Autobahn Nach Poznan

- Яволь, герр майор. - Хайни, к счастью, хоть понимал по-польски. Нервничая, Вагнер начинал говорить на своем родном языке и забывал даже самые простые немецкие команды. В прошлый раз это чуть не привело к провалу штурма, когда он приказал немцам "въебать сукиным сынам". Легче всего было с русскими. Они понимали все что угодно, на каком угодно языке. Вполне возможно, что даже и по-венгерски.

- Котик, - толкнул Вагнер голую чешку, - гиб мир Позерн командир.

Девица умело начала дергать рукоятками сигнального семафора.

- Так. Вас должна приказать?

- Прикройте меня. Heavy ground attack. Черт! - Он сориентировался, что это же сообщение от одного поляка другому, так что можно забыть про Зоргов жаргон. - Усмирительная атака. Сделай, что сможешь.

Нежные ручки чешки творили чудеса. Потом она припала к перископу.

- Он отвечает... - польский язык она знала недостаточно хорошо, поэтому начала передавать по буквам: - х-о-р-о-ш-о-д-а-м-п-р-и-к-р-ы-т-и-е. У-м-е-н-я-е-щ-у-ч-е-т-ы-р-е-т-а-н-к-а.

Вагнер выскочил из транспортера через боковую дверку и спрятался за броневыми плитами.

- Долгоруков, валяй! - заорал он.

Карательный взвод, состоящий из тридцати тигров, как раз разгонялся под прикрытием транспортеров. Наемники начали стрелять, тут же к ним присоединилась артиллерия, двинулись познаньские танки. Немцы подкачивали свои огнеметы, чтобы добиться нужного давления в резервуарах с напалмом.

Тигры вылетели из под защиты машин сразу же на полной скорости. Один тут же грохнулся на мине, трое, перепугавшись взрыва, сбились в клубок, едва покинув бетонную полосу шоссе, но остальные мчались.

- Зорг!

Гепарды смешались с немцами. Снова мина. Вторая, третья... Блин! От атаки могли остаться только клочья. Марта, симпатичная венгерка, умевшая превосходно готовить, певшая по вечерам ностальгические песни и уже четырнадцать раз пытавшаяся покончить с собой, поднялась из-за плиты. Она валила из пулемета прямо по угрожающим штурмовикам постам. Ее наверняка бы срезали очередями, но, к счастью, один из познаньских танков задержался и впулил снаряд прямиком в амбразуру бункера. На подходе скучились люди и животные. В бункер влетели тигры, через секунду - гепарды, а потом до амбразур добрались и немцы, сунув в них стволы своих огнеметов.

- Век! Век! Раус! - вопили они зверям. - Ди катцен... Все раус!

И буквально через секунду, когда животные удирали по коридорам, отмеченным котами, люди нажали на курки компрессоров, заряженных напалмовым гелем. Даже они отворачивали взгляды. Вся штука в том, что гель прилипал к коже. И горел. Его нельзя было погасить ничем. Ни водой, ни пеной. В геле имелся собственный окислитель, так что горел он до конца. Именно так, как заявлял производитель.

Когда вопли из бункера несколько утихли, с холмов отозвались тяжелые пулеметы, чтобы обеспечить прикрытие отходящим. Только в бункере уже не было никого, кто был бы в состоянии убегать. Артиллерия перенесла обстрел, и в этот момент все начало успокаиваться.

- Доложить потери. - Вагнер оставил безопасное местечко за транспортером и вышел на дорогу.

Карательный взвод как раз начал традиционную прогулочку по полю боя, и уже можно было не бояться случайных выстрелов. Водители грузовиков все еще торчали в своих укрытиях, но познаньские солдаты тоже уже начали выходить на шоссе. Прекрасно подготовленное и снабженное войско. Вот только, они не понимали сути боев в пустыне, веря в собственные паровые танки, фронтальные атаки и сокрушительный огневой перевес. У них не было таких контактов с бедуинами, как у вроцлавян, так что мало чему могли от них научиться.

- Сигнальщица и офицеры ко мне, - скомандовал Вагнер.

Его свита собиралась в спешке. Потом все они двинулись на встречу с командованием конвоя, которое как раз высаживалось из транспортера более чем стотонного локомотива, наежившегося броневыми башенками, прячущими пасти орудий, минометов, гранатометов и тяжелых пулеметов.

- Господин генерал, майор Вагнер докладывает прибытие ударной группы.

Сам Павелец был ветераном боев за автостраду. Но окружен он был молоденькими офицерами, одетыми в новенькие, с иголочки мундиры, являющиеся смесью униформ Иностранного Легиона и Africa Corps времен второй войны. А к мундирам еще и кожаные сапоги до колен, кожаные же пояса с бляшками, кожаные подсумники. Как они во всем этом выдерживали жару? Познаньские пялились на наемников с точно таким же изумлением. Как такое возможно, чтобы на майоре был только бурнус и тюрбан? Почему это поручики одеты лишь в пуленепробиваемые жилеты, а их сигнальщица вообще была в чем мать родила и сейчас почесывала заросший лобок?

Павелец перехватил их взгляды.

- Это они в первый раз, - объяснил он. Генерал прекрасно понимал, что в наемных отрядах ввести какую-либо дисциплину было просто невозможно, потому что служили в них исключительно индивидуалисты с чрезмерно переросшим эго. Но если кому-либо в одиночку удавалось прорваться через смертельно опасную пустыню затем, чтобы записаться в наемники, это означало, что у него три пары запасных глаз в заднице, шестое чувство, седьмое и вдобавок еще и восьмое, а солдатом является с рождения.

- Господин поручик, - генерал подошел к Зоргу и поднес два пальца к козырьку. - Мне крайне понравилась ваша атака.

Познаньские офицеры окаменели. Как это можно отдавать честь животному? Зорг только зыркнул на них и тихонько фыркнул. Он выпрямил свой хватательный, заканчивающийся скорпионьим жалом хвост, что наверняка означало своеобразный салют.

Чешка приняла донесение о потерях, передаваемое азбукой Морзе с поля битвы.

- Наши тотен: один тигр, драй коты, три людей, - доложила она. Познаньские потери: фюнф танки, один бефордер, двадцать девять LKW, и, ага, ахт унд зехциг человек дацу.

- Неплохо. - Вагнер обернулся к своим и крикнул: - Двадцать девять грузовиков разбиты. Грабьте, что хотите. Только поскорее!

По-польски понимал едва ли только каждый десятый наемник, но именно этот приказ все чувствовали инстинктивно. Все живое: люди, гепарды, тигры, коты и даже птицы ринулись в направлении разбитых останков на шоссе.

- Вы, видимо, преувеличиваете, господин майор, - не выдержал какой-то из познаньских поручиков. - Мы гибнем, чтобы доставить снабжение во Вроцлав, а вы позволяете тут грабить?

- Машины и так перегружены, на боевые же транспортеры дополнительного веса я не возьму. Так или иначе, их придется сжечь.

- Как это, сжечь?

- А вы как думали? Хотите оставить все мутантам?

- Господи... но ведь в этих машинах трупы наших товарищей!

- Мне очень жаль. Но у меня недостаточно напалма, чтобы сжечь тела.

- Как это сжечь? - повторил поручик. - Мы ведь обязаны похоронить их.

Павелец рассмеялся, только безрадостно.

- Думаешь, у мутантов нет лопат? - Он оттер пот со лба. - Ночью выкопают наших и съедят.

- Боже!!! - Молодой офицер чуть не сблевал. - Что же нам делать?

- Что обычно... - Генерал тяжело вздохнул. - Каждого шестого нашпигуем ядом и... - тут он снова вздохнул. - И оставим.

- Боже... Боже... погодите. Но почему тогда всех не намазать ядом и не закопать? - Поручик все же обладал каким-то рассудком.

- Потому что в этом случае они придумают какое-нибудь противоядие, вмешался Вагнер. - А так даже каждый шестой наш солдат вызовет у них больше потерь, чем вся наша сегодняшняя акция. Так делают бедуины и достигают исключительных эффектов.

- Да.... Солдаты сражаются даже после смерти. - Павелец взял Вагнера под руку и отвел в сторону. - Майор, у меня тут для вас дополнительный багаж.

- Знаю, Барыла меня предупредил. - Вагнер вспомнил про письменный приказ, полученный еще перед выездом. - Якобы, курьер прямо из США. Возможно такое?

- Возможно. - Павелец открыл лаз ближайшей машины. - Сью! - крикнул он. - Передаю тебя в руки адресата.

В лазе показалась рослая негритянка в полевом мундире морских пехотинцев.

- Приветствую вас, господин майор, - протянула она руку. - Полковник Сью Кристи-Андерсон, корпус морских пехотинцев Соединенных Штатов Северной Америки.

Вагнер вытаращил глаза. Это была первая американка, которую он видел за всю свою жизнь. И где-то третья негритянка.

- Вы прекрасно говорите по-польски.

- Вы сам тоже, - отрезала та. - Прошу мне обеспечить охрану. Моя миссия чрезвычайно важна.

Павелец лишь махнул рукой, потом ушел подгонять своих людей. Вагнер слегка улыбнулся. Он не мог представить, насколько важной может быть миссия у офицера из-за океана в Польше.

- Зорг! Охраняй госпожу! Только не отгрызи ей ноги, как последней курьерше.

Американка не купилась на эту не слишком изысканную шутку.

- Добрый день, господин поручик, - отдала она честь гепарду.

Зорг сглотнул слюну, затем, ничего не понимая, зыркнул на Вагнера.

- Hi, - буркнул он.

Тем временем американка осматривала вроцлавские машины, их экипировку, расстановку и способы их обслуживания со стороны наемников.

- Почему они раз в пять меньше познаньских? - спросила она, указывая на гигантский броненосный локомотив у себя за спиной.

- Опыт бедуинов, - ответил он. Зато они могут вытянуть двадцать в час. И тогда, пожалуйста, можем драпать очень быстро.

Негритянка вновь не отреагировала на шутку, поскольку была весьма принципиальной.

- Называй меня Сью. По-польски это, кажется, Зузанна, так?

- Мммм... Скорее, Зузя, - подмигнул Вагнер Зоргу.

Негритянка продолжала разглядываться, оценивая разницу в оснащении войск из обоих городов, моментально выхватывая достоинства и недостатки. По-видимому, она была неплохим специалистом по боевым действиям в пустыне. Затем она поглядела майору прямо в глаза.

- ОК, - она прикусила губу. - Расскажи, как мне тут выжить, ладно? У меня и вправду крайне важная миссия.

Вагнер пожал плечами. Затем потрогал ее замечательные косички, свисающие ниже лопаток.

- Во-первых, волосы, - сказал он. Надо сбрить или очень коротко обрезать. Волосы на лобке выбрить обязательно. Если же не хочешь, то лучше всего ходить в чем мать родила... - указал он на чешку-сигнальщицу. Остальные инструкции потом.

- Понятно. ОК. - кивнула та.

Нагруженные добычей наемники собрались вокруг, пялясь на необычную гостью. Вагнер позвал Марту. Та взяла свою парикмахерскую машинку из транспортера и повела госпожу полковника в какое-то укромное местечко, словно барана на стрижку. Солдаты усаживались на багажах, желая увидеть, что произойдет дальше.

Сью Кристи-Андерсон вернулась через несколько минут, подстриженная под мальчика. Форма головы у нее была пристойная.

- Эти волосы на голове и... - она замялась, - и... там... наверное, по причине насекомых, так? У вас какие-то особые насекомые в данной экологической нише?

- Нет, - Вагнер глянул ей прямо в глаза. - Это всего лишь такая шутка, Зузя.

Наемники начали гоготать и толкать друг друг друга локтями; Долгоруков свалился на спину и качался от смеха, Марта хихикала, Хайни закрыл лицо, а Алексей высунулся из лаза и аплодировал. Даже Зорг, довольный как тысяча чертей, щурил глаза.

Американка выдержала где-то с полминуты. Потом рассмеялась и она, хотя и несколько деланно.

- Ну ладно, тут вы меня сделали, - признала она. - Теперь мне, что, раздеваться догола?

- Так было бы лучше всего, - кивнул Вагнер. - Но если хочешь, я дам тебе бурнус. Потому что в этом... - он прикоснулся к ее мундиру, - .. у тебя мозги сварятся.

Сью пожала плечами. Она даже приняла от какой-то из девушек не слишком пропотевшую рубаху до колен. И даже переоделась в нее. Следовало признать, что американка, несмотря ни на что, была девицей разумной. И наемники ее даже в каком-то смысле приняли. Никаких шуточек ей они больше не устраивали. Не сунули ей кота в трусы, не бросили молодой гепардихе на морду, не плеснули из спускного клапана кипятком на ноги. Негритянка, что ни говори, была понятливой. И до нее дошло, что шуточка Вагнера спасла ее от "случайного" касания спиной парового котла, от "совершенно случайной" подножки, чтобы она разбила себе лицо на рычагах управления в транспортере. Ей приходилось уже видеть отряды наемников, и она прекрасно знала, что можно сделать со штабным офицериком, которого неожиданно сунули к настоящим солдатам. Она даже шепнула: "спасибо", когда конвой отправился в обратную дорогу на Вроцлав. Нет, обезьянкой она была понятливой. Сью колотилась о металлическую стенку транспортера и со стоическим спокойствием переносила добродушную заботу экипажа: кто-то подал ей баклажку со ссаками вместо воды, кто-то направил выхлоп из вентиляции прямо в лицо... Она знала, что благодаря этому, доберется до Вроцлава живой, здоровой и даже относительно целой. Опять же, охрана наемников обеспечит ее безопасность.

Вагнер с улыбкой следил за ней. Он видел уже многих подобных офицеров, которые неожиданно теряли штабную почву под ногами. Одно дело, когда смотришь на цветную карту и втыкаешь в нее маленькие флажки, и другое дело, если ты сам становишься таким маленьким флажком, воткнутым в отметку какой-то там дороги. Сью Кристи-Андерсон удавалось справляться, и даже неплохо. Она поделилась с экипажем запасом самокруток с травкой. Понятное дело, полностью своей из за этого она не стала, зато... зато этой ночью она сможет поспать спокойно. Без крысы между ногами.

К счастью, до Тржебницких Холмов они добрались еще до заката. А потом пришлось разбивать лагерь. Поездка в темноте была довольно эффективным способом самоубийства. Но теперь они были в зоне действия артиллерии Вроцлава. Красавица-чешка выстрелила несколько локализующих ракет - ребята, сидящие у дальномеров крепости на все сто определили их позиции. Коты обнюхали территорию. Пока что они были в безопасности.

Солдаты жарили стеки на паровом котле ближайшего транспортера. Марта приготовила совершенно невозможный на вкус суп из разграбленных в разбитых грузовиках запасов, а после еды пела чудные, ностальгические песни под аккомпанемент гитары. Потом вспомнила вид собственной дочки, изнасилованной прямо у нее на глазах в будапештском бункере, разнылась и пошла пустить себе пулю в рот. К счастью, влюбившийся в нее по уши Алексей успел ее догнать и шмальнуть ей прямо в спину укол, который превращал мышцы в холодец. Русский заботливо накрыл одеялом беспомощную временно венгерку и шмальнул ей второй укол, амфетамин, чтобы Марта так ужасно не рыдала. Чешка-сигнальщица сделала недвузначное предложение госпоже полковнику, но, увидав ее расширившиеся от изумления глаза, отказалась от своего намерения и пошла ластиться к другим девчатам из отряда. Наемники, которые не стояли на посту, глушили водяру и таблетки.

Познаньские солдаты были настолько неплохо организованы, что им даже удалось что-то там подогреть, и теперь они ели свои синтетические ужины из котелков. Они с завистью поглядывали на хорошо прожаренные стеки наемников, но искушению не поддались, несмотря на приглашения, потому что кто-то пустил слух, что это мясо из "человечины". Водители грузовиков напахались так, что даже не могли ничего съесть. Кто-то разжег костер на вершине дюны, облив песок напалмом. Горело замечательно. И все было мило и прекрасно, потому что светила луна, люди, каждый по-своему, развлекались. И если не обращать внимания на тысячи трупов, кости которых валялись в окружающем песке, можно было забыть, что этот пикничок происходит на кладбище.

Сью Кристи-Андерсон подошла к Вагнеру уже после полуночи. Она стряхнула с себя кота, нажравшегося валерьянкой по самые уши, и вынула из сумки последнюю самокрутку. Прикурила, затянулась и подала майору.

- Откуда у вас столько разумных животных? - спросила она. - Ведь после китайской бомбы вы уже не можете проводить генные изменения...

- Они сами родятся. Самым естественным путем, знаешь... трахаются, беременеют, рождаются... и вот они уже на свете один за другим.

Американка усмехнулась.

- Изменения проведены еще перед бомбой Шен? И теперь они передают привитые возможности потомству? - Она прикусила губу. - А какой процент брака?

- Процентов пять, семь. Но это не прогрессирует. Лет через сто у нас будут разумные гепарды, тигры, коты и птицы...

- А у нас есть змеи, знаешь? - Сью открыла закрепленную на поясе сумку и показала Вагнеру гремучую змею. - Мины определяет лучше котов. И собак не боится.

- Зато она в девять раз медленнее обычного кота. - Вагнер затянулся дымом марихуаны и отдал косячок госпоже полковнику. - А где ты так научилась говорить по-польски, Зузя?

- Отец был поляком.

- Был?

- Нууу... Его застрелили под Саванной, ездил в охране конвоев.

- Понятно... не первый поляк, которому там подставили задницу.

Поначалу она не поняла. Потом, видимо, вспомнила какую-то историческую книжку, потому что подмигнула Вагнеру и тихонько рассмеялась.

- Ах ты нахал.

Майор тоже рассмеялся.

- Скажи... Как там, в Штатах?

Негритянка пожала плечами.

- Как везде. Люди живут в бункерах, синтетическая пища, бунты, карательные акции, мутанты. И общая безнадега.

- А ты много по свету пошаталась?