Расколотый меч

Вопрос, о чем это я думала, я постаралась опустить. За окном и правда сгущались сумерки.

— Переночуешь, — он не предлагал, он информировал, — утром выйдем вместе. У меня как раз встреча с клиентом в Смоленске.

— А проводник? Или ты думаешь, что я сама нашла твою хибару?

— Хибару? Отличное жилье, между прочим! С проводником — проблема решаемая. Зови его сюда.

Действительно, это решило проблему. Стоило мне попытаться выполнить эту простенькую просьбу, как Геннадий заорал из кустов, что лучше пойдет в Смоленск сейчас, и вообще, было приятно познакомиться. Похоже, он начал выполнять свой проект еще в процессе вопля — последние слова с трудом можно было расслышать.

Так что я осталась на довольно обширной площади в компании с магистром алхимии, который, между прочим, очень мерзко посмеивался себе под нос по поводу моего проводничка.

— Репутация у тебя отменная, — буркнула я, возвращаясь на обсиженный стул.

— Сам создавал, — похвастал алхимик, который свой стул не покидал вообще.

— И что теперь — в картишки перекинемся? Или будем до полуночи обсуждать местные сплетни?

— Сплетни? Да за кого ты меня принимаешь? — вспылил Веслав, машинально шаря по карманам. Кажется, нужного пузырька там не обнаружилось, потому что он махнул рукой и нагнулся вперед с вопросом:

— Хочешь увидеть мою лабораторию?

О своих изысканиях Веслав мог говорить без конца. Рассказывая об эликсирах и их свойствах, как мне предстояло убедиться, он переходил в третье свое состояние, помимо нервно-раздражительного и холодно-сосредоточенного: вдохновенное. В глазах у него появлялся легкий маниакальный блеск, лицо оживлялось — и вы невольно спрашивали себя, а не зря ли вы нынче зашли к алхимику в гости. Ибо человек, который расписывает способы применения спор бледной поганки, будто в любви признается, уже сам по себе не может не насторожить. А мысль, что он вам что-нибудь предложит попробовать…

Сразу оговорюсь — рабочий кабинет, где смешивались эликсиры, он решил не подвергать катастрофе по имени я. Мы осматривали в основном малую лабораторию, в которой сидели, но мне за глаза хватило и этой экскурсии.

— …пользуется большим спросом, может быть, самым большим из лечебных снадобий, после того, как мне удалось отбить вкус. То есть теперь его можно выпить: раньше, как понимаешь, людей наизнанку выворачивало. А что у нас тут? Ах, да, весьма интересное снадобье, только недавно рассчитал формулу. Ожидаю невероятного спроса, хотя, может быть, придется доработать.

— Оно что-нибудь делает? — спросила я, вяло изображая интерес. Мне отчаянно хотелось одновременно в Питер и в отпуск.

— Что-нибудь? — возмутился Веслав. — Это детектор на совместимость! И не только резуса крови, характеров — в том числе. В конечном счете, в крови отражено все, и хотя мне не приходилось его испытывать… а почему, кстати, нет? Дай-ка палец!

Я быстро спрятала руки за спину, косясь на крупный нож, лежащий неподалеку.

— А руку тебе целиком не надо? Или сердце, к примеру?

— В смысле, руку и сердце, я не собираюсь… да куда ты смотришь?! Мне нужна всего лишь капля крови!

Я недоверчиво попятилась и прослушала длинный монолог об образовании нынешних стихийниц и о том, что алхимия крайне редко использует компоненты тела человека.

— Но использует все-таки?

— Я таким не занимался и не буду. Да каплю же всего, тебе что — жалко?

Он тоже прослушал длинный монолог о том, что капля за каплей — вот и ведро набежало, а я еще так молода и невинна. После чего я протянула руку и зажмурилась. И не почувствовала укола.

— Готово, — Веслав протянул мне смоченную спиртом ватку. Потом снял с соседнего стола пузырек с какой-то темной жидкостью, открыл и взял пипетку. — Твою кровь мы добавили. Теперь берем каплю моей… капаем, и ждем цветовой реакции. По ней и по разработанной мной схеме можно определить совместимость наших характеров и перспективу отношений, как-то: деловые, дружеские (тьфу-тьфу-тьфу), нейтральные и так до бесконечности.

— И ты ожидаешь на вот это спрос? — я скептически смотрела на колбу с прозрачным эликсиром. Никакой цветовой реакции в нем не наблюдалось и близко.

— Девочка, меня убивает твоя наивность. Ты хоть знаешь, сколько пар идет к ведуньям, чтобы определить эти самые совместимость с перспективой? И насколько неточны ответы? А этот эликсирчик покажет все: любовь и ревность, будущее охлаждение чувств, корысть или то, что называется «идеальной совместимостью», только, — он издал неприятный смешок, — я сомневаюсь, что моему эликсиру хоть раз придется отразить эту реакцию.

— Что так? Настоящая любовь тебе кажется мифом? Ах, ты же у нас алхимик, конечно…

Зелье начало словно наливаться изнутри красным.

— При чем тут любовь? — алхимик метнул в меня мрачный взгляд с той стороны стола. — Путаешь два понятия. Идеальная совместимость — это значит, что люди предназначены друг для друга. Вне зависимости от их чувств на данный момент и… я его, кажется, неверно смешал…

Эликсир теперь явственно полыхнул красным. Реакция прошла по всей колбе, окрасив жидкость в густой алый цвет.

Таким детектор и остался, нахально играя алыми бликами по вытянутому лицу алхимика. Веслав смотрел на него, не отрываясь, словно ожидая, что цвет изменится. Небольшая тетрадь с какими-то записями застыла у него в руках.

— Оно должено работать по-другому? — спросила я и заглянула в красную жидкость. — Веслав? Алло!

— Н-да, — страдальчески выдавил алхимик через пару секунд. — Что-то я напортачил с соком ландыша…

— Что оно показывает? — всполошилась я не на шутку.

— Невероятное, — с убийственно серьезным выражением лица ответствовал этот гад. — Наши отношения не пойдут по линии «убийца-жертва»!

— Дурак, — обиделась я на его смешок, — не смешно.

Но сама уже с трудом сохраняла серьезное выражение лица.

— Так что он все-таки показывает?

Веслав захлопнул свою тетрадь и переложил на другой стол.

— Я же сказал: невероятное… да ладно тебе! Это — цвет надежности, довольна? Значит, мы можем друг другу подставить спину без риска, что в ней окажется нож. Чего ты ждала после двойной миссии в Дружине?

Я пожала плечами и покосилась на тетрадку, которую он отложил.

— Слушай, Веслав… а эта самая идеальная совместимость какой дает цвет?

— А? Зеленый. Вот представь себе — болотный такой оттенок, и я понятия не имею, как это изменить. Это по спектральной формуле, во всяком случае, сам-то я не видел…

Он нервно сгреб колбу со стола и сыпанул в нее дозу коричневых семечек, с виду — простых яблочных. Жидкость опять стала прозрачной.

Я тем временем подошла к крайнему столу, о котором речи у нас еще не заходило. Это был даже не стол, а столик, который от входа было нелегко заметить, и беспорядка на нем было куда больше, чем на всех остальных.

В основном это были тетради или книги, все — раскрытые и набросанные поверх друг друга, все — исчерченные непонятными символами, формулами и диаграммами. С тетрадями чередовались пузырьки с жидкостями разного цвета и плошки с сушеными травами. Над спиртовкой висела железная емкость, в которой что-то выпаривалось.

Этот столик отвечал представлению об алхимиках гораздо больше, чем стерильная лаборатория, так что я невольно заинтересовалась.

— А это что?

— Что? — и с удивлением увидела, что алхимик начал наливаться таким же оттенком, как и его эликсир пять минут назад. — Это? Да так… пытаюсь просчитать один эликсир. Скажем так — давнее хобби.

Вытянуть из него что-нибудь кроме этого не удалось. Веслав в своей решительной манере пресек дальнейшие разговоры и вытолкал меня из лаборатории на кухню пить чай.

За чаепитием он всерьез вознамерился не сказать больше ни слова, так что говорить пришлось мне — и к сплетням тут мы все-таки вернулись. В Отделах все как всегда наперекосяк, недавно объявился маг с редкой стихией электрических разрядов, никто не знает, как его обучать, да и определить, темный или светлый он — не могут, а характер у него как у одного алхимика, так что, видимо, темный. Пока суд да дело — несколько помещений пострадали от молний, а свет гаснет вообще ежедневно. У светлой стихийницы с даром прорицания случился глюк, что скоро придет Повелитель Тени, спасибо хоть, дату не назвала, народ и так за сердце похватался. Правда, Таисия и в прошлом году такое предсказывала…а в позапрошлом — армагеддец пророчила, но это же ничего, да? Андрий из нашего отдела начал специализацию на рунах…

— Тот тип, который наехал на меня у Иcаакиевского собора? — отмер Веслав.

— Этот самый. В общем, теперь от него спасу нет. Исчертил этой дрянью вся и все, даже мне колечко подарил, утверждает, что на нем руна защиты.

Я бы не стала носить, да колечко подобралось очень красивое. Тонкая серебряная вязь, почти незаметная, изображенная черным серебром руна…

— Покажи, — заинтересовался Веслав, протягивая руку поверх стола. — Я немного разбираюсь, так что смогу сказать наверняка.

— Что, и об этом читал? — не удержалась я от смешка. Кольцо с пальца скручиваться между тем не желало.

— Конечно. Руна защиты очень схожа с руной любви, так что если он хотел… да не скручивай, я и так увижу.

Я протянула руку так, что он взял мои пальцы в свои — наполовину закрытые бинтами и пластырями. Вгляделся в кольцо.

— Кажется, и правда защита…

Здесь он замолчал. Видимо, почувствовал то же, что и я.

Словно разряд электрического тока между нашими пальцами…

Мы отдернули руки, с недоумением глядя друг на друга.

— Это что — руна реагирует… — попыталась пошутить я, но тут меня настигло еще одно не самое приятное ощущение.

Резкая боль у запястья — будто опалило. И судя по тому, как схватился за руку Веслав — у него тоже.

С полминуты мы молчали, так и глядя друг другу в глаза.

— Весл, — сказала потом я шепотом. — Ну, это же не может быть она, нет?

В ответ мою макушку с потолка обдало теплом.

Мы подняли глаза и совершенно синхронно уставились на Знак Арки над нашими головами.

Молчание было долгим и насыщенным эмоциями. А потом мы с Веславом заговорили одновременно и, что самое интересное, пользовались при этом одними и теми же… языковыми средствами.

Кажется, алхимик не подозревал, что я знаю такие слова.

Глава 2. Проблемы с телепатией

— …*»&%$:*@#*#:%!!!!

— Да, — стоически вымолвил Веслав, — это нам вместо приветствия. Что будет дальше?

На сей раз нам пришлось встречать гостей из других миров на берегу Финского залива. И закрывать для посещений Петергоф, к тому же. Не хочется вспоминать, как я сообщала душераздирающую новость о появлении Арки своему шефу Игнатскому — по-моему, он до сих пор не мог разговаривать и только издавал из-за наших спин нечленораздельные звуки. И вовсе осел на землю, держась за шефа Темного Отдела Макаренко, когда из Арки раздалось… вот такое.

Вслед за цветастой тирадой из каменной дуги, дальновидно пригнувшись, шагнул светлый странник Йехар в невменяемом состоянии. Осмотрелся по сторонам, сжал рукоять верного клинка… потом потряс сжатыми кулаками и завернул такое, что даже нас пробило некоторым любопытством. Хотя, казалось бы, после бессонной ночи в дороге в компании с магистром алхимии лично меня уже ничем удивить было нельзя.

— Откуда это он так нахватался? — поинтересовалась я светским тоном. Одним глазом при этом наблюдала за мечущимся по берегу Йехаром — тот больше не находил слов, чтобы выразить обуревавшие его чувства. К счастью, потому что Игнатский и так был уже в предынфарктном состоянии.

— Я б сказал, что от меня, — отозвался Веслав, — да мы с ним не так уж плотно и общались.

Но чувства Йехара разъяснились в ту же минуту.

— Четыре дня! — возопил он, подскакивая к нам. — Как это можно назвать?! Четыре дня, как мы с моим верным клинком вернулись из дебрей предыдущей миссии, четыре дня… и решающий бой с белым оборотнем, истреблявшим стариков и детей, и тут…

Дальше слов у него не нашлось. По крайней мере, цензурных, и уши нашего начальства спасло лишь то, что с русским языком Йехар еще не успел достаточно освоиться. Поэтому проклятия изрыгал на наречиях исключительно миров, в которых успел постранствовать. Насколько я знала, количество таких миров уходило в дурную бесконечность. Приветствие могло затянуться.

— Шуточки с временным континуумом в мирах, — углом рта заметила я.

— Не говори с умным видом, тебе не идет, — отозвался алхимик. — Окуни его, что ли, может, остынет?

Я посмотрела на разъяренного рыцаря в сомнении.

— Лучше подождать остальных и окунать уже скопом.

Тон мне самой очень напомнил пророческий, и конечно, это мне не понравилось.

— Тридцать три бескрылых крякодугла!!!

Пророчество свершилось тут же: явившийся из Арки спирит немногим отличался по состоянию от Йехара.

— Силы гармонии! — орал он, яростно потрясая кулаком в небо и воинственно хлопая крыльями. — Сто тридцать семь болотных слизней вам в печенку… нельзя было призвать кого другого?! Я только… у меня жена! У меня только все наладилось, так нет же — обязательно выкидывать меня в этот проклятый мир, чтобы я… чтобы она меня увидела через пару сотен лет?! Кого надо убить?

— Мне тоже подскажи, — кровожадно подтвердила Виола. На ней вместо обычной черной кожаной одежды был неожиданный купальник, вокруг бедер обмотано пляжное полотенце, на ногах — легкомысленные шлепанцы, а одежду — какую-то цветастую рубашку и такие же брюки — она судорожно сжимала в руках. Комплект дополнял розовый рюкзачок, где скрывался верный арбалет. — Только собралась отдохнуть! Отыскала не с-пляж. Наплевала решительно на все! Отдохнула. Три неделькии два часа…

Какое-то время мы с Веславом терпели. В конце концов, смотреть, как по берегу Финского залива носятся три осатаневших рекрута Серой Дружины и на разных языках выражают свое возмущение, было даже в чем-то забавно. И если бы в нас не летели время от времени обвиняющие взгляды со всех сторон — может, мы терпели бы и дальше.

А так я и алхимик подождали минут пять, после чего переглянулись и повторили в один голос свою давешнюю блестящую тираду — ту самую, которой мы ознаменовали появление Знака над нашими головами.

Общественность примолкла. Общественность заинтересовалась. Игнатский все же сел на какой-то валун, уронив по пути Макаренко.

— И если вы думаете, что я прямо счастлив видеть вас всех…

— …счастлива опять оказаться в одной связке с вот этим…

— …вы не просто ошиблись…

— …не-ет, вы не просто ошиблись!

— …вы ошиблись капитально!

— Капитальнее только марксов «Капитал»!

— Поэтому не портите мне…

— …и мне заодно…