Дерьмовочка

Вячеслав Астров-Чубенко

Дерьмовочка

И кто не спрятался, я не виноват.

Поговорка киллеров и артиллеристов.

Бычару лучше брать за яйца, чем за рога.

Совет опытного ветеринара.

Юмористическая выдумка-быль

Связанная по рукам и ногам Добрая Тетя беспомощно наблюдала, как тянущаяся в форточку нитка методично распускает занавеску. "Да, — тоскливо подумала она, — все-таки зря я подарила ей на шеснадцатилетие игру "Отряд Дельта". Лучше бы она, как и раньше, медициной занималась. Жабам и одноклассникам вскрытия делала…". И она в очередной раз попробовала вытряхнуть изо рта кляп. Любит Тетю все-таки ее девочка (хоть и не родная дочь, но именно ЕЁ девочка): кляп был смазан сгущенкой. Интересно, она догадывается, что удочеренная? Должна. Хотя бы исходя из роста. Она ведь девочка умная…

* * *

Когда Дерьмовочка спустилась на землю, она, как всегда, с помощью бумеранга срезала канат (и пусть некоторые говорят, что это всего лишь нить, пусть: на шее что канат, что нить — все едино) у самой форточки, свернула его и присовокупила к своему камуфляжу. Затем, нацепив на себя насколько зеленых веточек для маскировки, она рысью двинулась к Болотистой Дури (БД или Тверской по старому). А оттуда уже доносилось знакомые кваканья.

— Да не хочу я сегодня жениться, в натуре! — говорил в свой "мобильник" толстозадый жаб Ангел, по кличке Черт, известный на БД авторитет. Окруженный "шестерками" он принимал солнечные ванны на своем роскошном катере класса "Кувшинка". — И всех, кто набивается, посылай на хрен. Да не на мой! На чей-то другой, от ты тупой, бля. А я сегодня хочу учиться. Ты понял? Учиться хочу! А? Так, давай подумаем… Значит, голландские утюги только завтра подвезут, так что физичка, на которой их испытывать, пока не нужна. Химичка тоже не надо: морфий, плутоний и цианид будут только послезавтра… О! Давай сюда физкультурника: пусть тут нам немного поныряет, блин. С камнем на шее.

И вокруг послышалось всеобщее "ржание", ну, в смысле, тоже кваканье, только противней. Когда физкультурника, изрядно потрепанного и связанного Майского Жука, доставили на Чертов катер, Дерьмовочка была уже на берегу.

— Рак, это Никита, — сказала Дерьмовочка в маленький микрофончик у своего рта. — План дельта. Повторяю: план дельта.

— Понял тебя Дерь… Никита, — послышался в наушниках голос Рака. — Приступаю к плану дельта. Ждите сюрпризов.

Все началось в момент, когда Майский Жук канул в воду с галькой на шее (его Гальке это тоже не понравилось бы). Шесть шестерок Черта не успели даже понять, что произошло (не говоря уж о том, чтобы отстреливаться или смыться). Их трупы стали медленно опускаться на дно водоема. Сам же Черт оказался прикованным к своему креслу с дулом "Макарова", на котором было высечено "с любовью от поклонника", во рту.

— Так, зеленожопый, — сообщила Дерьмовочка жабе, — на этот раз ты круто попал. Значит, план такой: я сейчас беру твой "мобильник", набираю номер ФСБ, а ты называешь свое имя, все свои регалии (со статьями, конечно) и сообщаешь время и место последних поставок контрабанды. Все ясно? Только давай без дискуссий и фокусов, а то у меня от неожиданностей начинают пальцы дрожать.

Пока она все это говорила ее вторая рука, уже набрала нужный номер. Потом она приставила палец к своему рту и осторожно вынула дуло пистолета изо рта Черта.

— Федеральная Служба Безопасности, — донеслось из трубки.

— Это Черт, — дрожащим голосом сказал "авторитет", — вернее, Ангел…

— Кто? — скептически прогундосила трубка.

— Ангел, — растеряно повторил Черт. — Вован… кхм, Владимир Данилович. 1937 года рождения, в 1990-м приговорен к "вышке" по статьям "рыботорговля" и "измена Малой Родине". С 21 августа 91 года в розыске…

— Слушай ты, — проскрипело в трубке. — Я не знаю, кто ты, но за занятие служебной линии ты у меня точно "вышак" схлопочешь.

— Слушай ты, шестерка, которого устроил на работу по моему приказу муж троюродной сестры генерала, — Черт был явно оскорблен, — ты чё, не понял? С тобой, в натуре, блин, бакланит всемирно известный босс семьи БД! Так что заткнись, козел, и слушай. Значит, завтра в 10.00 в Шереметьево-2 прибывает спецрейс из Страсбурга с контрабандой тысячевольтных голландских утюгов. Товар замаскирован под гуманитарную сладкую вату. А послезавтра в 11.00 на Курский вокзал приходит партия "Олвейс Ультра", с крылышками. Так вот в их крылышках упакованы морфий и цианид. В самих же прокладках замочен плутоний. Вкурил?

— Убедительно наезжаешь, сперматозоид, — скептически хмыкнул голос в трубке. — Только мне сейчас не до шуток. Знаешь, сколько нам звонит таких, как ты, придурков? А это, между прочим, — уголовное преступление. Мы этого Черта ловим уже не один десяток лет, миллионы тратим на всякие прослушки, а тут типа он сам нам звонит и рассказывает о своих делах.

— Даже если у него ствол к башке приставлен?

— Слушай, дятел, ты меня уже достал, чисто. Пойди лучше поиграй в песочнице, пока тебе действительно башку-то не снесло. И, кстати, за "шестерку" и "козла" ответишь. Я уж молчу за мужа троюродной сестры генерала. Только попробуй еще позвони!

— Ты, хотя бы, информацию проверь, мудило! — вмешалась было Дерьмовочка, предварительно оглушив пистолетом Черта, но было поздно: из "мобилки" уже доносились гудки.

— Ну, как бы там ни было, — пробормотал очнувшийся мафиози, — я сделал то, что ты просила, детка. Что теперь? Ты меня отпустишь? Тебе ведь живой отсюда не выбраться.

— Размечтался. Щас мы с тобой вместе прямо в ФСБ закатимся и тогда посмотрим, что они запоют…

В этот момент катер резко дернулся, и Дерьмовочка-Никита вывалилась за борт.

— Какого хера?!! — поинтересовалась она.

— Никита, это Рак, — раздалось в наушниках. — Дело сделано: якорь перекушен.

— Шоб ты сдох, Рак! Сколько тебе говорить: предупреждать надо.

— Так я ж это, сюрприз хотел… Ладно, отползаю.

Влекомый течением катер Черта было уже не догнать. К тому же, к нему уже стягивались "братки" и робко постреливали в сторону Дерьмовочки. Черт же корчил ей рожи и кричал:

— Ты труп, детка, тру-уп!

— Кто бы говорил, — пробормотала Дерьмовочка и, нажав кнопку радиодетонатора, добавила: — Фарш.

Впрочем, даже это было слишком сильно сказано. От катера-кувшинки, как и от всех, кто на нем и в его ближайших окрестностях уже находился, не осталось и этого продукта: как все-таки помогает заблаговременно прилепленная к днищу мина…

Оглушительный взрыв заставил на несколько минут заткнуться всему, что издавало звук в Болотистой Дури. И в этой тиши Дерьмовочка вдруг опять набирает номер ФСБ (благо "мобильник" Черта остался у нее в руках).

— ФСБ слушает, — отозвался трубке тот же голос.

— У меня для вас весьма важное сообщение, — ледяным тоном сказала Дерьмовочка. — В ваше здание заложена бомба.

— Ну, и кто это говорит? — зло спросил голос.

— Доброжелатель. И пошевелите жопами: взрыв через полчаса.

"Пусть теперь побегают, крысы тыловые", — подумала Дерьмовочка и с чувством глубокого удовлетворения выбросила телефон.

И тут рядом с ней выныривает утопленный давеча Майский Жук.

— Дура! — набросился на неё жук. — Ты нам всю операцию запоро… кхе-кхе, тьфу, запорола!

— А ты еще что за член с горы? — изумилась Дерьмовочка.

— Не с го… тьфу! Тьфу, жопа! — отплевывался он от набившихся в рот водорослей. — Не с горы, а с Дельты-1. И мы его чуть не взяли, этого чертового Черта…

— Ага, — кивнула Дерьмовочка, — с камнем на шее и кляпом во рту? Ладно, не суетись под клиентом. Лишний раз в живых остался. Ну, ты как хо-чешь, а я — к "Черной Вдове". Скоро здесь будет толпа недоброжелателей.

— Центр, это Черт… тьфу, Ангел, — сказал жук в свой микрофончик, когда Дерьмовочка отплыла. — Дело сделано. Следую в точку эвакуации.

* * *

Дерьмовочка давно уже не считала трупы, оставляемые ими по пути к вертолету. Но, к сожалению, трупов, как и денег, достаточно не бывает. Поэтому она очень сомневалась, что перебила всю мафию Болотистой Дури. Ну, да ладно. Пусть с этими жабами уже ФСБ-шники разбираются, которые отследили ее звонок насчет бомбы и понаехали ловить "телефонного хулигана".

Уже в вертолете она имела с жуком физическую близость. Да еще какую! Машину бросало из стороны в сторону, именно поэтому в них так и не попали со "стингера" (пилоту даже не пришлось тепловые ракеты отстреливать). Однако пока он их доставил на базу, с него все равно семь потов сошло (да и не только потов).

— Да, нехилая у тебя берлога… — протянула Дерьмовочка, разглядывая квартиру жука. Его, кстати, звали Мишка.

— Попрошу, полегче с моим евро-дуплом в элитном дереве Спального района, — донеслось из ванной. — У тебя, кстати, есть что надеть на прием? Только что-нибудь построже: общество-то элитное соберется. Да и предки мои будут.

— В смысле, построже?

— Ну, в смысле, вечернее платье, там…

— А, ты в этом смысле. Нет, ты знаешь, вообще-то, я девочка без комплексов. Самое строгое, что у меня есть, это бюстгальтер и "варенки".

— Да у тебя, вообще, как я погляжу, кроме камуфляжа больше никакой одежды.

— Ну, вообще-то, это некоторым очень даже нравится, — таинственно заявила Дерьмовочка, явно на кого-то намекая. — Да и движения не стесняет.

— Да уж, — вздохнул Миша, — особенно в вертолетах. Ладно, прорвемся.

— О, Миш, от тебя можно позвонить?

— Конечно. В зале на стене над "видаком" такая резная веточка, видишь? Это пятисотканальный радиотелефон.

— Ага, нашла. — Она набрала номер. — Алло! Мама? Привет. Я у знакомых, меня тут пригласили на еще одну вечеринку. Так что меня сегодня не жди. Да и завтра тоже. Ну мама! Я уже достаточно взрослая, могу за себя постоять, ты же знаешь. А ты там как? Сама освободилась? Опять теть Варя помогла?.. Ага. Ага. Ну, это уже прогресс! В наше время это просто необходимо. Тренируйся. Да, и не забудь завтра забрать из ремонта М-16. И с "лимонками" в моем шкафу там поосторожней. Или нет: лучше ты вообще туда не суйся. Я приду, разберусь. Ну, ладно, все, целую. О! Чуть не забыла: ты проверяла сегодня "растяжки" у забора? Да? Ага. Ну, так им и надо, будут знать, как лезть. Новую поставила? Молодец. И не называй меня Дюймовочкой! Уж лучше — Дерьмовочка. Ладно, все. Пока. Я еще позвоню.

Только она появилась в ресторане мэрии, на нее сразу обратилась сотня глаз. Слишком уж контрастировал ее облегченный наряд с изысканным смокингом Миши. Да и не только с его, здесь все были в смокингах и вечерних платьях. И все какие-то гусеницы без талий. Ну, почти все. И самое "отвязное", что здесь танцевали, была мазурка.

"Ну и нудятина!.. — подумала Дерьмовочка, идя с Мишкой через весь зал к их столику. — Сдохнуть можно. Ладно, спокойно. Главное не обосра… не ударить в грязь лицом. А тем более — чьим-нибудь фэйсом об тэйбл. Будем считать, что у меня сегодня урок хороших манер".

За дальним столиком, куда они направлялись, сидели двое представительных немолодых жуков. При приближении Мишки с Дерьмовочкой они поднялись.

— Это мои родители, — гордо сказал Мишка. — Папа — второй зам мэра по сельскохозяйственным вопросам. Мама — главный реаниматор Кремля. А это Дерьмовочка, мой напарник в последней миссии.

Родители смерили ее надменными взглядами.

— А как же Галина? — буркнул отец себе под нос.

Когда они уселись, официанты как раз поднесли "харчо", чехомбили, крабовые палочки и устриц. Вдруг Мишка наступил Дерьмовочке на ногу.

— Ты чего? — не поняла она.

— Подвинься ближе, — шепнул он. — Не сиди на краю.

Она сильно покраснела и придвинулась ближе к другу.

Когда все ели первое, звучала "Лунная соната". Во время второго оркестр играл "судьба стучится в дверь", а когда дело дошло до крабовых палочек, запел депутат Кобзон, и Дерьмовочка едва сдержала подступившую к горлу тошноту.

— Вам нехорошо? — спросил ее Мишин отец. — Вы какая-то бледная…

— Да нет, все нормально, — улыбнулась Дерьмовочка. — Спасибо.

А Мишка в очередной раз легонько толкнул ее в бок.

— Ну что еще? — раздраженно шикнула она.

— Вилка и нож, — процедил он сквозь зубы. — Они у тебя не в тех руках.

На этот раз Дерьмовочка покраснела гораздо меньше, в аккурат, чтобы перекрыть бледность.

— А если бы я была левшой? — усмехнулась она, меняя приборы в руках.

— Тогда бы ты и стреляла не с той руки…

— А чем вы занимаетесь? — вдруг спросила мама Миши.

Дерьмовочка с минуту соображала, пытаясь найти синоним спецагенту.

— Анатомией и политикой, — нашлась она, наконец.

Мишка чуть не поперхнулся бургундским 1932 года.

— Правда? — расплылась в улыбке жучиха. — Ну, тогда мы с вами просто родственные души! Вам надо работать со мной. Хотите, детка, я расскажу вам, в чем особенности сердечной мышцы Президента?..

На этот раз закашлялся Мишкин папа.

— Извини, мам, — вмешался Мишка, поглядывая на часы. — Это, конечно, очень интересно, но в другой раз. — И, обращаясь к Дерьмовочке, добавил: — А теперь, дорогая, — обещанный мною сюрприз.

В следующий момент к их столику подошла какая-то блондинка, прямо светская львица. Она была в сиреневом платье с эффектным разрезом на спине. Но никакое платье с разрезами не могло смягчить ее фигуру. Точнее ее отсутствие. Миша встал и, улыбаясь, сказал:

— Познакомьтесь девочки. Это — моя последняя деловая партнерша Дерьмовочка. А это — Галина, моя невеста.

— Рада познакомиться, — произнесла Галина, безошибочно определив пропорции Дерьмовочки своим высокомерным взглядом, — девяносто, сорок пять, девяносто. — И добавила, обращаясь к Мише: — Что-то тебя на экзотику потянуло, милый.

— Дорогая Дерьмовочка, — как ни в чем ни бывало, сказал он, — ты настоящий друг, и поэтому я приглашаю тебя на нашу свадьбу.

В этот момент как раз запел Малинин свое "венчание, венчание, души моей скончание…", ну, в смысле, "желание…". Дерьмовочка медленно поднялась, взяла свою тарелку с остатками "харчо" и аккуратно, что бы не разбрызгать, вылила их на голову своему "партнеру". И не только по миссии.

— Знаешь, дорогой, не обижайся, но мне пора. Уж лучше еще пару банд замочить, чем "всю жизнь прожить с тобой".

— Последние слова Дерьмовочка пропела, цитируя Малинина. Уже уходя, она бросила Галине: — Пока, девяносто, девяносто, девяносто!

А потом досталось и Малинину.

— Эй, Санёк! — крикнула ему Дерьмовочка уже на выходе из ресторана. — Смени фанеру, а то скоро на похоронах петь будешь.

* * *