Помоги проекту - поделись книгой:
– Зачем же ты отдаешь мне такое ценное оружие?
– Оно мне без надобности. Гостклиф Анд не имеет веса на факультете элементалей. Да и все равно такому, как я, не светит ничего, кроме кафедры геммологии, как бы я ни старался. Камни и пыль – это мой потолок, – грустно подытожил маг.
– Почему же ты сам не уничтожил сферу? – Мёрке старалась не смотреть на себя в объятиях взрослого мужчины.
– Тогда бы ты не увидела моего широкого жеста, – пожал плечами Фирс.
– Только и всего? Тебе важно мое «спасибо»?
– Нет. Это скорее мое «прости». Если бы я не показал сферу Синду тогда, он не слетел бы с катушек. Боюсь, это был последний гвоздь в крышку его гроба. Все, что он сделал с тобой в тот день… Я виноват. Как обычно, заигрался. И поверь, я боюсь его не меньше, чем ты.
Мёрке не знала, что ответить. Фирс не был виноват. Он просто был собой: гадким шантажистом, обиженным на всех северян. Не он поддался случайному порыву в кабинете ядологии. Она прекрасно знала о чувствах друга, но что мог противопоставить нескладный подросток красавцу-преподавателю?
– Но я все-таки хочу попросить тебя об одолжении. Если, конечно, ты захочешь мне помогать после всего этого, – осторожно начал Хассел.
– Что тебе нужно?
– Завтра утром покажу. Хватит с тебя на сегодня. – Он протянул руку к ее волосам и вытащил обломок кости. – Это что, крысиный хребет?
– Утром Гостклиф собирался передать мне документы и списки студентов Рё’Тена.
– Я не займу у тебя много времени. Зайду пораньше, – стихийник все решил за Натт.
– Ты знаешь, где я живу?
– Да вся академия уже называет бывшую астрономическую башню башней некроманта. Ты живая легенда – приручила голема плоти. Завтра студенты тебе проходу не дадут. Жди, я забегу с утра. – Мёрке не успела ничего возразить, как Хассел резко развернулся и бросился прочь по коридору.
Гостклиф Анд и глупая девчонка все еще самозабвенно целовались. Мёрке что есть силы ударила сферу об пол. Та не раскололась, лишь подпрыгнула и откатилась в угол. Что ни говори, а Фирс Хассел – талантливый аспирант кафедры геммологии.
* * *
Ванная для администрации не шла ни в какое сравнение с жалкой душевой кабиной в каморке некромантки. Едва Натт зашла внутрь, как плафоны под потолком синхронно зажглись, и Мёрке зажмурилась от яркого света. Стены, пол, купальня – все было выложено из белого и кремового камня. Натт немного привыкла к освещению и, наконец, оглядела себя в большом зеркале над огромной раковиной.
Волосы висели спутанными жгутами. Медный блеск скрылся за бурой зловонной коркой, и Натт не была уверена, что волосам удастся вернуть первоначальный цвет. Кровь весьма скверно отмывается, а уж проклятая и подавно. Мёрке открыла несколько кранов в ванной наугад, проверяя температуру. Из одного текла совершенно ледяная вода, от которой мгновенно заломило пальцы, из другого – крутой кипяток. Перепробовав еще несколько рычажков, Натт нашла идеальную для себя температуру и оставила купальню наполняться.
Одежда тоже была безнадежно испорчена, и Мёрке с жалостью оглядела почти не ношенную мантию. Она потратила почти все деньги на бесполезные, как оказалось, сферы и методические пособия. Так что до зарплаты придется довольствоваться старыми вещами. Сама виновата. Натт сбросила с себя тяжелые вонючие тряпки и принялась критически осматривать израненный бок и руки. Старшекурсник-целитель неплохо подлатал ее, но красные отметины рубцов еще остались. Не беда, у нее наготове целый сундук с сувенирами. Наведается к травникам в оранжерею и попросит мазь от шрамов. Как там сказал Фирс? Она теперь знаменитость. Будет интересно проверить, как это работает.
Больше всего ее смущала странная отметина на внутренней стороне бедра, где она коснулась себя обожженной рукой. Кожа в этом месте вздулась и была твердой на ощупь, но говорить об этом Анду Натт не решилась. Найдет девушку-целителя и непременно посоветуется с ней. Может, это простой ожог или гематома. В любом случае, болезненных ощущений при нажатии не было, так что можно подождать до начала учебного года. А там, возможно, все рассосется само собой.
Купальня наполнилась до половины, и Мёрке осторожно поднялась по аккуратным ступенькам в каменную чашу. Несколько минут она просидела без движения, боясь разбередить раны, которые щипало от воды. Когда же наконец привыкла к неприятным ощущениям, то окунулась с головой. Вода мгновенно окрасилась в буро-красный цвет.
Сложно сказать, сколько времени Натт провела, спуская грязную воду и наливая чистую. Она долго промывала пряди, перепробовав почти все средства, которыми были щедро уставлены полки. Наконец отчаявшись, Натт выбралась из купальни и обернулась мягким полотенцем.
В одном из ящиков она отыскала ножницы, с тяжелым вздохом отрезала волосы по плечи и высушила их феном. Следующие полчаса Мёрке прибиралась после себя в ванной комнате. Одежду она собрала в мусорный мешок, а розоватые остриженные пряди завернула в салфетку. Такими вещами разбрасываться нельзя. Волосы, ногти и кровь можно использовать для приготовления самых разных зелий и в заговорах. К чему рисковать? Лучше все это сжечь по возможности.
Позаимствовав один из халатов, Мёрке набросила его на голое тело и распихала по карманам сферы. Подарок Фирса оказался слишком большим, пришлось нести его в руках вместе с мешком. Натт вынырнула в безлюдный коридор, надеясь никого не встретить по дороге в свою комнату. А ведь Хассел прав. В ее распоряжении теперь целая башня. Интересно, что осталось от зала астрономии? Нужно подняться туда, когда будет свободное время.
Проходя мимо покоев Гостклифа Анда, она слегка замедлила шаг, крепче сжимая сферу. Наверное, другая девушка была бы безмерно счастлива, что такой мужчина вступился за ее честь и самолично наказал мерзавца-насильника. Только Натт это, наоборот, оттолкнуло. В тот самый миг магистр ядологии выглядел куда страшнее черноглазого некроманта.
Синд. Как непривычно снова называть это имя. Значит, он жив. Какой он теперь? Прошедшие перевоспитание инквизицией едва ли сохраняют остатки себя и больше походят на живых марионеток. Синд смешил ее, развлекал и дарил подарки. Из-за нее он стал изгоем, но никогда не винил в этом. А затем… Мысли Натт путались. Страх граничил с желанием увидеть друга. Ненависть и отвращение шли рука об руку с глубокой привязанностью. Как ей смотреть на него? Как разговаривать?
В восточном крыле посреди коридора неподвижно стояла рыжеволосая девчонка и, смеясь, разговаривала с кем-то невидимым. Мёрке замедлила шаг и стала осторожно приближаться к странной студентке.
– Думаешь? Но ведь он никогда не простит. А меня схватят и накажут.
Казалось, девчонка слушает голос, звучащий только в ее голове.
– Хорошо. Мы сделаем это во время фестиваля прощания, – она мерзко захихикала. – Остается только одна проблема. Как поступить с любопытной преподавательницей, которая сует нос в чужие дела? – В это мгновение девчонка резко обернулась.
С диким криком она бросилась на Мёрке, пытаясь вцепиться в шею, но некромантка успела увернуться, и студентка растянулась на полу. Однако тут же резко вскочила на четвереньки и с низким рычанием вновь ринулась в атаку. Ее лицо исказила гримаса ярости. Натт поймала руки одержимой почти у самого лица. Еще миг – и та выцарапала бы преподавательнице глаза. Мёрке не знала имя несчастной и не могла воззвать к загнанной в угол душе. Хотя это и не всегда работает. Когда она звала Синда в ту ночь, он тоже не откликнулся. Из перекошенного рта студентки капала черная слюна, а из горла раздавались мерзкие булькающие звуки. Некромантка что есть силы вновь отбросила нападающую и выхватила из кармана халата сферу наугад. Голубая. Времени на раздумья не было, и Натт просто бросила ее в ноги обезумевшей девчонке. Фирс Хассел вновь оказался прав – неудачный материал для наконечника жезла. Сферу мгновенно разорвало, и усыпляющее облако вырвалось в коридор, скрывая девчонку из виду. Мёрке попыталась убежать от мощного дурмана, но сделала лишь несколько шагов. Не в силах сопротивляться синей мгле, она рухнула рядом с поверженной студенткой.
* * *
Второй раз за день Натт оказалась в незнакомом месте. Было мягко и тепло. От подушки приятно пахло. Только откуда на полу в коридоре подушка? Натт пыталась восстановить хронологию событий, но те стремительно ускользали. Девочка, взрыв, мгла. Смутно знакомый запах приятно успокаивал. Может, она до сих пор лежит на диване у Анда, а из ее тела по трубочками продолжает вытекать токсин? Натт перевернулась на спину и открыла глаза. Сушеных пучков травы над головой не оказалось, зато весь потолок был усеян переливающимися кристаллами. Сиреневые, лазурные, бирюзовые – словно сказочное море из дрожащих огней – они излучали мерное холодное свечение.
Мёрке приподнялась на локте и оглядела комнату, которая была завалена сферами и кристаллами вкупе с учебниками по геммологии. Сомнения рассеялись, когда Натт увидела спящего в кресле Фирса. Он дремал в ужасно неудобной позе, и Мёрке мысленно посочувствовала его шейным позвонкам. Ей хотелось по-тихому сбежать, чтобы не находиться почти без одежды в одной комнате с давним обидчиком. Натт не очень-то верила во внезапную перемену его натуры и в заключенное перемирие. Однако вопросы требовали ответов. Как она попала сюда и что стало с одержимой девчонкой?
– Хватит таращиться. Раздражает, – промычал Хассел и попытался поудобнее пристроить голову на подлокотнике
– Мне нужно к себе, – ответила Мёрке.
– Утром, – отрезал Фирс, – я сейчас никуда не пойду.
– Я могу сама.
– Ага, ты уже дошла. Идиот Анд отпустил тебя в полумертвом состоянии без сопровождения. Давай спи. Завтра мне будет нужна твоя суперсила некроманта, – приказал маг и сделал вид, что храпит.
– Что стало с той девочкой? – осторожно спросила Мёрке.
– С какой девочкой? – стихийник оторвал голову от кресла.
– Которая напала на меня. Ей нужна помощь. У нее сильная одержимость. – Натт рассказала о случайной встрече в коридоре с рыжеволосой девчушкой. Хассел внимательно слушал, не сводя с Натт глаз, которые в полумраке казались хищно-желтыми. Она поежилась от его взгляда и сильнее запахнула халат.
Фирс что-то прикидывал в уме.
– Забавно, – наконец подал он голос. – Ты словно саму себя описала. Лет девять назад.
– Можно подумать, ты помнишь, как я выглядела, – засомневалась Натт.
– Помню, – серьезно ответил стихийник и поднялся с кресла, на ходу разминая затекшую ногу и шею.
Он открыл один из шкафов, где ровными рядами стояли жемчужные сферы. Не глядя взял одну и направился к Натт. Она инстинктивно отодвинулась и натянула одеяло до подбородка. Хассел лишь закатил глаза и сел рядом.
– Это с церемонии зачисления. Смотри в третьем ряду. Это ты, – он вручил Натт свое воспоминание, с интересом наблюдая за выражением ее лица.
– Это просто невозможно… Но как? На меня напала я из прошлого? А ты-то как оказался рядом со мной?
Фирс слегка замялся, словно взвешивая все за и против.
– Для меня сферы – это ценность. Не хотелось бы их потерять. Ну а прочитать помещенные в них воспоминания могу только я или тот, кому я разрешаю. Если сфера исчезнет, я в любой момент смогу настроиться на нее и найти…
До Мёрке медленно начал доходить смысл сказанного. Она схватила стихийника за грудки:
– Ты дал мне сферу, чтобы шпионить? – почти прорычала она.
– Остынь, – Фирс осторожно отцепил руки гостьи, стараясь не смотреть на ее обнаженные плечи. – Ты бы прикрылась лучше, а то из-за твоих импульсивных выпадов мужчине может быть сложно сдерживаться.
Натт покраснела и вновь запахнула халат. Хмыкнула и пробормотала себе под нос насмешливое: «Мужчина». Хассел однако не обиделся, а лишь удивленно вскинул бровь.
– Я не врал про сферу. Это действительно был жест доброй воли, и я не подглядывал за тобой в ванной, если ты об этом. Просто у меня было плохое предчувствие. Я настроился на сферу и увидел тебя посреди коридора. Ты была одна, Мёрке, а потом разбила об пол кристалл сна. Я сразу же побежал к тебе. Я, конечно, не целитель, но и как ядолог могу нейтрализовать действие магической пыли. Хотя тебе это даже на пользу пошло: ты проспала часов пять.
Натт закусила губу. Следовало поблагодарить стихийника, но она все еще злилась из-за сферы и попыток шантажа.
– Паршивое начало педагогической карьеры. Два обморока за один день, – сокрушалась некромантка.
– Это нормально. Когда я пробовался на кафедру элементалей, то пытался приручить голема. Мне достался огненный. Я с треском провалил вступительное испытание, а после еще месяц не мог нормально передвигаться и ел через трубочку. Так что в твоем случае легкий обморок после схватки с порождением гнилой плоти – это ерунда и никак не делает тебя размазней.
– Ну, если даже
Натт лукавила. О спокойствии не могло быть и речи. Ее терзали видения из прошлого, она отравилась трупным ядом и столкнулась со своим юным доппельгангером, который собирался убить ее. На ноге появилась странная отметина. В довесок ко всему Синд Форсворд должен приехать в академию в качестве преподавателя. А еще заклятый недруг студенческих лет внезапно сделался заботливым. Не хотелось подпускать его слишком близко. Вообще не хотелось сближаться с кем бы то ни было. Близкие люди делают куда больнее недоброжелателей. А недоброжелатель из Фирса выходил на редкость талантливый: заставлял быть всегда в тонусе. Так какого демона, он решил сменить свою специализацию?
– Ладно, у нас есть от силы еще часа два поспать. – Хассел забрал у Мёрке сферу и убрал в шкаф, а затем вернулся в кресло. – Выспись, если сможешь, завтра мы идем в… – Фирс протяжно зевнул, уронил голову на грудь и мгновенно уснул, так и не озвучив план.
Мёрке завернулась в одеяло и последовала примеру стихийника. Этой ночью ее больше не мучили кошмары, и страхи ненадолго отступили.
Когда Мёрке проснулась, Фирс уже бодрствовал. Он увлеченно складывал в коробку разноцветные кристаллы, деловито их пересчитывая. Туда же бросил жемчужную сферу, которую Натт выронила в коридоре. А ведь если бы не стихийник, подоспевший на помощь, то ее могли подобрать недоброжелатели декана, и об этом позорном эпизоде стало бы известно многим. Или нет? Стихийник говорил что-то про защиту своих сфер от посторонних глаз… Знать бы, как это работает.
Хассел закрыл коробку и бросил хитрый взгляд на гостью:
– Отлично, что проснулась. Как раз хотел тебя будить. Пойдем к тебе – переоденешься, и двинем по делам.
Мёрке поправила халат и свесила ноги с кровати, пытаясь нащупать ботинки.
– Не скажешь, что задумал? – поинтересовалась некромантка.
– Увидишь, – Хассел выглядел очень сосредоточенным и серьезным. Он сунул коробку под мышку, а другой рукой пригладил непослушные волосы и убрал со лба челку. В утреннем свете его глаза потеряли ночную магию и больше не казались хищными и лукавыми.
Стихийник толкнул плечом дверь и оглядел коридор.
– Никого. Давай шустрее, пока все спят.
– Ты тоже живешь в восточном крыле! – обрадовалась Мёрке. Она очень не хотела натолкнуться на своих студентов, будучи в таком виде, да еще и в сопровождении всклокоченного аспиранта.
– Ага, нам обоим до лаборатории полдня идти, – пожаловался Хассел. – Не ты одна сцепилась со старухой Тинг.
Натт хмыкнула. Стихийник никогда не отличался мягким нравом, так что восточное крыло – это не самое страшное для него наказание.
– Странно, что тебя не на улице поселили, – не сдержалась она.
– Сам в шоке, – улыбнулся Фирс и снова сверкнул колдовскими желтыми глазами.
Глава 4
– Может, ты подождешь снаружи? – осторожно спросила Натт, не зная, чего боится больше – переодеваться за хлипкой дверью в ванной или того, что стихийник увидит ее убогое жилище и вонючий матрац. Мёрке с удовольствием обменяла бы всю башню целиком на его уютную красивую комнату с переливающимися кристаллами и приятно пахнущую подушку. Она наверняка пахла его волосами. Натт помотала головой, отгоняя внезапное наваждение. Фирс возится с ней, потому что ему что-то нужно. Когда она оплатит должок, то, скорее всего, они больше не пересекутся. Но, может, это и к лучшему?
– Мёрке, я перся сюда с этой чертовой коробкой не для того, чтобы стоять на лестнице. Мне плевать, что у тебя там, хоть труп разлагающийся. – Хассел злился, и на его смуглой коже выступили капельки пота. Коробка явно была тяжелая.
– Вот я дура! – опомнилась Натт.
– Что еще? – Фирс закатил глаза и поставил ношу на пол. – Ключи забыла?
– Нет, пакет с грязной одеждой. Ее бы сжечь, на ней осталась проклятая кровь.
– Я все сделаю, давай уже открывай. У нас мало времени. Сама же говорила, что у тебя встреча с Гостклифом.
Комната изменилась до неузнаваемости. Северный альянс поработал на славу, и некромантка пообещала себе как можно скорее подлатать дредката. Студенты расставили ее книги на полках и разложили на столе письменные принадлежности. На уродливом вздутом полу постелили симпатичный коврик, а петли на окнах смазали и подтянули. Теперь ставни плотно закрывались, и преподавательнице можно было не бояться грядущих холодных ночей. На кровати лежал новенький матрац. Мёрке гадала, откуда и как они его притащили. У изголовья студенты положили ее подушку и постельное белье. Одежду развесили в шкафу и даже оттерли пятно, оставшееся от мертвого кота.
– Мило. Классный балкон. – Фирс открыл ставни и посмотрел вниз. – Предлагаю лестницей сегодня не пользоваться, – он задорно подмигнул хозяйке комнаты.
– Ну уж нет. Девятый ярус. А вдруг ты не справишься?
Стихийник скривился:
– Не доверяешь?
– Да не в этом дело.
Поделиться книгой: