимися монархистами, по сути это уже были мелкие цветные вкрапления в густом замесе основных цветов и ничего не решали.

Но на деле же судя по трансляциям из заседаний этого самого Временного собрания, в нем только хорошо и с чувством дрались.

Корпус стражей порядка контролировал только крупные города и поселки, и то только в дневное время. Подразделения внутренней гвардии обороняли крупные государственные объекты, подразделения ветеранской армии стояли на границах республики с целью предотвращения внешней экспансии. В итоге было принято решение для предотвращения распада республики и поддержания порядка в ней призвать ополчение.

Теперь Олег понимал кого благодарить за свои приключения и винить в смерти своих товарищей – обычных граждан республики.

Вообщем, ясно, что делать, не ясно, как делать тем более, хочется жрать, а жрать уже нечего. Собрав все деньги захваченные на блокпосту, Олег пересчитал их, стоимость продуктов он примерно знал, хотя они дорожали каждый день, курс златого сильно просел и все стало очень дорого, но на неделю прожить должно было хватить. Конечно у кого были евроталлеры или восточные рупии, тем было проще, но у него их не было.

Взяв сумку под продукты и одев "гражданку", Олег сунул револьвер в карман длинной куртки. На улице ощутимо похолодало и кажется собирался дождь. Выйдя из дома, он направился быстрым шагом к ближайшему магазину. Магазин "ПРОДУКТЫ" находился на первом этаже стандартной пятиэтажки, обшарпанный фасад и выцветшие буквы, вот и весь антураж, внутри было не менее убого, старая витрина холодильник, пыльные полки с консервами-печеньем, хлеб двух видов и немного алкогольной и безалкогольной продукции.

Обратившись к пожилой продавщице, Олег стал перечислять, – мне пожалуйста рыбных консервов, колбасы, булку хлеба и бутылку водки, и пожалуй еще возьму упаковку минералки, после чего, полез в карман за деньгами. Сзади открылась дверь впустив несколько человек, судя по звукам из-за спины.

Олег не оглядывался, положив в сумку консервы, он протянул руку к бутылке водки выставленной продавщицей на прилавок и внезапно ощутил себя уже на полу, не ожидавший ничего подобного, он попытался встать, но тут же получил удар ногой в грудь, отлетел назад и ударился головой об кафель пола, очнувшись через несколько секунд от громкого смеха, он смог разглядеть перед собой троих вооруженных людей в коричнево-черном камуфляже и в такого же цвета банданах на головах.

Все высокого роста, физически здоровые, у каждого на плече висел автомат, а у стоящего впереди в руках была большая резиновая дубинка, которой он и ударил по спине Олега.

– Что мужик опохмелился, продолжая ржать, – осведомился он у Олега.

– Водку пить вредно, кривляя речь, – продолжил изгаляться над ним "реваншист".

- Так что тут у него, – начав ковыряться в сумке Олега, вслух проговорил он и вытащил оттуда все консервы. Забрав бутылку водки, он потребовал у продавщицы пару булок хлеба, которые та безропотно ему отдала.

Забрав всё, они удалились, указав на лежащего на полу Олега продавщице: – Этот алкаш заплатит! И по прежнему смеясь, довольные своей шуткой и бесплатным развлечением, вышли из магазина.

– Помогите пожалуйста встать, – попросил Олег продавщицу. Спину парализовало и она невыносимо болела, голова кружилась, приложив руку к затылку, он почувствовал, что тот залит кровью. Женщина испуганно выскочила из-за прилавка и быстро что-то затараторив, начала ему помогать. Встав с ее помощью, он забрал все купленное, оплатив и то, что забрали "реваншисты" и снова доложив украденное ими, отдав все деньги, что были у него с собой и вышел из магазина забросив сумку с продуктами на плечо.

Постоянно оглядываясь по сторонам, он добрался до своего дома, сейчас ведь только 16.00 посмотрев на свои старенькие часы, размышлял он, а что будет поздно вечером и что будет твориться ночью.

Зайдя в квартиру, он стал дезинфицировать рану на голове, приводя себя в порядок и обматывая голову старым полотенцем, сегодня никуда больше не пойду, хватит уже приключений на свою голову, голова отозвалась пронзительной болью, ее поддержал травмированный позвоночник, наверно на спине у меня сейчас охренительный синяк, – подумал Олег и лег спать.

Глава 8 Ветеранком

Ночью где-то вдалеке хлопали выстрелы, пару раз донеслось эхо взрывов, да громкий рокот проносившихся по улицам машин.

С утра хмурый и побитый Олег, смотрел на себя в зеркало. – Да так дело не пойдет, – надевая на себя постиранную вчера и подсохшую форму ополченца, размышлял он. Затем достав вычищенный вчера вечером и хорошо смазанный "Малыш", повесил его на плечо предварительно одевшись в форму.

На поясной ремень, он уже не стесняясь города повесил подсумок с четырьмя магазинами и вышел из квартиры. До ветеранкома, он добрался без приключений, хотя на улицах на него косились, узнавая форму ополченца и видя висевший на плече автомат, два раза его остановил патруль корпуса стражей порядка, но проверив документы сразу отпускал, несколько раз он видел другие патрули, один из них был в красно-черных банданах и с такого же цвета шевронами на рукавах камуфляжа, но они проводив его равнодушными взглядами продолжали прерванный разговор.

Над военкоматом, а точнее ветеранкомом, по прежнему развевался оранжево-черный флаг, но выглядел при этом так, безнадежно и бессильно обвиснув вдоль древка, что самим своим видом намекал, что дни Оранжевой республики сочтены.

– Да грянет Революция, бессмысленная, и беспощадная к тем людям которые ее породили, – невольно подумал Олег.

– Безумные идеи от волюнтаризма до идеализма, вот он истинный двигатель Революции, а люди это ее кровь, или бензин, – если применять непосредственно к двигателю внутреннего сгорания.

– Тысячи и тысячи сгорят в топке Революции, не оставив после себя даже пепла, не щадя ни себя ни других и все ради того, чтобы проехать никому уже не нужный путь. Слишком дорога цена!

Олег остановился и смотрел на стоящих и сидящих группами людей вооруженных, чем попало или не вооруженных вовсе. Не найдя никого из знакомых лиц, либо одетых также как и он и не заинтересовав никого из них, он зашел внутрь. Внутри была суета, кто-то куда-то спешил, кто-то орал, ругаясь, начали даже попадаться женщины в форме или без нее, в смысле в гражданской одежде.

Спросив в одном месте, потом в другом, ему наконец смогли помочь и показали куда можно обратиться. Вам на второй этаж, 35 кабинет, там ополченцами занимаются. Найдя искомую дверь и никого, не увидев рядом, Олег решительно постучал в дверь и выждав паузу, дождался приглашающего да, кого там хрен принес.

101 стрелковый ополчения, сказал Олег входя в кабинет и добавил, господин командир 6 ранга, разглядев сидящего за столом офицера.

– Документы, потребовал седоватый комшеранг, и взяв их, стал внимательно рассматривать.

– "Рассказывай", коротко бросил он и стал выжидательно смотреть на Олега. Выслушав не очень долгий рассказ Олега о его мытарствах и практически не перебивая, он только несколько раз уточнил детали, после чего внимательно посмотрел на него и после долгой паузы сказал:

– Ты в курсе, что ты единственный кто остался в живых?

– Нет, но догадывался, – ответил Олег.

- Да, – продолжил комшеранг. Вся бригада расформирована, от 101 полка ничего не осталось, только несколько выживших, практически одновременное нападение на все колонны полка, возвращающегося в Сарькiв. – Все ополчение расформировано, идея признана недееспособной и в нынешних условиях затратной и нецелесообразной.

– Сарькiв обречен и сдан на откуп «добробатам», сука еще месяц и нас всех кто не согласен перережут, – вспылил майор. Верховные, делят власть, а сине – желтые, уйдут из города, разойдутся по своим базам. Реваншисты, точно такие же шакалы, что и добробатовцы.

Он помолчал и спросил у Олега. Что планируешь дальше делать?

– Не знаю, честно ответил Олег.

– Автомат не свети, ты должен был его сдать, зайди в 7 кабинет, вот записка, черкая, что-то рукой на клочке бумаги, говорил комшеранг, получи черную каплю знака ефрейтора, вместо своей белой, пригодится.

– К кому можно прибиться господин командир 6 ранга, – снова спросил Олег.

– Я, так понял, ты ни к красно-черным, ни к реваншистам не пойдешь?

– Нет, – подтвердил Олег.

– А к сине-желтым?

– Тоже нет! Смотреть как других убивают и насилуют, и ничего не делать – это не мое.

– А анархисты, что собой представляют?

– Да ничего особо, – ответил комшеранг. Мало их, но злые. – Там полно всяких разочаровавшихся в власти, да и просто озлобившихся от беззакония и беспредела творящегося вокруг, мстить хотят, многие у же пострадали и от тех и от других, бездействие третьих просто бесит, а власть сейчас бережет сама себя, так что без вариантов, тебя с такой историей и с каплей черного цвета, возьмут без вопросов, но и там тебе будет нелегко, ну ты думай, черный цвет он простой, да уж больно неоднозначный, никаких оттенков и интерпретаций не любит. Есть там у меня мой бывший сослуживец, вот возьми адрес и письмо к нему, прозвище его Герцен, спросишь, его там все знают. И это, автомат на улице не свети – застрелят!

– Ну бывай ополченец, да совсем забыл, зайди в десятый кабинет, там касса, скажешь свою часть и фамилию, там деньги тебе выдадут, что заслужил и премию за то, что выжил. На записку, кассиру отдашь, это тебе за то, что отомстил уродам. Ну бывай, и крепко пожал руку Олегу.

Глава 9 Анархисты

Из здания ветеранкома Олег вышел уже где-то через час, но зато с деньгами, денег должно было хватить где-то на месяц прожить, если цены опять дорожать не станут. И с черной каплей знака различия выжившего в бою, где осталось меньше 10 % личного состава, которую повесил себе на погон.

Автомат, он спрятал в здесь же подобранную сумку из под «химзащиты» как раз и по размеру уместился и в глаза она не бросалась. Зашел пообедать в находившуюся рядом столовую, где решил себе ни в чем не отказывать, хотя бы в творожной запеканке со сметаной, давно кстати уже не встречавшейся и которую он всегда любил есть. Как раз вот в таких вот столовках, после чего, более менее удовлетворенный происходящим направился в штаб черных, то бишь анархистов, искать того самого Герцена, который разбудил декабристов, ну и дальше по теме.

Дойдя до остановки и заскочив в трамвай, которые еще ходили, он с любопытством ребенка смотрел в окно на проплывающий мимо город. Город изменился, исчезли с его улиц беззаботные люди, исчезли яркие цвета платьев и юбок женщин и девушек, детей тоже видно не было.

Люди были одеты в одежду серого или темного неброского цвета. Немногие встречавшиеся на улицах женщины шли быстро, какой-то нервной и суетливой походкой, испуганно отшатываясь от любого прохожего, да и одеты были не только неярко, но и полностью закрытыми до каблуков туфель. Ни о каких коротких юбках и шортах речь уже не шла, только «макси» и спрятанные волосы под каким-нибудь головным убором.

Город затих, город притаился, страшась того, что может произойти и не зная как реагировать на произошедшее. Казалось он знал, что был обречен чужими людьми на взрывы, пожары и разрушения, убийства и надругательства, над живущими в нем людьми.

Олег вышел на нужной остановке и пошел пешком к указанному комшерангом адресу штабу анархистов, проходя по улицам, он невольно попал под очарование наступающей осени, и мысли снова стали кружить в его голове под негромкое шелестение листвы и скрип стволов парковых деревьев, он шел, и в такт его шагов стонали под натиском сильного ветра листы кровельной жести на крышах домов, ради чего, ради чего, это все нужно?

– Власть, возвышение над себе подобными, истребление инакомыслящих, истребление ради истребления или уменьшения численности живущих.

Все кто не за нас, те против нас и больше ничего? А где культура поколений, воспитание родителей, десять заповедей христианства, где их совокупное влияние, где стремление к творчеству, а не к уничтожению, где наконец родовая память?

- Революцию задумывают те кто хочет перемен, творят те кто не боится крови и равнодушен к мукам уничтожаемых, а пользуются властолюбцы, даже деньги всего лишь способ достижения власти в любом его проявлении.

– "Я хочу, и я могу", – вот основной посыл власти, хоть это власть над ребенком, над безвольной женщиной, или власть над государством или группой людей, дело только в масштабе.

– Быть или не быть? И что делать? Вот в чем вопрос?

– "Делай, что должен, и если не ты, то кто!" Вот ответы на эти вопросы.

С этими мыслями Олег вдруг увидел магазин спецодежды «Спецуха», хм, хорошее и говорящее название решил Олег, глянул мельком на вывеску с изображением мужчины в камуфляже и крупными буквами полукругом над ним и зашел в него.

Открыв дверь, он поднял глаза и сразу увидел черный зрачок ствола помповика который держал продавец за прилавком направив на него, этот самый помповик.

– А я чо, я ни чо, – фразой из фильма сказал Олег. Я к вам закупиться зашел!

– Ага, ага, – ответил продавец, высокий мужик с жестким взглядом. Все вы сейчас покупатели нахаляву.

– Да нет брось, – я ополченец.

- Ты давай говори зачем пришел и документы покаж, если оружие хочешь купить!

– Есть! – машинально ответил Олег и вытащив документы отдал их продавцу.

– Хорошо, просмотрев документы, – сказал продавец. Говори, что надо?

– Нужен камуфляж недорогой темной расцветки и так по мелочи.

– Лады смотри, что есть, все равно все распродаем и закрываемся.