Синхромир

Он на секунду растерялся, но всё же смог выговорить:

– Ладно. Я иду.

Глава 2

Тоби зарылся в мягкое теплое одеяло, спрятавшись от света, и лежал какое-то время в сладком забытьи.

Потом вдруг с криком вскинулся и, оглянувшись, понял, что лежит на большой кровати с балдахином в раскошной спальне… ладно, пусть не роскошной, но вполне приличной, с высокими окнами, сквозь которые лился янтарный свет зари. Мягкий бриз, пугающе свежий для виртуального мира, колыхал занавески.

Странно. Реальностью это быть не могло. Но откуда эти мелкие подробности: прохлада в воздухе, трещины на штукатурке у окна? Тоби коснулся лица. Вирт-очков нет. Конечно, можно было имплантировать видео-аудиоинтерфейсы, но электронные гаджеты все равно имеют другую теплопроводность, нежели человеческая плоть, и поэтому несовместимы с гибернацией.

Но чем еще это могло быть, если не симуляцией? Наверное, он теперь сидит в каком-нибудь уголке империи «Консенсуса», выстроенной им вместе с Питером. Если бы Тоби попал назад на Седну, то лежал бы сейчас в убогой каморке с пластиковыми стенами, а не в спальне с потрясающим видом из окна.

Интерьер казался странно знакомым: смесь сдержанного «ар нуво» и космического модерна – как раз то, что они с Питером предпочитали в «Консенсусе». Даже орнамент на шторах Тоби определённо уже видел раньше… хотя, может быть, это просто игра воображения. Робот-лакей терпеливо ждал у изножья кровати, пока человек изволит подняться, но держал в руках не одежду, а ножные экзоскелеты, помогающие ходить людям, непривычным к высокой гравитации вроде земной. Боты в игре никогда такого не предлагали.

Тоби сел на кровати и тут же понял: этот мир – не симуляция. Ноги будто сами по себе полетели вниз, едва не утащив за собой тело. Пришлось срочно опереться о подушки, чтобы не свалиться и не удариться об пол. Невидимая сила будто засасывала, влекла вниз. Вот она, гравитация. Настоящая.

Растерянный, Тоби позволил боту замкнуть странные застёжки на своих щиколотках и бёдрах. Робот предложил и опору для спины. Конструкция корсета оказалась изящной и тонкой, полностью скрывалась под одеждой, но Тоби отказался от неё и принялся одеваться. Рубашка и брюки тоже были сшиты по моде империи «Консенсуса», правда, из другого материала и с большим количеством деталей. Экзоскелет придавал движениям лёгкость, почти как в виртуальном мире. Одна беда: гравитация давила на внутренности, чего в игре уж точно не ощущалось.

Тоби подошёл к окну, взглянул на широкий проспект, заполненный машинами, на пешеходов, на высокие башни и крыши соседних домов. Удивительно, но повсюду росли деревья. Тоби залюбовался живой красотой и даже высунул голову в окно, чтобы получше все разглядеть.

Свет чужого неба казался закатным, но солнца видно не было. Зато весь небосвод застилало извивистое полярное сияние. Алое, с жёлтыми и бледно-зелёными полосами, оно вспыхивало и переливалось.

– А, ты уже проснулся!

Тоби вздрогнул от неожиданности так, что даже ударился головой о раму, и обернулся. Низкий, но неожиданно слабый голос принадлежал стройной женщине, одетой в огненно-красное платье.

– Здравствуйте, – сказал Тоби растерянно и удивился, вновь услышав, что говорит почему-то раскатистым басом.

Леди рассмеялась. Звук ее смеха напоминал грохот барабана. Она была уже в летах, но выглядела очень привлекательной. От неё исходила спокойная уверенность, свойственная состоятельным, знающим себе цену людям, которые неустанно теснили семью Макгонигал к нищете и в конце концов вынудили их отправиться на колонизацию Седны. По крайней мере, так всегда говорил папа.

– О, это вечный конфуз для гостей, – пророкотала она. – Естественная атмосфера на этой планете – смесь аргона с неоном. Мы добавляем кислород и согреваем её, так что смесь пригодна для дыхания. Но инертные газы иначе действуют на голосовые связки, чем привычный азот.

Тоби осторожно поклонился. Несмотря на то что все вокруг выглядело уж слишком реальным, в его голове крутился вопрос: а как бы он поступил, будь сейчас в игре?

– Спасибо за спасение, – его голос прогудел, словно из-под земли. – Меня зовут Тоби Макгонигал.

Женщина изумленно взглянула на гостя и даже отступила на шаг. Тоби решил, что сказал слишком мало и совсем не то, что нужно.

– Моя семья… мне надо связаться с ними… – выпалил он поспешно.

– Извини. Это… – растерянно пробормотала леди, отводя глаза, – …невозможно. Они умерли… много лет назад.

Даже несмотря на экзоскелет, у Тоби подогнулись колени, и механизм направил его к ближайшему креслу.

Как же так? Кажется, только вчера он обменялся письмами с Питером и Эвайной… Разве могли они умереть? Или ему это приснилось?

– Как долго я спал? – наконец выдавил Тоби.

– Таймер в твоей «цикаде» отсчитал двадцать лет с момента начала последней гибернации. А до того, Тоби, – ведь ты разрешишь называть тебя так? – ты лежал замороженным столько, что вышла из строя радиационная защита судна. Тебя медленно жарили космические лучи.

– Да? Но ведь магнитная система способна поддерживать защиту практически вечно…

Тоби вдруг понял, что не хочет знать, сколько проспал на самом деле.

– Где мы? – спросил он.

Леди вздрогнула от этого вопроса и подошла ближе.

– Ты на Лоудауне, – проговорила она. Ее голос снова прозвучал парой низких органных аккордов. – Мы отыскали твоё судно на орбите две недели назад. С тех пор мы лечили и регенерировали твоё тело. Врачи сказали, что сегодня уже можно тебя будить.

Бессмыслица какая-то!

– Так моё судно было на орбите? Я прибыл сюда две недели назад? Значит, двигатели всё-таки работают!

Она покачала головой.

– Двигатели твоего судна мертвы уже очень давно. А ты проболтался на нашей орбите, как я уже сказала, лет двадцать.

Тоби встал, подошёл к окну.

– Но это невозможно! Я же видел мёртвый, замёрзший мир! То есть там были города, но они…

Неожиданная догадка поразила его. Он взглянул на женщину, словно ожидая подтверждения.

– Гибернация, – кивнула она. – Мы зимовали. Как и ты. Но для нас это норма.

– Значит, это – не солнечный свет? – Тоби кивнул на небо.

Она рассмеялась.

– Насколько мне известно, это – самая большая неоновая лампа во Вселенной. Мы пропускаем через атмосферу электричество, и она светится. Вообще-то очень удобно.

– Но что вы здесь делаете? Я из семьи первопроходцев. Все говорили, что мы сошли с ума, что никто не выживет так далеко от Земли…

Улицы, отлично спроектированные высокие дома, да и эта чудесная спальня – всё доказывало, что люди уже очень давно освоили этот мир.

– Ты прав, – женщина присела на краешек кровати, лицо ее сделалось серьёзным. – Ты и твоя семья первыми начали заселение межзвёздного пространства. Но, Тоби, это случилось четырнадцать тысяч лет назад.

В комнате повисло молчание, нарушаемое лишь доносящимся с улицы слабым шумом. Ветер осторожно шевелил занавески. Тоби и женщина сидели неподвижно.

А потом он вдруг бросился наутёк.

Выскочил из спальни, прежде чем женщина успела закричать, и оказался в длинном, залитом оранжевым светом коридоре. Тоби пронесся мимо ботов, переносивших стопки чистого белья и подметающих пол, увидел перед собой лестницу и помчался вниз. Благо экзоскелет не позволил ему упасть. Он слышал, как леди несколько раз выкрикнула его имя, затем чертыхнулась и позвала кого-то.

Через два пролёта Тоби очутился на крытом крыльце под высокими сводами арок, бросился через внутренний дворик мимо мужчин, сидящих в плетёных креслах за низкими столиками, на которых стояли бутылки и стаканы. Роботы-официанты остались невозмутимыми, а мужчины вскочили с мест, вскрикивая от удивления.

– Эммонд! – позвала леди, выбежавшая во двор.

– Чёрт возьми, Персея, ты не справилась с простейшей задачей! Не смогла толком разбудить мальчишку!

– Да он просто кинулся наутёк!

– Ладно, оставь. Я разберусь.

У Тоби схватило спину. Даже с экзоскелетом его мышцы попросту не могли совладать с гравитацией. Он зашатался, но все же сумел остаться на ногах. Выбежав в соседний дворик, он заметил выход на улицу, кинулся к нему, но всё-таки упал, задыхаясь и борясь с подступающей тошнотой. Обливаясь холодным потом, Тоби разлепил веки и увидел чьи-то глаза. Он моргнул, глаза моргнули в ответ.

На Тоби смотрел зверек, чьи голова и хвост походили на кошачьи, а тело было длинным как у выдры. Такого удобно носить на руках. За головой зверька виднелась пара сапожек. Тоби взглянул вверх.

Над ним стояла девушка, одетая в длинное пальто с капюшоном. Густые черные волосы, темные глаза. На плече еще один зверек, покрупнее.

– Быстрее! Они идут! – предупредила девушка. Первое животное вскарабкалось по её руке и скрылось в рюкзаке за спиной.

– Ты меня не видел, – сказала она Тоби. – Меня здесь не было.

Затем девушка пробежала через дворик и скрылась в дверях. Парень проводил ее удивленным взглядом и вдруг почувствовал, как чья-то большая рука осторожно сжала его плечо.

– Да, Макгонигал, – пророкотал глубокий бас. – Понимаю, такое узнать нелегко. А что поделаешь?

Тоби отказался от предложенной помощи, пошатываясь, встал сам. Обладателем баса оказался мужчина средних лет, с длинным лицом, кривым носом и сеточкой морщин в уголках проницательных серых глаз.

– Я – Эммонд Гон Элон, – мужчина протянул Тоби руку. – Сынок, добро пожаловать в будущее.

У Тоби не осталось сил. Слишком уж много всего свалилось на его голову! Он позволил увести себя назад в спальню, где проспал ещё полсуток. Затем приковылял в выложенную мрамором ванную, позволил паре ботов вымыть себя и надел свежую одежду.

Внизу, в просторном зале с высоким сводчатым потолком и витражами на окнах, его ждала обильная трапеза. За столом сидели уже знакомая ему женщина и мужчина, представившийся вчера Эммондом.

Леди протянула руку:

– Я так и не успела представиться. Персея Эден.

Выглядела она безукоризненно, чего и следовало ожидать от богатой землянки, но, скорее всего, сама была родом с Марса: слишком уж высока и стройна.

Надо будет потом расспросить её о родине, решил Тоби. Но сейчас есть вопросы поважнее. Причем многие даже не хочется задавать. От одних мыслей о них ему становилось дурно.

– Вы спасли меня? – спросил он Эммонда.

– Честно говоря, тебя спас наш орбитальный бот. Наши телескопы сканируют орбиту и прибывшие на нее корабли каждый раз, когда мы выходим из спячки. Они приняли тебя за гостя с какой-то захолустной планеты, но системы Персеи всегда начеку в поисках… в общем, в поисках чего-нибудь необычного.

Эммонд лукаво взглянул на женщину.

– Я верно сформулировал?

Она кивнула.

– Твоё судно выглядело очень странно. Наши сканеры маркировали его красным, так что мы послали буксир. Остальное ты уже знаешь.

Тем временем Тоби разглядывал стол, уставленный едой. Он не пробовал такой пищи с тех пор, как покинул Землю. На Седне не достанешь черники или манго. А тут были оладьи, бекон, круассаны… постойте-ка, неужели кленовый сироп? От одного взгляда на такое изобилие потекли слюнки!

Он принялся громоздить еду на тарелку, но вскоре понял, что в столовой воцарилась полная тишина, и взглянул на Эммонда и Персею. Оба смотрели на него с легким удивлением.

– Простите, – сказал Тоби. – Я не ел четырнадцать тысяч лет.

От этих слов нутро его болезненно сжалось. А хозяева рассмеялись. Ну, этого он и добивался. Запихнув в рот цельный блин, – да, в том маленьком графинчике действительно оказался кленовый сироп, – Тоби снова посмотрел на хозяев:

– Так у вас свои буксиры? Вы, наверное, регулируете движение на орбите?

За два года близ затерянной в космосе Седны не появилось ни одного корабля. Сама идея о том, что нужно регулировать орбитальное движение на планете, затерявшейся среди звёзд, казалась абсурдной.

– Да, я как раз занимаюсь этим, – спокойно кивнул Эммонд. – Лоудаун на подъеме, у нас просто невероятное количество иммигрантов. Ты, должно быть, заметил, насколько молод наш город.

– На орбите и в самом деле есть суда, кроме моего? – спросил Тоби, вспомнивший пустоту, звёзды и огромную черную планету. Безжизненную, как и Седна в первые дни появления людей.

– Думаю, около двух тысяч, – ответил Эммонд, усмехаясь. – Для нашего крохотного мирка – толпа устрашающая.

– Но эфир был пуст! И ваши города…

– Зимовали. Как и суда. Тебе не повезло прилететь в период общей гибернации.

– Но с какой стати всем лежать в спячке? Это же просто… глупо.

Хозяева переглянулись.

– Ах да! Ты же никогда не слыхал о синхромирах! – Эммонд сделал ударение на последнем слове, подчёркивая его важность. Тоби покачал головой.

– Даже не знаю, с чего начать, – мужчина тяжело вздохнул и взъерошил пятернёй волосы.

– Начни с этого города, – немного подумав, предложила Персея.

Тоби объелся и проспал несколько часов на кушетке под витражным окном. Когда, наконец, он зашевелился, бот-слуга заметил это и позвал хозяев.

– Хочешь прогуляться? – спросил Эммонд.

Во дворе главного четырехэтажного дома усадьбы обнаружился гараж на пять машин. Эммонд и Персея выбрали большой вытянутый и приземистый автомобиль на воздушной подушке. Мужчина сел впереди, рядом с робоводителем, Тоби с Персеей расположились на заднем сиденье. Они скользнули на залитую оранжевым светом многолюдную улицу, полную машин, роботов и велосипедистов.

Город был огромным. Вдоль многокилометровых проспектов тянулись высокие стеклянные башни-кондоминиумы. Над ними полыхало странное оранжевое небо – по утверждению Персеи – гигантская неоновая лампа.

– Вроде ничего необычного, верно? – спросил Эммонд, следя за тем, как робот маневрирует в плотном потоке машин. – Однако если думаешь, что так везде, на всей планете, – ты ошибаешься.

– Я разглядел лишь несколько городов, а вокруг них – словно метины от расплескавшейся краски…

– Отлично! Раз ты это видел, объяснять проще.

Машина выкатилась на автостраду и разогналась до сотни километров в час. Стеклянные башни остались позади, а кругом сделалось белым-бело. Огромные снежные холмы кутались в сгущающийся сумрак. Местами их прорезали глубокие каньоны, проделанные талой водой. Повсюду, словно сторожевые башни, торчали кривые, причудливые ледяные торосы, целые горы льда. Над всем этим ползли тяжёлые серые облака.