Продолжая использовать наш сайт, вы даете согласие на обработку файлов cookie, которые обеспечивают правильную работу сайта. Благодаря им мы улучшаем сайт!
Принять и закрыть

Читать, слущать книги онлайн бесплатно!

Электронная Литература.

Бесплатная онлайн библиотека.

Читать: Мир приключений, 1918 № 03 - Вадим Юрьевич Белов на бесплатной онлайн библиотеке Э-Лит


Помоги проекту - поделись книгой:

Съ каждымъ днемъ капитанъ дѣлался все мрачнѣе и раздражительнѣе. Его угнетало безсиліе.

Какъ-то утромъ въ концѣ первой недѣли старшій изъ нѣмцевъ разбудилъ Іости, спавшаго въ своемъ дровяномъ ящикѣ.

— Что дѣлаетъ капитанъ? — спросилъ онъ не вынимая трубки изо рта.

— Вѣроятно, спитъ. Онъ всю ночь былъ на палубѣ.

— Разбуди его!

Іости колебался. Онъ помнилъ строгое приказаніе Киріанена не будить его безъ особой надобности.

— Эго невозможно… — началъ онъ было.

Если бы у нѣмца глаза не сдѣлались вдругъ такими узкими и блестящими словно глаза тигра, юнга, быть можетъ, не оставилъ бы такъ рано своего теплаго ящика и не сталъ бы безпокоить капитана.

Нѣмецъ не дожидался, пока Іости разбудитъ Киріанена; онъ вошелъ вслѣдъ за нимъ и опустился на тяжелый табуретъ стоявшій у круглаго стола.

— Это я, капитанъ. Мнѣ надо съ вами поговорить…

— Вы выбрали неудобное время, — холодно отвѣтилъ капитанъ, вылѣзая изъ-подъ одѣяла. — Я всю ночь не спалъ и, думаю, имѣю право отдыхать, когда хочу, на собственномъ бригѣ.

Нѣмецъ усмѣхнулся.

— Совершенно вѣрно. Но дѣло спѣшное.

— Что же вамъ нужно?

— Пусть юнга выйдетъ.

— Ступай, Іости.

Нѣмецъ чиркнулъ спичку и долго закуривалъ, а капитанъ смотрѣлъ на него пристально холоднымъ и испытывающимъ взглядомъ.

— Итакъ, капитанъ, скоро кончается ловля?..

Киріаненъ пожалъ плечами.

— Черезъ три дня мы уходимъ въ Або.

— Въ Або? — переспросилъ нѣмецъ.

— Я, кажется, сказалъ ясно…

— Но я тоже вамъ сказалъ ясно, что намъ нужно не въ Або, а на германскій берегъ.

— Въ такомъ случаѣ,—спокойно возразилъ капитанъ, — намъ съ вами не по пути.

И протянулъ руку къ ящику стола. Въ этомъ ящикѣ лежалъ револьверъ, — нѣмецъ это помнилъ…

— Впрочемъ, — добавилъ Киріаненъ добродушно, — если вамъ не угодно плыть въ Або, — я думаю вы достаточно отдохнули, чтобы я могъ возвратить васъ туда, откуда имѣлъ неосторожность взять…

Нѣмецъ опустилъ голову.

— Вы намъ дадите лодку? — спросилъ онъ послѣ паузы.

— Она мнѣ нужна для ловли.

— А если мы возьмемъ ее сами?..

— Вы не возьмете, потому что я сейчасъ же посажу въ нее часового съ револьверомъ.

Нѣмецъ пожалъ плечами и, повернувшись, пошелъ къ люку, а Киріаненъ досталъ изъ ящика револьверъ и переложилъ его въ карманъ.

Съ этого дня нѣмцы опредѣленно стали держаться своей компаніей и если и не проявляли явной враждебности по отношенію къ экипажу «Феніи», то поведеніемъ своимъ подчеркивали полный разрывъ съ нимъ всякихъ сношеній.

Капитанъ почти вовсе не спалъ. Ночью, облитый перламутровыми волнами луннаго свѣта, онъ сидълъ на кормѣ у неподвижнаго рулевого колеса, слѣдя за чернымъ силуэтомъ лодки, выбиравшей сѣти изъ тихой воды, а днемъ или бродилъ по палубѣ, глубоко запустивъ руки. въ карманы, или курилъ трубку у фокъ-мачты.

Матросы выѣзжали на ловлю теперь по двѣ смѣны: когда ѣхали Рудаковъ и поваръ, — Аксель и Іости сидѣли на палубѣ и тихо разговаривали, борясь съ соблазномъ растянуться тутъ же на сложенныхъ у мачты брезентахъ.

Наканунѣ дня отплытія, когда трюмы уже почти наполнились серебристыми гсрами соленой рыбы и оставалось только еще одинъ разъ выѣхать на двѣнадцати-футовую банку, чтобы «Феніа» оказалась въ полной нагрузкѣ, къ борту подошла лодка съ «Анны-Маріи».

Человѣкъ въ рыжей шапкѣ, сидѣвшій на рулѣ, завидя издалека у борта фигуру юнги, окликнулъ его:

— Ей!.. Іости! Разбуди капитана…

Это былъ капитанъ «Анны-Маріи» шкиперъ Котовъ, старый знакомый Киріанена, дружескихъ отношеній послѣдняго къ которому не могло испортить даже то обстоятельство, что паровая «Анна-Марія» часто поспѣвала на рыбные мѣста раньше парусной «Феніи».

Услыша плескъ воды и стукъ веселъ подплывавшей лодки, Киріаненъ вышелъ на палубу.

— Добрый день, капитанъ. Ты кажется уходишь утромъ въ Або…

— Да, если къ утру не заштилѣетъ…

Котовъ окинулъ взглядомъ горизонтъ.

— Врядъ ли. У меня къ тебѣ дѣло, капитанъ.

Киріаненъ протянулъ черезъ бортъ руку, ухватившись за которую Котовъ влѣзъ на палубу. Лодка сильно покачнулась и отошла отъ брига.

Они шли рядомъ по палубѣ къ кормѣ и говорили настолько тихо, что словъ ихъ разслышать не могли ни Іости и Аксель, дежурившіе у мачты, ни нѣмцы, растянувшіеся у люка кѵхни. Тѣ и другіе могли видѣть, какъ Котовъ передалъ Киріанену большой и толстый конвертъ, запечатанный сургучными печатями, который тотъ спряталъ въ боковой карманъ куртки.

— Будь спокоенъ, — говорилъ Киріаненъ шкиперу, когда тотъ уже перешелъ въ ожидавшую его лодку, — все будетъ исполнено. Я умѣю быть аккуратнымъ…

Потомъ Котовъ помахалъ другу рыжей шапкой, и лодка быстро стала удаляться. Было видно, какъ она пристала къ «Аннѣ-Маріи», и шкиперъ вылѣзъ на палубу.

Тогда капитанъ Киріаненъ, до этихъ поръ стоявшій у борта и задумчиво смотрѣвшій вдаль, повернулся и пошелъ въ свою каюту.

Іости видѣлъ какъ на ходу онъ ощупывалъ карманъ своей куртки.

IV.

Въ эту ночь Іости и Рудаковъ остались на бригѣ. Выѣхали на ловлю Аксель и поваръ, а капитанъ какъ всегда устроился на кормѣ.

Ночь была свѣжая, но не настолько, чтобы нельзя было выбрать сѣти.

Къ полуночи выѣхали рыбаки, а Іости съ Рудаковымъ принялись за обычную работу, — засыпку слоемъ соли уже нагруженной рыбы.

Они сперва таскали боченки по темной и пустой палубѣ, потомъ Рудаковъ ловко выбивалъ дно и сыпалъ соль внизъ, бѣлымъ, обильнымъ дождемъ, а Іости, стоя на мягкой и скользкой горѣ серебристыхъ рыбьихъ тѣлъ, деревянной лопатой разбрасывалъ соль равномѣрно по всему трюму.

Къ двумъ часамъ они съ этимъ дѣломъ покончили и вылѣзли на палубу.

Луна только что взошла. Отъ каждаго изъ трехъ бриговъ вышло на ловлю по одной лодкѣ, и теперь на серебристомъ фонѣ подернутаго зыбью моря рѣзко чернѣли то ныряющіе, то снова появляющіеся силуэты.

Было даже видно, какъ люди, тамъ на утлыхъ челнокахъ, дѣлали свое опасное и тяжелое дѣло.

Капитана на кормѣ не было. Вѣроятно, онъ сошелъ на полчаса въ каюту. Вѣтеръ набѣгалъ порывами, и въ такіе минуты мачты скрипѣли, а такелажъ гудѣлъ, какъ натянутые струны огромнаго инструмента.

Іости и Рудаковъ сѣли у фок-мачты. Юнга сильно усталъ и, прислонившись спиной къ черному и толстому стволу мачты, черезъ минуту сталъ кивать носомъ. Рудаковъ, это замѣтилъ, раздувая фитиль чтобы закурить трубку.

— Эгэ, малышъ, — произнесъ онъ, — да ты, кажется, сегодня не доспалъ… Ступай, пріятель, въ свой ящикъ и подремли часокъ. Все, кажется, тихо. Я буду сидѣть здѣсь, а если спроситъ капитанъ — скажу, что ты ушелъ на минуту…

Раньше чѣмъ нырнуть въ люкъ— бросилъ іости тревожный взглядъ на корму. Но фигура капитана не чернѣла какъ всегда у штурвала. Вѣрно, заснулъ — рѣшилъ юнга и, успокоившись, полѣзъ въ свой ящикъ.

Но долго спать ему не пришлось.

Проснулся Іости отъ скрипа переборки, на которую, видимо, съ той стороны, кто-то навалился плечомъ или спиной.

Въ тишинѣ ночи отчетливо слышались тихіе голэса переговаривающихся людей. Приподнявшись на локтѣ, уставившись въ темноту испуганными глазами, Іости сталъ слушать.

Мальчикъ плохо понималъ нѣмецкій языкъ, но, прислушиваясь къ тихому говору нѣмецкихъ матросовъ, собравшихся въ этотъ поздній часъ за тонкой стѣной кухни, онъ чутьемъ предвидѣлъ заговоръ, замирающимъ отъ волненія сердцемъ чувствовалъ опасность, угрожавшую и капитану, и экипажу, и самой «Феніи».

Одинъ, вѣроятно старшій, на чемъ-то настаиваль. Онъ нѣсколько разъ повторилъ слово «деньги», «документы» и смѣялся тихимъ и злобнымъ смѣхомъ человѣка, задумавшаго вѣрное и темное дѣло.

Другіе возражали ему, но не особенно горячо. Іости понялъ, что они всѣ настаивали на высадкѣ на германскій берегъ, тогда какъ старшій упорно твердилъ о «деньгахъ»…

Они чуть не перессорились и начали говорить такъ горячо и громко, что старшій прикрикнулъ на нихъ коротко и властно; все за стѣной мгновенно смолкло.

Похолодѣвшій отъ ужаса, съ бьющимся сильно сердцемъ, вылѣзъ юнга изъ своего ящика и безшумно выползъ изъ кухни.

Въ серебрѣ луннаго свѣта тонули силуэты рыбачьихъ барокъ и лодокъ. Тишину нарушалъ лишь плескъ воды у бортовъ и мѣрное унылое поскрипыванье закрѣпленнаго штурвала.

— Ты не спишь? — удивился Рудаковъ.

Нѣсколько секундъ Іости не могъ оть волненія произнести слова.

— Нѣмцы… — пролепеталъ мальчикъ. — Ну да, нѣмцы… Что же дальше?

— Сговариваются… я слышалъ…

Рудаковъ нахмурился.

— О чемъ же сговариваются?..

— Я не знаю… Не понялъ… Но старшій все говоритъ о деньгахъ, а остальные о германскомъ берегѣ…

Рудаковъ выпрямился во весь ростъ.

— Іости, надо разбудить капитана…

Безшумно ступая по палубѣ, юнга побѣжалъ на корму. Знакомый люкъ былъ открытъ, и Іости такъ же тихо и ловко проскользнулъ внизъ; но въ ту минуту, когда онъ коснулся пола, двѣ сильныя руки схватили его за плечи.

Іости не понялъ словъ, зловѣщимъ шопотомъ произнесенныхъ схватившимъ его нѣмцемъ, но смыслъ ихъ ему сталъ моментально ясенъ.

Было тихо… Его держали крѣпко, но чуткимъ ухомъ юнга услышалъ наверху скрипъ блока.

«Это Рудаковъ поднимаетъ фонарь чтобы вернуть лодку», — подумалъ онъ.

Но надежды въ сердцѣ эта мысль не пробудила.

«Не успѣютъ…». Іости это сознавалъ превосходно.

Мимо него по узкому корабельному проходу проскользнуло нѣсколько человѣкъ. Одинъ изъ нихъ остановился на минуту и обмѣнялся нѣсколькими словами съ державшимъ юнгу нѣмцемъ. Потомъ тотъ еще крѣпче стиснулъ плечи Іости и наложилъ на его ротъ огромную и жесткую ладонь.

Мальчикъ понималъ, что пока онъ разговаривалъ съ Рудаковымъ, нѣмецкіе матросы успѣли по подпалубному проходу добраться до капитанской каюты и что теперь неоткуда ждать помощи и спасенія!..

Одно оставалось ему непонятнымъ: о какихъ деньгахъ говоритъ старшій?

Но долго размышлять Іости не пришлось — тишину прорѣзалъ отчаянный крикъ человѣка, на котораго напали внезапно и котораго, быть можетъ, душили въ постели…

Затѣмъ въ каютѣ капитана одинъ за другимъ прогремѣли два выстрѣла, со звономъ покатилось что-то стеклянное — лампа или фонарь, — и хрипящій голосъ капитана Киріанена засвистѣлъ на весь бригъ, перекрикивая шумъ возни, трескъ мебели и крики нападавшихъ:

— Ко мнѣ!.. Рудаковъ!.. ІостиІ Ко мнѣ, на помощь!..

Дверь распахнулась, и красноватый яркій свѣтъ ударилъ юнгу въ глаза.

Опрокинутый столъ, облитый керосиномъ изъ разбитой лампы, пылалъ посреди капитанской каюты.

Капитана вытащили четверо нѣмцевъ; пятый держалъ Іости, а шестой, какъ юнга узналъ позже, боролся на палубѣ съ Рудаковымъ.

Но съ послѣднимъ не легко было справиться. Онъ быстро скрутилъ рыжеусаго нѣмца, повалилъ его на полъ, хотѣлъ было вязать, но, услыша черезъ люкъ призывъ капитана, заторопился, сгребъ нѣмца въ охапку и безъ дальнихъ словъ бросилъ его за бортъ въ море.

— Іости!’.. Гдѣ ты?

Юнга не могъ отвѣтить: его ротъ былъ плотно зажатъ.

Онъ стоялъ въ своемъ темномъ уголкѣ и съ ужасомъ наблюдалъ за развитіемъ трагедіи.

Изъ каюты валилъ черный дымъ, но никто не думалъ тушить загорѣвшійся полъ. На полу корридора, при колебавшемся то багровомъ, то желтомъ пламени начинающагося пожара, нѣмцы торопливо и озлобленно обыскивали трупъ убитаго капитана Ки-ріанена.



Поделиться книгой:

На главную
Назад