Режим бога. Восход Красной Звезды

Четверг, 28-е декабря 1978, вечер

Огарева 6

- Проверяет КГБ? И почему, я узнаю об этом, только сейчас? - Щелоков раздраженно посмотрел на Чурбанова

Атмосфера в комнате накалилась. Я вжался в кресло и постарался слиться с обстановкой кабинета министра МВД.

В здание, на Огарева 6, я отправился сразу после обеда в Останкино. Один. Настал момент истины. 10 месяцев я зарабатывал себе капитал у "небожителей". Врал, крал чужую музыку, играл на публику, льстил и даже получил удар ножом от маньяка. И все ради того, чтобы пробиться наверх, суметь, что-то поменять в стране. До решения о вводе войск в Афганистан, остался ровно год. До нашего отъезда в Италию - всего две недели. Поездка в Сан-Ремо - это мировая известность. Мировая известность - это защита от внутренних врагов, которые уже роют яму не только мне, но и всей стране. Пришло время обналичить заработанный капитал.

В министерстве царило праздничное настроение. В приемной, уже стояла небольшая искусственная елка и несколько сотрудников украшали ее шарами и праздничной мишурой. Подполковник Зуев, обрадовался мне, как родному и сразу, без ожидания, проводил в кабинет Щелокова. А на ловца и зверь бежит - там же был и Чурбанов. Генералы пили кофе за гостевым столиком и попутно просматривали, какие-то документы.

Тут, мне тоже были рады. Налили чаю, отсыпали в тарелку сушек с горкой. Пока Щелоков, говорил с кем-то по телефону, Юрий Михайлович, расспрашивал про съемки "Голубого огонька". Но за внешним интересом Чурбанова, я почувствовал некоторое подспудное напряжение. И, как только, Николай Анисимович повесил трубку, тут же вывалил ему историю, как к нашим ленинградским соседям - тете Нине и ее дочке Ирине - приходили из КГБ.

- Мало нам Кикабидзе, так еще и смежники круги нарезают вокруг студии?! - Щелоков все больше и больше раздражался - Андропов, настраивает против МВД Суслова, нашептывает Леониду Ильичу гадости про меня.

- Николай Анисимович, это еще не все - Чурбанов глазами показал на меня.

- Говори, тут все свои - махнул рукой генерал.

- Вчера к жене, приезжал заместитель Андропова Цинев. В комитете знают о махинациях с возрастом Вити на соревнованиях, начата проверка доходов Селезнева и его матери. В ВААПе - выемка документов, опрашивали секретаря Павлова

- Втравил ты нас, Витек, в историю! - генерал ударил кулаком по столу и выматерился - И что, теперь будем делать?

Я посмотрел в окно. За стеклом сгустились сумерки и по-прежнему валил снег. Мои сверстники, поди, сейчас играют в снежки, лепят снеговиков, катаются с ледяных горок. А я, сижу напротив двух злых генералов и пытаюсь придумать, как спасти свою задницу, а заодно и Родину. Ведь, очевидно, что в Политбюро не видят никаких выгод, от нашей поездки в Италию. Даже, если отбросить ведомственный конфликт между МВД и КГБ, который уже через два года выльется в скрытую войну, после подлого убийства милиционерами сотрудника комитета, на станции метро "Ждановская", то и для остальных партийных функционеров, наше участие в фестивале несет лишь одни риски. Разрядка напряженности, после встречи Брежнева с Фордом во Владивостоке, четыре года назад, закончилась, фактически, ничем. Состыковали "Союз-Аполлон", открыли завод "Пепси" в СССР, да сняли совместный фильм "Синяя птица" с Элизабет Тейлор, Джейн Фондой, Маргаритой Тереховой и Георгием Вициным. Чуть не забыл. "Песняры" скатались в Штаты и записали альбом, с какой-то малоизвестной американской группой. Причем, даже эти гастроли, не обошлись без скандала. Суслов, запретил ехать с группой вокалисту "Песняров" и скрипачу-виртуозу Юрию Денисову. После чего, тот ушел из ансамбля.

Основную роль в ЦК и Политбюро, играют военные и представители ВПК. Им фиолетово до Вити Селезнева, а рост напряженности - так и вообще, манна небесная в виде новых заказов, роста влияния. Спецслужбы против, идеология против. А кто за? Щелоков, Романов, да слегка комсомольцы, которые весьма слабо, пока, представлены в высшей элите. Брежнев - балансирует между разными группировок и я не вижу способа, повлиять на сложившийся расклад. Или, все-таки, способ есть?

Я посмотрел на большие напольные часы. Полшестого вечера. Брежнев, скорее всего, в Завидово. Это Тверская область, три часа езды от Москвы. Если выехать прямо сейчас, то полдевятого будем на месте.

- Николай Анисимович, Юрий Михайлович - помедлил, подбирая слова - Я часто перед вами ручался головой. Перед обоими турнирами по боксу, где взял золото, перед созданием студии и ансамбля, после чего, мы трижды выступали на государственных концертах. Нам, стоя аплодировали высшие государственные деятели. Нас, снимало телевидение. Песню "Феличита", слушают по всему миру. Группу "Красные звезды", пригласили на фестиваль, в Сан-Ремо. Мы первые, придумали снимать телевизионное сопровождение, для наших песен. Никто на Западе, такого не делает.

Есть контакт! Генералы, впились в меня глазами

- И вот настал момент, когда мне нечем перед вами поручиться - я развел руками - Все складывается так, что мой... наш успех... не нужен стране

- Даже не смей, так говорить! - вскинулся Щелоков

- Витя, не говори глупостей - поддержал его Чурбанов

Повисло тяжелое молчание.

- Я просто устал - поникшие плечи, закрытые глаза - Возможно, это не мое. Мы, просто, жили с мамой в Ленинграде, я ходил в школу... Теперь, у меня своя студия, ансамбль, спецшкола, всесоюзные турниры. Вчера, я спал пять часов. На занятия в школу, к восьми утра. Будильник, на шесть тридцать. После обеда, в студию. Переодеться. Две репетиции, записать слова новой песни. Сделать уроки. На следующий день, в Останкино...

Щелоков с Чурбановым переглянулись. Проняло. Черт! Как же тяжело, манипулировать людьми... Мне подливают чай в кружку, хлопают по плечам.

- Юра, а где сейчас Галя? - интересуется Щелоков.

- Дома - с некоторой запинкой отвечает Чурбанов - Едем в Завидово?

Все-таки, они одна команда. Понимают друг друга с полуслова

- Да - твердо отвечает Николай Анисимович - Звони!

Четверг, 28-е декабря 1978, ночь

Завидово

Ехали мы, конечно, не три часа, а все четыре. Дороги завалило снегом, кортеж держал скорость не выше 90 км. в час. Как же темно в России! Стоило, только выехать из Москвы, как тут же закончилось дорожное освещение. Мрачный Клин, темный Солнечногорск (какая ирония!) и вот, мы на месте. Пока ехали, я успел задремать на заднем сиденье министерской "Волги". Разбудил меня, офицер охраны. Долго светил фонариком, разглядывая то салон, то какую-то бумагу. У меня, как у кота Матроскина, из документов - усы, лапы и хвост. Паспорт выдадут, только через год, а в свидетельстве о рождении фотографии нет. Да и нет, свидетельства с собой. Но, все-таки, пустили.

Брежнев спал. Какой сюрприз! Сам же читал в айфоне, что у Генерального - барбитуратная зависимость. Уже несколько лет, пьет снотворное горстями, ругает охрану, когда та его пытается будить. Отсюда, кстати, и ускоренное дряхление, несвязная речь. Чазов с докторами, даже пустышки в таблетках пытаются подсовывать - настолько велика проблема.

К Щелокову вышел начальник охраны из девятки, они коротко переговорили и нас повели к деревянному, двухэтажному гостевому дому.

- Леонид Ильич, лег спать - изрек банальность Чурбанов, помогая жене снять шубу. Черные соболя, тысячи три рублей.

В холле был телефон и я тут же бросился к нему. Разговор с мамой, выдался тяжелым. Упреки, внушения - на меня обрушилась вся буря безусловной материнской любви и волнения. Спасение пришло со стороны Галины Леонидовны. Послушав, мои невнятные оправдания, она взяла трубку и смогла успокоить маму.

Пока женщины общались по телефону, мужчины разжигали камин и разливали коньяк. Ох ты... "Арарат"! Да, еще, в экспортном исполнении. Я тихонько скрипнул зубами. В прежней жизни, никогда не злоупотреблял алкоголем. Даже, во время командировки в Чечню не притрагивался к бутылке. А тут тянет - хоть ты тресни. Только Верой и спасаюсь. Но в Завидово Веры нет.

- Вить, тебе постелили на втором этаже - я так засмотрелся на коньяк, что не заметил, как Галина Леонидовна закончила разговор и уже гладит меня по голове. Дочь от первого брака выросла, а детей им с Юрой бог не дал. Вот и выплескивает на меня материнские чувства. Я прижался к женщине, вдохнул запах ее духов.

- Все будет хорошо, Витенька - еще раз погладила меня по голове дочка Брежнева - Завтра поговорим с отцом и все образуется. Иди спать. Утро, вечера мудренее.

Проснулся я рано. Снегопад закончился и за окном поднималось солнце. Судя, по ярко-красному рассвету - нас ожидал морозный день. В холле первого этажа, прислуга, уже накрыла завтрак. Ничего экзотического - овсяная каша, творог, несколько видов сыров и колбас, свежевыжатый апельсиновый сок. Слегка помятые генералы, вовсю ели и поприветствовали меня лишь взмахами вилок. Пока я накладывал себе в тарелку всего понемножку, Щелоков закончил есть и начал меня инструктировать.

- Леонида Ильича, охрана разбудила пораньше. Так велят доктора. Он злой, поэтому ты, Вить, молчи. Будет ругаться - наступи на свой язык и потерпи. Брежнев, как спустит пар - подобреет и вот тут, можно извиниться. Скажем, что приписки с возрастом, не имели корыстной цели. У тебя огромный спортивный талант. А по деньгам, так скажи. Да, приходят большие гонорары за песни. Пожертвую их детскому дому. Наше министерство, шефствует над одним в Тверской области. Тут кстати, недалеко. Имени Клары Цеткин. Вот туда и перечислишь деньги. В конце, можешь рассказать, какой-нибудь свой, фирменный анекдот.

- Может быть, подождать, пока проснется Галина Леонидовна? - я вяло ковырялся в тарелке и перспектива, прямо с утра объясняться со злым Брежневым, меня совершенно не грела.

- Ты главное, не бойся - Щелоков вытер рот салфеткой и встал - Пошли, потом доешь.

Длинным крытым переходом, мы втроем, не выходя на улицу, перешли в другое здание. Это, оказался бассейн. Метров двадцать пять, с тремя дорожками и несколькими деревянными лежаками вокруг. Рядом с одним из них, стояло несколько мужчин. Два охранника в костюмах, Брежнев и... Косыгин. Неожиданно. Два высших лица государства, сразу. Генеральный секретарь и Председатель Совета Министров СССР. И оба, в плавках.

- Витька! А ты, почему не в школе?? - удивился Брежнев, как только меня увидел.

- Юр, Коль - вы чего, пацана с уроков сдернули? - а это уже, в адрес генералов.

- Тут, такое дело, Леонид Ильич - замялся Щелоков.

- А... за махинации ваши, приехали извиняться - зло усмехнулся Генеральный - Ты, посмотри на них, Леш - это уже, хмурому Косыгину - Организовали ансамбль, деньги лопатой гребут. Цинев рассказывал позавчера. Ты вот, Предсовмин. Сколько в месяц, получаешь?

- С надбавками и наградными, рублей семьсот - Алексей Николаевич рассматривал меня, словно видел в первый раз. Собственно, во второй раз. Первый раз, был на фуршете после концерта, на День милиции. Тогда времени поразглядывать Косыгина не было, зато сейчас, пока меня распекает Брежнев...

Короткий ежик седых волос, тяжелое мясистое лицо с мешками под глазами. Подтянутый. Ничего не скажешь, мощный старик. Единственный, кстати, кто в Политбюро не поддержал ввод войск в Афганистан. После чего, произошел его разрыв с Брежневым и отставка. Лучший экономист Союза. Косыгинскую реформу 65-го года, до сих пор, приводят в учебных программах вузов, как одну из самых успешных, за всю историю страны.

- А этот пострел, хм... в прошлом месяце, больше трех тысяч заколотил!

Тут начальственный гнев, вернул меня из воспоминаний на грешную землю. Я покраснел, опустил голову. А внутри злость! Стою, как нашкодивший сын, перед грозным отцом и киплю внутри. Я что, эти деньги с кастетом в подворотне заработал?? Государство, само мне их заплатило! Черт, как же сломать этот сценарий публичной выволочки?

- Я с вами, еще не закончил. Стойте, пока тут - Брежнев, еще раз грозно оглядел нас всех и тяжело полез в бассейн. Оттолкнув охранника, который ему пытался помочь, погрузился в воду. Поплыл по дальней дорожке брассом. Вслед за ним, в бассейн по лесенке, стал спускаться Косыгин. Это у них тут, получается, утренняя зарядка. А я, как дурак стою в костюме от Шпильмана, голодный, невыспавшийся.

И тут, Брежнев, как-то странно дернулся и погрузился с головой. Вынырнул и опять ушел под воду. Охранники бросились вперед, но я был быстрее. Мощный рывок, толчок и я, как был в черном костюме, рыбкой вошел в воду. Несколько сильных гребков, хватаю дергающегося, захлебывающегося Брежнева подмышками. Волоку к бортику. Тут же, охранники хватают Генерального за руки и, как пробку из бутылки, вытаскивают вверх. Переворачивают. Вытряхивают, толкаясь, из Ильича воду. Тот кашляет и дергается. Подбегают Щелоков с Чурбановым, вылезает из бассейна Косыгин. Все кричат и суетятся. Один я, мокрый, но довольный сижу в стороне.

Вода стекает по руками и ногам, рубашка прилипла к телу. Я оглядываюсь, но не найдя сходу раздевалки, начинаю стягивать костюм прямо у бортика бассейна. На меня, никто не обращает внимания. Прибегают врачи, тащат каталку и дефибриллятор, но Брежневу, уже лучше. Он садится и мутным взором окидывает всех вокруг. По подбородку течет пена, которую стирает симпатичная медсестра в приталенном халате. Высветленная блондинка, с третьим или даже четвертым размером груди. Стройные ноги, яркие губы. Конфетка!

- Ниночка, хм... кто меня спас? - сквозь хрип и кашель спрашивает Брежнев блондинку.

Ниночка? Знаменитая медсестра - любовница Леонида Ильича? Вот это, поворот. А, где же жена Генерального?

Ниночка, растерянно оглядывается. К Брежневу, склоняется Косыгин.

- Вон твой спаситель, Леонид - тычет в меня пальцем - Костюм отжимает.

Взгляд Брежнева фокусируется на мне. Рассматривает, как-будто видит в первый раз. Охранники подхватывают Генерального, сажают на каталку и везут в сторону входных дверей. Брежнев машет мне рукой и я послушно иду следом. Кто-то, кажется Чурбанов, сгребает с лежака чей-то банный халат и сует мне в руки.

В кабинете, Брежнева перекладывают на кожаный диван, ставят капельницу с чем-то укрепляющим. Щелоков, Чурбанов, какие-то офицеры в форме крепко жмут мне руку, хлопают по плечам.

- Оставьте нас, все - Леонид Ильич категоричен и никто, даже Ниночка, не решается ему возразить. Лишь Косыгин, выходя, произносит - Мы дверь открытой оставим, на всякий случай, а ты, Виктор, не утомляй Генерального!

- Спасибо тебе, Витя. Век не забуду. Проси, чего хочешь. Но сначала - Брежнев взял трубку кремлевской вертушки, которая стояла на маленьком столике, возле дивана - Соедините с Андроповым. Юра, привет. Да, все нормально, откачали. Уже доложили? Оперативно работаете. Нет, в больничку не поеду. Сказал, не поеду. Пусть Чазов сам, в Завидово приедет, если надо. Звоню, вот насчет чего. Всю возню по Селезневу, прекратить! Сегодня же. Да, я знаю. И про это, тоже знаю. И, тем не менее. Все, до связи.

Шикарный подарок. Фактически, индульгенция от папы римского на отпущение, не только всех прежних грехов, но и всех будущих. Годика, так на четыре, до смерти Брежнева. И все эти четыре года, у Андропова будет расти на меня огромный зуб, часть которого проклюнулась из десны, уже сегодня.

Что же, однако, попросить? Всю группу в Италию? И не на 5 дней, а на пару недель? Это все мелко. Как в анекдоте, когда мужик нашел кувшин, потер его, оттуда вылез джин и прокричал громовым голосом: "Проси, чего хочешь!" - а мужик растерялся и спрашивает: "Как пройти к Кремлю?".

Ситуация, позволяет сделать больше. Намного больше.

- Мне, Леонид Ильич, ничего не надо. Я и так от вас и Галины Леонидовны, видел только добро. Медаль вручили, на охоте учили, кинжал подарили. Дочь ваша, очень помогает с ансамблем и студией. Но, есть у меня мечта. Это такая мечта, которую со мной, разделяет весь советский народ.

- И что же хочет, весь советский народ? - поднял бровь Брежнев. Надо сказать, что после "заплыва" он порозовел, оживился. Должно было быть наоборот, но видимо выброс адреналина, придал ему ускорение. Лицо-маска ожило, появилась добрая, слегка лукавая улыбка.

- Мирного неба, над головой - твердо ответил я, прямо глядя в глаза - Как там, у Евтушенко:

...Не только за свою страну,

Солдаты гибли в ту войну,

А, чтобы люди всей земли

Спокойно видеть сны могли...

Впечатлил. Брежнев активно закивал - Витя, как ты прав! Я ночами не сплю, по два раза будят. "Дежурный РВСН майор "такой-то, сякой-то" на связи. Товарищ, Генеральный секретарь, американская ракета на радарах" - процитировал он свои телефонные разговоры - Ты, думаешь, МЫ не понимаем, что весь мир на пороге войны стоял и стоит? В 62-м году, Хрущев с Кеннеди чуть весь земной шар не сожгли. Ракеты, уже были заправлены и стояли на стартовых площадках. Сейчас, опять американцы нас втягивают в гонку вооружений. Хотят развернуть "Першинги" в ФРГ. А ты, знаешь подлетное время ракет средней дальности, до Европейской части СССР?

Я помотал головой.

- 7-10 минут! Пентагон, принял Стратегию обезглавливающего удара. Внезапный пуск ракет и мы, даже ответить не успеваем нормально - наши стартовые позиции, штабы уничтожены. Андропов пишет, что я даже в бункер не успею спуститься.

Тут, Брежнев осекся и тревожно посмотрел на меня.

- Ты, Витька, молодец! Из Генерального секретаря, государственные секреты вытаскиваешь! И что мне теперь делать?

- Подписку с него взять - я обернулся и увидел, стоящего в дверях Косыгина - Зашел посмотреть, как ты - врачи на ушах стоят. А ты тут, секретами со школьником делишься. Дожили!

- Раз зашел, садись - махнул рукой Брежнев в сторону кресла

- Правильно ли, я понимаю - я внимательно посмотрел на обоих государственных лидеров - Что сейчас, надо выиграть время для страны, притормозить американцев. Новая разрядка, снятие напряженности. Раз Вьетнам, их больше не сдерживает, то надо чем-то другим занять.

- У Виктора - государственный ум! - Совершенно серьезно произнес Косыгин, глядя на Леонида Ильича - Давай послушаем, что молодость посоветует старости.

- Широкое, международное движение. За мир. Лицом, которого, станут молодые коммунисты. И, к которому, не будет стыдно или подозрительно примкнуть буржуазным подросткам. Мода, на что-то важное. Что в корне, меняет повестку дня. Что затруднит пентагоновским лоббистам, получение финансирования, на свои "Першинги".

- Ты посмотри, слова-то, какие знает - лоббисты - кивнул на меня Брежнев Косыгину

- Газеты читаю - я подошел к столу Генерального и взял свежую "Правду", открыл передовицу - "...Весь юг Африки - Родезия, Замбия, Мозамбик - все кипит, как в котле. Во многих странах - страшный голод, из-за засухи. Сотни тысяч людей, умирают от истощения..." Вот и первое дело, для этого движения. Спасение голодающих. Сколько миллионов тонн еды, буржуазные страны, ежегодно выбрасывают не помойку?

- Ну, ты хватил с миллионами - засмеялся Косыгин - Но, что-то в этом есть. Следующим летом, Леонид встречается с Картером. Уже есть предварительная договоренность с администрацией Белого дома. Сейчас, ведем работу над договором о комплексном ограничении ядерного оружия и сокращении систем доставки. Американцы, рогом уперлись, чтобы сохранить приоритет в авианосцах и стратегических бомбардировщиках. Зато, почти договорились по системам ограничения противоракетной обороны.

- Леша, Леша - покачал головой Брежнев - Сейчас, ты разглашаешь. Это же, стратегическая информация. Высшая категория секретности. Подсудное дело!

- Ты, начал - пожал плечами Косыгин - Я продолжил.

- Никуда он, теперь от нас не денется - усмехнулся Предсовмина, жестко глядя, мне в глаза - Коготок увяз, полезай в упряжку. Песни пишешь, значит? На фестиваль в Италию собираешься? А можешь написать такое, от чего у американских и английских подростков, сорвет крышу? Что-то советское, коммунистическое?? Чтобы они все бросились, ну не знаю, спасать голодающих детей Африки. Нацепив, значки с Лениным. И никому не будет дела до Кубы, границ в Европе... Как раз, Леониду с Картером, будет легче договариваться.

Ага, легче. Договор ОСВ-2, вы летом подпишите. Но мой айфон, утверждает, что сразу после ввода войск в Афганистан, Штаты подотрутся этим документом и завалят пакистанских и афганских моджахедов, самым современным оружием, включая "Стингеры". СССР, получит свой Вьетнам. После чего, все покатится вниз. Но, что-то разумное в этой логике смены мировой повестки дня, было. Мы, не можем договориться друг с другом, зато можем помочь, кому-то третьему. Это снизит взаимную агрессию, пройдет время. А там глядишь, поменяются лидеры, произойдет смена элит...

- Такая идея. Я напишу песню. На английском. Гимн. И мы споем его, вместе с лучшими мировыми певцами в прямом эфире, на все западные страны и Советский Союз. Призовем к миру, гуманизму. Да, ту же тему Африки взять. Помощи голодающим. Объявим сбор денег. Капиталисты любят пустить пыль в глаза, своей, якобы, благотворительностью.

- Это, точно - согласился Косыгин - Одного спасают, трех грабят.

- И тут, наш МИД, объявит о создании всемирного движения, с отделениями во всех странах - закончился я свою мысль.

- А, хм... сможешь? - испытывающе посмотрел на меня Брежнев - Песню-то? На английском. Да, еще, для всемирно популярных певцов.

- Не просто на английском, но и на русском, тоже. Если поможете, смогу - твердо ответил я.

- Что тебе для этого нужно? - перевел в деловое русло разговор Косыгин

- Разрешить выезд всей моей группы в Италию. Хочу обкатать музыкантов, в "боевых" условиях. Это во-первых. Во-вторых, разрешите направлять вам аналитические записки для вас. Ну, если мне придет в голову что-то важное... О ситуации в мире и вообще.

Я почувствовал, что у меня краснеют уши. Сейчас, они меня пошлют. На три буквы. Хором. И, будут правы. Какой-то пятнадцатилетний сопляк, набивается в советники.

- Вот тебе и школьник! - внезапно засмеялся Брежнев - Какая смена растет, а Леш?!

---

- Витя, ты дурак?!? - я еду обратно в Москву, в одной "Чайке" с Щелоковым и Чурбановым. Оба генерала, сверлят меня злыми глазами.