Дойти до рассвета

- Т-так точно...

- Службу помнит, козёл... - зло удивился Васильков и, слегка двинув "духа" по рёбрам, полюбопытствовал: - А что такое "чмо", помнишь, мразь?..

- Цыц... - спокойно приказал Лямин и обратил пристальный взгляд на "духа": - Быстро - фамилия, звание, полк!..

- Круглов... - Судорожно выдохнул "дух" и, переведя дыхание, зачастил захлёбывающейся скороговоркой: - Круглов Владимир, 101-й полк, второй батальон, первая рота1...

- Когда и почему ушёл к "духам"?

- Не уходил!.. - бывший "шурави" энергично закрутил головой, неприятные холодные брызги полетели с его нечёсаной головы. - С "блока" утащили, в октябре 80-го, сонным взяли, гады!..

- Сонным, значит? Гм... Ну, а пулемёт тебе за какие заслуги выдали?

- Да заставили меня, заставили!.. - почти простонал "дух" и, задрожав расквашенными губами, хлюпнул носом: - Убили бы иначе...

Все молчали, молчал и Лямин, продолжая полупрезрительно разглядывать "духа" Вову, и тот, сразу приободрившись, снова завёл:

- Я свой, пацаны, свой!.. Сбежать хотел, всё случая ждал, в доверие к ним входил... Верьте мне, ребята!..

Началось кино... Всё, не могу, сейчас младший сержант Дёмушкин рыдать начнёт вместе со всеми, охая и причитая над судьбой несчастного узника зиндана... Представили картинку?

Что интересно: она была бы вполне возможной, если б я этого Вову при другом раскладе не встретил. Поверил бы, ей-ей!.. Вид у него несчастный, голос дрожит, глазки голубые, ясные и честные, слёзы и сопли самые что ни на есть натуральные...

Вся проблема в том, что с этим Вовочкой я встретился, когда тот был занят крайне хлопотным и неблагодарным делом, полностью не соответствующим планам геройского побега из плена. Если точнее, стоял Вова за дувальчиком и вовсю лупил из старого "дегтярёва" по нашим залёгшим пацанам. Лупил азартно, патронов не жалел и даже покрикивал что-то злорадное. Я обошёл его с тыла, морды не видел, и мне страсть как хотелось влепить очередь в этого азартного "душка"! Но "язык" нужен был позарез, поэтому разделявшие нас два десятка шагов пришлось пропахать на пузе, кляня судьбу и необходимость выполнять приказы. А когда я очутился у него за спиной, то прикладом по башке двинул почти что нежно. В аут он ушёл сразу - мордой вниз: мне оставалось его же чалмой руки под локоточками скрутить. Спеленал, перекантовал на спину, глянул в морду - обомлел!.. Славянин, мать его за ногу, русак чистейший! С минуту приводил в чувство, усиленно разминая его харю кулаками, а потом орал и отгонял подбежавших пацанов, которые сгоряча чуть не порвали эту сволоту в клочья... Такое вот знакомство получилось у нас с Вовой из 101-го... Поэтому шибко большого доверия к его соплям и стонам я не испытывал.

- Ладно, жертва зиндана, будем считать - убедил... - словно издалека донёсся голос Лямина. - Теперь быстро пой - где Джунаддир?

- Нету... - Вова снова хлюпнул носом. - Свалил куда-то с пару недель уже...

- С американцем? - будто промеж делом поинтересовался Лямин.

- Ч-что? - Вова запнулся лишь на миг, всего на одно крохотное мгновение, но этого мига Витале хватило с лихвой - рывком вздёрнув голову "духа", он заорал, глядя в его расширенные глаза: - Куда американец ушёл, падла?!

...Только не надо брезгливо морщиться! Оно понятно: гораздо удобнее сидеть у "телека" и сквозь дрёму слушать вдохновенный трёп Мишки Лещинского, вовсю вещающего об "интернациональном долге" и геройских бойцах царандоя. Это проще и красивее, чем осознавать, что "выполнение интернационального долга" - война, которая не бывает без грязи, крови и мата. На которой убивают право и неправо. На которой солдат, угодивших к "духам", возвращали назад кусками, и мы платили "духам" тем же...

Информация о сгинувшем в неизвестность янкесе нужна была срочно, и сейчас у нас совсем не было времени играть с "духами" в ладушки. Уже рассвело, а до ближайшего поста три-четыре часа ходьбы. Место же здесь было очень пакостное - кандагарская "зелёнка". Да и "гости" могли явиться в любой момент.

... - Кончайте эту гниду...

- Не надо!

- Заткнись, падаль... Умри хоть человеком...

- Стой! - резко приказал Лямин. - Легко уйдёт, гад, шлёп - и нету... Как мыслишь, Вова?..

Вова безмолвно трясся, с ужасом глядя на прапорщика. А Виталя всё продолжал, не отрывая холодного взгляда от елозящего по земле "духа":

- В феврале Быкова в "цинк" запечатали, в марте Фарука с женой нашли... А если там наш Вова трудился? Как, хлопцы?..

Все молчали, потом Васильков, кашлянув, неуверенно подал голос: "Это... того, что ли?.."

- Того... - не отводя взгляда от "духа", подтвердил прапорщик. - Тащи, будем у этих сволочей опыт перенимать, по полной программе!..

Васильков крякнул и, закинув за спину автомат, исчез в зарослях. И Дёмушкин как-то вдруг сразу понял, что именно сейчас произойдёт. Впрочем, догадались все, кто видел Серёгу и выходил в марте на контакт с Фаруком. Только Мальков не врубился - о наших делах он не ведал. Просто сидел себе в сторонке, травинку мусолил...

Дёмушкину вдруг захотелось обнаружить, что всё вокруг - просто сон. Нет никакой "зелёнки", нет пленных "духов", тревожно зыркающих по сторонам, нет серьёзного лица Малькова, который, потеряв напускную невозмутимость, смотрел куда-то в сторону... Дёмушкин медленно перевёл туда взгляд...

Из зарослей торопливо выбирался Васильков, на ходу ожесточённо затачивающий и без того острый кол...

И вот тогда Вова завизжал. Верещал по-заячьи тонко, пронзительно, и сквозь этот визг прорывалось, что мы - козлы и фашисты, что он - свой, что американца уже давно здесь нет, и что к нему его совсем не подпускали... А потом визг превратился в рванувшийся по "зелёнке" нечеловеческий вой...

С минуту прапорщик молчал, с брезгливой отчуждённостью разглядывая побагровевшее лицо "духа" с торчащим изо рта кляпом, потом, отвернулся и отрывисто бросил в пространство: "Собрать всё, уходим!.."

- А этих? - -почему-то хрипло спросил часовой и повёл стволом автомата в сторону сжавшихся "духов". - Их что - тоже?..

- Этих? - Лямин скользнул по ним недобрым взглядом. - С собой берём... - и, растянув в кривой усмешке губы, предположил: - Теперь, небось, как соловьи курские распоются...

...Не знаю, будет ли эта сволота душманская петь соловьями, но что стали они шёлковыми, и на всём пути назад вели себя послушнее домашних собачек - факт налицо. Всё то время, пока мы собирали трофеи, "душки" сидели смирно, с немым ужасом уставившись на корчащегося Вову. Что ж, не только нам стаскивать своих друзей с заточенных кольев и отбивать у бродячих собак окровавленные куски с остатками рваных "хэбэ"... Как враг с нами, так и мы с врагом! И этого гада оставим здесь - в знак немого предупреждения тем, кто снова пойдёт по этой "духовской" тропе. И насчёт "душков" Виталя прав: запоют, гады, куда им деться, - не остановишь... Ведь вряд ли они догадываются, что такой метод дознания даже у нас в батальоне применять не рискнут - тюрягой попахивает. А здесь, в "зелёнке", закон очень даже простой: сегодня нам повезло, а завтра может быть наоборот. Но сейчас мы уходим, а "духи" остаются холодными и неподвижными. Все, кроме одного. Этот пока живой, но только пока. Сколько ещё он проторчит на крепко закреплённом колу, мыча и извиваясь, - не знаю. Знаю только, что пленных мы взяли двоих. Двоих - и никак иначе! Не было никакого Вовы Круглова из 101-го, который по-прежнему считается без вести пропавшим, и которого где-то в России до сих пор ждёт мать. Не было - и всё тут, так оно проще будет...

* * *

...Наша броня подошла почти под вечер. Надо было успеть уйти с последней "ниткой", поэтому попрощались торопливо, но искренно.

... - Будь здоров, старлей, свидимся, авось... За помощь спасибо...

- Не за что... Только вот насчёт встречи - давай чуток позже... Скажем, через годик, где-нибудь в районе Сочи...

- И в бархатный сезон, ага?..

- Угадал, прапорщик!.. Шашлыки с хачапури обеспечиваю...

- Понял, командир, вино за мной!..

Сейчас Гриньков и Лямин беседовали как старые добрые друзья, и Дёмушкин никак не мог поверить, что ещё сутки назад отношения старшего лейтенанта и старшины были более чем прохладными.

- Уходите, борода?.. - раздалось сзади, и Дёмушкин обернулся. Так и есть - дружище Мальков.

- Уходим... - Дёмушкину сейчас совсем не хотелось с ним лаяться.

- Ясно... - Мальков чуть усмехнулся. - Договорить-то не успели, а...

- Не успели... - опять не стал спорить Дёмушкин.

- Гм... Слышь, а чего это вы все такие бородатые?..

* * *

... - Обоих трясли порознь и одновременно, утверждают одно и то же - он ушёл с Джунаддиром ещё две недели назад...

- Ушёл... Финита?..

- Это вряд ли... Думаю, ещё встретимся...

- Поясни, Валя...

- Джунаддир ушёл не один, увёл большую часть отряда... В Пакистан? Вряд ли - не сезон для ухода. Значит...

- ...Резервы перебрасывают?

- Во-во!.. Явно закопошились, словно готовятся к чему-то... Даже грызню меж собой прекратили...

- Любопытный расклад. Есть о чём помыслить... Слушай, а скажи-ка честно, сколько пленных было?..

- Двое...

- Дубов!..

- Что, Сергей?

- Не забывай, Валентин, нам уже не по двадцать пять и здесь не Ангола!..

- Я помню, Серёга... И ты не забудь - здесь Восток, драка завернулась на годы, и методы, конечно, должны соответствовать, дабы сволота всякая о Россию ноги не вытирала!..

...Скорее бы появился этот чёртов аэродром!.. Нет, летать-то я не боюсь - "учебка" десантная как-никак пройдена. По моим прикидкам, лететь нам ещё минут пятнадцать, и совсем неохота, чтобы за это время по "борту" шарахнули из ПЗРК. Есть они у "духов", сам видел, когда по зиме перехватили их караван. Тогда среди вездесущего чарса, японских "видаков" и какой-то медициной хреновины мы нашли египетские "Стрелы", аж целый десяток. Это, конечно, не бог весь что, но штука, в общем, надёжная, простая и безотказная. Арабы когда-то быстро доказали это евреям, изведя "Стрелами" и "шилками" чуть ли не половину израильской авиации. Поэтому мне совсем не улыбается сыпаться с громадной высоты вместе с обломками "ИЛа", в которые он может превратиться после встречи со "Стрелой"... Вот если бы за спиной был родимый Д-5 - шанс уцелеть был бы. По крайней мере, до земли-матушки. Но сейчас за спиной не парашют, а плотно набитый РД и спальник. Поэтому приходится утешаться мыслями о скором и желанном баграмском аэродроме. Впрочем, не я один такой. В чреве родимого ИЛ-76, который с крейсерской скоростью целеустремлённо прёт до города Баграма, нас скопилось не меньше сотни. Часть - с десантуры, часть - с "соляры". Народ, надо сказать, крайне дерзкий, пялятся на нас с ухмылками, принимая то ли за чмошников, то ли за припухших "дембелей". Чёрт с ними, не будешь же каждому встречному объяснять, что вид у нас - исключительно рабочий, и какой это труд титанический - бороду отрастить...

Вот ржать, как раз и не надо. Ведь о какой бороде речь идёт! Не русой-сивой-пегой, а о "духовской", натурально-чёрной, которой любой воин ислама поверит! Для чего ему верить - это уже второй вопрос, и ответ нашим соседям неведом. Нам, однако, тоже. Известно только, что два десятка парней из батальона спецназа, мы, то бишь, в срочном порядке перебрасываются в славный город Баграм, куда уже две недели назад убыл майор Дубов. И если слушать "поддатый" трёп штабного связиста - была какая-то шифровка из Кабула, после которой наш майор и сорвался в Баграм...

Уже явно чувствуется крен, летуны на посадку заходят. Ну, дай бог, чтоб не вышло как с ребятами из Витебской2, чей самолёт разбился при посадке в Кабуле... Тьфу ты, раскаркался!.. Вот тряхануло - значит, сели... Что ж, с прибытием, салам Баграму от Кандагара!..

Май 1982 года,

Баграм, расположение 345-го ПДП

... - Людей разместил?

- Так точно, товарищ майор, дрыхнут...

- Ладно, садись, старшина, разговор долгий будет. Вот фотографии, глянь-ка... Узнаёшь, нет?

- А чего ж... Клиент наш, от Джунаддира...

- Вот именно - наш... А снимочки откуда, знаешь? Местные ребята из "Хамелеона" через агентуру здешнюю расстарались...

- Быть того не может! Он что, здесь?!

- Во-во, я то же самое им твердил, концы уж шибко дальние - Кандагар, Панджшер... И, тем не менее, это действительно он, и обосновался здесь неподалёку, за Рухой...

- Весело, товарищ майор...

- Весело-не весело - нам работать...

- Не понял... У местных что, силёнок не хватит?

- Хватит, ты за них не волнуйся. Но, во-первых, сейчас у них своих хлопот выше крыши - к операции готовятся, во-вторых, этот чёрт не столько им нужен, сколько нам. Сам знаешь, каких он у нас там узелков понакручивал. Так что, Виталя, как не крути - в эту игру нам играть, по полной программе...

* * *

Не спится на новом месте, хоть тресни! Курнуть, что ли? Тем более, вон чей-то огонёк сигаретный у входа тлеет - тоже кто-то мается...

Демушкин встал и, накинув на плечи куртку, тихо прошлёпал к выходу.

Саня Рябцев дал подкурить от своей сигаретки и спросил, зябко ёжась от ночной прохлады:

- Ты-то чего шатаешься?

- Да хрен его знает... Не спится...

- Тебя дома ждёт кто-нибудь?

- Ты чего!.. Конечно, родители, друганы...

- Погоди... - поморщился Саня. - Баба у тебя в Союзе есть?

- Ну... - Дёмушкин почесал нос. - Девушка...

- Ну ладно, девушка... Пишет?

- Обязательно...

- То-то и оно... - Саня выбросил окурок. - А вот моя молчит, за год ни строчки...

- Бывает... - дипломатично отозвался Дёмушкин, мысленно проглотив вертевшееся на языке ругательство. - Всяко бывает...

- Да нет... - Санька снова вздохнул. - Перед уходом поцапались мы с ней крепко, она даже на проводы не пришла...

- Ну и плюнь на неё, другую найдёшь...

- Если б так... Было у меня с ней всё, понимаешь? Я её девчонкой взял...

- Да ладно тебе, не ты первый!..

- Дурак ты, Славка... - раздражённо отозвался Рябцев. - Родила она, понимаешь? Пацану уже несколько месяцев...

- Слушай, а это твой? - ляпнул вдруг Дёмушкин, но увидев Сашкино лицо, торопливо поправился: - Ну и радуйся, чудик, наследник у тебя...

- "Радуйся...", - невесело усмехнулся Рябцев. - Это же я не от неё узнал, сеструха отписала. Так, мол, и так, Ирка родила, технарь свой бросила, с сыном по имени Саша возится...

- Во!..