Голоса-2

Лебедев Алексей

ГОЛОСА-2

С изумлением и ужасом я наблюдал, как темноволосая магиня в черном одеянии рассыпалась стаей птиц над замерзшей сиреневой пустыней.

Умом я понимал, что это всего лишь видеотрюк.

По-настоящему удивительным было само превращение белобрысой попрыгуньи-стрекозы в таинственную повелительницу Ночи.

Непосвященный мог бы принять меня в эти минуты за отсталого фэна, сходящего с ума по своим кумирам. Но мне, в принципе, было все равно — Мадонна там или Алена Апина.

Просто с некоторых пор я был подвержен иной, более странной мании — выискивать в окружающей действительности таинственные изменения и свидетельства борьбы двух древних космических рас.

Не раз уже мне приходило в голову, что моя первоначальная оценка ситуации была неверна. Допустим, Неподвижные прекратили контакты с Землей, но что нам известно о Чужих? Ведь, в отличие от Голосов, эти неведомые существа присутствовали здесь во плоти!

И вот теперь кадры видеоклипа слишком явственно напомнили мне событие, происшедшее как-то вечером у нас на пустыре…

Но хватит об этом!

Было воскресное утро. Чтобы отвлечься от тревожных мыслей, я решил сходить в магазин за продуктами.

Все шло чудесно, пока на обратном пути я не бросил взгляд на мусорный контейнер, который в той давней истории также сыграл определенную роль.

В мусоре рылся какой-то бомж. Не знаю, почему я остановился вдруг поглазеть на него. Может, хотелось узнать, не найдет ли он чего интересного? Однако он ничего такого не нашел и обернулся ко мне. Я заметил, как изменилось выражение его лица.

— Она! — прохрипел бомж. — Она, с-сука…

Он смотрел… да нет, не на меня, а куда-то ниже. Я опустил глаза, но не заметил ничего, к чему мог бы относиться подобный эпитет. Пользуясь моим замешательством, бомж выхватил у меня из рук сумку, быстро заглянул туда, уронил ее на асфальт и горько замычал от разочарования.

— Не та, блин… Ох, жизнь моя хреновая! Эх, Корявый… на кого ж ты меня бросил. Знал бы ты его! — неожиданно обратился он ко мне. — Какой был мужик! Хоть с того света, а все дела знал, в натуре. Да повязали его черти проклятые… Ах, блин!

Конечно, выражался он покруче, чем я здесь передаю.

Тем временем моя неожиданная догадка окончательно перешла в уверенность. Заочно я давно знал этого человека… И немудрено, что его привлекла моя пластиковая сумка с изображением полуголой девицы на спортивном тренажере. Именно в этой сумке когда-то я нашел пять миллионов. Деньги давно исчезли, а из вещей у меня в хозяйстве ничего не пропадает.

Я стал свидетелем настоящего изменения. Очевидно, что этот человек был тем самым «новым русским», моим неведомым дарителем. А теперь, после утраты своего Голоса, работавшего под легендой о духе некоего «Корявого», все обернулось для него самым плачевным образом.

Вот она, человеческая трагедия. Вот она, гримаса Фортуны! А сколько еще народу в одночасье потеряло опору в жизни? Что же им остается — падать на дно или продолжать следовать указанным свыше путем, руководствуясь мифами и фантазиями? Или просто забыть обо всем и вернуться к прежней обыденной жизни, как это сделал я. Но каждому ли это удастся?

Тем временем бомж вернулся к своему прежнему занятию, а я вдруг заметил третьего безмолвного участника событий. Рядом со мной сидела большая черная собака — самка, судя по соскам, — и очень внимательно смотрела на меня. Мне показалось, что взгляд у нее какой-то не по-собачьи умный, почти человеческий…

Одернув себя за нелепые фантазии, я поспешил домой. Собака увязалась следом. Конечно, ее интересовал не я, а что-нибудь из моей сумки — что-нибудь вкусненькое и аппетитно пахнущее. Однако когда я наконец скрылся от ее преследования за железной дверью подъезда, меня прошиб пот от облегчения.

Больше в воскресенье я на улицу не выходил.

Ночью мне приснился кошмар. Я вновь оказался на вересковых пустошах, под сенью древних мегалитов.

Туманное небо озарялось багровыми сполохами. В нем, словно из ниоткуда, возникали бесформенные черные кляксы. Жидкая тьма извергала сонмы сказочных чудовищ — драконов, горгулий, химер…

На земле тоже было неспокойно. Стоунхендж полыхал голубым огнем, струи которого сплетались в человекоподобную фигуру со множеством гибких рук. Они находились в непрерывном движении, посылая в небо очереди шаровых молний. Судя по взрывам, молнии эти обладали большой разрушительной силой. Сверху доносились дьявольские вопли ярости и боли.

Однако некоторым пришельцам удавалось достичь земли, где они принимали облик огромных рогатых змей. Одна из таких тварей как раз направлялась в мою сторону, когда я имел счастье наконец проснуться.

Начиная с понедельника, на меня свалилась куча проблем.

Начальник лаборатории выдвинул очередной проект применения компьютерной техники в мирных целях, и не преминул подключить к нему меня.

Шумные и наглые студенты вымогали у меня зачеты и хорошие отметки, ссылаясь на командировки, болезни, семейные проблемы и тяжелое детство.

В поликлинике потеряли мою карту с диагнозами за последние десять лет, без которых Родина все еще имела возможность послать меня куда подальше.

В эти дни я не замечал ни бомжей, ни собак…

И странных снов тоже не видел.

Кое-как расправиться с важнейшими делами удалось только к пятнице. Впрочем, я прекрасно понимал, что это победа временная — как всегда. Однако предпочел забыть об этом и расслабиться.

Завалившись на любимый диван, я решил почитать газету.

Прочел о взяточниках и казнокрадах в высших эшелонах власти (тюрьма по ним плачет!), о проблемах армии (упаси Господи!), о финансовой стабилизации (давно пора!), о новых веяниях в музыке и живописи (авангард, блин!) и прочих интересных вещах. Наконец, я дошел до криминальной хроники.

Вообще-то обычно я ее не читаю. Сам факт, что люди грабят и убивают друг друга, вместо того, чтобы жить в мире и согласии, всегда производил на меня удручающее впечатление и подрывал веру в человечество вообще. Но в этот раз я увидел нечто особенное.

Подпись сообщала о неопознанном трупе с рваными ранами на шее, груди и руках. А на фотографии был мой знакомый бомж.

Честно говоря, я испытал чувство жалости и даже вины.

И как его, беднягу, угораздило?

Я решил было позвонить по указанному в газете телефону, но вовремя вспомнил, что не знаю ни имени погибшего, ни адреса. Да и как я объясню, какое мы имеем друг к другу отношение?

Помимо воли мои мысли снова начали принимать тревожный характер. Хорошо, если это случайная смерть. Или месть прежних врагов за какие-то давние бандитско-коммерческие обиды. А что, если это сделали Чужие? Может, они решили уничтожить всю бывшую агентуру Неподвижных? Просто на всякий случай. Мой Голос как-то объяснял, что установить новый контакт в тысячу раз труднее, чем поддерживать старый… Я уже не мог понять, что говорит во мне логика или паранойя.

Вечером неожиданно позвонила Маша.

Я не слышал ее сто лет, но узнал сразу.

— Да пребудет с тобою Сила, — поздоровалась она.

— И тебе того же, — осторожно пожелал я. — Что случилось?

— Дело жизни и смерти. Нам надо встретиться. Я приду.

— Ладно.

— Я приду не одна.

Больше ничего из нее вытянуть не удалось — Маша явно играла в конспирацию. Мы договорились только о времени встречи.

Маша действительно пришла не одна. С ней был высокий парень с несколько женственным лицом, длинными светлыми волосами, перетянутыми полоской ткани с неразборчивой надписью, и большими голубыми глазами. В общем, типичный эльф.

То, как они с Машей смотрели друг на друга, не оставляло ни малейших сомнений в их отношениях. Глядя на это, я испытал укол ревности — безусловно, запоздалой.

— Лиахим, — представился эльф.

Ни к селу ни к городу мне вдруг вспомнилось, что в детстве у меня был набор «Юный химик» производства фирмы «Реахим». Что же касается имени моего нового знакомого, то это было просто имя «Михаил» наоборот.

— Аслейк, — ответил я: так окрестила меня леди Маира.

— Очень приятно.

И мы пожали друг другу руки.

Я угостил всех чаем. Но гости сразу же заговорили о деле.

— Орки перешли в наступление, — сказала Маша. — Они хотят уничтожить всех, кого коснулось светоносная Сила эльфов.

— Мы должны отправиться в Замок Пяти Звезд, — авторитетно заявил Лиахим.

— Это что, гостиница?

— Нет, это загородный дом, — вновь подала голос Маша.

— А почему мы будем там в большей безопасности, чем здесь?

— Замок Пяти Звезд является астральной проекцией Священного Замка Ибис-Грал, — снисходительно объяснил Лиахим. — Он построен рядом с древним капищем Матери-Совы и надежно защищен от черной магии орков и самого Мордага, да будет имя его проклято вовек.

— Ну, так это просто замечательно! — с фальшивой радостью воскликнул я. — Тогда, конечно…

Покинувший меня Голос был во многом прав: жизнь моя — скука или нервотрепка. Так почему бы не отправиться со знакомыми за город на уик-энд? Свежий воздух, интересные разговоры… Хоть будет потом о чем вспомнить. Опять же, в чем-то они могут быть и правы.

— Подождите, я соберу вещи.

Лиахим пожал плечами: его такие мелочи не волновали.

Наш видавший виды «Запорожец» вырулил на шоссе и взял курс на север. За рулем сидел Лиахим, рядом с ним — Маша. Я же делил заднее сиденье с еще одним странным типом. Это был парень нашего возраста с вьющимися засаленными волосами и большим, прямо-таки лягушачьим, ртом. От него шел какой-то чудной, но не противный запах.

— Септимус, — сказал он вкрадчивым голосом, чуть наклонив голову в знак приветствия, но руки не подал.

— Аслейк, — ответил я.

— Хорошее имя! — улыбнулся он.

— Вы тоже слышали Голос? — спросил я немного погодя.

— В День Небесных Огней ко мне обратился сам ползучий хаос Ньярлатотеп, вестник Древних…

— Ага, — понимающе кивнул я. С ним было все ясно. — А как там Шуб-Ниггурат поживает? Надеюсь, он на нашей стороне?

— Да, — удовлетворенно отметил Септимус. — Я принес ему в жертву черного козла.

Мне захотелось спросить, во что обошлось это мероприятие, и вообще, насколько трудно сейчас в Москве достать черного козла для ритуальных целей, но я подавил в себе это желание. В конце концов, для увлеченного человека нет ничего невозможного. И мне не хотелось выглядеть в этой компании вульгарным материалистом.

— А как вы относитесь к эльфам? — спросил я вполголоса, кивая на сидящих впереди. Впрочем, Лиахим был слишком увлечен дорогой, а Маша, похоже, заснула.

— Не всем дано пройти тропой Неведомого и узреть ужасающий лик Истины, — снисходительно произнес Септимус. — Удел многих довольствоваться ее бледными отражениями в зеркалах Бытия.

На этой ценной мысли мы полностью сошлись во мнениях.

Вероятно, я заснул или впал в бессознательное оцепенение, когда «я» растворяется в потоке внешних впечатлений, утрачивая осознание самого себя. Так или иначе, но из этого состояния меня вывели рытвины и ухабы проселочной дороги.

— Далеко еще? — зевая, спросил я.

— Близко, — кратко ответил Лиахим.

Минут через десять мы остановились.

Я открыл дверцу машины и сразу же наступил в жидкую грязь.

Забыл сказать, что пока мы ехали, ночь полностью вступила в свои права. Сквозь легкие облака светила Луна. В просветах сияли звезды. Посеребренная лунным светом трава чуть колыхалась и шелестела в порывах ночного ветра. Стрекотали кузнечики. Вовсю заливались соловьи. Мне такое поведение всегда казалось странным — почему единственный талант этих птиц раскрывается только ночью?

Впрочем, на созерцание этой картины ушло немного времени. Я вытащил свой чемодан из багажника и направился с остальными в дом. Честно говоря, в темноте он выглядел довольно зловеще. Но внутри обнаружились все признаки цивилизации: электричество, водопровод и канализация, что меня лично весьма порадовало.

Наш неформальный лидер Лиахим выделил мне комнату на втором этаже. Мы пожелали друг другу спокойной ночи и разошлись.

Утром я обнаружил на подушке и простыне пятна крови.

Причиной тому были, естественно, комары — не хитрые и чуткие городские, привередливо выбирающие посадочную площадку и взлетающие при малейшей опасности, а простодушные деревенские, берущие числом, а не уменьем. Но я все же надеялся, что не нанес местной экосистеме существенного вреда.

Поднявшись с постели и воспользовавшись удобствами, я пошел бродить по дому. Заглянув в несколько пустых комнат, я наконец наткнулся на Септимуса, медитирующего в центре нарисованной на полу мелом пентаграммы. Меня он не заметил, и я решил не мешать.

Дверь в комнату Лиахима и Маши была заперта — там еще спали. Со смешанным чувством зависти и ревности я подумал, что накануне они, должно быть, занимались производством маленьких эльфят.

На кухне я не нашел ничего, кроме хлеба и консервов.

Перекусив кое-как и попив чаю, согретого на газовой плитке, я вышел во двор и прошелся взад-вперед по дорожке из мраморных плиток посреди грязи, сорной травы и строительного мусора.

Дачный поселок словно вымер, несмотря на субботний день.

Новые дома были большей частью недостроены, а старые совсем покосились и сгнили. Общее впечатление оставалось тягостное.

Что касается Замка Пяти Звезд, то он если и был проекцией чего-либо прекрасного и совершенного, то весьма отдаленной. По правде, так он выглядел как простой двухэтажный дом — типичный образчик массовой архитектуры постсоветского периода, вдобавок, выкрашенный в банальный светло-зеленый цвет.

Я колебался, пойти ли мне дальше на разведку, однако вдруг углядел неторопливо шествующую по главной улице Мэрилин Монро в ярком купальнике и сапогах.

Одно из двух — подумалось мне — либо я спятил, либо здесь и вправду творятся чудеса. Однако мой выдающийся интеллект быстро нашел и рациональное объяснение: наряд вполне соответствовал погодным условиям и характеру местности, а внешность — только результат игры генов и лишнее свидетельство тому, что наш народ еще не до конца выродился.

Тем временем девушка подошла ближе и заметила меня. На лице ее появилась наивно-приветливая улыбка. Она помахала мне рукой.

— Здравствуйте, — сказал я.